Штиль

13 июля.
В комнате стояла тишина — тёплая, неуютная, как простыня, в которую завернулись, но не уснули. Где-то за окном кричала птица с простуженным голосом, и Несса не сразу поняла, что уже утро. Просто в какой-то момент осознала: солнце царапает щёку, простыня сбилась к ногам, а Эл снова не в кровати.

Повернув голову, она увидела ту, сидящую у окна с коленями под подбородком, блокнотом на коленях. Длинные пальцы то сжимали ручку, то снова отпускали, проводя ею по бумаге не спеша, будто это был не рисунок, а способ дышать.

— Ты давно тут? — хрипло спросила Несса, не приподнимаясь.

— Ммм, — Эл пожала плечами. — Не спала почти.

Несса хотела сказать что-то вроде «опять кошмары?», но не стала. У Эл были свои границы, и, честно говоря, ей было легче уважать их, чем спрашивать. Всё равно ответа не будет.

Она потянулась, встала, пошла в душ. Вода была холоднее, чем вчера, и это помогло проснуться окончательно. Уже в полотенце, стоя перед зеркалом, она впервые за последнее время подумала о чём-то вне лагеря.

Лили. Ее день рождения. Скоро. 17 июля.

День, который они обычно не отмечали вместе — но в этом году всё было иначе. Не домашние чаты, не посиделки в парке. Здесь, в Хиллстоуне, без подарка было бы... неправильно. Но что подарить Лоу?

Что-то настоящее. Что-то, что скажет: я тебя вижу. Я тебя помню.

Пока она думала, Эл аккуратно приклеивала тонкие лепестки засушенных цветов к странице. Несса мельком взглянула — и замерла. Там была нарисована фигура. Темноволосый парень с девятью тонкими косичками. Губы у него были распухшими, уголок рта — с тёмным следом.

— Это кто? — вырвалось у неё.

Эл подняла глаза.

— Не знаю, — соврала она. Или не совсем соврала.

Несса промолчала, но что-то заныло внутри. Где-то в глубине ребра. Или ближе к сердцу.

Когда они уже собирались на завтрак, в комнату влетела Лили, сияющая и растрёпанная, будто принесла с собой кусок грядущей вечеринки.

— Девочки, у меня для вас новости! — Она вытянула руки в стороны, будто собиралась обнять всех разом. — Сегодня. Будет. Дискотека.

— Обязаловка?

— Формально нет. Но... ну ты же понимаешь, как тут работает. Я, короче, пойду блистать. Эл, тебя вытянем. Несса, ты не отвертишься. Принцессы тоже танцуют.

— Я не принцесса, — пробурчала Несса, но уголок губ дрогнул.

И всё-таки её что-то тревожило. Как будто внутри уже начался день, и она не знала, чем он кончится — только чувствовала, что будет непросто.

Она взглянула на Эл, которая всё ещё держала тот рисунок. Потом — на Лили, жестикулирующую и переливающуюся оптимизмом. А потом — в окно, где солнечный свет был тёплым, но каким-то подозрительно мутным. Как будто воздух знал больше, чем они.

13 июля начался.

И ни одна из них ещё не подозревала, что он принесёт.

Завтрак.

В столовой пахло сдобой и чем-то подгоревшим. Несса машинально отодвинула локтем край подноса с каким-то мутным омлетом, взяла только кусок поджаренного хлеба, масло и две дольки апельсина. Она сидела у стены, на своём привычном месте — спиной к залу, лицом к окну, откуда тянуло утренней пылью. Лили села рядом и тут же начала говорить, перебивая собственные мысли:

— Луис опять в шортах, которые я терпеть не могу. Он, по ходу, специально. Думаешь, он заметил, что я смотрю?

Несса пожала плечами, жуя медленно, стараясь не вздыхать вслух. В голове крутились мысли о подарке. Лили не была из тех, кому можно подарить открытку с котиками или прикольную ручку — она всё чувствовала. Видела фальшь, как пятно на белой рубашке.

— Я вот серьёзно, — Лили ковыряла ложкой остатки йогурта, растягивая слова. — Можно ли вообще подарить что-то в Хиллстоуне, чтобы это... ну, запомнилось? Чтобы не вызывало: «О, ты купила это в местном ларьке между карцером и курилкой»?

Несса не сразу ответила. Сидела, глядя в кружку с остывшим чаем, пальцем обводя край.

— Ну, если хочешь эффект вау — попроси Райана привезти тебе драгоценности с воли, — сказала она наконец. Тон ровный, почти ленивый. — Или слямзи у Хокинса ключ от кабинета и подари мне его голову в коробке.

Лили фыркнула, качая головой:

— Тебя всё в экстрим тянет. А если серьёзно?

Несса пожала плечами. Её голос остался спокойным:

— Если серьёзно, я не рассказываю про подарки до дня рождения. Иначе — это уже не сюрприз, а список для проверки.

Лили смолкла. Но в её взгляде проскользнула тень уважения — за закрытость, за удерживание границ. Без обид.

— Ты странная, — сказала она после паузы. — Но ладно. Буду ждать.

Несса кивнула.

Из-за столов раздался глухой стук. Кто-то толкнул стул. Несса посмотрела — и замерла.

Карл.

Он прошёл мимо. Молча. Спина чуть напряжена, глаза не скользят по толпе, как обычно. И губа. Левая сторона. Подпухшая, красноватая. Не синяк — ещё не успел оформиться. Но явно — удар. И не один.

Он не смотрел на неё, но она смотрела на него. До боли в глазах, пока он не сел в другом конце зала, рядом с Райдером, отвернувшись.

— С ним что-то было, — сказала она, скорее себе, чем Лили.

— Он так выглядит, как будто каждое утро дерётся с тенями. — Лили скривилась. — Думаешь, у них с Тайлером опять?

Несса ничего не ответила. Она продолжала жевать хлеб. Не чувствовала вкуса. Ей было важно, не поцарапан ли он где-то ещё. Он не стонал, не жаловался. Но в его плечах сидело напряжение, которое она уже узнала. И это не было равнодушием.

Она впервые за долгое время поняла: если бы он снова исчез — ей было бы плохо.

И да, это не просто: "Он прикольный". Это что-то другое. Непрошенное. Настоящее.

Солнце поднималось по-летнему беспощадно. Не яркое — глупо было бы так сказать — скорее жгучее. Даже в тени плотной казалась тишина, которую прерывал только визгливый смех откуда-то со спортивной площадки. Несса вышла из столовой, щурясь, будто мир стал чуть более агрессивным.

Она на автомате пошарила в кармане — пальцы замкнулись на зажигалке и слегка помятой пачке. Но не достала. Вокруг слишком многолюдно, слишком светло, слишком живое утро для того, чтобы курить.

Она пошла вдоль стены столовой, туда, где чуть в стороне за уголком располагалась старая скамейка — одна из тех, что давно выцвела и скрипела под весом. Там почти никто не сидел: слишком жарко, слишком скучно, слишком неинтересно. А Нессе было нормально. Она умела заполнять пустое пространство собой — не размахом, а молчанием.

Села. Сверху сквозь листву падали мягкие, трепещущие солнечные пятна. Ветер лениво пошевелил кончики её волос. Она достала блокнот. Лист прошуршал — и остановился на странице с неоконченной зарисовкой. Небрежно начатый силуэт — знакомый. Даже слишком. Он стоял спиной, чуть опущенная голова, руки в карманах. Карл.

Она уставилась на рисунок. Долго. Не думая ни о чём, просто смотрела. А потом... резким движением вырвала страницу.

— Что, не вышло? — рядом оказался Луис. Он подошёл, как всегда — будто появился из воздуха. Тень от его фигуры легла на скамейку.

— Не твоё дело, — сказала Несса спокойно, не глядя на него.

— Ты идёшь вечером? — спросил он небрежно, как будто речь шла не о дискотеке, а о мытье полов.

Несса не сразу поняла, но по его полуулыбке, по прищуренным глазам поняла: речь о танцах, о музыке, о толпе, о жаре в шею и чужих ладонях на талии.

— Не знаю, — ответила. — А ты?

Он пожал плечами, прислонился к дереву рядом.

— Может быть. Если будет на что смотреть.

Она хмыкнула, но не повернулась. Смотрела в сторону, туда, где вдалеке ребята пинали мяч, и кто-то громко выкрикивал имена.

— Но ты, кажется, уже и так решила, — добавил Луис. — Ты ведь не из тех, кто просто сидит в сторонке, когда можно... ближе посмотреть.

Слова он произнёс лениво, растягивая, как дым. Несса не ответила. Но в животе отозвалось напряжением. Потому что он знал. Или думал, что знал.

Спортзал.

Жара будто вплавилась в стены. В спортзале душно и шумно — воздух плотный, как выдох, и тяжело двигается между телами. Потолочные вентиляторы крутятся вяло, скорее напоминая о безысходности, чем спасая. Запах резины, пота и чего-то сладкого — может, дешёвых жвачек из автоматов — висит в носу, не давая отдышаться.

Несса сидит на полу у стены, вытянув ноги. Спина прижата к прохладной, чуть влажной от конденсата поверхности. Она старается не прикасаться к чужим плечам, локтям, коленям — вокруг кучкуются зрители, смотрят, кто-то громко болеет, кто-то вяло жуёт яблоко или сунулся сюда просто потому, что в корпусе ещё жарче. У Нессы на голове — бордовая кепка. Поле закрывает глаза, отрезает её от света. Она сдвинула её чуть пониже, чтобы не смотреть вперёд, не встречаться взглядом ни с кем. Даже с Лоу, которая где-то болтается поодаль.

На ней — чёрная майка с тонкими лямками, немного влажная у лопаток, и старые светло-синие джинсовые шорты, уже потёртые на карманах. Тонкая цепочка с кулоном-ключиком качается на груди, еле касаясь кожи, будто бы раздумывает — остаться или упасть.

Она не говорит. Просто наблюдает.

Игра идёт какая-то — мяч, удары, крики, визги. Несса даже не помнит, что за команду играет кто. Кто против кого. Только видит, как кто-то — Карл — несётся через весь зал. У него белая футболка прилипла к спине, волосы сбились, а девять его косичек дергаются при каждом резком движении, как будто живут своей жизнью. Он дёрганый, острый, как лезвие, и когда он поворачивается боком, Несса почему-то ловит себя на том, что смотрит.

Долго.

Он ловит мяч, чуть замешкавшись, и на секунду их взгляды пересекаются.

Несса не двигается. Внутри — что-то тянется, ломается, сползает по позвоночнику. Будто внутри стеклянная комната, в которой что-то хрустнуло. Она не отвернулась. Просто... перестала моргать. Карл тоже не сразу отвёл взгляд. Мяч у него кто-то выбивает, он ругается, продолжает игру — и вот будто ничего и не было. Просто эпизод, просто жара.

А Несса снова смотрит в пол.

Она не аплодирует. Она не смеётся. Её будто здесь нет, она растворяется по краям помещения. Она — между фантомами, тенями. Ноги вытянуты вперёд, руки лежат на бёдрах. Ладони вспотели, но она не вытирает их. Ей даже это кажется лишним движением. Только ноготь на большом пальце она время от времени прикусывает. И снова — убирает руку. Возвращает на место.

Усталость — не физическая, другая. Она глубже. От того, что нужно присутствовать. От того, что вокруг кто-то постоянно кричит, суетится, дышит ей в ухо, касается плеча. Как будто она живёт в теле, к которому не привыкла.

Она уже не чувствует ни запаха спортзала, ни жары. Только тупой гул в голове. И его — Карла — резкие движения где-то на краю зрения.

Когда всё заканчивается — свисток, шум, победный рёв, аплодисменты — Несса не встаёт сразу. Люди встают вокруг неё, кто-то задевает коленом, кто-то пинает её в ногу, не заметив. Она лишь сдвигает кепку чуть выше, чтобы осмотреться. Волосы залипли к виску, и она стряхивает прядь с лба. Бесполезно — она снова падает.

Никто её не зовёт. И правильно.

Но тут рядом появляется Трей.

Он будто ждал, будто выжидал момент. Потный, но самодовольный. Его чёрная майка тянется по плечам, и он двигается слишком близко. Присаживается рядом, не спрашивая, как будто место рядом с ней по умолчанию его. Он улыбается.

— Ну как я? — спрашивает, чуть наклоняясь.

Несса смотрит на него исподлобья. Сквозь щель между полями кепки. Отвечать не хочет.

— Я видел, ты смотрела. Не отрываясь, — добавляет он, не дожидаясь ответа.

Она сдвигается. На полкорпуса. Словно её это испачкало. Но он не отстаёт. Его рука уже на полу, слишком близко к её ноге. Он смеётся тихо — не в голос, а как будто только для неё. У неё в горле поднимается что-то похожее на страх, но больше — раздражение. Как электричество на коже.

— Ты же понимаешь, что я не просто так... — он делает паузу. — Ты же красивая. Очень. И я знаю, что ты не со всеми разговариваешь, но со мной можно. Я ведь не какой-то там...

Не какой-то там - это Карл. Несса это слышит, хотя он не называет имени.

— Хочешь, сходим в лес? Там сейчас никто, после игры-то, — он наклоняется ближе. Слишком ближе. От него пахнет потом и жвачкой с чем-то химозным, дешёвым.

И тут — она видит Карла.

Он стоит недалеко. Спиной к свету, тень падает поперёк лица. Глаза — прямо на неё. Сначала на неё. Потом — на Трея. И обратно. У него в руке бутылка с водой, но он её не пьёт. Он просто смотрит.

И тогда Несса встаёт.

Резко. Молча. Так, будто её подкинуло. Кепка чуть сдвигается на затылке, она поправляет её, натягивает снова на лоб. Не глядит ни на Трея, ни на Карла.

— Эй, ты чего? — доносится сзади, но она уже идёт.

Не бежит. Просто уходит. Плавно. Как в воде.

Несса идёт медленно, будто не знает, куда. Просто уходит с площадки, с этого дурацкого спортзала, из всей этой толпы.

Вокруг — коридоры, трава, кто-то смеётся на скамейке. Она заворачивает за угол корпуса и садится. На землю. Под дерево. Хвоя под ногами, прохлада коры за спиной. Спина прилипает к стволу — от пота, от усталости.

Она сидит, колени прижаты, кепка низко на глазах. Ни мыслей. Ни планов.

Только тошнота под грудью. И не от жары. А от того, что никто здесь не настоящий. Ни Трей с его репликами. Ни Лили с подколами. Ни Карл со своими взглядами, которые жгут кожу, но никогда не значат ничего.

— Дура, — говорит она себе шёпотом. — Дура, что вообще пошла.

И сидит дальше. Смотрит в землю.

Как будто если не двигаться — исчезнешь.

***

Дверь в комнату 17А хлопнула за спиной Нессы. Солнце было в самом зените, из окна тянуло сухим жаром. Комната казалась душной даже при открытых окнах. Свет резал глаза, обострял усталость. Футболка прилипала к спине, и даже кепка не спасала — затылок под ней был влажным.

Несса сняла кепку, бросила её на кровать. Достала из тумбочки бутылку воды — та была тёплой, но хоть что-то. Сделала пару глотков. В голове гудело — не от игры, не от солнца, от всего. Как будто внутри — рой.

— Ну что, — раздалось позади. Голос Лили. — Ты опять мастер телепортации, Хэкк. Как только Трей к тебе — и всё, тебя уже нет.

Несса не обернулась сразу. Стояла, держась за край кровати, как будто пыталась заземлиться.

— Просто... захотелось выйти, — отозвалась тихо. — Не люблю, когда навязываются.

— А Карл, — продолжила Лили, уже медленно вставая с кровати, — он тоже выглядел, как будто ему резко пересохло во рту. Ты видела, как он смотрел?

Несса только мотнула головой. Волосы прилипли к шее, и она раздражённо собрала их в высокий хвост.

— Не начинай, Лоу. Реально. Мне просто тяжело. Все смотрят. Все чего-то хотят. А я — не хочу ничего. Ни с ним, ни с Треем, ни вообще.

— Это не совсем правда, — заметила Лили, подходя ближе. Она была в майке, шортах, в руках держала свою бутылку с водой. — Ты хочешь просто дышать. А тут, кажется, никто этого не даёт.

Несса села на кровать, плечи сгорблены. Она вытерла лоб тыльной стороной ладони и коротко кивнула.

— Просто устала. Я будто в каком-то спектакле. Все играют, реплики читают, только мне сценарий никто не дал.

Лили улыбнулась, села рядом, подтянув колени к груди.

— Значит, напишем свой. Ты не одна. Я рядом. Эл рядом.

Несса чуть-чуть улыбнулась. Уголком рта. Потом встала, накинула кепку обратно и бросила:

— Пошли красить забор. Нам же всё равно надо страдать вместе.

— Уж ты так вкусно это сказала, я прям побежала, — фыркнула Лили, вставая.

***

Жара — как будто кто-то держит солнце слишком близко к земле. Воздух колышется над асфальтом, всё вокруг — выжженное и бледное. Несса с Лили получили свой участок — часть бордюра вдоль стены старого корпуса и металлическую ограду возле дорожки в лес.

Ведра с белой краской, кисти, пластиковые перчатки — куратор бросил всё с равнодушием мясника. Несса села на корточки. Краска густая, резкая, кисть идёт туго. Через пару минут пальцы уже в белых потёках, локти тоже. Кожа липнет от пота, но она не жалуется. Просто делает.

Лили рядом, пыхтит, шутит, подпевает под нос.

И вдруг — Трей.

Он появляется, будто специально высчитал момент. Бутылка воды в одной руке, кисть в другой. Подходит слишком близко, бросает взгляд на её ноги, испачканные колени. Садится рядом. Его бедро почти касается её.

— Хочешь, помогу? — спрашивает с намёком. — У тебя руки уже в краске, ты, наверное, устала.

— Сама справлюсь, — резко. Несса даже не смотрит.

— Да брось. Я ж добрый. Крась, красотка, я просто рядом побуду. Вдруг вдохновлю.

Он смеётся, проводит рукой по затылку — капли пота падают рядом с её рукой. Несса замирает на секунду. Потом продолжает мазать, как будто его не существует. Но внутренне всё напряжено — как струна.

Он не отходит.

Лили всё видит. Видит, как Несса сжалась, как щурится от солнца, но ещё больше — от его близости. Видит, как Трей скалится, как будто играет в охотника.

Она сжимает губы, откладывает кисть и отходит. Под предлогом "за водой".

Карл — у лестницы склада, в тени. Присел на перила, руки в карманах. Замечает Лили, поднимает бровь.

— Ты снова шпионка?

— Я снова единственная, кто видит, что происходит, — отвечает она резко. — Она задыхается рядом с этим придурком. А ты?

Карл молчит. Жар падает с неба, птицы где-то в лесу, но рядом — только это глухое напряжение.

— Ты же не тупой, Карл, — продолжает Лили, — ты всё понимаешь. Она не скажет сама. Но ты же видишь.

Он смотрит вниз, рукой вырисовывает линию по краю доски.

— А что я скажу? «Привет, я Карл, не знаю, кто я тебе, но мне хреново, когда на тебя смотрит другой»?

— Да. Именно это и скажи. Или хотя бы просто будь рядом. Ей тяжело.

Лили разворачивается и уходит.

Конец трудового задания.

Краска засохла на руках. На ногтях, на щиколотках — белые разводы. У Нессы сбилась резинка, волосы облепили лицо. Шорты испачканы, колени сбиты мелкими царапинами от гравия. Она не чувствует кисть — как будто это часть руки, но мёртвая.

Садится у стены, кладёт кисть на траву. Ждёт, пока закончится.

Трей проходит мимо, кидает взгляд. Сверху вниз. С улыбкой.

— Неплохо. Художница.

Она не отвечает. Он уходит.

Лили подходит, садится рядом.

Несса опускает голову на её плечо — быстро, не глядя, будто боится передумать. Лили не двигается. Только тихо говорит:

— Всё, мы отмучились. Остался ужин. А потом — танцы. Выживем?

— Не знаю, — отвечает Несса. — Но кепку я снимать не буду.

Обе улыбаются. Молчание между ними — редкое, спокойное.

Они встают. Идут к корпусу. Пыль на ногах, руки в краске, но — вместе.

Сорванные по пути в корпус кепки, шлёпающие подошвы по линолеуму, запах дешёвого мыла, пота и солнца — комната снова оживает, как улей. Девочки заходят вразнобой, сбрасывают с себя грязные вещи почти на ходу.

Несса заходит последней. Закрывает за собой дверь, не глядя на остальных, будто под кожей всё ещё несёт на себе чей-то взгляд. Он сидит в её затылке, в шее, в пояснице. Она чувствует его, как след на коже после жёсткой ткани. Как будто краску можно оттереть, а то — нет.

Снимает футболку, бросает в корзину, оставшись в топе. Молча идёт в душевую, за ней — Лили.

Вода шумит, льётся на плитку, но холодной нет — тёплая, почти горячая. Потеют стены, зеркало плывёт. Несса трет руки, локти, колени — яростно, будто счищает не краску, а всё, что за сегодня к ней прилипло. Он — как пыль, как въевшийся запах.

Губы сжаты, лицо острое, волосы стекают на лопатки тёмными прядями.

Лили где-то рядом — хмыкает, комментирует грязь под ногтями, вспоминает, как один парень облил себя краской и сделал вид, что это маскарад. Но Несса почти не слушает. В её голове всё ещё гудит. И хочется — хоть на минуту — исчезнуть.

После душа тело кажется чуть легче, кожа — свежей, но внутри всё то же. Она накидывает тонкую серую майку, оставляет кепку. Бордовая, выстиранная — теперь как щит.

Подводит глаза. Не слишком — только стрелки, без ресниц. Смотрит в зеркало, быстро. Глаза усталые, лицо загорелое. Худая.

На часах — 17:57.

— Пошли? — спрашивает Лили. — Если придём позже, нам достанется столик у батареи.

— Погнали, — коротко отвечает Несса, натягивает шорты. Выходят.

Ужин.

Столовая гудит, как улей. Стеклянные двери настежь, но легче от этого не становится. Воздух стоит. Пропитан потом, едой, чужими голосами. Вентиляторы на потолке крутятся, но не спасают.

Очередь. Подносы. Несса держит свой двумя руками, будто сцепившись с ним. В голове — пусто, как на экране, который не загрузился. Лили что-то говорит про сок, Тея смеётся — где-то дальше. Эл молчит.

И он.

Сначала — просто шаги. Потом плечо. Потом тень.

Карл идёт рядом. Плотно. Не задевает, но почти. Он будто знает, что она почувствует. Что в этой духоте его близость — как тень от дерева в раскалённом поле. Несса не оборачивается, не смотрит. Но он здесь.

И ей уже не все равно.

Он не говорит ни слова. Просто проходит с ней вперёд. Она ощущает его руку — близко. Его шаг — рядом. Сердце срывается. Лопается пустота внутри, и в неё врывается: "черт, это он."

Ставят подносы. Садятся. Карл уходит — к своему столу, не оглянувшись.

Несса долго смотрит в тарелку. Потом делает глоток сока.

— Ты дрожишь, — говорит Лили, склонившись ближе.

— Нет, — отвечает Несса, не отводя взгляда от еды. — Мне просто жарко.

Дискотека. В Хиллстоуне.

В спортзале, переоборудованном под «танцпол», воздух был тёплым, но уже не изнуряющим, как днём. Высокие окна оставались приоткрытыми, пропуская остаточное дуновение ушедшей жары. На одной стене висела гирлянда из разноцветных лампочек, которая мигала, будто в ритме предвкушения. Колонки — две огромные, одна по обе стороны от входа — уже гудели фоном: пока ещё не громко, но отчётливо. Чуть дальше стояли длинные пластиковые столы с пластмассовыми стаканами, бутылками колы, пунша и чего-то мутного клубничного, что, по слухам, тайно пронёс Луис.

На стенах — простые декорации из тёмной ткани, где-то вырезанные силуэты в стиле "городской вечер", чёрные картонные дома с оранжевыми окнами. Свет был тёплым, приглушённым — не слепил, но создавал полутени. В середине зала, где-то между колонками, уже начинали сгущаться подростки. Кто-то переминался с ноги на ногу, кто-то смеялся слишком громко, один парень делал какие-то «мувы», явно пробуя размять вечеринку. Всё было в стадии разгона.

Несса вошла вместе с Эл и Лили. Она шагнула внутрь неуверенно, будто в незнакомое пространство, и почувствовала, как толчками к вискам подступает напряжение. Пространство казалось размытым — от приглушённого света, от шума, от собственных мыслей. Но это ощущение отступило, когда Лили тихо шепнула:

— Ну вот. Всё, детка, пошёл движ.

У Лоу в глазах плясали огоньки. На ней был короткий розовый топ и белые джинсовые шорты с бахромой, браслеты звенели при каждом движении руки, а губы блестели — малина с ванилью. Она шагала легко, будто это её территория, и Несса на секунду почувствовала, что хочет быть в этом же вайбе — даже если всего на час.

Эл шла чуть позади. Чёрный топ плотно облегал её худощавую фигуру, рубашка в чёрно-белую клетку была накинута и расстёгнута, тёмные джинсы подчёркивали стройные ноги. Волосы собраны в небрежный низкий хвост. Она выглядела спокойно, даже если внутри снова всё бурлило.

Несса сама — тёмно-синий лонгслив с открытыми плечами, широкие светлые джинсы, лёгкий блеск на губах. Волосы распущены. Стрелки резкие, смоки подчёркивали её взгляд. Всё это было как броня. Каждое движение — продуманное, но внутри она чувствовала себя не героиней, а наблюдателем.

Карл был уже там. Стоял в стороне, в чёрной майке и темных джинсах, слегка потертых. Не в толпе — ближе к стене, с бумажным стаканом в руках. В его позе была странная лёгкость — но, когда Несса вошла, он будто сразу её заметил. Не выдал себя. Не подошёл. Но взгляд поймал. И удержал. Несса будто почувствовала, как земля под ногами на миг выравнивается.

Из другой части зала подошли девочки из 16F. Одна из них — та, что в костре звала Эл "лесной ведьмой", — кивнула и сказала:

— Вы хорошо выглядите, кстати. Особенно ты, Лили. Твой Луис просто сияет сегодня.

— Да... — выдохнула Лоу, улыбка была яркой. Луис как раз подошёл с пластиковыми стаканами и шепнул:

— Леди, клубничное шампанское. Почти легально. Не благодарите.

Он протянул три стакана. Эл скептически вскинула бровь, но, под давлением Лоу и Нессы, всё-таки взяла.

— За здравие, — усмехнулась она.

Музыка стала громче. Сменился трек. Зал заполнился вибрацией. Ритм пробивался сквозь подошвы, танцы начали набирать форму. Лоу уже смеялась, разговаривая с Луисом. Между ними было странное, тихое, почти невинное влечение, которое отозвалось внутри Нессы радостью — живой, не надуманной. Впервые за весь день.

Эл молча качалась в такт, изредка оглядываясь на девчонок, иногда — на толпу. Несса стояла между ними. Рядом — Карл. Не вплотную, но рядом. Он будто занял невидимую позицию "в поле её досягаемости". И это странным образом работало. Она не чувствовала тревоги. Почти.

Но всё менялось. Вокруг сгущался вечер.

И где-то далеко, за высокими окнами спортзала, вспыхнула первая молния.

Трей. Гроза. Контакт глазами.

Молния осветила зал резким, почти белым светом, через секунду ударил глухой гром. И кто-то вскрикнул — не от страха, а от удивления. Окна зазвенели от ветра. Над спортзалом начиналась гроза — с тем резким, живым воздухом, который приходит раньше дождя, с холодным сквозняком, врывающимся сквозь приоткрытые двери. Становилось душно и прохладно одновременно — парадокс, но идеально в духе вечера.

Несса на секунду замерла, будто приросла к месту. Кто-то из девчонок визгнул:

— О боже, молния! Это вааайб!

Но в тот момент, когда она хотела отойти ближе к Лоу, в её поле появился Трей.

Он подошёл, будто из тени — с запахом алкоголя и тяжёлой улыбкой. Чёрная футболка, взъерошенные волосы, глаза чуть прищурены. Он явно пил. Было видно по тому, как он шевелит губами — чуть медленно, с паузами, будто переводит собственную речь в голове.

— Холл, — протянул он, — ты, оказывается, неплохо выглядишь, когда улыбаешься. Ну давай, хоть раз для меня?

Несса чуть напряглась. Никакой улыбки. Только взглянула прямо. Не испуганно. Скорее устало.

— Не сегодня, — бросила она.

Он усмехнулся. Взялся за пластиковый стакан на ближайшем столе, пригубил. Отставил. Подошёл ближе, на границе личного пространства. Несса не отступила, но тело будто сжалось внутрь.

— Слушай, — сказал Трей чуть тише, — мне кажется, ты не та, за кого себя тут строишь. Такая вся... выше этого дерьма. Но, если честно, я бы на тебя не поставил. — Он ухмыльнулся. — Ну, не думал, что ты так резко станешь игнорить. Я ж думал, между нами... искра.

— Ты ошибся, — ответила она ровно. Без фальши.

Он попытался коснуться её запястья, будто играючи — не сильно, не хваткой, но так, как будто у него было право. Но она резко отдёрнулась. Ледяное раздражение на лице. Он даже не успел её по-настоящему коснуться — только почти. Но этого было достаточно, чтобы всё внутри у неё стянулось в узел.

— Не трогай меня, — отчётливо, сдержанно.

Трей отступил. Не разозлился. Пока. Но взгляд стал темнее.

— Ладно, — сказал он, сделав шаг назад. — Ещё увидимся, Хилл.

Он ушёл. Растворился в толпе. А Несса стояла, будто соскочив с натянутой струны. Вдох. Выдох. Ближайшее движение — взгляд Карла. Он всё это время был рядом. Не вмешивался. Не бросался. Но смотрел. И когда она обернулась, он встретил её взгляд спокойно — без паники, без жалости. Но с вниманием.

Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд.

Его глаза — серо-голубые, будто тоже подсвеченные вспышками молний. Её — потемневшие, но внимательные. И в этом взгляде было больше, чем просто "видел тебя". Это был безмолвный вопрос. "Все нормально?"

Несса едва заметно кивнула. Не потому, что было нормально. А потому, что хотела, чтобы он знал: она держится. Хотя внутри уже начинало штормить.

И тут снаружи начался дождь.

Не капли, а сразу — ливень. Как будто кто-то сорвал плотину. Шум воды, барабанящей по крыше, слился с басами музыки. Некоторые выбежали к окну, другие — наоборот, плотнее в зал. Влажный воздух влетел внутрь, холодный, как плеть, и Несса на миг почувствовала, как сердце застучало чуть громче. Она жива. Всё ощущается. Всё реально.

Лоу смеялась, танцуя рядом с Луисом. Он держал её за руку, они кружились, и даже Эл позволила себе чуть покачаться под ритм — будто в другой вселенной, где не было этого напряжения.

Несса стояла. И чувствовала: Карл рядом. Просто есть. И этого сейчас было достаточно, чтобы снова не сорваться.

***

Музыка в зале гремела ровно настолько, чтобы не заглушать голос собеседника, но и не позволять тишине зацепиться. Свет мигал синими и розоватыми бликами, гирлянды под потолком медленно пульсировали, будто дышали в такт с комнатой, полной подростков, шумом, тенями. Было жарко, но не душно — капли конденсата собирались на бутылках, прятанных по сумкам, и на шеях.

Несса стояла у дальней стены — рядом с тем самым столом, на котором стояли бумажные стаканы и миска с чем-то сладким, будто бы для отвода глаз. В руке — пластиковый бокал с клубничным шампанским, чуть недопитый, игристое касалось губ прохладой. Она провела языком по нижней губе, стирая сладкий вкус. Было спокойно. По-своему.

— Hey, party face, — шутливо бросила Лоу, проходя мимо. Она приостановилась, стрельнула глазами. — Don't just watch. Dance a little, babe. You're too pretty to be standing still.

Несса усмехнулась уголком губ и лишь качнула плечом.
— Maybe later.

Лоу скользнула дальше, и Несса осталась с ощущением лёгкости — она нравилась себе в этот момент. Просто стоять. Просто дышать. Смотреть.

— Он милый, кстати, — раздался знакомый голос. Эл появилась рядом, с бокалом в руке. Она была спокойна, как всегда, немного отстранённа. — Луис. Они с Лоу мило смотрятся.

Несса перевела взгляд — Лоу смеялась над чем-то, Луис держал стакан и, кажется, повторял какую-то глупость, специально. Та закинула голову от смеха, и даже на этом расстоянии было видно, что ей действительно хорошо. Искренне. Несса почувствовала это внутри — тепло, которое не тревожит. Просто вспышка радости за кого-то рядом.

— Да, — кивнула Несса. — Он неплохой.

Эл чуть приподняла бровь, сделала глоток. Они помолчали, просто стоя, наблюдая.

В окне за спинами сверкнула молния. Падающий свет пересёкся с гирляндами и словно скрестился с битами в колонках. Несса обернулась. За окном — тёмно-синее небо, тяжёлое. Где-то далеко загремело.

Несса перевела взгляд и совершенно неосознанно глаза сами нашли Карла.

Он стоял чуть поодаль, как обычно — отдельно, но не далеко. В руке стакан. Девять косичек, серо-голубые глаза, чёткий профиль. Несса задержала на нём взгляд. Он не смотрел на неё. Или делал вид, что не смотрит.

И всё равно что-то в этом было — напряжение, нить, слабая дрожь под кожей. Привычная, волнующая.

She felt seen — even if he wasn't looking.

Музыка изменилась, перешла на другой бит — глубже, громче. Несса облизнула губы, поставила бокал и вдруг захотела ещё глоток — просто, чтобы остаться в этом ритме, в этой паузе, прежде чем что-то пойдёт не так. Прежде чем приближение станет реальным.

Она направилась к тому самому пареньку из кухни, что держал под столом заветную бутылку. Наклонилась чуть ближе, обменялась парой слов, улыбнулась. В этот момент, как будто бы из ниоткуда, кто-то подошёл сзади. Плотно.
И она почувствовала это ещё до того, как поняла.

Едва Несса выпрямилась, поблагодарив за новый бокал, как почувствовала спиной чей-то взгляд — настырный, тяжёлый. Не Карл. Совсем не тот.
Она не успела обернуться — голос сам вцепился в ухо.

— Ну наконец-то. Я уже подумал, ты избегаешь меня, — Трей. Во второй раз.
Ближе, чем хотелось бы. Слишком близко.

Она обернулась и сделала полшага назад. Его взгляд был мутным, губы растянуты в пьяной улыбке. Он покачнулся, но не ушёл.

— Я просто выпиваю, — холодно отозвалась она, сжав пальцы на бокале. — Вот и все.

— А мне казалось, ты специально. Типа hard to get? — Он сделал шаг вперёд, снова уравнивая дистанцию, как будто она ему что-то должна. — Ты ведь понимаешь, что я не просто так к тебе тянусь.

— Трей, — голос её был всё ещё ровный, но с явной нотой предупреждения, — Не начинай.

— А чего? — Он усмехнулся, наклонился ближе. Изо рта пахло алкоголем и чем-то кислым. — Мы же взрослые. Мы же знаем, чего хотим. Я тебя давно понял. Твои глаза, твои взгляды. Бля, ты реально думаешь, что я не вижу, как ты на меня смотришь?

— Ты пьян, хотя вряд ли это имеет значение. — бросила она и повернулась, чтобы уйти. Но пальцы сомкнулись на её запястье.

— Подожди, подожди. Не ломайся, детка. Давай просто выйдем. Потусим. Тебе понравится, я обещаю. Ты же не такая холодная, как строишь из себя. Не будь тупой. Все тут трахаются — так чего ты ждёшь?

Несса резко выдохнула, дёрнув рукой. Сердце ударило в грудную клетку, как будто внутри неё щёлкнул нож. Она вывернула руку, с хрустом освободившись.

– Блять, отвали от меня, сейчас же.

Он всё ещё улыбался, хотя в глазах появилось что-то острое. Она сделала шаг назад — и в этот момент словно стена встала рядом.

Карл.
Неожиданно. Резко.
Он оказался рядом, не сказав ни слова, просто встал между ними. Рука легла Нессе на плечо — твёрдо, но мягко.

— Всё нормально? — спросил он тихо, глядя ей в глаза. Она не сразу смогла ответить. Губы дрогнули. Только кивнула. Очень едва.

Карл повернулся к Трею.
— Съеби, — сказал он спокойно, но в голосе была та угроза, которую нельзя спутать.

— Ты кто такой вообще? — рыкнул Трей, расправляя плечи. — Мы базарим, не встревай.

— Ты не базаришь. Ты трогаешь девушку, которая тебя не звала. Так что отъебись. Или мне тебе объяснить иначе?

Трей на секунду оцепенел, потом будто хотел рвануть, но Несса — дрожащая, будто внутри сломалась пружина — всё ещё стояла рядом. Карл почувствовал это.

— Хочешь уйти? — обернулся он к ней.

– Желательно, – Она смотрела в пол, сжав пальцы в кулак.

Карл кивнул.
— Пошли.

Он приобнял её за плечи, разворачивая и отводя прочь. Оставляя Трея в тени, среди мигающих гирлянд и гулкой музыки, которая в тот момент казалась чудовищно далёкой.

Они шли к выходу, и Несса молчала — только глубоко дышала, будто сдерживая что-то на краю. Он держал её ближе, чем раньше. И всё же — не душил. Просто был рядом.
Просто был.

Они вышли на крыльцо заброшенного здания — какого-то бывшего спортзала или склада на краю лагеря. Навес здесь был шаткий, деревянный, с проржавевшими креплениями, но укрывал от дождя — почти. Капли всё равно проникали: с края, сбоку, в промежутках. Влажный воздух лип к коже. Вдалеке гремело — не резко, но достаточно, чтобы напоминать о себе, будто что-то тяжелое перекатывалось по небу.

Карл прислонился плечом к стене, выдохнул, проводя рукой по лицу. Несса стояла рядом, чуть поодаль, так, чтобы чувствовать его тепло, но не теряться в нём.

Капли дождя залетали под навес и садились на волосы. Несса чувствовала, как отдельные пряди становятся влажными, тяжелеют. Её пальцы дрожали, когда она потянулась к карману — не от страха, не от слабости. Просто тело гудело. Мышцы были напряжены, как струны.

Она достала пачку. Те самые сигареты с вишнёвым сиропом и щепоткой перца, от которых после затяжки внутри будто бы что-то вспыхивало. Приятное, обжигающее. Карл когда-то всучил ей их молча, но Несса это запомнила — отчётливо. Тогда она приняла, не сказав ни слова. Сейчас — хотела закурить как будто ради этого жеста. Чтобы не забыть, откуда они.

Пальцы нащупали зажигалку — щелчок, пламя. Она прикрыла ладонью огонь от ветра, затянулась. Глубоко. Вишня, дым, перец — всё вернулось.

Карл смотрел на неё. Тихо. Без слов.

— Спасибо, — сказала она. Не сразу. Голос был ровный, низкий. Без натянутой благодарности, без показного признания. Просто по-настоящему.

Он только кивнул.
— Всегда.

Гром. Где-то далеко. Несса снова затянулась, глядя вперёд — в дождь, который искрился под светом тусклой уличной лампы. А потом — медленно — перевела взгляд на Карла.

Он стоял, не отводя глаз. Никакой настойчивости. Только присутствие. Её дыхание смешивалось с дымом, и на какое-то мгновение она увидела в нём не просто Карла. А человека, который был рядом. Когда нужно. Когда страшно. Когда тошно. Когда хочется исчезнуть.

И он не делает глупых движений. Не пытается её "починить". Он просто стоит. Смотрит. Греет.

Влажные пряди упали ей на щёку, она отбросила их, выдыхая вбок, и снова посмотрела на него. И в этот момент внутри что-то изменилось. Не резко. Не взрывом. Скорее как теплота, разливающаяся от шеи к груди, к животу, к запястьям.

Как будто её тело — всё до последней клетки — поняло раньше, чем разум. Что он не просто рядом. Он — точка опоры.

Сигарета чуть дрожала в её пальцах. Карл заметил, но не прокомментировал. Несса сделала последний вдох, медленный, и просто смотрела. В его глаза. Долго. Слишком долго, чтобы это не значило ничего.

Карл не отводил взгляда. Ни на секунду.

И это оказалось главным. Его глаза не пытались читать её. Не копались. Они просто были. Принятие. Тепло. Чёрт возьми, она не знала, что это так выглядит.

— Тебе... часто приходится выручать девчонок от таких ублюдков? — спросила она, глухо усмехнувшись, не отводя взгляда.

Карл качнул головой.
— Нет. Только когда они этого заслуживают. Или когда не могут сами.

— А я не могла?

— Ты могла. — Он сказал это уверенно. — Но, блядь, тебе не обязательно всегда быть одной против всех.

Он подался чуть ближе, но не вторгся. Просто плечо задело её плечо. Едва. Но этого касания оказалось достаточно, чтобы сердце в груди стукнуло особенно громко. Слишком громко.

Несса отвела взгляд. Лишь на мгновение. Потом снова вернулась глазами к нему. Её щеки не пылали. Она не краснела. Но внутри всё двигалось. Плавно. Глубоко. Как будто в ней наконец-то открылась дверца, за которой давно было тесно.

— Мне никогда не было... безопасно рядом с кем-то. — Это вырвалось, прежде чем она успела подумать. Её голос всё ещё оставался низким, почти бесцветным. Но именно это и делало признание настоящим.

Карл выдохнул сквозь нос.
— Привыкай, Холл.

Она усмехнулась. Сигарета догорала между пальцами, пепел осыпался на землю. Её губы дрогнули.
— Привыкаю.

Они замолчали. Шум дождя стал громче, воздух насыщен влагой, пахло сыростью, древесиной и дымом. Карл смотрел на неё, а она — снова на него. И на этот раз уже осознанно.

Это не было "о боже, я влюблена". Это было — чёткое, глубокое: "Вот он".
Как чувство, которое не нужно обставлять, называть, украшать. Оно просто есть. Разлилось, как тепло под кожей. Она смотрела, а внутри всё становилось тише. Чище. Понятнее.

Сердце не успокаивалось, но перестало метаться.

И они стояли. Под навесом, у стены, среди дождя, света и приглушённого гула лагеря, где всё, как обычно, продолжалось — только не для них. Потому что сейчас — был их момент.

Несса курила медленно. Последние две затяжки были уже не про вкус, а просто чтобы не опускать руки. Чтобы делать что-то. Привычное, успокаивающее. Карл стоял рядом, плечо почти касалось её, и от этого тоже становилось чуть легче.

Она повернулась к нему, не торопясь, и протянула сигарету. Не как подачку — как жест.

— Хочешь?

Он мельком взглянул — почти без выражения — и взял. Сжал между пальцами, поднёс к губам. Несколько быстрых, спокойных затяжек. Никакого позёрства. Только дым, который он выдохнул вверх, в пространство между собой и крышей.

Потом вернул сигарету обратно, просто вложив её в её ладонь.

— Она мерзко горчит в дождь, — сказала Несса.

Карл кивнул, откинулся затылком на стену.
— На вкус как мокрый пепел с вишней.

— Романтично, — усмехнулась она.

Молчание было коротким, не тягучим. Просто пауза, в которой не нужно говорить.

Потом Несса чуть повернулась, скосив взгляд на его губу.

— У тебя это с утра было, — тихо, без нажима. — Что случилось?

Карл провёл пальцем по нижней губе, словно только сейчас о ней вспомнил.

— Да так. — Пожал плечами. — Тайлер выебнулся, я не промолчал. Бывает.

Никаких подробностей. Ни гордости, ни обиды. Просто факт. Констатация.

Несса кивнула. Не спрашивала больше. Он не из тех, кто рассказывает, если не хочет — и она это уважала.

— А этот, — Карл хмыкнул, глядя в сторону темноты. — Чё этот хуесос Трей рядом с тобой трётся?

Она медленно затянулась, потом выдохнула через нос, глядя в точку.
— Он думает, что если быть приторным и вести себя, как будто знает, что мне нужно, то получит доступ к моей голове. И... телу. — Несса слабо усмехнулась. — Типичный манипулятивный долбоёб. Только неумелый.

Карл молча слушал.

— Он прицепился почти с начала дня. Сначала — шутки, потом комплименты, потом давление. Когда понял, что я его сливаю — стал резко «заботливым».

— А ты?

— А я сделала то, что всегда делаю: держу лицо, жду момента, чтобы уйти. — Она пожала плечами. — Пока ты не вмешался.

Он кивнул.
— Не позволяй ему снова подойти.

— Не собираюсь.

Они снова замолчали, но теперь в этом было меньше напряжения. Карл повернулся к ней, чуть прищурившись — будто что-то обдумывал.

— Ты знаешь, твоя подруга... Лили. — Он произнёс имя без насмешки, наоборот — с каким-то уважением. — Она реально... охуенная.

Несса удивлённо посмотрела на него.

— Я серьёзно, — сказал Карл. — Она за тебя реально парится. Не понтово. Не чтобы показаться хорошей. А по-настоящему. Это видно.

Несса опустила взгляд, едва заметно улыбнулась. Неброско. Настояще.

— Она правда такая. С ней... как будто всегда можно выдохнуть. Она не орёт, не лезет, но просто рядом. Как фонарь ночью.

Карл хмыкнул.
— Круто. Немногие так умеют. Я бы на твоём месте её ценил.

— Я ценю, — серьёзно сказала Несса. — Просто иногда забываю это показывать.

Карл кивнул, не говоря «я тебя понимаю». Просто кивнул — и в этом было больше поддержки, чем в ста словах.

Дождь шёл — ровный, вязкий. От их тел поднимался лёгкий пар. Пряди волос у обоих были влажными, отдельные мокрые локоны спадали на щёки, липли к шее.

И тут между ними повисла не пауза, а ожидание.

Что-то, что чувствовалось кожей.

Несса едва докурила, когда за её спиной вдруг раздался хлопок двери и быстрые шаги.

— Блять, вот ты где!

Она обернулась — и почти врезалась в Лили.

Та вылетела на крыльцо будто из катапульты — волосы разметались, глаза большие, дыхание сбивчивое. В мокрой футболке, с распухшими от беготни губами и телефоном — выключенным, конечно — зажатым в руке, по инерции. Без пользы.

— Ты чего... — Несса только и успела сказать, прежде чем Лили вцепилась в её плечи.

— Я тебя везде искала! — Она почти кричала. — Ты просто исчезла! Я сначала подумала, что ты просто пошла воздухом подышать, потом — что отошла с кем-то. А потом я увидела этого пидора! Он шёл с таким ебучим лицом, как будто его кто-то послал. Я сразу поняла. Что-то не так.

Карл хмыкнул, не громко.

— Это то, о чём я говорил, — сказал он, глядя на Нессу. Та слабо усмехнулась, но больше глазами, чем губами.

— Я подбежала к Эл, — продолжала Лили, уже быстрее, всё ещё держась за Нессу. — Сказала, что ты пропала, она сразу напряглась. Сказала, что видела, как Трей схватил тебя за руку — ты дёрнулась и ушла с ним, и всё. А потом... ничего. Ни тебя, ни его. И я — всё, паника. Мы бросились тебя искать.

— Лили, я в порядке, — прошептала Несса, положив ладонь ей на руку. — Правда.

— Да пошло оно нахуй, "в порядке"! — огрызнулась Лили, но глаза стали влажными. — Я думала, ты одна где-то. Я уже представляла, как этот уебан тебя... Блядь. Я тебя убью, если ещё раз так исчезнешь.

Дверь снова открылась — и на крыльцо вышла Эл.

Не бежала, не задыхалась, просто шла быстро, целеустремлённо. В темноте её зелёные глаза казались почти чёрными, волосы прилипли к скулам, тонкая цепочка блестела на шее. Подойдя ближе, она задержалась на шаг, как будто сканировала происходящее.

— Ты... всё нормально? — спросила она, тише Лили. Сдержанно, но с тревогой, настоящей. Не театральной.

Несса кивнула, посмотрела сначала на одну, потом на другую — и что-то внутри неё сжалось. Не больно, а наоборот. Как будто это был тот самый момент, когда холод в груди начал сдавать позиции.

Карл чуть отступил в сторону, давая им пространство, но не уходя.
Он просто наблюдал.

Лили снова вздохнула и, будто бы поняв, что сцена закончена, сделала шаг назад.

— Мы так за тебя испугались, — буркнула она. — Серьёзно.

Эл стояла рядом, не нависала, просто присутствовала. Вся как обычно — тихая, сосредоточенная, но Несса знала: если бы понадобилось, она бы рванула в драку. Или в огонь. Или к Трею с ножом.

— Я... — Несса начала, но ком застрял в горле. Не от слёз — их не было. Просто не хватило воздуха.
Она выдохнула и сказала:
— Спасибо.

Просто. Без декораций. Но Лили поняла. Эл — тем более.

Карл всё это время молчал, скрестив руки на груди, глядя куда-то в темноту, будто проверял периметр.

— Ну, — сказал он наконец. — По крайней мере, теперь все на месте.

— Всё, в пизду, — сказала Лили резко, будто выстрелила. — Мы возвращаемся в корпус. Хватит тут торчать. Реально. С меня хватит.

Голос её всё ещё дрожал от адреналина, хоть она и пыталась держаться бодро. Она сделала шаг назад и бросила короткий взгляд на Эл, затем — на Нессу. Та только кивнула. Медленно, с тем внутренним весом, который понимала только Лили: "да, всё, идём".

— Пошли, — коротко сказала Эл, обратившись скорее к Лили, чем к Нессе.

Они обменялись между собой парой тихих слов — то ли насчёт пути обратно, то ли про Трея, Несса не уловила. Потому что в этот момент — пока они были заняты друг другом — она просто посмотрела на Карла.

Он всё ещё стоял в тени крыльца. Слегка опущенные плечи, сжатые губы, взгляд куда-то в сторону, но как будто всегда рядом. Она смотрела на него секунду, может две. И, не говоря ни слова, просто кивнула.

Он понял. Он всегда понимал.

Несса развернулась и шагнула прочь вместе с Эл. Дождь снова поймал её за волосы, промочил кончики рукавов, но теперь это не имело значения. Ничего не казалось по-настоящему страшным, пока они были вместе. Пока он был рядом. Даже если теперь — не рядом.

Лили задержалась на пару шагов. Повернулась к Карлу, который по-прежнему стоял молча, будто охранял этот проклятый вечер.

— Эй. — Она подошла ближе, не торопясь. — Слушай...

Он только посмотрел на неё — с тем прямым, спокойным взглядом, без слов.

— Спасибо, — сказала Лили и протянула руку.

Карл чуть приподнял бровь, но всё же взял её — быстро, крепко. Рукопожатие было коротким, почти деловым. Но в тот момент, когда они отпустили, Лили, вместо того чтобы просто развернуться, легко, по-своему, похлопала его по плечу. По-братски. Силы было чуть, но тепло — по-настоящему.

— Серьёзно, — повторила она. — Спасибо, что был там.

Он кивнул. Молча. Только губы дрогнули в почти-улыбке.

Она развернулась и ушла, догоняя девочек. Исчезла в темноте, в шорохе дождя, в редких отблесках света от гирлянд, что висели у террасы.

Карл остался один.

На пару секунд всё стихло — даже дождь стал звучать иначе. Он вытянул из внутреннего кармана свою пачку, достал сигарету — Black Thistle, тёмная упаковка с чем-то горьким на привкус.

Сигарета загорелась, он выдохнул в темноту, глядя туда, где только что скрылась Несса. Всё тело ощущалось тяжёлым, мышцы ноющие, будто только сейчас отпустило.

И вместе с этим — внутри, где-то под рёбрами, оставалось то самое напряжение. То, что он не показал. Ни когда увидел Трея, прижавшегося к ней. Ни когда понял, что она не может уйти сама. Ни даже когда уловил её голос — такой спокойный снаружи, но внутри... чертовски знакомый надлом.

Он ведь знал это. Знал это ощущение — когда нет слов, нет эмоций, есть только: «чтобы не дрогнуть». Чтобы не показать. Чтобы не упасть.

И это, блядь, било по нему сильнее, чем любой из тех ударов, что он когда-либо получал.

— Уёбок, — выдохнул он, глядя в дождь.

Ему хотелось сорваться. Хотелось вмазать этому козлу Трею, сломать ему нос, выбить зубы. Хотелось... чего-то. Действия. Но сейчас — поздно. Сейчас всё было уже после.

Он сделал ещё одну затяжку, чувствуя, как тепло сигареты поднимается по горлу, как острое послевкусие жжёт нёбо. Подумал о её волосах — намокших, в темноте почти слипшихся. О том, как она смотрела на него. Не в начале, когда ей было страшно, а в самом конце. Там был момент. Он короткий, но он остался с ним.

Не влюблённость — пока. Но что-то, что начиналось внутри. Что-то, что звалось слишком тихо, но всё же звенело.

Он не хотел, чтобы ей было страшно. Никогда. Ни с кем.

Выдохнул, опёрся на перила, уставился в темноту, где вдалеке слышался шорох шагов.

Она ушла. Но останется в нём.

Хоть немного. Хоть на ночь.

Он был рядом. Этого хватало.