Штиль

Карл сидел, привалившись к столбу, одна из его косичек свисала вперёд, почти загораживая глаз. Луис рядом что-то лениво чертил в пыли веткой, время будто не касалось их. Над ними протянулась уже густеющая вечерняя тень.

— Э, нихера, — первым поднял голову Луис, щурясь, — гости.

— Что за дела? — Карл медленно выпрямился. — Мы, вроде, ничего не натворили. Пока.

Несса и Лили переглянулись, и Лили, не теряя ни секунды, шагнула вперёд, резко и чётко:

— У нас очень мало времени. Реально — минут двадцать пять, может. Нужно быстро. Мы придумали, как можно достать компромат. Всё, что есть на камеры, на архивы — всё, что могли бы использовать против 17А. Или на Скарлетт. Кто знает. Это — шаг.

— И вы к нам? — Луис склонил голову. — За доступом?

— Мы знаем, что без вас это не провернуть, — Лили говорит быстро, не сбиваясь. — И да, мы уже тянули с этим. Слишком долго. Поможете нам?

Карл бросил взгляд на Луиса. Тот не ответил сразу, продолжал смотреть на Лили, как будто проверяя её намерение. Потом пожал плечами.

— Тогда тебе точно надо к нам. Здесь ничего не успеем, — сказал он спокойно. — Надо сейчас. Прямо сейчас.

Он поднялся. Карл тоже встал.

— Несса, ты с нами? — спросил Карл.

— Нет, — покачала головой она. — Элл одна не прикроет нас всех. Если нас будет двое, это уже сложнее. Плюс Тея где-то шатается, я не могу рисковать. Я вас доведу до чёрного входа, и всё. А потом сразу назад.

— Как знаешь, — буркнул Карл.

— Спасибо, — Лили смотрела прямо. Почти без улыбки. — Пошли.

Их шаги ускорялись, пока они шли вдоль кустов, через пустующий коридор за спортзалом, по короткому маршруту, который Несса знала как свои пять пальцев. Небо темнело. Птицы притихли. В воздухе пахло пылью, табаком и чем-то ещё, неуловимым — будто электричеством перед бурей.

У чёрного входа в мужской корпус они остановились.

— Всё, — сказала Несса. — Дальше сама. У тебя есть пятнадцать минут. Максимум двадцать. Потом начнут бегать.

Лили кивнула. Не обняла, не сказала "спасибо" — просто кивнула. Несса развернулась и пошла обратно.

Дождь не начался, но воздух будто стал тяжелее. Внутри подступало странное чувство — всё пошло, всё сдвинулось, и теперь назад уже не отмотать.

Она вернулась к корпусу за пять минут до сигнала. Возле входа мельтешил куратор. Несса шла быстро, не оглядываясь.

— Холл, ты где шлялась? — прозвучал резкий голос. — Пять минут до отбоя!

— Дышала, — отрезала она, даже не притормозив. — Свежим воздухом.

И прошла мимо, не оборачиваясь.

Комната мальчиков.

Чёрный ход хлопнул за спиной. Тишина в комнате, странно уютная. Лили прошла внутрь как будто не в чужое пространство, а в то, что просто долго не видела.

Карл присел на нижнюю койку. Луис закинул ногу на ногу, потянулся к стоящей на полу бутылке воды и глотнул. Райдер, полуразвалившись на подоконнике, лениво скользнул взглядом по ней.

— Так, ладно, — Луис посмотрел на Карла. — Теперь давай быстро. У нас нет времени, чтобы вникать медленно. Лили, объясняй ещё раз коротко, чётко, что вы хотите.

Лили встала прямо, руки в карманах куртки. Уже не нервничала — словно вошла в нужную роль.

— Видеозаписи. Хозблок. Камера, которая могла захватить момент подставы. Или любой другой компромат. Нам нужно попасть в архивы — хотя бы глянуть, что там.

— Хозблок, — повторил Райдер, приподнимая бровь. — Время доступа?

— После завтрака. Утром, пока все вялые, можно что-то провернуть, — ответила Лили.

Луис молча смотрел, потом перевёл взгляд на Карла.

— Ты пойдёшь.

Карл чуть дернулся. — Я?

— Ты. Ты уже светился в этой истории, и ты — не дурак. К тому же ты самый незаметный из нас в смысле камер. Тебя вечно принимают за пацана, который просто прошёл мимо, — усмехнулся он.

— Спасибо, блядь, — буркнул Карл, но не возразил.

— Тебе понадобится кто-то, кто отвлечёт. — Луис глянул на Лили. — Не ты. Если тебя поймают в хозблоке — хана. Они тебя там не ожидают. А вот...

Он сделал паузу.

— Несса, — сказал Райдер, словно угадывая. — С ней он и пойдёт.

— Она справится, — коротко подтвердила Лили.

— Тогда договоритесь с ней. Завтра, после завтрака. Я достану код. Ты, Карл, заберёшь его у меня с утра, поднимешься к складу и сделаешь дело. Только тихо. Ни шуму, ни следов, понял?

Карл кивнул. Было видно, что он уже начинает мысленно собирать план по кускам.

— Что искать? — уточнил он.

— Всё, что было за день до анкет. И день, когда прошёл слух. Всё, что связано с 18С. Любые встречи, движения по корпусу, кто куда заходил. Если повезёт — найдёшь момент, когда они таскали вещи. Или кто-то говорил с куратором. Нам нужен любой след.

Карл потер шею, поднялся.

— Ладно. Будет тебе кино.

— Отлично, — Луис встал тоже. — А теперь — спать. Если кто-то запалит тебя в коридоре, без отмазки не вывернешься.

Он взглянул на Лили.

— Смотри. Я могу сказать, что ты пришла ко мне за книгой. Или за... таблеткой от живота. Что-нибудь придумаю, если кто врежется. Но лучше, чтобы никто не врезался.

Лили кивнула.

Лили осталась стоять с футболкой в руке, всё ещё немного ошарашенная тем, как быстро всё стало делом.

— Не тупи, — бросил Райдер, уже устроившись на своей койке и листая что-то в блокноте. — У нас тут не отель.

— На, — Луис снял с вешалки серую растянутую футболку и протянул ей. — Моя. Спи на моей койке. Я — на Тайлера. Он до завтра не вернётся, так что нормально.

— Ты уверен? — Лили чуть нахмурилась.

— А то, — Луис уже сбрасывал кеды. — Только не ворочайся. У меня там одеяло сложено по специальной схеме.

— Как мило, — буркнула она, но с благодарностью взяла футболку.

Карл молча забрался на верхнюю койку. Его косички качнулись в темноте, когда он перекинул ногу, и больше он не проронил ни слова.

— А ты точно знаешь, что делать? — обратилась она к Луису, всё ещё стоявшему у двери.

— Завтра проверю, работает ли замок у хозблока. Потом надо вычислить расписание куратора, который курирует хозчасть. Я примерно помню, кто это, но надо уточнить. С Карлом сходим к складу, посмотрим, как часто его открывают и кто рядом ошивается. Если получится — возьмём не только камеру, но и пару интересных коробок с вещдоками. Кто знает, что у них ещё там валяется.

Он усмехнулся:

— Кстати, про слухи. Райдер сказал, что к вечеру кто-то пустил новую байку. Будто вы из 17А... как бы это сказать... начали охмурять кураторов, чтобы получить себе отдельную веранду или отдельные душевые. Мол, пользуетесь своей "женской магией".

Райдер фыркнул:

— Скарлетт, по-любому.

— Или Мел, — добавил Луис. — У них голова — сплетник, рот — динамик.

Лили только усмехнулась, криво.

— Главное, чтобы не поверили наверху, — тихо сказала она.

Луис пожал плечами:

— А вот если завтра мы принесём доказательство, кто сливал вещи и кто вас подставил — может, поверят нам.

Он уже хотел выключить свет, но Карл, не открывая глаз, пробормотал сверху:

— А может, и нет.

Тишина повисла мгновением, прежде чем Луис щёлкнул выключателем.

— Может. Но мы всё равно сделаем. Чтобы, если что, знать, что мы хотя бы не сдались.

В темноте Лили устроилась на койке. В голове крутились голоса, запахи, реплики, а над всем этим нависала одна мысль — завтра они сделают первый шаг. А дальше уже будет не остановить.

Лили машинально поднесла футболку к лицу. Внутри — знакомый запах Луиса: табак, лимон и немного чего-то елового. Она устроилась на его койке, слушая, как тишина в комнате ложится на плечи. Рядом с усталостью появилась странная мысль: будто они правда команда. Не просто сговор, а уже связка. Пусть пока не видно, чем всё закончится, но начало точно было правильным.

***

Утро 28 июня началось с влажной духоты и сизой пелены над лесом — всё дышало надвигающимся ливнем, но дождь пока медлил. В столовой воздух был плотный, шумный, как всегда: гремели подносы, кто-то ругался из-за расплескавшегося сока, кто-то хихикал, уткнувшись носом в чужое плечо.

Несса стояла в очереди у выдачи, рядом — Эл, которая сегодня молчала особенно сосредоточенно. За их спинами болтала Тея с какой-то девчонкой из соседней комнаты. Лили — её за столом не было, Несса знала почему, но в толпе лиц всё равно цеплялась взглядом за зелёные глаза и каштановые волосы, пока, наконец, не увидела: Лоу сидела в дальнем углу зала, с Луисом и Карлом. Спокойно, вписано, как будто всегда так было.

Несса получила свою порцию — овсянка, тост с чем-то похожим на джем и варёное яйцо — и медленно пошла к ним. Луис что-то рассказывал, жестикулируя вилкой, Лили смеялась, Карл откинулся на спинку, пожёвывая хлеб, будто всё это — обычное утро.

Когда она приблизилась, Луис сразу глянул на неё и махнул рукой, подзывая.

— Эй, мисс Тихая Буря, к нам. Тут обсуждаем утреннюю охоту за сокровищами, — проговорил он негромко.

Карл чуть повернул голову, встретился с ней взглядом и, не говоря ни слова, придвинул ей стул. Она села. Несколько мгновений все жевали молча.

— Есть минут пятнадцать после завтрака, — сказал Луис, понизив голос. — Вожатые будут проводить перекличку на южной площадке, а потом сразу строем на работы. Но до этого можно кое-куда заглянуть.

— Камера? — уточнила Несса.

Луис кивнул. Лили отложила ложку.

— Я останусь тут, — сказала она. — Если что, перехвачу куратора, отвлеку.

— Тебя и так нет в списках этого корпуса, — заметил Карл.

— Ну, тем более, им не должно быть до меня дела, — усмехнулась Лили.

Луис наклонился чуть ближе к Несссе.

— Карл знает, где хозбойка. Мы с Райдером проверим, можно ли вытащить записи. Но сам доступ... ну, не каждому дают. Там есть кодовый замок. Мы не можем просто взять и открыть архив. Нам нужно время.

Карл проговорил тихо:

— Но туда можно залезть через окно. Если не палиться.

Несса чуть подняла брови, но не сказала ничего. Луис продолжил:

— Нам нужна проверка. Фото, инфа, кто заходил, кто выходил, во сколько. Хотя бы часть.

— Камера смотрит на вход в кабинет Хокинса, да? — уточнила Несса.

— Да, и на угол, где тусили девки из 18С в тот вечер, — вставил Карл. — Если их подставу удастся увидеть — всё, у нас будет чем крыть.

Она медленно кивнула, отпивая воду.

— Ну что, ты готова? — спросил он уже спокойно, будто речь шла о прогулке.

— Сейчас?

Карл кивнул.

— Лучше до переклички. Потом будет толпа.

Несса подхватила поднос.

— Идём.

Луис глянул на Лили:

— Ты точно в порядке?

— Я же сказала. Всё будет, — она сжала его плечо. — Удачи.

Карл встал, подхватил свой поднос. Несса пошла за ним. Они сдали посуду и вышли в общий коридор.

На улице было влажно и пахло пылью. Трава липла к кедам. Несса шла чуть позади него.

— Ты часто этим занимаешься? — спросила она.

— Лазанием? — Карл бросил взгляд через плечо. — Чаще, чем ты думаешь.

— Даже не сомневаюсь.

Он усмехнулся. Молча прошли вдоль стены корпуса, пока не свернули в сторону хозблока. Там, за складом, была старая пристройка — когда-то здесь был инструментальный гараж, теперь же использовалась под хозчасть и архив.

— Окно с той стороны, — сказал он, оглядываясь. — Нужно пройти мимо кустов, не зацепив сигналку. Я один раз чуть не попал.

— Что ты тогда делал?

— Ищем компромат, ищем, — ухмыльнулся он. — Заодно можно проверить, не поменяли ли замок.

— А если кто-то идёт?

— Я первый, ты — через полминуты. Спрячься в углу, если что.

Он полез первым. Движения чёткие, уверенные, как будто он и правда делал это десятки раз. Несса считала до тридцати и двинулась следом. Коленки пачкались о землю, мокрая зелень оставляла следы на руках. Её сердце билось как бешеное, но тело было спокойным. Только глаза — острые, наблюдающие.

Когда она полезла в окно следом за ним, воздух внутри был сухим и пыльным. Старые ящики, шкаф с папками, техника на полке — здесь давно никто не прибирался. Карл махнул рукой и приложил палец к губам, показывая, чтобы не шумела.

Это было только начало. Но начиналось правильно.

Внутри архива.

Пыльный воздух хозблока обволакивал густым слоем забвения. Старые шкафы с металлическими дверцами, облупившаяся краска на стенах и слабый запах плесени создавали атмосферу заброшенности. Карл и Несса стояли в полумраке, освещённом лишь тусклым светом, проникающим сквозь грязные оконные стёкла.

— Вот он, архив, — прошептал Карл, указывая на массивный металлический шкаф с цифровым замком.

Несса подошла ближе, изучая панель замка. Цифры от 0 до 9, кнопка подтверждения и маленький экран, отображающий "Вводите код".

— У тебя есть идеи? — спросила она, оборачиваясь к Карлу.

— Луис говорил, что код может быть связан с датой основания лагеря или чем-то подобным. Попробуем 1965?

Карл ввёл цифры, но замок издал короткий звуковой сигнал, и экран показал "Неверный код".

— Может, попробуем 2806? Сегодняшняя дата.

Снова ошибка.

Несса задумалась, перебирая возможные комбинации.

— А если попробовать 1234? Классика.

Карл усмехнулся, но ввёл код. Замок щёлкнул, и дверь шкафа приоткрылась.

— Серьёзно? Это сработало? — удивлённо прошептала Несса.

— Похоже, кто-то не заморачивался с безопасностью, — ответил Карл, открывая дверь шире.

Поиск записей.

Внутри шкафа находились несколько полок с жёсткими дисками, папками и коробками с метками. Карл достал один из дисков, на котором была наклейка с датой "26.06".

— Вот, это может быть то, что нам нужно.

Он подключил диск к старому ноутбуку, стоявшему на соседнем столе. Экран загорелся, и через несколько секунд появилось меню с записями по времени и дате.

— Ищем вечер 26 июня, — сказала Несса, просматривая список файлов.

Они нашли нужную запись и запустили её. На экране появилась чёрно-белая картинка с камеры, установленной в коридоре. Люди проходили мимо, некоторые останавливались, разговаривали.

— Вот, смотри, это же Лили, — указала Несса на фигуру, появившуюся в кадре.

Карл приблизил изображение. Лили стояла у двери, разговаривая с кем-то, кто находился вне поля зрения камеры.

— Нам нужно сохранить эту запись, — сказал он, подключая флешку к ноутбуку.

Пока файл копировался, они продолжили просматривать записи, надеясь найти дополнительные улики.

И вот, неожиданная находка.

В одной из записей они заметили, как кто-то в капюшоне пробирается в кабинет Хокинса поздно ночью. Лицо было скрыто, но походка казалась знакомой.

— Кто это может быть? — прошептала Несса.

— Не знаю, но это точно стоит показать Луису, — ответил Карл, сохраняя и эту запись.

С флешкой в кармане, они аккуратно закрыли шкаф и покинули архив через окно, так же осторожно, как и вошли. На улице начинал накрапывать дождь, и они поспешили обратно в корпус, чтобы не привлекать внимания.

Внутри корпуса было тихо. Они разошлись по своим комнатам, договорившись встретиться позже с Луисом и обсудить найденные материалы.

***

Солнце только начинало прогревать бетон, и в этом полусонном утре казалось, будто весь лагерь ещё колеблется между ночью и днем. Над крышей спортзала вяло крутилась чайка, кто-то вдалеке хлопнул дверью кухни. На лавке в глубокой тени сидели трое. Луис держал на коленях старый, видавший всё ноутбук — в корпусе было несколько потертостей, одна наклейка была содрана почти полностью, а экран мигал на старте, будто не хотел просыпаться.

Лили сидела сгорбившись, словно хотела провалиться в землю до того, как откроется первая запись. Несса стояла, скрестив руки и уставившись в бетон между плит. Луис не спешил.

— Окей, — тихо сказал он, — флешка читается. Сейчас посмотрим, чем нас порадовала камера 04. Надеюсь, там не три часа чёрного экрана и шорохов крыс.

Ни Лили, ни Несса не ответили. Луис вставил флешку, дождался запуска видеоплеера и щёлкнул на первый файл.

Первой открылась вторая запись.

Камера висела высоко, угол обзора был широкий, но в кадре темно. Качество — среднее, не ахти: шумы, двоение, автофокус то ловит, то срывается. Видно, как в коридоре возле двери Хокинса мелькает тень. Фигура в чёрном капюшоне, прижавшись к стене, делает паузу, оглядывается. Потом быстро и неровно идёт к двери — резко, дергано. В какой-то момент человек поднимает руку, зачесывает волосы назад — и это движение вдруг выдёргивает Нессу из оцепенения.

Она узнала это. Не лицо, не походку — именно жест. Что-то в нём было до странного знакомым. Как у кого-то, кого она наблюдала в лагере слишком долго. Но она ничего не сказала. Стояла, чуть дыша, и только нахмурилась, когда Луис отмотал этот момент назад и посмотрел ещё раз.

— Снято хреново, — сказал он. — Прям вот... спасибо, камера. Ну ладно. Мы хоть узнаём, что кто-то туда лез. Уже не зря.

Он щёлкнул по второму файлу.

— А теперь... вот это, — сказал Луис, и по выражению его лица было видно: сам он ждал второго видео с гораздо большим азартом.

Видео началось с момента, когда Лили говорила с парнем.

Звук — неидеальный, но различим. Чей-то хрипловатый голос, нетипичный для Хокинса. Слова: "Не дёргайся, я просто спросил..." — едва различимы. Потом голос Лили, резкий, почти истеричный. Камера под углом, и видно только силуэты: одна фигура ближе к двери, вторая — чуть в стороне, у стены. Контуры различимы: никакой формы, никакой рубашки куратора.

— Это не куратор, — уверенно сказал Луис. — Это не его голос, не его рост. Видишь, он ниже её на голову. Хокинс выше.

— И говорит иначе, — добавила Несса, всматриваясь.

— Проблема в том, что чётко лица всё равно нет, — вздохнул Луис. — Но... если я вытяну контраст, подрежу звук, сделаю медленную нарезку — можно будет вбросить это так, как будто это достаточно.

— Достаточно для чего? — хрипло спросила Лили.

— Чтобы люди начали сомневаться. Чтобы у этих сучек затряслись руки перед завтраком. Чтобы кураторы начали оглядываться, не задавая вопросов вслух.

— Ты сможешь? — спросила Несса.

— Уже начал, — кивнул он. — Я подгоню кадры, наложу лёгкий шум — чтобы выглядело как "случайный слив". Никто не должен знать, что это мы.

Он вытянул флешку, сунул обратно в карман толстовки. Лили сидела с затекшими пальцами, и её лицо было бледным, но спокойным. Как будто, несмотря на всё, она только что вдохнула полной грудью впервые за сутки.

— Это хоть что-то, — сказала она. — Спасибо.

Луис дернулся плечами:

— Благодари Сплетника. Или карму. Или меня, если хочешь. Но я всё равно думаю, что кто-то из любимчиков знает больше. Вот этот, в капюшоне... — он вновь повернулся к Нессе. — У тебя лицо было странное, когда он волосы зачесал. Узнала кого-то?

Несса помолчала, потом покачала головой:

— Нет. Просто... кажется знакомым.

Луис не стал давить.

— Ладно. Тогда первая задача — монтирую видео, высылаю на нужный ящик, и оно появляется сегодня до полдника. Вторая задача — вечером вы с Карлом копаете по любимчикам. Я хочу знать, кто тусил рядом с кабинетом накануне, и кто мог что-то замести. Кто знал, что камеры не пишут постоянно.

— Ты уверен, что это был один из них? — осторожно спросила Лили.

— Почти. Эти ребята слишком чистые. Слишком подлизистые. У кого-то точно есть доступ к вещам, к инфе. Но надо понять — кто из них был настолько туп, чтобы залезть в логово Хокинса.

— И если мы не найдём? — спросила Несса.

Луис посмотрел на неё чуть дольше, чем нужно.

— Тогда мы просто скинем запись в общий лагерь. Без подписей. Пусть жрут как есть. И пусть дрожат.

Несса медленно выдохнула. Всё это было почти киношным, но именно это и пугало. Слишком по-настоящему. Они втягивались во что-то гораздо большее, чем просто в отмазку Лили или слив девчонкам из 18С. И хотя это было пугающе... в этом был странный драйв.

— Ну что, бойцы, — Луис встал, щёлкнул ноутбук и убрал его в рюкзак. — До обеда, не скучайте. Я пошёл быть гением.

Он махнул рукой и ушёл, оставив Лили и Нессу в тени за спортзалом. Пара мгновений — и только звук листвы да чириканье утренних птиц.

— Он думает, это кино, — сказала Несса.

— А ты — нет? — Лили посмотрела на неё.

— Я не знаю, — честно ответила та.

И в тишине, на фоне лёгкого ветра, обе замолчали. Впереди был ещё целый день. И всё только начиналось.

***

Лагерь, 28 июня, обед.

На входе в столовую пахло тушёной капустой и жареным луком. Вонь — типичная, привычная, такая, что уже не ощущалась. Шум в зале стоял обычный: глухие голоса, стуки подносов, звяканье ложек. Но воздух был не тот. Как будто по залу прокатился невидимый электрический разряд — колкий, предвещающий что-то.

Несса почувствовала это ещё до того, как они зашли. Лили — тем более. Она шла чуть впереди, плечи напряжены, подбородок выше обычного. Эл молчала, привычно сканируя пространство, как будто меряя глазами траектории движения.

Их стол был пуст. Это уже было тревожным знаком — обычно хотя бы Эл или Лили приходили чуть раньше, бросали хлеб, занимали места. Сегодня — пусто.

Но как только они уселись, Несса заметила: за соседним столом — Скарлетт, Мел и Дженна. И Скарлетт не притворяется спокойной. Смотрит в поднос, ест быстро, как будто механически. Мел косится на неё, будто чего-то ждет. Дженна — тянет вилкой по картошке, как будто в голове мысль, которую она никак не может проглотить.

На столе у самих девочек — пустой хлеб, вода, странная каша. Но никто из них не ест. Лили смотрит на Скарлетт, будто сверяясь с пульсом.

— Ну что, — наконец сказала Эл тихо, почти не шевеля губами. — Кто тут теперь сливает?

Лили не улыбнулась, но взгляд стал спокойнее. Она медленно отпила воды.

Именно в этот момент Дженна встала. Без лотка. Без подноса. Просто встала, подошла к их столу — будто случайно, будто проходя мимо — и дёрнула Лили за рукав.

Лили обернулась.

Дженна склонилась чуть ближе, губы почти не двигались, но голос был как лезвие:

— Ты думаешь, это ты кого-то переиграла?

Ни тени эмоций. Ни иронии. Просто холод.

— Удачи. Не забывай, кто тут правит слухами.

И ушла, не дождавшись реакции. Просто вернулась за свой стол и села, как будто ничего не было.

Несса даже не сразу моргнула. Она смотрела на спину Дженны и чувствовала, как внутри у неё вспыхивает привычное: злость, готовность вцепиться, доказать, что она не хуже. Но... тут было другое. Что-то щёлкнуло в воздухе. Они были задеты.

Это было видно по тому, как Скарлетт вила по подносу, как Мел кусала ноготь, словно забыв, что сидит при людях.

— Мы их задели, — сказала Эл негромко, не отводя глаз.

— Впервые, — добавила Лили. — По-настоящему.

Они сидели вчетвером, молча, глядя друг на друга. В зале кипела обычная жизнь, кто-то ржал, кто-то ругался из-за куска курицы. А здесь, в центре лагерной столовой, начиналась другая игра. И правила этой игры вдруг на миг дрогнули.

Сплетник в тот день был короток, но точен:
«А куратор ли это был на том вечернем видео?
Или кое-кто из старожилов умеет прикидываться нужными тенями...»

Картинка — тёмная фигура, размытая, но отчётливо не в форме. В подписи — ядовитая ирония. Не разоблачение, а сомнение. Но сомнение оказалось заразным. И именно это бесило их больше всего.

— До отбоя Луис успеет ещё одну отбросить, — пробормотала Лили. — Или завтра с утра.

— Главное — не спешить, — сказала Эл. — Они хотят, чтобы мы показали все карты. Но у нас ещё есть.

Несса кивнула. В голове у неё всё ещё стояла та сцена: как тень на видео вдруг дёрнула рукой в знакомом жесте. И как она молча это проглотила. Пока что — это её карта. Пока что — только её.

Они ели молча. Не от страха. Не от усталости. А потому что в животе поселилась новая эмоция: преимущество. Хрупкое. Незаконное. Временное. Но реальное.

И это было вкуснее любого обеда.

Послеобеденное солнце било в окна библиотеки.

Они договорились заранее. На фоне утреннего вброса от Сплетника нужно было создать иллюзию, что всё в порядке. Что никто ничего не знает. Что комната 17А — всего лишь очередные девочки, которые делают вид, будто с ними ничего не происходит.

Поэтому — психологическая сессия с Хокинсом. Запись у Эл, и Несса сперва хотела отказаться — до тошноты раздражала его манера говорить снисходительно и внятно, как будто ты второклассник с проблемами речи. Но Луис настоял:

— Нужно светиться в правильных местах. Иначе начнут думать, что мы что-то готовим.

Ирония в том, что они действительно готовили.

Комната для групповых бесед была душной, пахла пылью и лавандовым освежителем. Ковёр под ногами был тускло-зелёный, кресла — скрипучие. Несса села в крайнее, Эл рядом. Лили — напротив, у окна. Остальные участники — пара девочек из 14-го корпуса и вялый парень с родимым пятном на шее.

Хокинс вошёл без стука. Его походка — как всегда выверенная, руки сцеплены за спиной. Он был в бледно-синей рубашке, неофициальной, будто нарочно хотел казаться «простым». Но это не работало. Ни на кого.

— Сегодня, — начал он, — мы поговорим о правде. О том, почему она такая страшная.

Он сделал паузу, посмотрел на Эл — медленно, будто проверяя, выдержит ли она взгляд. Эл не отреагировала.

— Иногда, — продолжил он, — те, кто больше всех борется за истину, просто боятся, что правда разоблачит их самих.

Несса почувствовала, как в животе что-то сжалось. Глаза её чуть дрогнули, но она быстро спрятала взгляд в окно. Снаружи ветер гнал пыль по дорожке, листья колыхались — свободные, беспорядочные. Она сделала вид, что просто устала.

Но фраза врезалась. Не потому, что в ней была правда — а потому, что она прозвучала слишком вовремя. Слишком прицельно.

Лили всё это время грызла ноготь. Эл чуть откинулась назад, руки скрещены. Каждая из них уже знала: Хокинс чувствует, что что-то не так. Но он ещё не знает, что именно.

Сессия длилась полчаса. Из них — двадцать минут пустой болтовни и десять — выжимка яда. Этого хватило.

Когда они вышли, солнце уже начало клониться к закату. Лагерь жил своей жизнью: кто-то шёл из спортзала, кто-то валялся на траве. Но фон был другой. Напряжение чувствовалось даже в смехе.
Будто все начали догадываться, что что-то двигается - и никто не знал, что именно.

Вечер.

Когда день медленно подходил к концу, Карл и Несса встретились с Луисом в укромном месте, далеко от посторонних глаз. Это было место, где они обычно обсуждали все свои шаги — за библиотечным навесом, где не было камер и никто не мог подслушать их разговоры.

Луис сидел на старой деревянной скамейке, и как всегда, его лицо оставалось спокойным и сосредоточенным, несмотря на напряжение, которое витало в воздухе. Он поднял глаза, когда Карл и Несса подошли.

— Есть дело, — сказал Луис, скидывая свой рюкзак на землю. Он вытащил флешку и протянул её Карлу. — Нужно опросить кого-то из старожилов, лучше всего того, кто был в лагере раньше, чем все остальные. Кто-то, кто может знать что-то ценное о Хокинсе. Это важно.

Несса прищурилась, но молчала. Она понимала, что задание будет нелёгким. Карл тоже не сразу отреагировал, взяв флешку. Он перевёл взгляд на Луиса.

— Почему именно мы? — спросил он, пытаясь понять суть задания. — Ты что, не можешь сам это сделать?

Луис усмехнулся, но его взгляд оставался серьёзным.

— Ты что, хочешь сказать, что я не могу опросить кого-то без того, чтобы это не привлекло внимание? Карл, ты ведь знаешь, что это может быть рискованно. А ты с Несса — лучшие кандидаты. У вас нет на подозрении, а значит, никто не будет нервничать. Задача простая: подойдите к этому человеку, просто поинтересуйтесь. Узнайте, что известно о Хокинсе, о его методах работы в прошлом.

Карл кивнул, понимая, что его роль теперь становится важной. Он не любил трогать «старожилов» или лезть в их прошлое, но ради плана нужно было рисковать.

— Ладно, — сказал он, убирая флешку в карман. — С кем именно?

Луис откинулся на спинку скамейки, посмотрел вдаль.

— Ну, к примеру, старые знакомые. Из тех, кто раньше был на «особом» учёте. Например, у нас есть Лаура из старожилов. Если подойти правильно, она расскажет вам о каких-то старых методах Хокинса. В его подходах всегда есть скрытые моменты, которые не записаны в официальных бумагах. Помните, Хокинс не любит, когда его настоящие методы раскрываются. Вот и узнаем, что Лаура может об этом знать.

Карл нахмурился, но не стал спорить.

— Лаура... Хорошо. Попробуем.

Несса, до этого молчавшая, кивнула.

— Мы с Карлом поговорим с ней. Но ты уверен, что она даст нам что-то полезное?

Луис сделал паузу, его взгляд был напряжённым, но уверенным.

— Она точно знает что-то. И если она не хочет говорить — подталкивайте её. Но будьте аккуратны. Если что, мы будем прикрывать.

Несса ещё раз кивнула, и они с Карлом обменялись взглядом. Каждое задание становилось всё более сложным, и теперь они действительно чувствовали, что их судьбы переплетены с этим лагерем.

— Будьте осторожны, — напомнил Луис, вставая с места. — И не забывайте, что никто не должен узнать, что это за разговор.

Карл посмотрел на него, нахмурившись.

— Всё ясно.

И с этим они разошлись, чтобы выполнить задание. Вскоре Карл и Несса оказались рядом с Лаурой — та, как и все старожилы, не была склонна к открытости. Они знали, что нужно будет быть крайне осторожными, чтобы не выдать себя.

Карл и Несса, после того как получили задание от Луиса, направились в сторону старой территории лагеря, где обитали старожилы. Лаура была одной из них, её звали так не зря — она была из тех, кто почти с самого начала пребывания в лагере умудрился привязать к себе внимание и стать кем-то вроде неофициального старосты среди своих. Карл не был особенно рад, что им нужно будет общаться с ней, но выбора не было.

Они подошли к небольшой деревянной постройке на краю лагеря, в тени деревьев, где обычно собирались старожилы. Лаура сидела на веранде, закуривая сигарету и наблюдая за происходящим в лагере. На первый взгляд, она выглядела спокойно, но её глаза, пронзительные и внимательные, сразу же заметили Карла и Нессу, когда те подошли.

— Ну, что вам нужно? — её голос был ровным, с лёгким налётом раздражения. Она явно не ждала, что кто-то из «новичков» решит подойти к ней.

Карл наклонил голову, пряча улыбку за невозмутимым выражением лица. Он знал, как с ней обращаться — нужно было действовать спокойно, не слишком на неё давить, но и не упустить шанс.

— Привет, Лаура, — сказал он, выдыхая дым. — Нам нужно поговорить. Не о чём-то конкретном, а просто о старых временах. О лагере. Мы знаем, что ты много чего помнишь.

Несса стояла немного позади, наблюдая за реакцией Лауры. Она, конечно, могла бы вмешаться, но понимала, что лучше пусть Карл возьмёт на себя разговор — у него с Лаурой было больше опыта общения.

Лаура забрала сигарету в руку, сдерживая взгляд на Карле. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло какое-то недовольство.

— Ты что, подумал, я тут буду рассказывать всякую ерунду? — Она вздохнула и сделала шаг вперёд. — Если бы вы хотели знать правду, вам нужно было бы задать вопросы раньше. Теперь тут слишком много новых людей, и я не собираюсь рассказывать вам сказки.

Несса сжала зубы, но всё-таки сделала шаг вперёд.

— Мы не ищем сказок, Лаура. Мы хотим понять, как работает здесь всё на самом деле. И кто на самом деле контролирует лагерь.

Лаура скосила на неё взгляд, а потом снова посмотрела на Карла. Она казалась уверенной, но было что-то в её поведении, что заставляло чувствовать — она знала больше, чем говорила.

— Вы хотите поговорить о Хокинсе? — Лаура не задавала вопроса, а скорее подтверждала. — Да, о нём говорят многие, но никто не знает всей правды. И вот тебе открою — тот, кто на самом деле управляет здесь, далеко не он.

Карл почувствовал, как напряжение в воздухе сразу усилилось. Несса, стоя чуть в стороне, не сводила глаз с Лауры.

— А кто, по твоему мнению, управляет? — спросил Карл. Он был готов к любому повороту, но Лаура явно не собиралась делиться всем сразу.

Лаура сделала паузу, опустила взгляд вниз и медленно проговорила:

— Ты не поймёшь, но... За Хокинсом стоит кто-то гораздо более могущественный. Он просто лицо, маска. Но кто за этим скрывается — это вам не будет нужно знать. По крайней мере, пока.

Карл и Несса обменялись быстрым взглядом. Теперь они знали, что Лаура что-то скрывает. Но этого было недостаточно, чтобы раскрыть все карты.

— Ты хочешь сказать, что Хокинс только видимость? Кто-то управляет этим лагерем? — спросила Несса, не в силах скрыть свой интерес.

Лаура подняла голову и посмотрела в её глаза, и её взгляд был теперь холодным и рассудительным.

— Да, кто-то стоит за этим всем. Но ты что, думаешь, что я буду рассказывать всё подряд? Я не слепая, и ты, видимо, тоже. Эти разговоры ни к чему хорошему не приведут.

Карл понял, что для неё всё это — опасная территория. Он сделал шаг назад, хотя и не хотел выглядеть слишком отстранённым.

— Ладно, Лаура. Но всё, что мы хотим, — это узнать правду. Мы хотим быть на одной стороне. И если ты нам поможешь, может быть, тебе тоже удастся уйти отсюда живой.

Лаура прищурилась, она, казалось, размышляла, стоит ли продолжать этот разговор. Потом она бросила взгляд на Нессу и Карла, её лицо стало менее уверенным.

— Я не знаю, что вы хотите услышать, но если будете продолжать искать — вы же знаете, чем это всё закончится. Никому не нравится, когда начинают искать, что скрыто.

Карл почувствовал, что разговор затянулся, и пришёл к решению.

— Мы просто ищем ответы. Так что, если решишь что-то сказать — мы будем готовы услышать. Но больше не тратим друг друга время.

Лаура молчала ещё несколько секунд, затем медленно кивнула.

— Ладно. Но не ждите от меня чудес. Всё будет так, как есть.

Она развернулась и пошла к своей постройке. Карл и Несса стояли немного в недоумении, но теперь они точно знали, что Лаура знает что-то важное. И если они будут действовать правильно, им удастся получить нужную информацию.

Задание было выполнено, но ответы не такие простые, как они ожидали. Лаура ничего конкретного не сказала, но её слова дали важную зацепку. Теперь, когда они знали, что за Хокинсом стоит кто-то более могущественный, картина лагеря становилась ещё более запутанной.

***

Вброс №2.

Второй вброс был короче, но мощнее. Луис сделал это с другого аккаунта — аккуратно, чтобы не приписали к тому же автору.

Кажется, наш лагерь не так уж защищён. А некоторые двери открываются без ключа...

Вложенный файл — короткий кадр: тёмная фигура, крадущаяся к двери кабинета Хокинса. Силуэт почти терялся в пикселях, но видно было: капюшон, медленные шаги, рука на ручке двери.

Без звука. Без лица. Только тень.

Но этого хватило.

По лагерю это разошлось за полчаса. В душевых — шёпотом, в очереди за ужином — по цепочке. Некоторые смеялись, кто-то фыркал: мол, подделка. Но глаза — глаза у всех бегали.

На вечерней перекличке один из кураторов сорвался. Резко назвал одного из мальчиков «малолетним провокатором», хотя тот всего лишь смеялся. В другой комнате — обыск. В третьей — изъяли планшет, хотя его формально даже не запрещали.

Атмосфера стала стеклянной. Ломкой. Бьющей по нервам.

И только комната 17А держалась будто на грани тишины. Они не переглядывались лишний раз. Не говорили о вбросах вслух. Только короткие сигналы.

На перекличке Лили сказала:

— День на троечку. Завтра добьём.

Эл кивнула. Несса промолчала.

Курилка за спортзалом.

Дым вился лениво, медленно, будто лагерь ещё не успел проснуться. Вдалеке слышались голоса — кто-то уже мылся, кто-то ругался из-за пропавшего полотенца. А здесь, под бетонной стенкой с облупленной краской, было тихо.

Карл сидел на скамейке, склонившись вперёд, локти на коленях. В одной руке — сигарета, в другой — привычный карандаш, которым он медленно постукивал по зажигалке. Его блокнот лежал рядом, открытый на странице с какими-то рваными записями. Он ничего не писал с вечера — не хотелось.

Рядом, чуть дальше, стоял Луис. Смотрел в небо, как будто там что-то происходило.

— И? — хрипло бросил Карл, затянувшись. — Как думаешь, дошло?

Луис качнул плечом, не оборачиваясь.

— Оно всегда доходит. Вопрос — куда.

Карл хмыкнул. Этот его тон — ленивый, отстранённый — бесил и одновременно успокаивал. Будто он вечно знает, на шаг дальше. Будто ничего не может удивить.

— Видел, как Дженна вчера на Лили смотрела? — продолжил Луис, наконец поворачиваясь. — Чуть не подавилась яблоком. Взгляд был как у зверя, которому наступили на тень.

— Значит, попали, — сказал Карл. — Хорошо.

— Не просто попали. Им теперь всё кажется враждой. Они не знают, кто за этим стоит. Это лучшее. Он взял сигарету у Карла, затянулся, не спрашивая. — Ты слышал, как вчера Майлз разговаривал с куратором Лилиного корпуса?

Карл покачал головой.

— Громко. Очень. Слово «утечка» повторял трижды. И «компромат». Притом такими словами, будто это не лагерь, а парламент.

Карл усмехнулся.
— Он всегда так говорит. Делает вид, будто управляет чем-то большим, чем толпа психованных подростков.

— Ну, теперь — управляет не один, — ответил Луис, возвращая сигарету.

Пауза. Ветер прошёлся по кустам за забором. Кто-то рядом закашлялся.

Карл поднёс сигарету к губам, но не стал курить. Смотрел в землю. Слова Луиса про «не один» застряли.
Он не хотел признаваться, но ему нравилось быть в этом замесе. Не просто сторонним наблюдателем, как обычно. А участником. Реальным. Точкой опоры.

Он вспомнил, как Несса смотрела на него, когда он отдал ей спички у курилки. Как будто это что-то значило. Как будто он — не просто парень с косичками, а кто-то, с кем можно сговориться против всего мира.

— Думаешь, они сожмутся? — спросил он после паузы. — 18С.

— Уже.

Луис посмотрел на него в упор, глаза блестели, как у лисы.

— Скарлетт вчера опрашивала младших, был ли у кого пропускной к библиотеке. Ходит кругами. Бесится. Дженна с ней не разговаривала почти весь вечер. Мел сверялась с журналом — тупо листала, как будто вдруг в нём найдет имя виновного.

Карл фыркнул.

— Паника.

— Идеальное состояние для ошибок, — сказал Луис.

Пауза.

Карл уставился на блокнот. Что-то хотел сказать, но передумал. Потом всё-таки спросил:

— А ты сам веришь, что это — хоть как-то изменит систему?

Луис усмехнулся.
— Нет. – И тут же добавил: — Но верю, что кто-то из нас в этом лагере перестанет чувствовать себя жертвой. А это уже половина победы.

Карл задумался.

Он не чувствовал себя жертвой. Скорее — инструментом. Привычным, стёртым. Пока не появилась она. Пока не начала дергать за нити, которых он не знал у себя.

— Они тебя слушаются, — сказал он. — Эл, Лили, Несса.

— А ты — нет? — усмехнулся Луис.

Карл хмыкнул:

— Я просто сам по себе. Но да. Пока — с вами.

Луис кивнул, принял это без споров.

— И хорошо, — сказал он. — Потому что завтра может быть уже по-другому. Особенно, если ты вляпаешься в эту тень под дверью Хокинса.

Карл прищурился.

— Ты думаешь, я...?

— Я думаю, ты не просто за компанию в этой истории, — мягко сказал Луис. — Ты хочешь, чтобы кто-то наконец заметил, что ты видишь больше, чем думаешь. Что ты не просто "Карл из проблемной семьи". Что ты не игрушка в чьих-то руках.

Карл не ответил. Только смотрел на дым, уходящий в небо.

— Я не против, — добавил Луис. — Просто не забудь, что тени — они не только прикрывают. Они ещё и поглощают.

Ночь. 17А.

Постель скрипела, когда кто-то переворачивался. За окном трещали цикады. Внутри комнаты — слабое дыхание, затухающие мысли.

Лили спала с наушниками, как всегда. Несса слышала тихое «тсс-тсс» из-за спинки кровати. Эл — шуршала. Она писала. Опять. Её дневник, покрытый синим кожзамом, шептал о чём-то, что знала только она. Несса не спрашивала. Это было частью их мира — уважать молчание.

Тея шевельнулась на своей койке, но не проснулась. Её дыхание — тяжёлое, как у человека, который отработал день кулаками. Нессе было всё равно. Она уже давно её мысленно выселила.

И всё же спать не получалось.

Фраза Хокинса крутилась в голове, как заноза:
Просто боятся, что правда разоблачит их самих.

Что бы было, если бы её правду — вытащили наружу? Что бы это была за правда?

Что она устала? Что она не знает, что делает? Что она боится, что снова все разойдутся и оставят её одну? Или что ей — нравится, как Карл смотрит на неё, и это пугает её больше, чем любое разоблачение?

Несса смотрела в потолок, будто могла в нём найти ответ.

Они пока не знают, насколько глубоко все идет, – подумала она. – И я, похоже, тоже.

И эта мысль, как ни странно, успокоила.
Потому что если никто не знает — значит, ещё всё можно изменить.

Мы выберемся.