Часть 13
Чуя вернулся в постель к мужу в шесть утра, предварительно приняв душ, и попытался уснуть, однако мысли о великолепной ночи, проведённой с возлюбленным, его признание в любви и обещание забрать Чую через год, не давали расслабиться и забыться сном. Минут через сорок Мори зашевелился на кровати и приобнял Чую, притягивая его к себе. Накахара сделал вид, что спит, так как знал, что за этим последует: Огай частенько трахал его с утра перед работой. Раньше Чуя не имел ничего против этого, однако не сегодня. Руки Мори принялись поглаживать бёдра парня, а губы целовали шею, но Чуя упорно продолжал делать вид, что спит.
— Чуя, — прошептал Мори на ухо мужу, но тот не ответил. Почувствовав запах перегара, Огай поморщился, проговорив: — Ты пил что ли ночью?
Чуя по-прежнему молчал, и Мори тронул его за плечо, затем потряс.
— Чуя!
— А? — Накахара сонно разлепил веки и пробормотал: — Мори, я спать хочу.
— Ты пил? Я тебя спрашиваю.
— Да, мне не спалось. После душа пропустил несколько бокалов вина.
— «Несколько» — это сколько?
— Три или четыре. Мори, дай поспать.
— Мне не нравится твоё поведение, Чуя. То ты сбегаешь курить, то пьёшь по ночам в одиночестве.
— Я же сказал, что мне не спалось. Я что совершил преступление? Ты спать пошёл в девять вечера, а для меня это слишком рано.
— Поэтому ты сбежал из постели и пошёл бухать?
— Я что обязан ложиться вместе с тобой, если мне не хочется?
— Ладно, спи. Пойду на работу собираться.
Мори встал с кровати, а через несколько минут покинул их с Чуей спальню, Накахара провалялся в постели ещё минут тридцать и всё же уснул.
Проснулся он около обеда и, умывшись, отправился на поиски Дазая. Но нигде в доме его не обнаружил. Акутагава сказал, что он куда-то уехал часа два назад. Чуя решил позвонить ему, но Дазай не отвечал, и вновь Накахару начал грызть изнутри червь сомнений. Не зная, куда себя деть, Чуя надел шорты и майку и отправился на пробежку.
Пробежав три километра в сторону города, Чуя развернулся обратно и побежал назад к минке. Сзади послышался звук двигателя, автомобиль поравнялся с ним и притормозил, однако Чуя даже не глянул в его сторону, продолжая бег трусцой. Машина просигналила, но Накахара не остановился, автомобиль снова тронулся с места, быстро догнав парня. Стекло опустилось вниз и послышался знакомый голос:
— Подбросить?
— Не стоит, — ответил Чуя, продолжая бежать.
Авто вырвалось вперёд, а затем снова остановилось, дверь со стороны пассажира открылась, когда Чуя поравнялся с машиной.
— Садись, — повторил приглашение Дазай.
— Нет, спасибо, — последовал ответ. — Сесть я всегда успею.
— Ну тогда присядьте пожалуйста, Накахара-сан.
Чуя остановился и, подойдя к машине, опёрся рукой о её крышу, заглядывая в салон.
— Где ты был? — спросил он.
— По делам ездил, — ответил Дазай.
— По делам, значит, — произнёс Накахара. — Ясно, ладно, езжай.
Чуя убрал руку от машины и развернулся к ней спиной, собираясь продолжить свой путь, но Дазай перехватил его за запястье, потянув на себя.
— Присядь, — настойчиво сказал он.
— Отвали, — буркнул Чуя и, вырвав свою руку, продолжил бежать.
Дазай снова тронулся с места, так и не закрыв дверь.
— Чу-уя, — произнёс он, когда поравнялся с любовником. — Сядь в машину, иначе мы привлечём к себе внимание соседей.
— Так езжай, хули ты до меня доебался? Не видишь? Я на пробежке.
— Я не уеду без тебя.
Дазай снова проехал вперёд и остановил автомобиль. Чуя собирался пробежать мимо, но Осаму нажал на клаксон, от неожиданности Накахара вздрогнул, так как звук был довольно громким. Оглядевшись по сторонам и не увидев никого поблизости, Чуя подошёл к машине.
— С ума сошёл? Или ты специально хочешь привлечь к нам внимание?
— Сядь в машину.
Накахара фыркнул, но всё же сел на пассажирское сиденье, захлопнув за собой дверь.
— Чуя, ты не стесняйся, можешь и посильнее хлопнуть, — проговорил Дазай.
— Чего ты хочешь? — спросил тот.
— Тебя. — Осаму положил руку Чуе на колено, поглаживая.
— Да что ты?
— Я не пойму из-за чего ты злишься?
— Я не злюсь, — буркнул Накахара, сбрасывая руку Дазая со своей ноги.
Дазай криво усмехнулся, посмотрев в голубые озёра.
— Где ты был? — снова спросил Чуя.
Дазай обернулся назад и, взяв с заднего сиденья какой-то пакет, протянул его Чуе.
— Что это? — спросил Накахара, принимая увесистый пакет.
— Посмотри.
Накахара залез рукой внутрь и извлёк бутылку вина, его глаза расширились от удивления, когда он прочитал название, написанное на этикетке.
— Шато Петрюс 1989 года?! — восторженно взвизгнул он. — Я обожаю это вино, — добавил Чуя более сдержанно.
— Я знаю, помню, как прошлым летом ты просил отца достать тебе бутылку, а когда он её привёз и забыл в машине, я вытащил вино и откупорил. Помню, как ты взбесился, когда я допивал последний бокал в гостиной.
— Да, я чуть не убил тебя за это в тот вечер, — усмехнулся Чуя, теперь все их ссоры и скандалы с Дазаем казались такими глупыми. — Когда Мори прибежал на крик, и выяснилось, что ты выпил его мне подарок, ты сказал, что не знал, что это за вино, типо не разбираешься в них. Конечно, ни я, ни он тебе не поверили, но Мори решил не разжигать конфликт и пообещал мне достать ещё одну бутылку. Правда потом забыл об этом, а я больше не напоминал.
— Прости, — произнёс Дазай. — Конечно, я знал, что это за вино и знал, что оно для тебя, и сделал в тот вечер всё это намеренно.
— Кто бы сомневался!
— Только не ты, — усмехнулся Осаму.
— Так ты за ним ездил? — спросил Чуя.
— Да, заказал на прошлой неделе, а сегодня забрал заказ, правда ехать пришлось далековато.
— А почему на звонок не ответил? Опять беззвучка стояла?
— Нет, — Осаму покачал головой. — Если бы я ответил, пришлось бы объяснять, где я, а мне не хотелось испортить сюрприз.
— Ясно, — произнёс Чуя, и Дазай тронул авто с места.
Подъехав к минке и поставив машину в гараж, парни прошли в дом, собираясь откупорить бутылку великолепного вина, правда Чуя сказал Дазаю, что хочет принять душ, после пробежки.
Выйдя из ванной и переодевшись, Накахара спустился по лестнице вниз, сразу увидев Осаму, который удобно устроился на диване. Заметив Чую, Дазай похлопал рукой по дивану, призывая любовника присесть рядом с ним. Накахара не заставил себя долго ждать, с удовольствием приняв приглашение возлюбленного. Дазай откупорил вино и разлил его по бокалам.
Чуя сделал первый глоток, протянув:
— Превосходно.
Дазай отпил несколько глотков из своего, положив Чуе руку на бедро, поглаживая. Накахара поднял на него глаза, а тот спросил:
— Что?
— Зачем возбуждаешь?
— Ладно, не буду, — проговорил Осаму, отпивая несколько глотков вина. На столе лежала коробка конфет, открыв её, Дазай закинул одну в рот, Чуя последовал его примеру.
Неожиданно зазвонил телефон Накахары, и тот, посмотрев на экран, произнёс:
— Твой отец.
Дазай кивнул, и Чуя ответил на звонок.
— Чуя, не спишь? — послышался голос из трубки.
— Нет, — ответил тот.
— Чем занимаешься?
— Только что вернулся с пробежки.
— Это правильно. Спорт укрепляет организм. Я сегодня, наверное, задержусь на работе.
— Правда? — задал вопрос Чуя, всеми силами пытаясь не выказать свою радость интонацией. — Почему?
— Первый день после командировки: нужно разгрести кучу дел, да и сложная операция предстоит. Ты, наверное, не жди меня, а ложись спать.
— Да я вроде бы рано никогда не ложусь, ты что, до ночи будешь на работе?
— Очень может быть.
— Ладно, удачи тебе и твоему пациенту.
— Спасибо, — произнёс Огай и прервал звонок.
— Чего он хотел? — спросил Осаму.
— Сказал, что будет поздно, — ответил Чуя.
— Так это же хорошо, — улыбнулся Дазай. — Целый день и вечер в нашем распоряжении.
— Ага, — Чуя кивнул и сделал несколько глотков вина. — Но мне его жаль. Даже не знаю, вину свою чувствую что ли, а ты нет?
— Нет, не особо, — ответил Осаму.
— Почему? Он был плохим отцом? Ты злишься на него за что-то?
— Не то, что бы, но... — Дазай замялся. — Есть кое-что из-за чего я ему не доверяю.
— Вот как? И что же это?
— Уже не имеет значения. Забудь об этом.
— Ладно.
— Великолепное вино, — проговорил Осаму слишком быстро, явно пытаясь перевести тему на что-то другое, и отпил немного из бокала.
— Не зря оно моё любимое, — ответил Чуя, последовав примеру Дазая, всё же с подозрением поглядывая на него.
— У тебя прекрасный вкус, — Осаму потянулся пальцами к ранке, оставленной вчера у него на шее Чуей.
— Болит? — спросил тот, заметив этот жест и придвигаясь к возлюбленному ближе, пытаясь рассмотреть след от укуса.
— Нет, просто чешется, — ответил Дазай.
Чуя отпил немного из своего бокала, Дазай тоже сделал несколько глотков, а затем резко притянул Чую к себе и впился в его губы своими, заваливая того на диван. Когда поцелуй закончился, Чуя прошептал, глядя в карие глаза любовника:
— Ты же сказал, что не будешь возбуждать.
— Я не могу себя контролировать, когда ты рядом, — так же шёпотом ответил Осаму, неотрывно глядя в голубые озёра, в которых ему хотелось утонуть.
— Но, может, лучше не делать этого в гостиной? Вдруг Мори вернётся?
— Ты же сказал, что он будет поздно.
— Да, но мало ли? Мне кажется, что он о чем-то догадывается, а вдруг он решит таким образом проверить нас с тобой?
— Тогда действительно нам лучше подняться в мою комнату, — произнёс Дазай. — Иначе я не сдержусь и возьму тебя прямо здесь. Если отец и правда вернётся, это будет большой конфуз.
— Конфуз — не то слово. Это будет пиздец. Нам обоим.
— Верно, — Дазай усмехнулся и сжав пальцами правой руки ягодицы любовника, встал со своего места. Взяв со стола бутылку вина, Дазай направился к лестнице, а Чуя пошёл за ним, прихватив с собой коробку конфет.
Едва парни вошли в спальню, Дазай закрыл дверь на замок и, поставив вино и бокал на маленький столик, подошёл к Чуе. Накахара так же поставил свой бокал на стол, а рядом положил коробку конфет. Осаму взял Чую за плечи, разворачивая его лицом к себе и сразу же накрывая манящие губы поцелуем. Подтолкнув возлюбленного к кровати, Дазай расстегнул его рубашку, стягивая ткань вниз и бросая её на пол. Чуя зарылся пальцами в волосы Осаму, страстно отвечая на поцелуй, от которого его голова пошла кругом. Дыхание любовников участилось, а сердца забились быстрее. Накахара расправился с пуговицами на рубашке Дазая и сбросил её вниз, тут же переходя к ширинке на брюках, расстёгивая её и стягивая с любовника штаны. Дазай разорвал поцелуй и принялся целовать шею Чуи, поглаживая пальцами стройное тело, перемещаясь ими к брюкам и так же стягивая их вниз.
Накахара откинул голову назад, подставляясь поцелуям, а затем проник рукой в трусы возлюбленного, сжимая возбуждённый орган, оглаживая пальцами влажную от предэякулята головку горячего члена.
— Я люблю тебя, — прошептал Дазай, спускаясь поцелуями ниже, осыпая ими грудь и живот любовника.
Подхватив Накахару на руки, Дазай бросил его на кровать, тут же наваливаясь на него сверху, целуя лицо парня, слегка покусывая кожу на шее. Стянув с него трусы, Дазай снял свои и, устроившись между его бёдер, упёрся головкой возбуждённого органа в дырку. Неожиданно Чуя перевернул Дазая на спину, оседлав его. Осаму упёрся руками в кровать, чтобы сохранить сидячее положение, а Накахара, поёрзав задницей на его бёдрах, приставил головку члена ко входу и медленно опустился на него, неотрывно глядя в глаза альфы, при этом протяжно застонав, когда орган того проехался по простате. Обвив Дазая руками за шею, Чуя впился в его губы жадным поцелуем, приподнимаясь на члене и тут же опускаясь вниз, принимая его в себя без остатка. Осаму обхватил парня руками за ягодицы и вскинул бёдра вверх, входя глубже. Чуя разорвал поцелуй и громко вскрикнул, так как орган альфы ощутимо проехался по простате, отчего тело омеги прошило словно электрическим разрядом. Продолжая смотреть возлюбленному в глаза, Накахара вновь приподнялся и опустился вниз, в то же время Дазай снова вскинул бёдра вверх. Двигаясь на члене любовника, Чуя постепенно ускорял движения, а тот помогал ему, подбрасывая его вверх и резко опуская вниз, время от времени вскидывая бёдра, отчего проникновения были гораздо глубже и ощущались Чуей сильнее. Стоны стали более громкими, а сердцебиение парня значительно ускорилось, однако ноги начали уставать, заметив это, Дазай перевернул Чую на спину, по-прежнему оставаясь в нём и принялся резко вбиваться в его тело, всё более ускоряя движения. Накахара метался под альфой словно в бреду, сквозь частые и громкие стоны, Осаму несколько раз различил своё имя, особенно громко оно прозвучало, когда Чуя испытывал первый оргазм, кончая в него, Дазай простонал: «Чу-уя», а затем протолкнул в омегу узел, вновь доводя того до оргазма.
Парни провели в постели практически целый день, Дазай, правда, спускался вниз для того, чтобы сделать им с Чуей бутерброды, а также прихватил ещё одну бутылку вина, на этот раз не коллекционного.
Мори действительно вернулся поздно, и Чуя к тому времени уже был в их супружеской постели.
Почувствовав от мужа перегар, когда поцеловал его, Мори недовольно поморщился, произнеся:
— Ты опять пил?
— Да, — ответил Чуя. — Выпил несколько бокалов за ужином.
— Не слишком ли часто ты пьёшь?
Чуя пожал плечами.
— А что мне ещё делать? Смотреть на твоего наглого сынка?
— Вот только не надо перекладывать ответственность за свои пристрастия на него.
— Так это ещё и мои пристрастия? Ещё скажи, что я алкоголик.
— Пока нет, я надеюсь, но можешь им стать.
Мори разделся и улёгся в постель, притягивая мужа к себе, тот не сопротивлялся, хотя секса ему не хотелось, так как сегодня Дазай его трахал весь день и вечер, и Чуя даже сбился со счёта, сколько раз это между ними происходило, однако перечить Огаю не стал, послушно раздвинув перед ним ноги. Когда Мори вошёл, Чуя вновь представил на его месте Дазая, прикрывая глаза.
Позже, принимая душ, Накахара услышал, как скрипнула дверь ванной комнаты, а затем дверца душевой отъехала в сторону.
— Дазай? — удивлённо произнёс Чуя. — Ты с ума сошёл?
— Да, потому что ты меня сводишь с ума, — ответил тот, притягивая мокрого парня к себе и накрывая его губы своими.
Накахара упёрся руками в плечи Осаму, пытаясь его оттолкнуть, а когда у него это получилось сделать, прошептал:
— Если Мори зайдёт и увидит нас...
— То нам пиздец, — усмехнулся Дазай. — Он выгонит нас из дома, и мы пойдём с тобой бомжевать, а может быть он нас просто пристрелит?
— Серьёзно? Ты думаешь, что он способен на убийство?
— Не сомневаюсь в этом.
— Тогда тебе лучше уйти.
— Тогда давай не будем терять времени, — произнёс Дазай, снова притягивая возлюбленного к себе и целуя в шею.
— Ты сумасшедший, — прошептал Чуя в ухо Осаму, обдавая его горячим дыханием. — Дверь хотя бы закрой.
Дазай кивнул и закрыл дверь, а затем быстро разделся и вошёл в душевую кабинку. Впившись в губы Чуи жадным поцелуем, он поглаживал мокрые плечи парня, а затем прижал его спиной к стенке, обхватывая руками под ягодицы и приподнимая вверх, упираясь головкой твёрдого члена в дырку. Резко потянув Чую вниз, Дазай со стоном погрузился во влажные глубины, сорвав этим движением с губ омеги стон. Немного подавшись назад, Осаму резко вскинул бёдра вверх, потянув партнёра на себя, проникая в него ещё глубже и накрывая его губы поцелуем, чтобы заглушить рвущийся из груди того стон. Накахара обхватил Дазая ногами за талию, а руками за шею и принялся сам двигать бёдрами, приподнимаясь вверх и резко опускаясь вниз. Однако Дазай снова прижал его к стене, сжав бёдра парня сильнее, и рывками двигал на себя, насаживая его на свой член со звуками пошлых хлюпов. Чувствуя приближение разрядки, с бешено колотящимся сердцем, Осаму резко проникал в омегу, входя до упора, его толчки всё ускорялись и каждый из них сопровождался шлепками бёдер о бёдра. Чуя с готовностью принимал в себя член возлюбленного без остатка, часто и тяжело дыша, насаживаясь на орган альфы с приглушёнными поцелуем стонами. Внизу живота омеги полыхало адское пламя, а затем произошёл взрыв, разливаясь по всему телу волнами экстаза. Накахара задрожал, с криком изливаясь на свой живот и живот Дазая, ощущая, что тот внутри него становится ещё больше, резко двигая его вниз и вновь доводя до оргазма. После четвёртого извержения семени у обоих партнёров, узел начал спадать, и Дазай вышел из любовника, поставив того на ноги, которые неожиданно подкосились, и Чуя чуть не упал, но Дазай поддержал его, успев обхватить за талию.
— Тише, тише, — прошептал он, целуя его в висок. — Ты в порядке?
Чуя кивнул, а Дазай произнёс:
— Мне нужно идти.
— Ага, — кивнул Накахара, Дазай отпустил его и быстро оделся, а Чуя встал под тёплые струи воды.
Одевшись, Осаму осторожно выглянул из душевой, а затем вышел и, прикрыв за собой дверь, направился в свою комнату.