Плыви [Russian Translation]

Я уверена, что люди думают о многом, когда знают, что их отделяют от смерти считанные секунды. Некоторые могут размышлять о загробной жизни, гадать, куда они направляются - в рай или в ад, или молиться божеству.

Я, с другой стороны, подумываю о мороженом с двойной шоколадной помадкой.

Если бы я просто осталась в кафе с Леной и Алиссой, ничего бы этого не случилось. Я бы не попала в водный вихрь и не дрыгала бы ногами как сумасшедшая, пытаясь нащупать дно океана. Но, как и говорил Джесси, там был обрыв на несколько футов в воду. Я не уверена, насколько глубоко  дно, но уверена, что кто-нибудь обнаружит его, когда отправится доставать мой труп из водной могилы.

Я тону, как скала.

Большой-пребольшой камень.

Привязанный к наковальне.

И когда я погружаюсь, я смотрю на воду надо мной. Искажённый солнечный свет пляшет на гребнях волн, и вода ощущается тёплой на моей коже. Это было бы умиротворяюще, если бы не тот факт, что я умру и всё такое.

Но затем, когда мне кажется, что мои лёгкие вот-вот разорвутся, что-то нарушает тишину. Тёмная фигура с грохотом пробивается сквозь волны, заслоняя солнечный свет, и направилась прямо ко мне. Я бы закричала, если бы находилась над уровнем моря или не была на грани потери сознания.

Чьи-то руки тянутся ко мне за рубашку. Я прижимаюсь к тёплой, твёрдой груди.

Всё становится расплывчатым.

Следующее, что я помню, - это как на меня обрушиваются крики людей.

— Джесси! — Стонет кто-то.

— Я не хотел этого!

— Что ты сделал?

— Я призываю не делать ей искусственное дыхание!

— Заткнись, Итан.

— Отойдите, ребята, дайте им немного пространства!

Я чувствую, как меня опускают на землю, и пытаюсь вспомнить, когда меня вообще подняли. Я чувствую тёплый песок под своими голыми руками и ногами. Земля. Мне нравится земля. Я почти вздыхаю с облегчением, но в моих лёгких нету воздуха. Я пытаюсь вдохнуть, но что-то сдавливает мне горло.

— Она не может дышать!

Прежде чем я пытаюсь  вдохнуть снова, кто-то надавливает на область под моей грудной клеткой. Внезапно всё в моих легких приходит в движение. Я выплевываю воду фонтаном, затем делаю глубокий вдох.

Мои глаза распахиваются.

Блейк склонился надо мной, стоя на коленях, весь мокрый.

— Уэйверли! Прости!

Голос принадлежит не Блейку. Я поворачиваю голову влево и вижу Джесси, который стоит в нескольких футах от нас, заламывая руки и, кажется, вот-вот расплачется. Рядом с ним стоит Лена, которая, кажется, готова обхватить его за шею своими веснушчатыми руками и задушить.

Когда она успела сюда добраться?

— Всё в порядке, Джесси. — Хриплю я.

Он выглядит более травмированным, чем я. Я пытаюсь сесть, просто чтобы показать ему, что со мной всё в порядке, но Блейк тянет руку и толкает меня обратно на песок. Я открываю рот, чтобы прокомментировать, что парням не пристало толкать девушек, но Блейк говорит первым.

— Дай себе минутку, — говорит он мне. — Тебе нужно больше кислорода.

Я думаю, что должна прислушаться. Блейк, в конце концов, спасатель.

— Что произошло, Уэйверли?

Алисса, возможно, и разговаривает со мной, но её взгляд прикован к руке Блейка, которая всё ещё лежит на нижней части моей грудной клетки. Я стараюсь не краснеть.

— Ничего, — быстро отвечаю я.

— Ты умеешь плавать? — Глубокий голос Блейка, кажется, вибрирует в его руке, проходит через ладонь и проникает прямо в моё тело.

— Конечно! — Выпаливаю я.

Я не могу позволить им узнать об этом. Если бы Блейк, Лена, Алисса, Джесси и Итан узнали, что я не умею плавать, они бы все отвергли меня. Я больше не была бы дружелюбной племянницей Рейчел Лайон. Я была бы той странной девушкой с Аляски, которая не умеет плавать.

Глаза Блейка сужаются.

Я чувствую, как моё сердце колотится о грудную клетку. Может ли он это почувствовать? Знает ли он, что я лгу? У него такой вид, будто он мне не поверил. Его губы дрогнули, как будто он собирался открыть рот и обвинить меня во лжи, но вместо этого он промолчал.

—  Был прилив? — Спрашивает Джесси.

— Чувак, — вмешивается Итан, — волны на этом пляже просто убийственные. Однажды я попал в одну из них, когда пытался преследовать морскую черепаху. Клянусь, я чуть не утонул.

Алисса восхищённо вздыхает, услышав героический рассказ Итана.

Мне хочется закатить глаза.

Затем я понимаю, что это была моя единственная надежда.

— Был прилив, — торжественно подтверждает он. — Я попал в него.

Я даже не знаю, что такое морской прилив, но если Итан чуть не утонул в нём, то и я могу. И если я свалю свою смерть на какой-нибудь воображаемый морской прилив, это полностью отвлечёт всех от того факта, что я не умею плавать.

— Вау, — говорит Лена, — ты такая крутая, Уэйверли.

— Мне так жаль! — Джесси хнычет, закрыв лицо руками.

— Всё в порядке, Джесси, серьёзно, — говорю я.

— Я идиот!

— Джесси?

Он смотрит на меня сквозь пальцы.

Я улыбаюсь и говорю.

— Знаешь, думаю, я бы не отказалась от мороженого.

— Двойная шоколадная помадка?

— С сахарной пудрой, пожалуйста.

— Я в деле! — Заявляет Джесси, взбегая по песчаным дюнам.

Итан закатывает глаза и бежит за Джесси, а Алисса, хихикая, плетётся за ними. Я остаюсь лежать на песке, Блейк стоит на коленях рядом со мной, а Лена стоит над нами.

— Было страшно? — Тихо спрашивает меня Лена.

— Не слишком страшно, — лгу я срывающимся голосом.

Затем я совершаю ошибку, взглянув на Блейка, который всё ещё смотрит на меня так, словно видит насквозь. Я сглатываю и поворачиваюсь обратно к Лене. Я открываю рот, чтобы задать ей какой-нибудь банальный вопрос о шансах Итана и Алиссы снова сойтись, просто чтобы сменить тему, но Блейк говорит раньше, чем я.

— Лена, почему бы тебе не пойти и не помочь с мороженым, — предлагает он. — Скажи всем, что мы с Уэйверли будем через минуту или две. Я просто должен убедиться, что она переориентировалась.

Я хочу возразить, но это только возбудило бы подозрения Лены.

Так что вместо этого я смотрю ей вслед, пока она не скрывается за дюнами. Мой желудок начал переворачиваться. Я не уверена, было ли это из-за того, что я наедине с Блейком, или я просто проглотила слишком много соленой воды.

— Я уже бывал в таких передрягах, — голос Блейка низкий, почти насмешливый.

Я совершила ошибку, повернувшись, чтобы посмотреть на него.

Его взгляд, кажется, прожигает дыры в моей коже. Я не могу смотреть ему в глаза дольше нескольких секунд, поэтому вместо этого смотрю на маленький шрам над его левой бровью. Он всегда был там, или я просто не была достаточно близко, чтобы заметить его?

— Серьёзно? — Я пытаюсь придать своему тону непринуждённость, но выходит  панически.

Он знает. Он знает, что я не умею плавать. Блейк Гамильтон был со мной в воде, и он чувствовал то же умиротворение, что и я.

— Ты не умеешь плавать, не так ли? — Спрашивает он.

Это звучит скорее как утверждение, чем как вопрос.

— Что? Конечно умею!

Блейк приподнимает брови и пристально смотрит на меня.

Таким взглядом, который говорит: "Можешь прекратить это представление, потому что я знаю, что ты лжешь".

Я сажусь, чувствуя, как протестующе пульсирует голова, и смотрю на свои руки.

— Послушай, можешь, пожалуйста, никому не говорить? — Спрашиваю я, мой голос всё ещё хриплый от солёной воды, которой я надышалась.

Я смотрю на Блейка, щурясь от яркого солнечного света. Он смотрит на меня и не ухмыляется. Просто смотрит на меня. Изучая. Я чувствую, как мои щёки снова вспыхивают, и перевожу взгляд на свои колени.

— Но что в этом такого? — Спрашивает Блейк.

У меня снова болит живот.

— Пожалуйста! —  Молю я на грани слёз. — Они будут смеяться надо мной!

— Успокойся, — говорит мне Блейк, поморщившись, словно сожалея о том, что узнал о моём постыдном секрете.

Он тянется, как будто собирается схватить меня за руку, но останавливается и быстро убирает её обратно. Он смеётся, но это звучит натянуто. 

— Я просто пошутил. Я никому не скажу.

Каким-то образом я знаю, что он не лжёт, но моё сердце всё равно бешено колотится, потому что на секунду я действительно думаю, что Блейк может в одиночку испортить мне лето.

— Очень забавно, — бормочу я.

Я вдруг чувствую сильную усталость. За какие-то пять-десять минут я чуть не утонула и не столкнулась с раскрытием своего самого постыдного секрета. Единственное, чего мне сейчас хочется - это вздремнуть. Я встаю, слегка пошатываясь, и снова смотрю на Блейка.

 — Если позволишь, я пойду домой.

— А мороженое? — Спрашивает Блейк, нахмурившись.

— Пусть растает, — бормочу я.

Не сказав больше ни слова, я поворачиваюсь и снова иду вверх по дюнам.

Я не слышу шагов, приближающихся ко мне, поэтому предполагаю, что Блейк всё ещё сидит на пляже, вероятно, смеясь над выражением моего лица, когда намекнул, что собирается раскрыть всем мой секрет. Слёзы унижения наворачиваются на мои глаза.

— Уэйверли!

Я резко поворачиваю голову на звук голоса Блейка. Он всё ещё сидит на песке рядом с тёмным мокрым пятном, где я была минуту назад. Он не смеётся. На самом деле, у него небольшая складка между бровями.

— Ключ лежит под ковриком, — говорит он.

Я понятия не имею, о чём он говорит, но мне отчаянно хочется убраться оттуда, поэтому я киваю, поворачиваюсь и направляюсь в сторону дома Рейчел.

К тому времени, как я добираюсь до дома, я почти сухая.

Моя рубашка всё ещё пахнет морской водой и водорослями, а влажность привела волосы в полный беспорядок. Но я дома. Я поднимаюсь по ступенькам и секунду стою на крыльце, прежде чем соображаю, что Рейчел вернётся только через несколько часов, а ключа от дома у меня нет. Я хмурюсь, глядя на бледно-оранжевую краску, выкрашенную на закате, и только потом вспоминаю, что сказал Блейк.

Ключ лежит под ковриком.

Не может быть.

Я смотрю на коврик у себя под ногами и делаю шаг назад. Затем носком кроссовка приподнимаю коврик. Тут, на крыльце, лежит маленький серебряный ключик. Я наклоняюсь и поднимаю его, затем вставляю в замок входной двери и поворачиваю. Замок щёлкает, и дверь распахивается.

Я спешу внутрь, застонав от облегчения, когда меня обдаёт холодным воздухом из кондиционера. Я бегу наверх и включаю душ. Не дожидаясь, пока вода нагреется, я прыгаю под воду и принимаюсь лихорадочно оттирать соль и песок с тела.

Следующий час я провела, роясь в холодильнике Рейчел и просматривая старые серии "Холостяка", которые она записала. Я на полпути к финалу прошлого сезона, когда входная дверь распахивается, и в дом вбегает Рейчел, спутанные каштановые кудри на её голове больше походят на птичье гнездо, чем на прическу.

— Уэйверли! — Восклицает она с облегчением, увидев меня на диване.

— Эм, привет?

— Лена Флетчер позвонила мне час назад и рассказала, что случилось! Боже мой, я так волновалась за тебя! — Прежде чем я успеваю объяснить, что со мной всё в полном порядке, Рейчел бросается через комнату и обхватывает меня руками за голову, прижимая к своей груди.

— Я в порядке, тётя Рейчел, — бормочу я в её рубашку.

— Лена сказала, что ты ушла домой, поэтому я приехала, как только смогла!

— Что ещё она сказала? — Спрашиваю я, с трудом сглотнув.

Блейк рассказал им, что произошло на самом деле?

— О, милая, она рассказала мне о том приливе, в который ты попала!

Я чувствую такое облегчение, что чуть не плачу. Но я не хочу плакать перед Рейчел, поэтому просто обнимаю её за плечи и прижимаю к себе в ответ.

— Я в порядке, — говорю я ей. — Совершенно невредима. На мне ни царапины.

— Хорошо! — Она выпускает меня из своих объятий. — Я собираюсь приготовить тебе что-нибудь на ужин. Я приготовлю всё, что угодно. Что ты хочешь, Уэйверли? Спагетти? Или как насчет свиных отбивных?

— Спагетти - это вкусно.

— Я этим займусь! — Заявляет она.

Рэйчел приготовила две тарелки спагетти и присоединилась ко мне на диване, чтобы посмотреть "Холостяка", хотя я всё время чувствую на себе её взгляд. Она, вероятно, убеждена, что я скрываю какую-то серьёзную травму, которая может лишить меня сна.

Пока Рейчел была на кухне и готовила мне бутерброды, о которых я не просила, в дверь позвонили.

— Я открою! — Кричу я.

Я вскакиваю с дивана и, не глядя в окно, чтобы посмотреть, кто это, распахиваю дверь. Я застываю на месте, когда вижу парня, стоявшего на крыльце дома Рейчел.

Это Блейк.

На нём всё та же одежда, что и раньше, но теперь она сухая. Я бы ни за что не поверила, что он прыгнул в океан, чтобы спасти меня, если бы не сильный запах водорослей, который всё ещё исходит от него. Я вижу, что у него под мышкой зажата какая-то плоская красная доска из пенопласта, и хмурюсь. Его взгляд на мгновение задерживается на мне, на моей чистой смене мешковатой рубашки и взятых напрокат шортах, прежде чем он встречается со мной взглядом. Мы переглядываемся.

— Эм, могу я чем-нибудь помочь? — Спрашиваю я.

— Как ты себя чувствуешь?

Это вопрос с подвохом?

— Полагаю, всё в порядке?

Блейк не улыбается. Но и свирепого взгляда тоже нету. И это хорошо.

— Есть ли причина, по которой ты здесь? — Спрашиваю я.

— Вообще-то, да.

Я переступаю с ноги на ногу. 

— И какая же?

Блейк глубоко вздыхает и проводит пальцами по своим тёмным волосам, взъерошивая их. Либо ему не нравится то, что он скажет дальше, либо он надеется, что я не врежу ему по яйцам за эти слова.

— Уэйверли Лайонс, — вздыхает он, — я научу тебя плавать.