Плыви [Russian Translation]

В моей чашке остаётся последняя капля шоколадно-молочного коктейля, но, как бы я ни двигала трубочкой, я никак не могу до неё дотянуться. Я уверена, что люди, сидевшие за соседним столиком, смотрят на меня, удивлённо подняв брови, но для меня это не имеет значения. Важно то, что я только что выпила залпом лучший молочный коктейль за всю свою жизнь.

— Может, закажем тебе ещё? — Спрашивает Джордж.

Я бросаю трубочку на стол, признавая своё поражение.

— Нет, спасибо. Я в порядке.

— Я же говорила тебе, что здесь вкусно готовят, — говорит Рейчел, накалывая на вилку ещё один кусочек запечённого лосося.

Гриль-бар "Холден" возвышается на сваях, которые возвышаются над пляжем, достаточно высоко от песка, чтобы люди могли проходить под ним.

— Как долго ты пробудешь в Холдене, Уэйверли? — Спрашивает Хлоя.

— Два месяца, — отвечаю я.

— Всё лето, да?

— Джордж, милый, не говори с набитым ртом, — ворчит Хлоя.

Он закатывает глаза, сглатывает и поворачивается к Рейчел.

— Разве ты не занята сейчас тем проектом в Марлин-Бей? Роспись на больнице?

— Да. Но должна закончить к концу августа.

— Так что же Уэйверли собирается делать в одиночку?

Отличный вопрос.

— Она могла бы попытаться найти работу на лето, — с готовностью предлагает Рейчел.

— О! У Блейка есть свободные вакансии, — говорит Хлоя, перекидывая свои платиновые волосы через плечо и накалывая на вилку гребешок. — Он спасатель.

Для меня это не вариант.

— Может, он мог бы показать ей пляжи?

Если бы я пила воду, я бы её выплюнула.

Серьёзно? Рейчел хочет, чтобы я с ним тусовалась?

— О, не говори глупостей, — говорит Хлоя Рейчел. — Я уверена, что у Уэйверли скоро появятся свои друзья. А Блейк в последнее время очень занят со своей девушкой...клянусь, его никогда не бывает дома!

Моя рука на колене дёргается.

Это потому, что я боюсь подружиться с ребятами из Холдена. Действительно боюсь. Они все знают друг друга, и у них есть общие шуточки. Я, с другой стороны, аутсайдер. И что ещё хуже, я с Аляски. Я не могу не пошутить о белом медведе. Никто не поймёт.

— Блейк всё ещё с ней? — Спрашивает Джордж, продолжая разговор о девушке своего сына. — Я думал, они расстались.

— О нет, милый. Это было на прошлой неделе. Сейчас они снова вместе, — сообщает ему Хлоя.

Итак, Блейк и его девушка являются одной из таких пар. Знаете, из тех, которые расстаются и снова сходятся в среднем по пять раз на дню. Зафиксировала.

— Ну, я наелся, — заявляет Джордж, кладя салфетку на стол и откидываясь на спинку стула, позволяя своему животу выпятиться. — Думаю, пора отправляться домой.

— Согласна, — кивает Рейчел.

— Мы оплатим счёт, — предлагает Хлоя, доставая свою сумочку.

После того, как она расплачивается, мы вчетвером собираемся и встаём, застонав, когда понимаем, что съели слишком много еды. В таком случае мне придётся купить парку побольше, прежде чем я вернусь на Аляску.

Когда мы снова выходим на влажный воздух, уже закат. Небо встречает нас фиолетовым цветом, а океан под ним в отблесках солнца в окрашен оранжевый цвет. Мне удаётся заметить в волнах нескольких сёрфингистов, которые, похоже, не собираются уходить с пляжа, пока не стемнеет настолько, что они не смогут разглядеть собственные ноги.

— Разве это не великолепно? — Спрашивает Рейчел, подталкивая меня локтем.

— Да, — отвечаю я, не в силах оторвать глаз от воды.

И тут я кое-что замечаю. Вдалеке, где-то дальше по пляжу, на песке горят огни. Я поворачиваюсь к Рейчел, Джорджу и Хлое, чтобы посмотреть, видит ли кто-нибудь из них это тоже.

— Уже так поздно? — Хлоя хмурится. — Я думала, эти дети не начнут пляжную вечеринку до наступления темноты.

— Пляжная вечеринка? — Повторяю я.

— Дети в городе любят устраивать их летом, — объясняет Хлоя. — О, Уэйверли, тебе стоит пойти!

— Хм.

—  Тебе обязательно нужно это сделать, Уэйверли, — соглашается Рейчел. — Это обряд посвящения в Холден.

Я. На вечеринке.

Неужели она не понимает, что я никого не знаю в этом городе?

— Может быть, Блейк мог бы отвезти тебя, — предлагает Хлоя, словно прочитав мои мысли.

У меня скручивает живот при одной мысли о том, чтобы провести время с Блейком. Если раньше я думала, что он выглядит так, будто хочет меня убить, то что он сделает, когда его родители заставят его потащить меня, странную новенькую, с собой на вечеринку? Прежде чем я успеваю собраться с мыслями, чтобы возразить, Рейчел кладёт свою худую загорелую руку мне на плечо и притягивает к себе.

— Она с удовольствием! — Говорит она за меня.

— Отлично! Я пришлю Блейка забрать тебя, когда мы вернёмся домой.

С этими словами Хлоя и Джордж садятся в свой седан и выезжают с парковки, умчавшись прежде, чем я успеваю осознать, о чём они только что говорили.

— Пойдём, Уэйверли!

Я направляюсь к машине Рейчел, как заключённый к электрическому стулу.

По дороге домой мы молчим. Я продолжаю представлять себе миллион разных сценариев, каждый из которых заканчивался тем, что я ставлю себя в неловкое положение перед каждым человеком в Холдене. К тому времени, как мы сворачиваем на подъездную дорожку перед домом Рейчел, я чувствую тошноту. Как мне вести себя на вечеринке, где единственный человек, которого я хоть немного знаю, явно недолюбливает меня?

Рейчел заглушает мотор и вздыхает.

— Что мне надеть? — Выпаливаю я, бросив взгляд на джинсовые шорты Рейчел. Они действительно мне не очень к лицу. — Я имею в виду, то, что на мне надето, нормально?

— Ты прекрасно выглядишь, — заверяет меня Рейчел. — Это обычный вечер.

Я открываю рот, чтобы спросить её, стоит ли мне брать что-нибудь с собой на вечеринку, но меня прерывают, так как входная дверь бледно-зелёного дома Гамильтонов распахивается.

Блейк вышел на улицу.

Он одет в простую белую футболку, тёмные шорты и хмурится. Я вжимаюсь в пассажирское сиденье, надеясь, что он меня не заметит. Но я забыла, что машина, в которой я сижу, неоново-зелёного цвета, и поэтому первое, что замечает Блейк, меня, которая плохо прячется.

Он хмурит брови.

— Смотри, это Блейк! — Говорит Рейчел.

Из моего горла вырывается негромкий звук, который звучит так, словно меня душат.

— Почему бы тебе не выйти и не поздороваться? — Рейчел перегибается через меня и открывает дверцу машины. Я так и застыла на своём сиденье. — Вам, дети, лучше отправиться на пляж. Кажется, вечеринка уже началась.

Мои ноги действуют против моей воли. Не успеваю я опомниться, как уже стою на подъездной дорожке, лицом к Блейку Гамильтону. Он ни на дюйм не сдвинулся со своего места на крыльце, но скрестил руки на груди и выглядит таким же счастливым, увидев меня, как и я его.

Никто из нас не произносит ни слова.

— Привет, Блейк! — Здоровается Рейчел.

— Здравствуйте, мисс Лайонс. — Затем, обращаясь ко мне, он спрашивает. — Готова?

— Эм, конечно?

Блейк спускается по ступенькам крыльца.

Теперь, когда он стоит на одной площадке со мной, я наконец-то могу определить, какой он высокий. И хотя я довольно высокая для девушки, Блейк возвышается надо мной. Это пугающе. 

— Повеселитесь, детишки! — Кричит Рейчел.

Я оборачиваюсь и вижу, что она уже поднялась по парадной лестнице своего дома и открывает входную дверь. Мне хочется крикнуть ей вслед, умоляя не заставлять меня идти на эту вечеринку, но я не могу выдавить из себя ни звука. Так что я молча и беспомощно наблюдаю, как Рейчел скрывается в доме, закрывая за собой входную дверь. На мгновение всё замерло. Затем я проглатываю комок, который образовался у меня в горле, и поворачиваюсь лицом к Блейку Гамильтону.

— Привет? — Я произношу это так, словно это вопрос.

Блейк не отвечает.

Он разворачивается на пятках и идёт к родительскому седану. Я спешу за ним, изо всех сил стараясь не отставать от его широких шагов.

Кто этот парень? Профессиональный конькобежец?

— Мы поедем на машине? — Спрашиваю я.

Блейк хранит мучительное молчание, доставая из кармана связку ключей и нажимая на кнопку, чтобы отпереть машину. Мигают задние фары, Блейк распахивает дверцу со стороны водителя и запрыгивает внутрь. Он захлопывает её за собой, давая понять, что не намерен открывать мне дверцу со стороны пассажира.

Я спешу к другой стороне машины и открываю свою дверцу. Не успеваю я пристегнуться, как Блейк нажимает на газ и так резко отбрасывает машину назад, что я чуть не ударяюсь лбом о приборную панель.

Придурок.

По мере того, как мы мчимся по улице, огни на пляже становятся всё ближе. Мой желудок снова скручивает. Я смотрю на Блейка краем глаза. Его губы сжаты в тонкую линию.

— Итак, как прошло время в роли няни?

Я не уверена, почему вообще почувствовала необходимость заговорить. Но вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я смогла его остановить. Блейк ничего не отвечает, но я знаю, что он услышал мой вопрос, потому что его пальцы чуть крепче сжали руль.

— Да, я тоже не люблю нянчиться с детьми, — включаюсь я. — В итоге я всегда вся перепачкана маркером и остатками овсянки.

Это плохо. Это очень плохо.

Я не могу перестать говорить.

Блейк не отрывает взгляда от дороги, полностью игнорируя меня. Обычно я бы испуганно замолчала из-за враждебного отношения, но по какой-то причине молчание Блейка только раззадоривает меня.

— За твоей младшей сестрой, кажется, легко присматривать. 

Блейк что-то бормочет себе под нос. Я не слышу.

Мы заезжаем на небольшую, но переполненную парковку рядом с пляжем. Тёмное облако дыма висит прямо над головой, нависая зловещей тенью. Блейк глушит мотор машины и выходит, захлопнув за собой дверь и оставив меня сидеть одну в тишине. На мгновение я думаю, что он позволит мне остаться в ней, в безопасности и в стороне от любого социального взаимодействия.

Но затем Блейк поворачивается к машине, нетерпеливо скрестив руки на груди. Я пытаюсь открыть свою дверцу. Когда я выхожу на тёплый воздух, на меня обрушивается стена звука. Голоса, смех и сплетни смешиваются с рокотом волн на пляже и какой-то очень громкой поп-музыкой, доносящейся из чьих-то колонок. Мой желудок снова начинает переворачиваться, когда я понимаю, что на этой вечеринке, которая проходит чуть дальше по пляжу, очень многолюдно.

И я никого не знаю.

— Я серьёзно отношусь к твоей сестре, — говорю я Блейку, спеша за ним через парковку. Каким-то образом, от болтовни с ним у меня в животе стало легче.

— Она, кажется, хорошо себя ведёт. Как-то раз я присматривала за близнецами, которые жили через улицу от меня. Они подожгли мне волосы. Мне потребовалось три года, чтобы отрастить их обратно. К счастью, я училась в средней школе. Теперь мои волосы полностью отросли, видишь? — Я приподнимаю прядь своих спутанных каштановых волос.

Блейк смотрит на меня сверху вниз.

Он хмурится, увидев прядь волос у меня в руке.

— Знаю, — вздыхаю я, — у меня ужасно секутся кончики. Мне нужен один из тех специальных шампуней...

— Ты всегда так много болтаешь?

Я так удивлена звуком голоса Блейка, что неловко шагаю на край парковки, где бетон переходит в мягкий песок, и спотыкаюсь. Мне удаётся сохранить равновесие, отчаянно размахивая руками, и избежать столкновения лица с землёй.

Блейк всё равно фыркает.

— Грациозно, — бормочет он, не останавливаясь.

Вдалеке, дальше по пляжу, горит оранжевый костёр. Я иду в ногу с Блейком. Краем глаза замечая, как он смотрит на меня сверху вниз. О боже. Это тот момент, когда он понимает, каким неудачником он будет выглядеть, если придёт на эту вечеринку со мной рядом.

— Блейк!

Никогда прежде я не слышала, чтобы женский голос достигал такой высокой октавы.

Миниатюрная девушка с загорелой кожей и длинными блестящими чёрными волосами отдаляется от толпы и бежит по пляжу, поднимая за собой песок. В слабом свете костра я разглядела, что она загоревшая и одета в чёрный топ-бикини и крошечные белые шортики.

Я смотрю на Блейка, чтобы оценить его реакцию на девушку.

Он...улыбается.

Никогда не думала, что увижу, как это произойдёт.

— Алисса! — Кричит он в ответ, шагнув вперёд и обхватив девушку за тонкую талию, когда она подходит к нему. Он поднимает её и кружит, вызвав у темноволосой девушки взрыв пронзительного смеха.

Господь, пожалуйста, не позволяй им начать целоваться.

— Кто это, детка? — Спрашивает девушка, заметив меня через плечо Блейка.

Блейк опускает её обратно на песок и поворачивается лицом ко мне, всё ещё обнимая её за талию. Я замечаю лёгкую гримасу на его лице, прежде чем он собирается с мыслями.

— Племянница моей соседки.

— О? — Алисса приподнимает одну из своих тонких тёмных бровей. Её глаза пробегаются вверх и вниз по моему телу, прежде чем на её губах появляется лёгкая улыбка. — Приятно познакомиться, я Алисса.

Она протягивает мне свою крошечную загорелую ручку.

— Я Уэйверли, — представляюсь  я, беря её за руку и пожимая её.

Алисса смотрит на мою протянутую руку и смеётся.

— Боже, какая ты бледная!

Блейк тоже смеётся, и я отдёргиваю руку.

— Я с Аляски, — нервно бормочу я.

— Круто, — говорит Алисса, но по её голосу не похоже, что она это имеет в виду.

Я имею в виду, да ладно. Никто не думает, что на Аляске круто.

— Я пойду что-нибудь выпью, — внезапно говорит Блейк, глядя на свою девушку сверху вниз, чтобы дать понять, что обращается не ко мне. — Тебе что-нибудь взять, Лисса?

— Возьми мне хард-зельцер, детка.

Блейк кивает и, даже не удостоив меня взглядом, растворяется в толпе, а люди приветствуют его, выкрикивая его имя и обнимая его. Я так и знала. Он популярен. И, судя по всему, он на самом верху социальной лестницы в Холдене.

— Итак, Аляска, да?

Я поворачиваюсь к Алиссе. Она внимательно изучает меня.

— Да.

— Там, похоже, действительно холодно, да?

— Да.

—А что ты делаешь в Холдене?

Меня ещё никто об этом не спрашивал. Я имею в виду, почему я оказалась в Холдене. Я надеялась, что никто не узнает, потому что я не хотела никому рассказывать, что мои родители развелись, и что причина, по которой я застряла в Холдене, заключается в том, что мои родители так сильно ненавидят друг друга, что отказывались разговаривать, и поэтому они не решили, с кем из них я останусь летом. 

— Просто навещаю свою тётю, — отвечаю я.

Алисса кивает.

— Не хочешь пойти выпить? — Предлагает она, ткнув большим пальцем через плечо в сторону костра.

Я никогда раньше не пила спиртное, но ей не обязательно это знать.

— Конечно! Да, конечно.

Мы с Алиссой бок о бок идём к костру. Когда мы подходим ближе, я могу разглядеть все ужасные подробности вечеринки. Из нескольких больших динамиков, подсоединенных к оранжевым удлинителям, тянувшимся к хижине на краю песчаного пляжа, льётся поп-музыка. Группа парней, собравшихся вокруг одной из колонок, сложила красные пластиковые стаканчики в пирамиду, а затем вылила пиво на эту конструкцию, позволив ему литься рекой. Все выглядят так, словно только что вышли из фотосессии для журнала Sports Illustrated или с распродажи автозагара и полосок для отбеливания зубов по цене "два за один". Это похоже на то, как если бы я попала на съёмочную площадку ужасно банального подросткового фильма.

Я проталкиваюсь сквозь толпу и следую за Алиссой к одному из многочисленных пивных бочонков, расставленных на вечеринке. Она наполняет красный пластиковый стаканчик и протягивает его мне, затем встаёт на цыпочки и оглядывает вечеринку, скорее всего, в поисках Блейка.

— Привет, Лисса!

Мы с Алиссой одновременно оборачиваемся и видим девушку, направляющуюся к нам. У неё копна вьющихся светлых волос на голове и веснушки, усеивающие каждый сантиметр её тела. Несмотря на худобу, она выглядит сильной. Я понимаю это, потому что она с лёгкостью прокладывает себе путь сквозь толпу.

— Боже мой, Лена, — Алисса хватает девушку за руку, — ты не видела Итана?

Я понятия не имею, кто такой Итан.

— Да, он разговаривал с Джесси рядом с колонками, — говорит Лена.

Я понятия не имею, кто такой Джесси.

— Пожа-алуйста, скажи мне, что он не с этой шлюшкой, — закипает Алисса.

Я смотрю в красный пластиковый стаканчик, который держу в руке. Пиво жидкое, и на поверхности нету ни пузырька.

— О, точно. Уэйверли, это Лена Флетчер. Лена, это Уэйверли.

Я не ожидала, что Алисса представит меня кому-нибудь, поэтому немного удивлена, когда слышу, как она называет меня по имени.

— Привет, Уэйверли! — Здоровается Лена. — Я тебя раньше здесь не видела, ты новенькая?

Я киваю.

— Только сегодня приехала.

— Откуда?

Ну вот опять. 

— Аляска.

— Разве она не бледная, Лена? — Спрашивает Алисса, схватив меня за руку и поднеся её к лицу Лены, чтобы та могла убедиться в моей ненормальности.

Мои щёки краснеют.

Лена только смеётся и говорит.

— Ну, по крайней мере, у тебя нет кучи веснушек! 

Она поднимает свою руку рядом с моей.

— Ты собираешься это пить? —  Внезапно спрашивает меня Алисса, её темно-зелёные глаза останавливаются на красном пластиковом стаканчике в моих руках. Я морщусь.

— Нет. Хочешь...

Не успеваю я закончить вопрос, как Алисса выхватывает стаканчик у меня из рук, запрокидывает голову и осушает напиток. Затем она швыряет пустую чашку на песок и шагает прочь, не сводя глаз с группы парней, стоявших рядом с выступающими.

Лена вздыхает.

— Извини её.

— Что она делает? — Спрашиваю я, наблюдая, как Алисса топает к невысокому мускулистому парню в майке и шортах. Какое-то время они огрызаются друг на друга, прежде чем парень хватает Алиссу за руку и тащит её в сторону парковки. Алисса охотно следует за ним.

— Наверное, собирается переспать с Итаном, — говорит Лена.

— Я думала, она с Блейком?

— Лисса не самая преданная девушка.

— О.

Я пробыла на этой вечеринке всего пять минут, а уже почувствовала себя участницей какого-то реалити-шоу. Довольно скоро, вероятно, начнётся какая-нибудь драка с выдёргиванием волос, пьяное признание и перепихон при всех.

Ни в одном из этого я не хочу участвовать.

— Это не всегда так безумно, — заверяет меня Лена, как будто прочитала ужас на моём лице и знает, о чём я думаю. — Просто в последнее время у Алиссы кризис самоидентификации, и она чувствует, что разрывается между двумя парнями или кем-то ещё. Я не знаю. Это противно. Я даже не хотела приходить на эту вечеринку сегодня вечером.

От признания Лены у меня округляются глаза.

— Я тоже не хотела приходить на эту вечеринку, — признаюсь я, набравшись смелости. — Я никого не знаю. Моя тётя сказала, что это посвящение.

— Я пришла сюда в качестве трезвого водителя, — говорит Лена, облокачиваясь на стол рядом с пивным бочонком, на котором стоят упаковки с красными пластиковыми стаканчиками, которые ждут, когда их откроют. — Алисса иногда немного склонна к саморазрушению, но она моя лучшая подруга. Я могу разобраться с драмой из-за парня, но последнее, что мне нужно, это чтобы у неё были серьёзные неприятности, понимаешь?

Я киваю, хотя и не понимаю.

На самом деле у меня никогда не было лучшей подруги. 

— О, дерьмо, — внезапно говорит Лена, её взгляд останавливается на чём-то за моим плечом.

Я резко оборачиваюсь. Было нетрудно догадаться, на что она уставилась. Все уставились на это, от парней, столпившихся вокруг колонок, до девушек, собравшихся вокруг бочонка с пивом. Даже небрежные поцелуи в тёмных уголках вечеринки закончились, потому что на другом конце пляжа Алисса стоит между Блейком и парнем в пляжных шортах, с которым она ушла, положив руки на грудь обоих парней.

Я никогда раньше не была на вечеринках, но инстинктивно понимаю, что эта закончилась.