№1 Девушка плохого парня [Russian Translation]

— Может, нам стоит дать ей пощечину?

— Нет.

— Мы могли бы отстегнуть ремень безопасности?

— Не о чем беспокоиться, когда она по-настоящему нервничает или пугается, она начинает петь дерьмовые поп-песни.

— Хорошо, — Коул растягивает слово, но я вижу, что он все еще не уверен в том, что я полностью в своем уме.

— Я надеялась на тебя, когда все рухнуло, и теперь ты стоишь у меня на пути. — Я запинаюсь, повторяя слова снова и снова, чтобы унять дрожь в теле. Я крепко пристегиваюсь ремнем безопасности, серебряная застежка впивается в кожу, и я смотрю вдаль. Дом Джареда-спортсмена огромен и в настоящее время забит до отказа. Если бы я приехала туда одна, я бы убежала от ворот, увидев количество машин, но поскольку я в заложниках, мне нужно делать все, что сочтут нужным мои похитители, и убегать с криком "Я толстяк, заберите меня отсюда!", возможно, не самое желанное для них. Сначала я была достаточно глупа, чтобы подумать, что мы не найдем место для парковки, а Коул, будучи капризным, иногда невнимательным и почти всегда упрямым придурком, каковым он и является, разозлится и покинет вечеринку, но представьте мое удивление, когда он поставил машину на свободное место, на котором была табличка с его именем.

Да, очевидно, быть Коулом Стоуном имеет свои преимущества.

Сейчас я сижу в машине, потому что замерла в ту же секунду, как все вышли. Я могла бы попытаться заставить свое смущение из-за собственной трусости пересилить страх оказаться среди большой толпы, однако этого не происходит. Мое тело отключилось, и я словно приклеилась к сиденью, мои колени сжимаются, а руки трясутся от ужаса.

— Девочки, почему бы вам не зайти в дом, а я приведу ее, когда она будет готова. — Через некоторое время Коул говорит моим подругам, которые бросают на меня обеспокоенные взгляды. Они все уже вышли из машины и стоят у моей двери. Я вижу, что они обсуждают, мудрое ли это решение - оставить меня с Коулом, особенно когда я в таком состоянии, но я слегка киваю, давая им понять, что они действительно могут идти. Я не хочу все им портить, в худшем случае я могу просто попросить Коула отвезти меня домой, а потом вернуться, не похоже, что вечеринка закончится в ближайшее время.

— Ты уверена, Тесса? — Серьезно спрашивает Бет, и на ее лице отражается беспокойство. Я чувствую очень такой виноватой, что порчу ей вечер, поэтому пытаюсь напустить на себя храбрый вид.

— Я в порядке. Мне просто нужна минутка, девочки, продолжайте.

Тот факт, что я произношу это как бурундук Элвин, на самом деле говорит не в мою пользу. Они смотрят на меня скептически, но в конце концов именно Коул их убеждает.

— Вы двое классно выглядите, хорошо? Просто заходите и веселитесь, я приведу её через минуту, ладно? Вы забыли, кто я такой? — Он подмигивает, и это, кажется, убеждает их. Конечно, они верят, что его манипулятивные методы заставят меня в мгновение ока прибежать в дом.

Когда они уходят, Коул снова подходит ко мне, дверца машины открыта, и от легкого прохладного воздуха у меня по коже бегут мурашки. Я не знаю, как долго я смогу так сидеть, прежде чем замерзну насмерть, и рано или поздно мне придется принять решение, потому что, честно говоря, сейчас я просто чувствую себя глупо.

— Почему ты ничего не говоришь? — Я по-прежнему смотрю прямо перед собой, а не на Коула, который стоит справа от меня. Краем глаза я вижу, что он скрестил руки на груди и с любопытством изучает меня глазами. К этому времени я ожидаю, что он будет издеваться или смеяться надо мной, но его молчание пугает еще больше.

— Я просто проверяю. — Он отвечает через некоторое время, и я хмурю брови, по-прежнему избегая смотреть на него.

— Что проверяешь?

— Сколько всего мне придется исправить.

Я просто пытаюсь расшифровать его слова, когда чувствую, как пара сильных рук подхватывает меня под колени. Я вскрикиваю от неожиданности, мои руки инстинктивно обвиваются вокруг шеи Коула, когда он начинает поднимать меня.

— Что ты делаешь? — Восклицаю я, когда он обхватывает меня одной рукой за талию, а другой расстегивает ремень безопасности. Как только я освобождаюсь от ремня безопасности, он подхватывает меня на руки и вытаскивает из машины.

— Исправляю, — просто говорит он, удерживая меня в воздухе и сверля меня взглядом. Я все еще пытаюсь привыкнуть к его серьезности, но не могу. Я жду, что он в любую секунду разразится смехом или скажет что-нибудь, что унизит меня, но этого не происходит. Вместо этого его взгляд задерживается на мне очень долго, и моя кожа начинает покалывать самым странным образом. Я не могу передать эмоции, которые испытываю, когда он вот так смотрит на меня, но я понимаю, что мне это не нравится и что я не хочу испытывать ничего подобного еще больше. Я не хочу, чтобы какие-то эмоции были связаны с тем, что я разделяю с Коулом, потому что он не Джей.

Джей. Это все, о чем мне нужно думать, чтобы избавиться от любых неуместных или чуждых чувств.

— Отпусти меня, — говорю я, разрушая чары молчания и зрительный контакт одновременно. Что-то мелькает в его глазах, какая-то чужая эмоция, прежде чем он прикрывает ее озорством.

— А я-то думал, мы закончим этот романтический момент горячим страстным поцелуем. — Он подмигивает, но все еще не отпускает меня.

От его бесстыдного флирта у меня мурашки бегут по коже, но, к моему разочарованию, это не так уж и плохо. Мне действительно нужно уйти от него! Тот факт, что я на самом деле наслаждаюсь его грубыми попытками приударить за мной, является достаточным доказательством того, что я не в том настроении.

— Я бы даже не прикоснулась к твоим губам, если бы ты умирал и нуждался в искусственном дыхании. — Мой ответ звучит по-детски, а голос звучит немного хрипло из-за нехватки пространства между нами, но это все, что я могу сказать в данный момент. Думаю, Коул понимает, что я не в своем уме, поэтому он усмехается и ставит меня на землю. Я слегка спотыкаюсь, когда мои ноги касаются земли, потому что буквально затекли от долгого сидения в тесноте в машине. Коул тут же протягивает руку и кладет ее мне на поясницу, чтобы поддержать меня.

— Так что насчет поцелуя, Тесси. — Он ухмыляется, и я тычу его локтем в бок.

— У меня затекли ноги, идиот.

— Во что бы ты ни хотела верить, Коржик, мы оба знаем, что ты хочешь меня.

— Конечно, я хочу твоей смерти, — я мило улыбаюсь, а затем делаю гримасу в конце предложения.

Коул обмахивает лицо воображаемым веером. — Сексуальное напряжение становится слишком сильным.

— Ты хочешь, чтобы я ударила тебя коленом в пах, потому что, клянусь, если ты сделаешь еще хоть одно неуместное замечание, ты пожалеешь об этом. — Рычу я, а он только весело качает головой. Я просто не понимаю, почему он стал таким раздражающим именно сейчас, после того, как то, как он вел себя в машине с Меган и Бет, намекнуло, что в нем все-таки есть что-то человеческое. Жаль, что я не могу сказать ему, чтобы он перестал использовать свои дурацкие остроты в мой адрес, потому что меня просто разъедает мысль о том, что я хочу услышать эти слова от кого-то другого. Делает ли это меня плохим человеком? Я общаюсь с одним братом, но влюблена в другого, а он влюблен в мою бывшую лучшую подругу, превратившуюся в Медузу.

Ничего себе, моя жизнь - одна большая испанская мыльная опера, давайте назовем ее "Уродливая Тесси".

— Я не могу обещать, что больше не буду приставать к тебе с шутками, но я останусь на ночь, потому что мы здесь. — В его голосе звучит самодовольство, и когда я заканчиваю свой маленький внутренний монолог, я осознаю, что одна моя нога уже в доме, а другая просто стоит на пороге. Мои глаза расширяются, когда я осматриваю битком набитое помещение, по которому разносится музыка, заставляющая громко вибрировать оконное стекло. Я также вижу десятки красных кружек повсюду, на полу, в руках людей и на голове статуи русалки, которая выглядит просто восхитительно.

И тут до меня доходит. Я на школьной вечеринке, и она такая же дешевая и безвкусная, как и все вечеринки, которые я видела в сериалах. Это потрясающе!

— Я так понимаю, тебе нравится? — В голосе Коула слышится веселье, когда он берет меня за руку и проталкивает нас через промежутки между плотно прижатыми телами. Я пытаюсь разглядеть лица всех вокруг, потому что не похоже, что все эти люди из моего выпускного класса, но большинство из них скрыто за другим лицом, пытающимся облизать их губы. Я содрогаюсь и понимаю, что большую часть своей жизни мне не хватало компании по-настоящему возбужденных подростков, которые напивались бы и занимались сексом внаглую прямо посреди танцпола.

— Нет, на самом деле я рада, что все так ужасно, как я всегда себе представляла. Честно говоря, я не испытываю ни малейшего сожаления. — Я улыбаюсь ему, а он смотрит на меня так, словно мне удалось расшатать еще одну мозговую клетку.

— Ты странная, Тесси. — Просто говорит он, и я пожимаю плечами.

— А ты заноза в заднице, к чему ты клонишь?

Я не знаю, откуда взялась эта внезапная храбрость. Я еще даже не притронулась к алкоголю, но испытываю волнующий прилив, из-за которого мне хочется делать стойки на голове и пируэты одновременно. Я виню в этом пульсирующую музыку, моя нога непрерывно стучит, и меня переполняет потребность просто расслабиться и повеселиться. К черту последствия, я просто хочу наслаждаться жизнью!

— Эй, Тесси? — Коул склоняет голову набок и наблюдает за мной с веселой улыбкой на лице.

— Хм? — Спрашиваю я, рассеянно оглядываясь в поисках уголка, где я могла бы незаметно раствориться и танцевать от всего сердца.

— Тебе это нравится, не так ли?

Я не знаю, что меня выдало, может быть, широкая ухмылка на лице или тот факт, что я начала раскачиваться всем телом, но что бы это ни было, я не пытаюсь это скрывать. Я энергично киваю головой. - Да, и это, черт возьми, лучше, чем сидеть в своей комнате и заниматься. - Я улыбаюсь ему, и он улыбается в ответ.

О, у меня снова мурашки по коже.

— Давай устроим тебе ночь, которую ты никогда не забудешь.

Коул хватает меня за руку, и мы пробираемся сквозь толпу, я чувствую затишье в суматохе, откуда бы мы ни вышли. Люди пялятся на нас, и я не удивлена, что они так делают, эта вечеринка для Коула, и он как главный аттракцион. Не имеет смысла, чтобы главная достопримечательность тусовалась со мной.

Я не обращаю внимания на любопытных зевак и девушек, чьи лица напоминают мне о том времени, когда моя мама разрешала мне рисовать красками на ее лице. Да, я думаю, что то, чего я добилась, было намного лучше. Но есть одна девушка, с которой я не хотела бы столкнуться сегодня вечером, и даже мысль о том, чтобы увидеть ее, заставляет меня броситься к двери. Николь будет не слишком рада видеть, что я так откровенно нарушаю ее законы, но королевская сучка может утонуть в Темзе, мне все равно.

Я вижу, как Меган танцует с кем-то, но я не могу разобрать, кто это, так как он стоит спиной ко мне, но он высокий и у него светлые волосы, и, кем бы он ни был, он выглядит так, будто делает Меган счастливой. Ее щеки раскраснелись, зеленые глаза сияют, как изумруды, и я вижу, как она влюбляется в этого парня, хотя, должно быть, только что познакомилась с ним.

Я расскажу вам о том, что происходит на школьных вечеринках.

У меня слюнки текут при виде всего фастфуда, разложенного на длинном общем столе. Он уставлен тарелками с чипсами, горшочками с соусом и десятками коробок с пиццей. Для тех, кто не интересуется алкоголем, здесь есть пивные бутылки и банки из-под диетической кока-колы. Меня так и тянет к еде, словно мы противоположные полюса магнита. Я тянусь к тарелке с чипсами, умирая от желания попробовать их вкус, но кто-то отдергивает мою руку, прежде чем я успеваю до них дотянуться.

— Плохой Пирожок! — Коул делает выговор

— Но я...— всхлипываю я при виде всей этой еды.

— Мы не будем есть еду с этого стола. — Он говорит так, словно моя мама говорит мне, что мы не должны называть людей уродливыми в лицо, - ошибка, которую я постоянно совершала, когда была маленькой.

— Только один читос, только один, пожалуйста!

— Ты хоть понимаешь, что в нём микробов больше, чем в общественном туалете?

Я морщусь от отвращения, когда он начинает объяснять, какие разные руки были в миске и где эти руки могли быть.

Давай просто скажем, что я больше никогда не буду есть на вечеринках.

— Я принес тебе вот это, — он протягивает мне пакетик с мармеладными червями, и я чуть ли не набрасываюсь на них, выхватываю прямо у него из рук и открываю со скоростью света. Я выбираю всех красных и с жадностью съедаю их, не особо заботясь о том, смотрят ли на меня люди. Мармеладные мишки - моя слабость.

Коул это знает.

Он постоянно крал те, что я приносила в школу. Это было очень больно.

Теперь он просто стоит, пока я очень грациозно поглощаю всю пачку, и я чувствую, что мне нужно вести себя перед ним как маленькой леди, но прямо сейчас я направляю свой внутренний импульс.

— Ты закончила, маленький поросенок? — Я хрюкаю в ответ, что совершенно не соответствует его вопросу. Он гладит меня по голове, как щенка, и снова хватает за руку.

Он отводит нас в уголок, где не так тесно, как в остальном помещении, и в тот момент, когда я слышу первые слова "leading to Starships", я подпрыгиваю от счастья. Все это так ново для меня, но в то же время кажется, что я всегда была таким человеком, у которого не было никаких запретов или неуверенности. Я чувствую возбуждение и головокружение, когда люди вокруг меня начинают танцевать под одну песню, под которую я слишком часто зажигала в уединении своей комнаты.

Коул смеется, когда я начинаю свой номер, который я усовершенствовала специально для этой песни, и начинает танцевать со мной. Я не протестую, когда он кладет руки мне на талию и начинает двигаться в том же темпе, что и я. Я всегда знала, что он хороший танцор, и это качество, к сожалению, не присуще Джею. Я стараюсь не думать о нем, кладу руки ему на плечи, и мы оба позволяем запоминающемуся ритму направлять наши движения, подпевая песню как можно веселее.

Это действительно сюрреалистично, когда я наблюдаю, как наши тела двигаются синхронно, и понимаю, что мы с Коулом просто замечательно проводим время вместе. Кажется, мы не можем перестать смеяться, демонстрируя сумасшедшие неловкие движения. Он отпускает меня только для того, чтобы покружить, а затем прижать мою спину к своей груди, обхватив меня руками за талию, и мы покачиваемся под звуки музыки. Я чувствую себя на седьмом небе от счастья, когда танцую от всего сердца с Коулом рядом.

Песня заканчивается, и начинается следующая только через несколько секунд, но этого достаточно, чтобы две вещи произошли почти одновременно. Во-первых, я понимаю, что слишком сильно прижата к Коулу, и наши грудные клетки вздымаются и опускаются почти с одинаковой скоростью. Я стою к нему спиной, поэтому не вижу его лица, но по тому, как он держит меня, я понимаю, что, возможно, ему это слишком нравится.

Вторая вещь, которая, безусловно, более важна, заключается в том, что в то самое мгновение, когда я практически приклеилась к его брату, я встречаюсь взглядом с Джеем, и, оглядываясь назад, понимаю, что это было не самое лучшее, что можно было сделать. Он держит Николь за руки, и она отвернута от меня. Я бесконечно благодарна тому, кто присматривает за мной там, наверху, за то, что она не видит убийственного, почти обиженного выражения лица своего парня, когда он смотрит на нас с Коулом.

Я немедленно отпускаю его, опускаю руки и вырываюсь из его хватки, и он понимает это и отпускает меня. Я чувствую его присутствие позади себя и уверена, что он видит то же, что и я, а именно очень сердитого Джейсона Стоуна.

Я не понимаю, почему он так смотрит на меня и что я могла такого сделать, чтобы так разозлить его. Он стал отстраненным с тех пор, как Коул начал сидеть рядом со мной на уроках экономики, и я не могу отделаться от мысли, что ему не нравится тот факт, что я провожу время с его братом.

Может быть, он беспокоится о моей безопасности, я имею в виду, учитывая то количество времени, которое я провожу с Коулом, я чертовски в этом уверена, и хотя это мило, что он беспокоится, это не оправдывает такой ярости.

Николь, вероятно, замечает перемену в настроении своего парня и поднимает голову с его груди. Она оборачивается, чтобы посмотреть на источник его недовольства, и когда её взгляд останавливается на мне, мне уже хочется быть похороненной на глубине десяти футов.

Я вижу, как она скрежещет зубами и обрушивает на меня всю ярость своего ужасающего взгляда, когда смотрит на меня с такой ненавистью в глазах, что я чувствую, как она проникает сквозь мою кожу и вызывает тошноту.

Добром это не кончится, и я это знаю. Ее глаза практически превращаются в щелочки, когда Коул кладет руку мне на плечо, и хотя он, вероятно, делает это, чтобы утешить меня, это последнее, что мне нужно в этой ситуации. Мне не нужно показывать Николь, что парень, в которого она была влюблена долгие годы, находится рядом со мной, я не такая, как она.

— Нам пора. — Говорю я дрожащим голосом, все еще не отводя глаз от того места, где стоят Джей и Николь, которые теперь смотрят на нас так, словно хотят, чтобы мы исчезли.

— Это их проблема, а не наша, нам не нужно уходить.

— Коул, ты не понимаешь, когда Николь злится, она...

— Не беспокойся о ней, я же сказал тебе, что все улажу.

Я собираюсь спросить его, что он имеет в виду, говоря что уладит, но я застываю на месте, когда в глазах Николь появляется лукавый блеск. Именно сейчас она собирается сделать что-то такое, что заставит меня пожалеть о том, что я вообще подошла к этому месту ближе, чем на пятьдесят ярдов.

Она поворачивается в объятиях Джея и хватает его за щеки с обеих сторон, и прежде чем он успевает среагировать или я успеваю оттащить ее от него за волосы, она впивается в его губы своими и целует его так грубо, что это кажется почти болезненным. Хотя, возможно, Джей не испытывает такой сильной боли, видя, как он обнимает ее и начинает целовать в ответ с такой же настойчивостью. У меня такое чувство, будто по моему сердцу проносится товарный поезд, снова, и снова, и снова. Слезы, которые я всегда так старательно сдерживаю, жгут мне глаза, и на меня накатывает ужасная волна тошноты, отчего мне хочется блевать на месте.

Они не отстраняются, чтобы глотнуть воздуха, и я почти уверена, что они начали тереться друг о друга, но все, что я могу делать, это смотреть, как мое сердце вырывают из груди и топчут ноги Николь.

— Тесса... — Я почти забыла, что Коул все это время стоял рядом, и я не могу смотреть ему в глаза, не могу позволить ему видеть во мне слабую, жалкую девушку, которая не может забыть его сводного брата. Если я это сделаю, он может начать обращаться со мной так же, как когда-то обращался с толстушкой Тесси, слабой и ранимой, неуверенной в себе, плаксивой идиоткой.

Я протискиваюсь мимо него и мимо всех танцующих, смеющихся и веселящихся в огромном зале людей. Я не вижу Меган или Бет, когда бегу, и благодарна им за это. Последнее, что мне нужно сделать, это испортить им вечер. Оказавшись на свободе, я направляюсь по длинному извилистому коридору, пытаясь найти немного тишины и покоя. Как будто мое желание исполнилось, из комнаты, которая могла быть только ванной, вываливается парень, и от него разит алкоголем, когда он проходит мимо меня. Я надеюсь, что он не устроил там слишком большого беспорядка, когда я зажимаю нос и нерешительно вхожу. Когда не вижу никакой рвоты или чего-то слишком тревожного, я позволяю себе вздохнуть и закрываю за собой дверь. Оставшись совсем одна, я прислоняюсь к прохладной стенке ванны и подтягиваю колени к груди.

О чем я только думала?

Как я могла на самом деле поверить, что смогу пережить эту ночь целой и невредимой? Николь всегда добивается того, чего хочет, а когда ты встаешь у нее на пути, она просто сжигает тебя. Разве она не предупреждала меня об этом неоднократно?

Видеть, как она целует Джея, было так больно, что сила боли, которую я испытала в тот момент, застала меня врасплох. Они были вместе уже три года, я смирилась с этим и жила с этим, так почему же сегодняшний вечер так сильно изменил ситуацию?

"Потому что ты хочешь быть той, кто поцелует его вот так", - говорит голос в глубине моего сознания.

Я опускаю голову на колени, ожидая, когда пройдет непреодолимое желание исчезнуть. Если все пройдет хорошо, я больше никогда не пойду ни на одну вечеринку, это того не стоит. И все же, когда я вспоминаю, как танцевала с Коулом, я мечтаю о возможности повторить все это снова, быть свободной, а не заключенной в тюрьму Николь.

Разве я прошу слишком многого?

Я как раз размышляю над этим вопросом, когда дверь распахивается, и я ударяюсь головой о ванну, потому что подпрыгиваю от неожиданности и испуга. Мое сердце начинает биться чаще, когда я вижу незваного гостя, и по коже снова бегут мурашки, но уже по худшей из причин.

Это парень в белой футболке, которая подчеркивает его крепкие мускулы и широкие плечи, он высокий, и такой грузный, какими бывают только футболисты. У него светлые волосы в беспорядке, и когда я замечаю его остекленевшие глаза, мое сердце уходит в пятки.

Он пьян.

Я с ним наедине в ванной, а он пьян.

О Боже.

Я еще больше вжимаюсь в угол, когда он закрывает за собой дверь и насмехается надо мной. Не знаю, почему я чувствую себя такой неподвижной и беспомощной. Я знаю, что мне, наверное, следует убежать, закричать, сделать что угодно, чтобы выбраться отсюда, но я чувствую себя парализованной, и это не самое лучшее, что может случиться в подобной ситуации.

— Привет, горячая штучка. — Он что-то невнятно бормочет и приближается ко мне, а ванная маленькая. Ему требуется всего минута, чтобы подойти ко мне и нависнуть. Я дрожу, все еще крепко прижатая в своем углу.

— О-о-о, малышка плакала. — Он воркует и прикасается своими грубыми, скользкими руками к моему лицу; он опускается на колени так, что наши лица оказываются на одном уровне, ловит слезинку большим пальцем, кладет ее в рот и с отвращением слизывает. Я отталкиваю его руку, и он смеется над моей слабой попыткой.

— Не прикасайся ко мне! — Я пищу, и для моих собственных ушей это звучит слабо и жалко. Он не обращает внимания на мои протесты, когда хватает меня за руку и прижимает к своей мясистой груди, приподнимая нас обоих так, что мы стоим. Я чувствую себя грязной и больной, от него пахнет гниющими фруктами и пивом, и я прикрываю рот рукой, чтобы меня не стошнило на него.

Это не сделало бы его счастливым.

— Я видел, как ты танцевала со Стоуном. — От его голоса волосы у меня на затылке встают дыбом; его рука медленно поднимается от моих бедер к шее, пока он ощупывает меня. Внезапно я чувствую себя оскорбленной сверх всякой меры, и вид всей этой кожи, выставленной напоказ, заставляет меня умолять купить мне удобные толстовки.

— Ты выглядела сексуально, почему бы тебе не показать мне, на что ты способна. — Я зажмуриваюсь, когда он прижимается губами к ложбинке у меня под горлом и облизывает ее.

Я вырываюсь из его объятий, но он хватает меня за запястья и прижимает к стене ванной. От резкого прикосновения у меня сразу начинает раскалываться голова, и я знаю, что там уже скоро образуется шишка.

— Пожалуйста, не делай мне больно. — Я зажмуриваюсь, прекрасно понимая, что мне придется прибегнуть к мольбам, поскольку он оставил меня полностью обездвиженной. Одной рукой он держит мои запястья железной хваткой, его тело прижимается к моему, почти перекрывая кровообращение, а другая его рука лежит на моей шее под головой, так что я не могу отвести взгляд.

— Тебе не будет больно, детка, на самом деле ты будешь кричать от удовольствия. — Его глаза темнеют от вожделения, когда его рука начинает чувственно блуждать по моей обнаженной спине.

Я чувствую тошноту и отвращение, и единственными криками, которые могли бы сорваться с моих губ, были бы крики о помощи.

— Нет...пожалуйста...не надо. — Он просто смеется над моими жалкими ответами, и его свободные руки тянутся к низу моего топа, чтобы поднять его, в то время как его губы приклеены к моей ключице. Я хочу плакать, хочу кричать и вопить, бить его до тех пор, пока в его теле не останется воздуха, но я не знаю как. В своем воображении я представляю все эти сценарии того, как я оторву ему голову, но правда в том, что он тяжелее, сильнее и пьян.

— Этого будет достаточно, Хэнк.

Мои глаза распахиваются, когда я слышу этот голос, и я не знаю, радоваться мне или бояться до смерти. Человек, чудовище, кусок дерьма по имени Хэнк, похоже, не в настроении отпускать меня, особенно если судить по большой выпуклости у него на штанах. Я хнычу, пока он продолжает лизать мою шею, как собака, которой он и является, и бросаю умоляющий взгляд на единственного человека, кроме нас присутствующего в комнате.

— Пожалуйста, скажи ему, чтобы он прекратил. — Умоляю я, и Николь одаривает меня леденящей улыбкой.

— Не знаю, приятно ли мне видеть тебя такой, такой готовой упасть к моим ногам.

— Николь, пожалуйста, — его губы и руки повсюду. Я не могу потерять свой первый поцелуй из-за этого монстра, просто не могу!

— Это за то, что ты сделала сегодня, появившись, хотя я столько раз говорила тебе не показывать мне свою жирную задницу больше, чем я уже могу видеть, и все же ты здесь, разве ты не заслуживаешь наказания, Тесси?

Я не могу поверить, что когда-то дружила с такой, как она, с кем-то настолько подлым и коварным, настолько одержимым желанием добиться своего, что прибегает к самым порочным вещам. Я ощущаю привкус желчи в горле, когда нападение Хэнка продолжается, его потрескавшиеся губы теперь посасывают мочку моего уха.

Я подавляю свою гордость. — Прости, я обещаю, что больше так не сделаю, пожалуйста, просто попроси его остановиться.

Она смотрит, как я корчусь, еще минуты две, явно наслаждаясь моей болью, а потом хватает Хэнка за волосы и оттаскивает его от меня.

— Хороший мальчик, а теперь уходи, пока тебя никто не увидел, — инструктирует она, и у меня открывается рот, когда она целует его в губы, пока он не готов упасть в обморок. Он выглядит ошеломленным, с широко раскрытыми глазами, когда, наконец, выходит из ванной, почесывая затылок, заставляя меня выдохнуть воздух, который я так долго сдерживала.

Мне нужно уйти, мне нужно принять душ.

Он мог бы зайти дальше, он мог бы сделать что-нибудь похуже, напоминаю я себе, чтобы остановить рыдания.

Я пытаюсь протиснуться мимо Николь, чтобы уйти, но она хватает меня за плечо и тянет назад.

— Это ничего не значило, Тесси, если ты еще хоть раз перейдешь мне дорогу, я заставлю тебя пожалеть о том дне, когда ты родилась. — Она кипит от злости и отталкивает меня, как только произносит свою угрозу. Я стою и перевариваю ее слова, пока она уходит, хлопнув за собой дверью.

"Это ничего не значило", - сказала она. Если то, что она чуть не сделала со мной, ничего не значит, то я содрогаюсь при мысли о ее версии реального наказания.

Как получилось, что я в конце концов приобрела в ее лице врага?

Я стою перед раковиной, пытаясь разглядеть незнакомку в зеркале. Макияж растекся по моему лицу, тушь, стекая, оставляет следы слез. Губная помада размазалась, румяна почти незаметны на фоне красных пятен на щеках. Мои волосы спутаны и торчат во все стороны, на голове болезненно пульсирует шишка. Мой топ задран и слегка порван на концах, в общем, я выгляжу как девушка, которая решила перепихнуться по-быстрому в туалетной кабинке. Пару раз ополоснув лицо холодной водой, я вытираю полотенцем яркий макияж, но при мысли о том, что руки Хэнка касались меня, я чувствую себя еще грязнее, чем когда-либо.

Мне действительно нужен душ.

Я выбегаю на улицу, стараясь не столкнуться с кем-нибудь из знакомых. Я не хочу ни с кем сталкиваться, ни объяснять, почему я выгляжу как Кортни Лав в плохой день. Вечеринка все еще в самом разгаре, и это идеальная возможность сбежать незамеченной.

До тех пор...

— Тесса? Ты в порядке? — Джей хватает меня за руку, и я вздрагиваю, все еще немного боясь. Он стоит прямо передо мной и выглядит обеспокоенным. Я не могу найти в себе сил посмотреть ему в глаза, видя, как его девушка только что подвергла меня нападению.

— Я...в порядке, просто отпусти меня. — Тихо говорю я и убираю свою руку от него. Он немного отступает, но все еще не освобождает место.

— Нет, это не так, что случилось?

— Послушай, мне просто, мне просто очень нужно домой. — Мой голос срывается, и я в нескольких секундах от того, чтобы разрыдаться перед всеми. Если я сейчас не уйду, то буду выглядеть еще большей идиоткой, чем обо мне уже думают люди.

— Это не так, Тесса...

— Тесси?

Я слышу второй голос, и что-то внутри меня обрывается. Это Коул, он стоит в нескольких шагах от нас с Джеем, но очевидно, что он знает, что что-то не так. Он шагает к нам, расталкивая людей, наши взгляды прикованы друг к другу, и я забываю, что Джей тоже здесь, со мной.

Он с облегчением проводит рукой по волосам, когда приближается ко мне и кладет обе руки мне на плечи. - Где, черт возьми, ты была? Я тебя везде искал!

Не везде, Коул, ты ошибаешься.

Я смотрю на него, а он смотрит на меня, ожидая, что я отвечу на его проклятый вопрос, ожидая, что я извинюсь за то, что заставила его высочество волноваться за меня, когда на меня напали в ванной. Я чувствую ярость, гнев и неистовство, направленные на него. Он сделал это; он привел меня сюда, даже когда я говорила ему, что это ужасная идея. Он не послушал меня, потому что считает себя чертовски умным.

Я ударяю его. Я несколько раз ударяю его по груди, и его глаза расширяются от шока.

— Ты! Ты сделал это! Ты привел меня, хотя я снова и снова говорила тебе, что мне не следовало приходить, ты должен был выслушать меня, и тебе не следовало заставлять меня приходить сюда! Я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я так сильно тебя ненавижу!

Я истерически рыдаю, и удары теряют свой пыл. Я хватаюсь за ткань его рубашки одной рукой, и он притягивает меня к себе.

— Тсс, Тесси, все в порядке, я здесь. — Он воркует, и я утыкаюсь головой ему в грудь и крепко обнимаю его за талию.

— Почему ты меня не послушал? — Выдыхаю я, и он гладит меня по спине, кладет подбородок мне на макушку и шепчет. — Прости, Тесси, мне очень жаль.

Я прижимаюсь к нему еще крепче, потому что мне кажется, что если я его отпущу, то могу потерять свое защитное одеяло и Хэнк может вернуться.

Я не хочу, чтобы Хэнк возвращался.

Я все плачу и плачу, а Коул продолжает водить рукой вверх и вниз по моей спине.

— Что с ней случилось? — Я слышу чей-то голос, и это напоминает мне о том, что Джей все еще здесь. Больше всего на свете я хочу сейчас рассказать ему о том, что сделала Николь. Я хочу причинить ей боль и ранить ее так же глубоко, как она ранила меня, но теперь я хорошо знакома с последствиями того, что иду против нее, и поэтому знаю, что мне нужно держать рот на замке.

— Можешь считать это безумным предположением, но я уверен, что твоя девушка имеет к этому какое-то отношение, — сердито выплевывает Коул, и, поскольку я так близко к нему, то чувствую, как напрягаются его мышцы.

— Не начинай с этого, Коул, она даже не...

— Заткнись, Джейсон, просто заткнись.

Пока я все еще цепляюсь за него, как за жизнь, он начинает уводить нас подальше от всего этого шума, возможно, мы уходим из дома, но я не знаю, потому что не поднимаю головы с того места, где она покоится у него на груди. Только когда меня обдает свежим прохладным воздухом, я понимаю, что мы на улице. Коул отпускает меня, и мне хочется снова ударить его за это, но я быстро замолкаю, когда он снимает свою кожаную куртку и закутывает меня в нее. Материал мгновенно согревает, но в то же время поглощает меня из-за своих огромных размеров, он пахнет им, и я снова чувствую себя в безопасности.

Коул обхватывает мою щеку ладонями и заставляет меня оторвать взгляд от того места, где я вдыхаю запах его куртки.

— Ты в порядке, Тесси? — Его большой палец вытирает слезу, которая все еще стекает по моей щеке, это действие напоминает мне о Хэнке, но не вызывает у меня такого отвращения. От этого у меня становится тепло на душе.

Он не просит меня рассказать ему, что произошло, он просто спрашивает, все ли со мной в порядке, и я очень благодарна ему за то, что он понимает, что я сейчас чувствую. При одной мысли о том, что чуть не произошло, слезы наворачиваются на глаза.

Я едва заметно киваю, и он вздыхает, обнимает меня и крепко прижимает к себе. Я осознаю, что мы на парковке и вокруг никого нет; только мы вдвоем, и это очень приятно. Я обнимаю его в ответ, не зная, почему из всех людей, которые могут утешить меня прямо сейчас, именно Коул заставляет меня чувствовать себя лучше.

Не Бет.

Не Меган.

Не Джей.

Это Коул, и я просто не знаю почему.