Глава 10.
Это было довольно скучное состязание. И единственная причина, по которой она согласилась попробовать, заключалась в том, что он ей действительно немного нравился.
Участвуя в марафоне впервые в своей жизни, Гань Ян не смог дойти до финиша.
Вернувшись в Итаку, старшие сотоварищи из команды по легкой атлетике узнали об этом и пригласили его в городской бар в субботу вечером, сказав, что это традиция в их команде.
В этом баре подавали местное разливное пиво с содержанием алкоголя в 2%, которое могли пить и спортсмены. Только вот если говорить о Гань Яне, то для него не существовало понятия «уметь пить», поэтому между вторым и третьим стаканом он практически был в трансе. Двое профессиональных бегунов, которые могли пробежать марафон полностью за два с половиной часа, до сих пор анализировали причины его неудачи: не то состояние духа, неточное позиционирование, неразумное распределение физической силы... Он кивал и слушал все это, не решаясь сказать, что не смог дойти до финиша вовсе не по этим причинам.
Вокруг менялись огни, и толпа становилась шумней. Хотя на улице было холодно, несколько окон, выходящих на улицу, были открыты, и около них собралось несколько человек, чтобы покурить. Сквозь медленно поднимающийся дым ему показалось, что он видит знакомую фигуру, проходящую мимо двери: руки в карманах, шея втянута в одежду, волосы растрепаны ветром, а кончики волос отливали уличным светом и выглядели очень мягкими.
Не зная даже, что собирался сделать, он выбежал из бара, пробежал половину улицы, но обнаружил, что неправильно все понял, и с горечью вернулся обратно.
Это была ночь регги, DJ играл Боба Марли и в тот момент прозвучала именно эта строчка:
Every time that I plant a seed, he said, 'Kill it before it grows'. He said, 'Kill it before it grows'.*
Он вдруг почувствовал, что весь мир ополчился против него, поэтому спрятался в туалете и позвонил Ван И. Дозвонившись, он сказал:
— Так не пойдет, мне нужно с ней объясниться.
Он нес бессмыслицу, но Ван И понял, что происходит, и спросил:
— Это та, у которой, по твоим словам, есть парень?
Гань Ян был застигнут врасплох, не догоняя, о чем идет речь.
— Ты... — Ван И на том конце провода рассмеялся, — собираешься стать третьим?
Гань Ян пришел в ярость, сразу же оборвал звонок, и, думая, что держит в руке трубку стационарного телефона, швырнул мобильник в раковину, повернулся и ушел.
Дин Чжитун попрощалась с Фэн Шэном под зданием общежития и поднялась к себе. В комнате царила кромешная тьма, и Сун Минмэй там не было.
Она думала, что Бянь Цземин — это просто отговорка, но независимо от того, правда это или нет, у Сун Минмэй явно не было недостатка в местах, куда можно было пойти в выходные. Сняв пуховик и умывшись, она села за письменный стол и не удержалась от того, чтобы еще раз проверить электронную почту, и даже заглянула в спам. Кроме различных рекламных объявлений и письма от ее отца, Дин Яньмина, больше ничего не было.
В письме Дин Яньмин, как обычно, рассказывал о своей яркой жизни на своей почти что пенсии, например, о покупке нового цифрового зеркального фотоаппарата, и о том, как он гулял с друзьями по выходным и делал много фотографий. На фото, приложенных к письму, старший Дин наслаждался красивыми пейзажами, а рядом с ним стояла женщина средних лет, которая часто его фотографировала. Она была высокой, с хорошей фигурой, румяным лицом, ее волосы были окрашены в каштановый цвет и завиты большими волнами. Она была похожа на Янь Айхуа.
Дин Чжитун рассмеялась, когда увидела это, и про себя подумала, что вкусы старины Дина не изменились со времен его молодости, как и его характер. Он был немного талантлив, немного отстранен от происходящего в мире, любил гнаться за модой, не любил брать на себя ответственность, не умел зарабатывать денег, но вполне мог их потратить.
Так что зарабатывать деньги придется ей самой.
Деньги, если бы у нее были деньги!
Захлопнув ноутбук, Дин Чжитун глубоко вздохнула и медленно выдохнула, все еще затрудняясь объяснить чувство подавленности в своем сердце. Она немного подумала и решила, что это из-за того, что она только что пила вино на ужине, но выпила его недостаточно. В холодильнике на кухне имелось красное калифорнийское, которое она купила в супермаркете. Оно было дешевым соразмерно своему объему, и ей иногда приходилось прибегать к этому вину, когда ее мучила бессонница. Выпив немного из своей кружки, что было как раз кстати, она отправилась в ванную, чтобы почистить зубы и приготовиться ко сну. Какой бы большой ни была проблема, ее решение можно отложить до утра.
Когда она полоскала рот, то смутно услышала, как кто-то снаружи зовет Дин Чжитун. Сначала она подумала, что ей показалось, но крик становился все громче и громче, и, прислушавшись внимательнее, она обнаружила, что действительно звали ее.
Она поспешно выплюнула воду изо рта и подошла к окну, чтобы посмотреть.
Внизу стоял парень и, сложив ладони рупором, кричал:
— Дин! Чжи! Тун! Дин! Чжи! Тун!
Это был Гань Ян.
Дин Чжитун потеряла дар речи. Открыв окно, она спросила:
— Что ты творишь?
— Спустись на минутку, — Гань Ян протянул к ней руку, как гиббон.
— Зачем мне спускаться? — снова спросила Дин Чжитун.
— Я хочу спросить тебя кое о чем, — ответ был равносилен молчанию.
— Уже поздно. Позвони, если что, — Дин Чжитун изо всех сил старалась сохранять спокойствие.
Гань Ян внезапно растерялся, потрогал себя сверху донизу и сказал:
— Мой мобильный... Я не знаю, куда его положил...
Тогда она увидела, что он пьян.
В этом районе было полно студенческих общежитий, и некоторые люди на противоположной стороне улицы уже успели раздвинуть свои шторы, чтобы проверить, что происходит. Если он продолжит так кричать, скорее всего, приедет полиция кампуса и отвезет его в участок, чтобы он протрезвел. Ради своего соотечественника ей пришлось подчиниться ему, закрыть окно и спуститься вниз.
Как только она открыла дверь здания, а в лицо ударил холодный ветер, Дин Чжитун робко застыла на месте:
— Спрашивай.
— Зачем ты это делаешь? — Гань Ян не знал, как называется это действие, поэтому последовал ее примеру и скрестил руки на груди.
Дин Чжитун так рассердилась на него, что ответила:
— Потому что мне холодно! А тебе разве нет?
— Мне нет, — покачал головой Гань Ян. Ему было не просто не холодно, а очень жарко и душно.
Дин Чжитун снова разозлилась и спросила:
— Ты позвал меня, чтобы спросить об этом?
Гань Ян поспешно покачал головой:
— Подожди чуток, дай мне подумать.
Дин Чжитун рассмеялась, и выдыхаемый воздух сгустился в маленькое облачко белого тумана на ее губах, а затем мгновенно рассеялся, как крупный план в кино. Детали были такими яркими. Гань Ян стоял там, глядя на нее сверху вниз, и так и застыл на месте. Увидев его в таком состоянии, Дин Чжитун не смогла вымолвить ни слова, поэтому просто схватила его за рукав, втащила в здание и закрыла за собой дверь.
Общежитие, в котором она жила, представляло собой старое серое здание с проходом и лестницей при входе. Лампы на потолке были покрыты толстым слоем пыли, поэтому проникавший через них свет неизбежно был тусклым. Обычно в это время студенты возвращались в свои гнезда, и здесь должно было быть оживленно. Только в субботний вечер многие все еще были снаружи, поэтому здесь было пусто. Лишь звуки музыки и смеха слабо доносились откуда-то издалека, эхом разносясь по лестничной площадке.
— Что произошло в тот день? — Гань Ян наконец заговорил.
— А что тогда произошло? — Дин Чжитун прикинулась дурочкой, но на самом деле она знала, о чем он говорил. Он говорил о том дне, когда пробежал Нью-Йоркский марафон.
Гань Яну в любом случае было все равно, и он продолжил спрашивать:
— Почему ты проигнорировала меня, а затем поблагодарила?
— Я поблагодарила тебя за то, что ты мне помог.
— Не лги! — Гань Ян ее перебил.
Это было похоже на диалог на уровне детского сада.
Дин Чжитун поджала губы, чтобы сдержать смех, и серьезно ответила:
— В тот день ты не позволил мне встретить тебя после финиша. Я предположила, что твой partner был этому не очень рад, поэтому не захотела тебя смущать и вернулась одна.
— Partner? — озадаченно переспросил Гань Ян.
Увидев этот его растерянный вид, Дин Чжитун уже все поняла, но все же намеренно задала риторический вопрос:
— Разве ты сам не указал мне на него?
— Ты про Ван И? — Гань Ян наконец вспомнил. — Мы с ним собираемся вместе делать обувь, я имел в виду такого partner, а не в том смысле partner...
— Делать обувь? — теперь настала очередь Дин Чжитун недоумевать.
— Ну да! Делать обувь для бегунов, для баскетболистов, еще... — начал объяснять Гань Ян, уходя от основной темы все дальше и дальше.
Дин Чжитун собралась было снова рассмеяться, но сдержалась:
— Тогда ладно, я тебя поняла. Ты хотел еще что-то?
Гань Ян правда кое-что хотел, поэтому он немедленно спросил:
— Я тебе нравлюсь?
Дин Чжитун опешила, в сердцах подумав: «Вот это уровень прямолинейности...»
Гань Ян выглядел крайне решительным и был готов решить этот вопрос здесь и сейчас:
— Даже если у тебя есть парень, я все равно хочу сказать тебе, что ты мне очень нравишься.
Дин Чжитун некоторое время наблюдала за ним, прежде чем сказать:
— У меня нет парня.
— Тогда Фэн Шэн..? — спросил Гань Ян.
— Нет, — покачала она головой.
— О, я думал, что он твой парень... — Гань Ян смутился.
— Какое совпадение! Я тоже думала, что у тебя есть парень, — поддразнила его Дин Чжитун.
Гань Ян кивнул в знак согласия:
— Да, какое совпадение! Оказывается, мы оба одиноки.
Диалог был настолько неловким, что Дин Чжитун не знала даже, как его продолжить.
В конце концов, Гань Ян откашлялся и заговорил первым:
— Тогда ты хотела бы влюбиться? В меня?
Он сказал это так тихо, что его заглушило даже негромкое эхо музыки, разносившееся по зданию. Дин Чжитун долго соображала и никак не реагировала, но при этом не была уверена, не ослышалась ли она. Она лишь почувствовала, что красное вино из супермаркета, которое она только что выпила, немного опьянило ее в этот момент.
— Где ты припарковал свою машину? — она уклонилась от ответа, просто желая избавиться от этого парня.
Неожиданно он весело ответил:
— Я не на машине, я бежал сюда.
Неудивительно, что ему было так жарко и он был весь в испарине. Дин Чжитун покачала головой и почувствовала, как она у нее начинает кружиться. Поразмыслив, она решила все же попытать шанса, достала мобильный и нашла в контактах «Форреста Гампа», набрав его. Кто-то действительно ответил на звонок, и телефон несколько раз переходил из рук в руки, прежде чем она наконец нашла человека, который знал его и был готов приехать и забрать.
Они устроились у стены внизу лестницы и ждали, когда прибудут старшие товарищи из команды по легкой атлетике.
Гань Ян все еще думал о «Форресте», когда увидел это имя только что на экране телефона, проговорив:
— Знаешь, после того как ты дала мне это прозвище, я стал носить Nike Cortez каждый день.
— Что такое Nike Cortez? — Дин Чжитун правда его не понимала.
— Это же кроссовки Форреста! — невероятно удивленный Гань Ян выставил перед ней свои две большие ступни и чуть не снял свою обувь, чтобы показать ей их.
— Откуда мне знать, что ты имел в виду? — сердито рассмеялась Дин Чжитун.
— Ну да, откуда тебе знать, — парень замер и засмеялся вместе с ней.
Дин Чжитун определенно сошла с ума, но он казался ей таким милым.
— Тогда, раз теперь ты все знаешь, ты хотела бы со мной встречаться? — повторил он свой вопрос, перестав смеяться и посмотрев ей в глаза. На этот раз он спросил ее очень серьезно.
На этот раз Дин Чжитун услышала его, она расслышала все отчетливо, но она лишь взглянула на него и спросила в ответ:
— Гань Ян, тебя вечно преследуют девушки? Ты никогда не встречал кого-то, кто может тебе нравиться, но не взаимно?
Гань Ян немного подумал, и со всей серьезностью ответил:
— Похоже на то.
Дин Чжитун снова рассмеялась: пьяные люди словно на ладони, они даже не пытаются что-то скрыть, и это правда так мило.
Однако Гань Ян не собирался отпускать ее и вернулся к предыдущему вопросу:
— Ну так что ты скажешь, ты будешь со мной встречаться?
Дин Чжитун посмотрела на него и кивнула. А еще пьяные люди не умеют отказывать.
Точно так же, как Фэн Шэн не мог понять, почему он провалил письменный тест М-Банка, Гань Ян не мог понять, почему он потерпел неудачу в завоевании девушки и не смог с этим смириться, поэтому ему пришлось прийти к ней за объяснениями.
Что ж, это было довольно скучное состязание. И единственная причина, по которой она согласилась попробовать, заключалась в том, что он ей действительно немного нравился.
Примечания:
1* Every time that I plant a seed, he said, 'Kill it before it grows'. He said, 'Kill it before it grows' — Каждый раз, когда я сажал ростки, он говорил: «Уничтожь их, пока они не взошли». Он говорил: «Уничтожь их, пока они не взошли» (с англ.); известная песня ямайского музыканта Боба Марли, написанная им в 1973 году