Глава 3.
Помимо денег, единственной вещью в этом мире, которую она не смела растрачивать впустую, было время.
Выйдя из машины, весь путь до общежития Дин Джитун была словно в тумане. Вернувшись в комнату, она проглотила еще одну таблетку ибупрофена, опустила жалюзи и заснула на кровати, накрывшись с головой.
Когда она снова открыла глаза, вокруг было темно, и она понятия не имела, утро сейчас или сумерки. Центр старого матраса был утоптан, как крошечное гнездышко, и она свернулась в нем калачиком. Ее тело согрелось, а боли больше не было. Из соседней комнаты доносился негромкий голос — она не могла расслышать, о чем тот говорит, просто слушая его на фоне и долгое время оставаясь неподвижной. Это был единственный короткий миг, когда она не думала о том, как найти работу или выяснить, хватит ли у нее денег.
Ситуация, в которой она оказалась утром, всплыла в ее сознании частями, словно сцены из немого кино. Вероятно, из-за того, что она была на грани обморока, тогда она смотрела на все, как сквозь слой фильтров. Ей казалось, что человек перед ней напоминает написанную тушью картину: нос прямой, брови и глаза изящные, кожа белая, зрачки чернее выжженых чернил, а цвет губ — рассветно-алый со светлым оттенком. И эти руки с тонкими пальцами и костяшками правильных пропорций. Ногти длинной овальной формы были аккуратно подстрижены.
Она была немного удивлена тем, что видела этого человека раньше, но никогда не рассматривала его так внимательно.
Только услышав телефонный звонок, она пришла в себя и полностью проснулась. Она протянула руку, повозившись немного, пока, наконец, не нашла телефон на полу у кровати. Звонок уже сбросили, когда свет от экрана резанул по глазам и заставил ее прищуриться. Увидев имя Сун Минмэй, она тут же среагировала и немедленно перезвонила ей, чтобы позвать ту на помощь, использовав готовый предлог:
— Алло, ты где? ... Мне немного нехорошо... Болит живот, довольно серьезно... М, хорошо, возвращайся поскорее.
Это была схема, о которой они договорились заранее. Если у кого-то из них проблемы в плане свиданий, то они помогают друг другу. Идея пришла в голову Сун Минмэй, и сама Сун Минмэй тоже пользовалась этим. Прожив в Итаке более года, Дин Чжитун совершенно не знала, как завязывать отношения, так как думала только о зарабатывании денег.
Повесив трубку, она обнаружила, что на ее телефоне все еще оставалось одно непрочитанное текстовое сообщение, которое она получила больше часа назад. В нем содержалось бессмысленное предложение: «Тебе лучше?»
Вместо имени отправителя была указана цепочка цифр, но она знала, что это номер Гань Яна. Он звонил ей недавно, она не сохранила его номер, но запомнила его.
«Все в порядке, спасибо». Она ответила и добавила новое контактное лицо с надписью «Форрест Гамп» в строке имени.
Только она его сохранила, как пришло еще одно сообщение: «Поужинаем?»
Конечно, Дин Чжитун помнила о своем обещании, но просто не ожидала, что этот человек будет так пристально пялиться на нее, чтобы собрать долги. Бедные больше всего боятся оказаться в долгу, и она не была исключением. Она посмотрела на время: 19.35. Она не ела практически весь день и успела проголодаться, поэтому ответила ему одним словом: «Хорошо».
Собеседник был не менее оживленным, тут же спросив: «Что будем есть?»
Дин Чжитун немного подумала и ответила: «Увидимся в Carl Becker House*».
Форрест Гамп: «Кафетерий???»
Дин Чжитун потеряла дар речи, думая про себя: «Что еще ты хочешь съесть? Шведский стол в кафетерии стоит больше десятка долларов, ясно?»
Собеседник, перестав придираться, отправил вдогонку еще одно сообщение: «Тогда я сейчас заеду за тобой?»
Дин Чжитун ответила: «Не нужно».
Форрест Гамп: «Кстати, я тут неподалеку».
Дин Чжитун: «Ладно».
Бросив телефон, она встала, чтобы умыться, и была поражена своим отражением в зеркале.
После своего утреннего обморока она не переодевалась, и макияж тоже оставался на лице. Большую часть дня она крепко проспала. Рубашка была в беспорядке измята, цвет лица поблек, румяна оказались в области висков, а помада растеклась по подбородку. Неуверенно подумав об этом, она не могла не задаться вопросом: она так выглядела до или после своего возвращения?
Она не могла не представить себе свой образ в глазах Гань Яна в тот момент. В ужасе она поспешно умылась, переоделась в свою повседневную одежду — в толстовку и джинсы — и закуталась в пуховик. Но прежде чем выйти на улицу, она снова обернулась и нанесла немного легкого макияжа перед зеркалом. Как попытка сохранить лицо.
Десять минут спустя они встретились под зданием общежития.
Гань Ян также снял одежду, в которой он был на собеседовании. В этот холодный день на нем была лишь серая толстовка с капюшоном и напечатанной на ней эмблемой университета, а за спиной у него был рюкзак.
— Правда все в порядке? — спросил он, глядя на нее.
— Правда все в порядке, — Дин Чжитун кивнула.
— Тогда все выглядело довольно серьезно... — этот человек серьезно должен был упомянуть сегодняшнее утро.
Дин Чжитун была немного смущена и смогла только пробурчать:
— Разве я не встала, как только ты позвонил в 911?
Гань Ян не понял.
Ей пришлось объяснить ему:
— Поездка на скорой помощи стоит дорого.
Гань Ян по-прежнему смотрел на нее, мягко рассмеявшись.
— Ты когда-нибудь видел кого-то, кто одержим деньгами так же, как я? — Дин Чжитун было все равно. Денежная поклонница ничуть не смутилась и побрела в сторону университета, засунув обе руки в карманы пуховика.
Гань Ян поспешил за ней, сказав:
— Это не так.
Теперь настала очередь Дин Чжитун ждать объяснений.
Он не ответил, а спросил на ходу:
— Знаешь, какую достопримечательность я посетил первым делом, как только оказался в Соединенных Штатах?
— Бронзовый бык на Уолл-стрит? — догадалась Дин Чжитун.
Гань Ян повернул голову, чтобы взглянуть на нее. Он не ожидал, что она поразит цель с одного удара.
Дин Чжитун тоже была ошеломлена. Она угадала чисто случайно, поэтому сделала паузу, чтобы объяснить причину:
— Первое, что я увидела после приезда в Соединенные Штаты, был этот бык.
— Серьезно? — Гань Яну это казалось чем-то волшебным.
— Конечно, серьезно, — подтвердила Дин Чжитун.
— Я был там со своей матерью. Она настаивала на том, чтобы потрогать его, говоря, что это приносит удачу в делах. И она хотела, чтобы я тоже прикоснулся к нему, чтобы не провалиться на экзаменах, — улыбнулся Гань Ян, рассказывая эту историю, и спросил: — А ты как попала туда?
— Ездила с однодневной экскурсией в Нью-Йорк, — Дин Чжитун ответила неопределенно, не став продолжать.
Это такое совпадение, что и она была там со своей матерью. Но вместе с ними были еще четыре десятка мужчин и женщин среднего возраста, говоривших на северо-западном диалекте. Это была китайская делегация. Местное китайское туристическое агентство в Нью-Йорке взяло на себя сопровождение группы, а ее мать, Янь Айхуа, была гидом.
В первый день Дин Чжитун вылетела из Шанхая в аэропорт Нью-Йорка. За десять часов, проведенных в самолете, она почти не спала. Волосы прилипли к лицу от статического электричества, и у нее было бледное истощенное лицо. Янь Айхуа забрала ее в то же время, что и всю группу, но не отвезла ее домой на Лонг-Айленд, вместо этого попросив ее следовать за автобусом туристической группы прямо до отеля. Для нее было организовано проживание в стандартном номере с одним из членов группы.
На следующий день туристическая группа отправилась осматривать достопримечательности и ходить по магазинам, а она поехала с ними, помогая выполнять поручения и переводить.
Проходя по Бродвею, туристическая группа отправилась посмотреть на Бронзового быка на Уолл-стрит — они размахивали шелковыми шарфами, делали знаки V и фотографировались вокруг статуи. Янь Айхуа рассказывала о достопримечательностях в мелочах, как это делал бы любой гид: к примеру, Бронзовый бык на самом деле находится не на Уолл-стрит, как и штаб-квартиры крупных инвестиционных банков — после 11 сентября они все переехали в Мидтаун. Или вот еще, как раз то, о чем говорила мать Гань Яна: этот бык приносит удачу в бизнесе, если к нему прикоснуться, и самая очевидная часть для этого — это два яйца под его задницей.
После того, как работа экскурсовода была окончена, Янь Айхуа начала просто общаться со своими земляками и рассказывать о том, что ее дочь собирается поступать в Корнелл.
Некоторые выразили зависть и благословение, а другие стали подрывать планы, говоря: «Сейчас стало слишком много репатриантов, и потребуется неизвестно сколько лет, чтобы вернуть плату за обучение за границей».
Услышав это, Дин Чжитун взглянула на мать. Янь Айхуа ничуть не смутилась и все с той же улыбкой на лице указала на быка, сказав: «Несколько лет обучения в университете Лиги Плюща — не более чем годовая премия на этой улице».
Члены группы лишь отшутились по этому поводу. Только вот Дин Чжитун все продолжала думать: действительно ли это так просто? Она слышала подобные заявления и в других местах, однако понятия не имела, как этого добиться.
Покинув место той достопримечательности, машина проехала через автобусный терминал портового управления, и ее выгрузили на обочину дороги вместе с двумя 50-фунтовыми коробками. Прямо оттуда она села в междугородний автобус до Итаки. Прошло много времени, и с тех пор она больше не видела Янь Айхуа.
Она не знала, как прошел тот день, когда Гань Ян отправился к статуе быка, и, судя по нескольким словам, это было довольно хорошее воспоминание. Но раз уж она не захотела рассказывать свою историю, то не могла и расспросить его о своей.
Они вдвоем отправились в кафетерий Западного кампуса, и Дин Чжитун проявила щедрость, потратив два талона на питание и угостив Гань Яна комплексным ужином.
Они сидели лицом к лицу и не очень хорошо знали друг друга. Все дело сводилось к такого рода вопросам, как: в какой школе они раньше учились? Как оказались здесь? Куда планируют отправиться в будущем?
Опыт Дин Чжитун был относительно прост: в Шанхае она получила степень бакалавра по специальности «финансы». В выпускном классе она подала заявку на обучение за рубежом и получила два offer: из Корнелла и Мичиганского университета, расположенного в городе Анн-Арбор. Выбрав одну из этих двух деревень, она оказалась в Корнелле в Итаке.
Это была самая сокращенная версия, некоторые детали которой она опустила.
Например, очевидно, что в частных университетах нет стипендий для обучения по профессиональным программам, а ее отец, Дин Яньмин, — всего лишь обычный техник и литературный активист на государственном заводе по производству коробок передач на окраине города. Определенно, она не могла позволить себе платить за обучение более 50 000 долларов в семестр, а также за дополнительные расходы на проживание.
Гань Ян совершенно не был похож на нее. Он окончил среднюю школу через агентство по обучению за рубежом. Первая средняя школа, в которой он учился, была в Филадельфии — это была школа, которую вообще нереально было найти в серьезных рейтингах. Среди десяти одноклассников четверо были чернокожими, четверо — корейцами, а двое — такими же маленькими китайскими студентами, как он, которых одурачили посредники. В то время он был несовершеннолетним. Сначала он homestay*, а затем несколько раз переводился в другие школы. Неизвестно, сколько денег было потрачено за тот период, но он, в конце концов, поступил в престижную частную школу-интернат в Нью-Джерси. Окончив среднюю школу, он фактически попал в университет Лиги Плюща.
Услышав это, Дин Чжитун подумала о Сун Минмэй. Сун Минмэй подавала документы в Колумбийский университет, университет Карнеги-Меллона и NYU Stern*, но поступила в Корнелл после того, как ни один из первых трех не принял ее. Она всегда жаловалась, что размещение учебного заведения, которое специализируется на финансах, в таком сельском месте очень ненаучно и имеет серьезные последствия в виде поиска студентами стажировок и networking.
И у Гань Яна, окончившего американскую школу, наверняка должно было быть больше возможностей выбора, чем у них. Дин Чжитун никак не могла понять, почему он решил отправиться в эту глухую местность, и воспользовалась этой возможностью, чтобы спросить его об этом напрямую:
— Почему ты выбрал Итаку?
Гань Ян на это привел довольно своенравный аргумент:
— Тут же такие пейзажи!
Очередной обобщенный ответ, вновь названный Дин Чжитун неожиданным. Тогда выбирая между двумя университетами, она купилась на рекламный ролик, снятый в деревушке Кан. Он мгновенно произвел на нее впечатление.
Но вскоре она решила, что переборщила тогда: их университет уже много лет болтался в последних рядах Лиги Плюща, а главный кампус находился in the middle of nowhere*, и ехать в университет нужно было через большие пастбища, где водились лошади, коровы и овцы. На машине иногда приходилось останавливаться на полпути и терпеливо ждать, пока лось не пройдет перед передней частью автомобиля. За пределами университета был такой маленький городок, где все расходы на еду, одежду и развлечения покрывались, ну а больше и некуда было идти. Большинство китайских студентов приезжают сюда из больших городов, и все они называют это место деревушкой Кан. Одним словом, эта «деревня» недостаточно хороша.
Естественно, одним из главных рекламных моментов при поступлении в такой университет является хороший пейзаж и виды из окна, и по этой причине есть люди, которые приезжают в Итаку каждый год, и их очень много.
Помимо этого, Гань Ян сразу же добавил еще одну причину:
— И еще здесь много спортивных занятий, около трехсот на выбор.
Для нее такой критерий был бы совершенно неважен. Закончив последний урок физкультуры в выпускном классе, они вместе со своей соседкой по комнате отправились поесть хого, празднуя то, что в этой жизни им больше никогда не придется бегать на 800 метров.
— Какие из них ты выбрал? — между делом спросила Дин Чжитун.
— Излишне говорить, что лыжный спорт, да? — Гань Ян начал отсчитывать одно за другим: — Из других вариантов: конный спорт, стрельбу из лука, тайский бокс, греблю...
У Дин Чжитун отвисла челюсть, когда она это услышала. Только в Итаке насчитывалось пять ипподромов. Поскольку за это не нужно платить дополнительно, она подумывала взять уроки верховой езды, но отказалась, потому что у нее не было на это времени. Еще была гребля, и в университетской команде было полно красавчиков-альфачей. В теплую погоду во время обеденного перерыва она проходила мимо реки и всегда останавливалась, чтобы понаблюдать за их тренировкой.
— Ты и гребле учился? — к слову, Дин Чжитун внезапно немного забеспокоилась, что Гань Ян мог видеть, как она развалилась на перилах, глазея на чьи-то грудные мышцы, одновременно с этим поедая Subway.
— Не умея rowing*, учиться в ivy* — пустая трата времени! — к счастью, этот человек просто рассмеялся, а затем продолжил: — О, точно! Прошлым летом я сдал экзамен на получение прав на управление самолетом.
— А этот класс тоже можно было выбрать? — Дин Чжитун почувствовала, что она многое потеряла.
— Нет-нет, здесь неподалеку есть летная школа, это пять минут езды на машине, и она признана лучшей в мире. Пока погода хорошая, можно записаться на занятие, позвонив по телефону и договорившись о встрече. Окончив учебу и уехав отсюда, где еще будут такие хорошие условия? Часовой перелет занял бы полдня в дороге.
— Сколько стоит научиться этому? — Дин Чжитун продолжала задавать случайные вопросы.
Гань Ян подсчитал в уме и сказал:
— Я много летал и потратил около 10K. Если ты хочешь потратить меньше на обучение, то 8К должно хватить.
— О... — Дин Чжитун тоже вела себя непринужденно, а потом передразнила его следующей фразой: — Есть хоть что-то, чего ты не пробовал?
Гань Ян задумался на некоторое время, и действительно нашел что ответить:
— Гольф. Меня он не очень интересует.
Дин Чжитун снова улыбнулась, думая про себя о том, что он не научился тому, что, по ее мнению, было более полезным.
Гань Ян, ничего не подозревая, очень серьезно продолжил:
— Но самое главное — это бег.
Все, что он перечислил до этого, уже можно было серьезно считать бесполезностью, и Дин Чжитун никак не ожидала, что у него в запасе еще есть «главное».
Когда она только пошла в университет, «Дневник по игре в карты» Ху Ши* стал популярным в интернете, и, поддавшись всеобщему веселью, она отправилась в азиатскую библиотеку, чтобы взять книгу. Первое издание вышло в 1937 году: очень объемное, словно словарь, и набранное вертикальным шрифтом. Страницы наполовину были исписаны, наполовину — были пустыми. Первое предложение звучало так: «Лед сковал проспекты, а одинокий город был покрыт снегом». Она засмеялась, увидев это, и была горда своим знанием истинного содержания книги. Читая дальше, она поняла, что этот человек не просто играл в карты, но побывал на всевозможных party, ужинах, матчах и соревнованиях, он катался на лодке по озеру Каюга и посетил все достопримечательности в окрестностях Итаки. Затем были развлечения в Филадельфии, развлечения в Нью-Йорке, развлечения в Бостоне... Сто лет назад студенческая жизнь господина Ху за границей была гораздо насыщеннее, чем у нее сейчас.
Ее дни и ночи в деревне Кан проходили между учебой и поисками работы, и ей казалось, что они с Гань Яном посещали два совершенно разных университета.
— Значит, ожидание и реальность совпали, — пошутила Дин Чжитун, — в отличие от меня. Мне потребовалось больше года, чтобы понять, что тот промо-ролик был подделкой.
— Почему подделка? — не согласился Гань Ян, — дороги вокруг университета идеально подходят для бега.
— Почему у тебя все сводится к бегу? Ты занимаешься им круглый год? — риторически спросила Дин Чжитун.
— Круглый год, — кивнул Гань Ян.
— Включая зиму? — снова спросила Дин Чжитун.
— Включая зиму, — снова кивнул Гань Ян.
Дин Чжитун в глубоком восхищении отсалютовала ему, сложив кулак в ладони, а затем подытожила услышанное:
— Первый семестр начался в сентябре, и осень была прекрасной, но вскоре выпал снег. Второй семестр в Манхэттенском кампусе вкупе с летней стажировкой означает, что весну и лето мы проводим в городе. Последний семестр мы провели в Итаке, и буквально через несколько дней в октябре снова пошел снег.
Зима в Итаке слишком долгая и холодная, а она, родом из Шанхая, никогда прежде не видела такого сильного снегопада. Когда она впервые увидела снежный пейзаж, он показался ей потрясающим, но накануне вечером она дописывала небольшое домашнее задание. Рано утром следующего дня она поднялась по заснеженным горам в центральный кампус на занятия в 8:40, лишь для того, чтобы почувствовать себя маленькой монахиней, которая только что вошла в горные врата. Ей стало так холодно, что захотелось плакать.
Гань Ян очень гордо сказал:
— У меня не было летней стажировки, и летом здесь так красиво.
— Ты просто остался в Итаке на летние каникулы между третьим и выпускным курсами? И чем ты занимался эти два месяца? — на самом деле она могла догадаться, но Дин Чжитун все равно спросила.
Этот парень и правда ответил:
— Бегал.
— И хорошо ты бегаешь? — продолжала расспрашивать Дин Чжитун.
— Могу померяться силами в группе любителей, но не могу сравниться с командой по легкой атлетике, — Гань Ян был очень скромен, — они чрезвычайно сильны, а это всего лишь студенческая команда, не говоря уже о профессиональных бегунах.
— Тогда почему ты тратишь на это столько времени и сил? — стало любопытно Дин Чжитун.
Если речь идет о том, чтобы добавить изюминку в свое резюме, то многие так и делают. Или даже просто для того, чтобы привести себя в форму — и это она могла бы понять. Но отказываться от летней стажировки ради бега или даже от собеседования в банке категории BB ради того, чтобы пробежать марафон — это просто поражает воображение.
Но как только вопрос был задан, она почувствовала, что это было несколько самонадеянно с ее стороны. Если у семьи есть деньги, кого будет волновать профессия, требующая работы по 100 часов в неделю? Она не знала, каковы были планы Гань Яна на будущее. Возможно, он вообще не планировал оставаться, или даже не думал о том, чтобы заниматься финансами. Она смутно помнила, что Сун Минмэй говорила о том, что семья Гань Яна владела фабрикой, так что, возможно, он собирался вернуться, чтобы стать ее преемником после окончания учебы.
Гань Ян, однако, серьезно задумался, прежде чем посмотреть на нее и риторически спросить:
— А разве обязательно иметь причину, чтобы делать то, что тебе нравится?
Дин Чжитун потеряла дар речи, думая про себя: «Разве это не типичная логика избалованного ребенка из богатой семьи?»
Однако, когда Гань Ян сказал это, в его глазах появилось какое-то особое выражение, отличное от всех прошлых его взглядов. Как и его особенная улыбка. Это произвело на нее неизгладимое впечатление, но она не могла описать это словами.
В этот момент она также попыталась представить себя бегущей по сельской местности Итаки. Это было чувство, когда человек проводит время в одиночестве, не пытаясь ничего добиться и прекрасно понимая, что из этого ничего не выйдет.
Но реальность не позволит ей так поступить. Она учится больше десяти часов в день, а когда открывает глаза, то разрывается между занятиями, экзаменами, диссертациями, стажировками и поиском работы. Помимо денег, единственной вещью в этом мире, которую она не смела растрачивать впустую, было время.
Примечания:
1* Carl Becker House — одно из пяти студенческих общежитий на территории Корнеллского университета в Итаке
2* homestay — проживание в семье (с англ.); форма проживания, при которой посетитель делит место жительства с местной семьей
3* NYU Stern — Нью-Йоркский университет Стерна
4* in the middle of nowhere — в глуши, у черта на куличках, в богом забытом месте (с англ.)
5* rowing — гребля (англ.)
6* ivy — плющ (англ.)
7* Ху Ши — один из ведущих китайских мыслителей и философов XX века; учился в Корнеллском университете и впоследствии написал «Дневник во время моей учебы за границей», некоторые страницы из которого в свое время стали мемом у китайцев в интернете, так как в какой-то период каждый день Ху Ши состоял лишь из одной фразы: «Сегодня поиграл в карты»