Деревня

На следующее утро Василий проснулся и сразу не встал. Он перевернулся на спину и заложил руки под голову. Долго смотрел на деревянный поток. Вспомнилась Надя. Он усмехнулся. Вправду говорила Макаровна «не девка – огонь!». Готовит, конечно, с душой. И где так научилась? Любит, видать, это дело. И порядок у нее везде. Занавески накрахмаленные на окнах, чистота, в ванной пахнет лавандой. Дом, конечно, старый, кирпичный, но опрятный. Было перед домом, деревянное крыльцо, да сгнило. Сделали козырек и бетонные ступеньки. Из прихожей вынесли все старое. Надя там побелила и поставила скамейку на которой стояло ведро с водой из колодца, по углам развесила пучки с травами, в основном – полынь. Деревянная дверь из прихожей вела в «гостиную», где и обедал Василий. Она была светлая и просторная. Самая большая в доме. Три окна, хорошо, освещали ее. Можно было сидеть без света до позднего вечера. Посередине стол, справа и слева по шкафу. Один был с посудой, а другой – с книгами и всякими безделушками. Из «гостиной» слева и справа были двери. Одна вела в спальню, другая – на кухню. На кухне была старая печь, в которой Надя готовила еду. По углам, кроме трав, висели головки лука, грибы, засохшие веточки рябины. Стол стоял у окна, чтобы было лучше видно, кто пришел. Окно выходило в сад и на калитку. Спальня состояла из кровати под стеной, платяного шкафа и комода. Всю эту мебелировку Василий знал хорошо, так как целыми днями с местными парнями помогали «облагораживать» дом.
У самого Василия дом был сравнительно новый. Весь деревянный из сруба. Достался от прежнего хозяина, который работал директором школы. Позже, тот переехал в другой, ближе к месту работы. Этот дом был у местных властей и председатель отдал его Василию. Временно. Так как Василий решился остаться, председатель отдал его парню насовсем, пока тот будет жить и работать в деревне.
Дом был сделан добротно. Белить или обклеивать стены обоями не надо было. Это Надя все комнаты перебелила, даже стены. «Пусть дышат» - сказала она. У Василия было деревянное крыльцо, двери, все комнаты. И все было одним натуральным цветом, цветом обычного дерева. В прихожей, как и у Нади, лавка с ведром колодезной воды, в углу – веник. Заходишь в большую комнату. Стол у окна, с другой стороны шкаф, печь в углу, рядом две двери, одна – на кухню, другая – в спальню. На кухне была плита, холодильник, стол, и полки сделанные им самим для посуды. В спальне кровать стояла так, что окно было справа, когда лежишь, и по утрам солнце тебя будит. Занавески он не любил, и в жару, все окна у него были почти все время открыты.
Полежав немного, он встал и сделав зарядку, приняв холодный душ и позавтракав, отправился на работу. Ферма стояла на краю села, а за ней расстилались луга. Ферма была большая. Кроме коров, быков и молодняка, были еще свиньи, кони и бараны. Рядом с фермой была огорожена территория для выпаса крупного и малого рогатого скота. Остальная часть луга предназначалась для кормления живности летом и заготовке корма на зиму.
Подойдя к ферме, Василий приложил руку козырьком ко лбу и увидел Надю, которая уже поила молоком телят. Он не спеша направился в ее сторону. Она сразу его не заметила и чесала  голову теленка, а тот, зажмурившись, мычал от удовольствия.
- Вася? – вздрогнула она от неожиданности. – Чего подкрадываешься?
- Привет, Надежда.
- Председатель искал.
- Меня?
- Тебя.
- За что?
- За то, что на чай не остался, - засмеялась она. – Не знаю, Вася. Не знаю.
Кабинет главного по ферме находился в пристройке к коровьей ферме. Подойдя к синей входной двери, Василий взбудоражил целую тучу мух. От них дверь была черной. Парень подошел, стала синей. Пахло свежим парным молоком и навозом. В кабинете сидел начальник, председатель и Петя. С Петром Василий попал сюда по распределению. Они дружили с первого курса. Петя – крепкий парень с кучерявым чубом. Ему б еще усы – вылитый кубанский казак. Когда Василий зашел, все посмотрели на него.
- Где ты ходишь? – набросился на него главный.
- Да я вовремя. Фрося попросила подсобить с кормом для свиней. Задержался.
- Ладно. Вот Гаврила Васильевич хочет с вами поговорить.
- Тут такое дело. К нам из города по распределению опять посылают. Парень вроде неплохой, толковый. Объясните ему, что тут к чему.
- Сделаем.
-  Только, - кашлянул он. – Без этих ваших штучек. Знаю, я вас.
- Гаврииииила Васиииильевич.
- Петя!
Петр и Василий стояли у коровника и опершись на ограду смотрели на луг. Подошел Павел Семенович. Пожилой мужчина, но крепкий еще, как молодой. Он подмигнул парням.
- Ну?! И где городской? Видели?
- Нет еще, - сказал Петр.
- Говорят умный. Будет нас учить жить по новому, - сказал Семенович.
- Не жить. Работать, - уточнил Петр.
- Говорят, забор красил Надюхе целый день?
Василий кивнул.
- И как, покрасил? – спросил с ухмылкой Семенович.
- Как видно. Можешь посмотреть.
- Та вижу, вижу. Как она на тя смотрит.
- Откуда? Дядя Паша. – возмутился парень.
- Да вон. Стенку свинарника подпирает, и глаз с нас не сводит.
Василий обернулся.
- О. Засмущалася. Эх. Молодость. Моя была...
Тут подошел председатель, и воспоминания Семеновича прервались. С ним рядом стоял худой паренек в очках, с портфелем под мышкой. В клетчатой рубашке с галстуком и серых брюках. Все трое, как по команде, осмотрели его с головы до ног и обратно. Василий, не смотря на Семеновича, представил, как тот про себя крякнул и ухмыльнулся.
- Ну, здравствуй, ....?
- Максим... Петрович.
- Ну, здравствуй, Максим Петрович, – начал Семенович.
Мужчина пожал ему руку и представил остальных. После этого председатель ушел, сказав «осваивайтесь».
Осмотрев парня еще раз, Семенович пошел искать ему одежду, а Василий и Петр начали объяснять, в чем заключаются его обязанности на ферме.
- Но я думал, что этим должны заниматься менее квалифицированные сотрудники.
Тут Петр не выдержал, сплюнул.
- Для того, чтобы заниматься тем, чему тебя учили...
- Вас, - поправил Василия парень.
- Вас. Надо освоить азы. Откуда берется навоз, сколько его надо, чтобы не сгорело пастбище и зерновые. Что едят коровы, и нет ли у них заболеваний. От этого зависит удобрение.
- Вам... понятно? – спросил Петр, делая паузу и ударение на слове «вам».
- Не совсем, - склоняя голову набок, сказал Максим.– Я не понимаю, почему я должен это делать, когда меня сюда прислали, чтобы...
- Уф. Ты е, – не выдержал Петр.
- Если вы этого не будете знать. Пастбище может сгореть. Не будет еды, не будет молока. Кроме того, если случайно засеятся из навоза горькие травы, молоко будет горчить. Теперь понятно?
- Нет.
- Из-за чего перебранка? – пришел Семенович.
Мужчина не стал вникать в подробности, а просто сказал:
- Так Максим Петрович. Сымай усе. Надевай от это, и пошли работать.
- Я не...
- Идем, дорогой, идем у раздевалку, раз ты такой стыдливый.
Чуть ли не насильно переодев парня, Семенович отдал его в руки Василию и Петру. Когда тот попытался возражать, Павел Семенович напомнил ему, что отныне, мы его начальство и что только что председатель возложил на нас эту ответственность. Главный, сославшись на дела, заперся у себя в кабинете бросив «разбирайтесь, мне некогда». А девчата поглядывали на новенького и посмеивались. Более бойкие отпускали шуточки, которые вводили в краску паренька.
- Это у нас коровник, - показывал Василий. – Здесь жолоб для кормов, здесь сток. Тут поильники.
У парня запотевания очки и он все время их протирал и зачем-то делал пометки в тетради. Потом ему показали пастбище. Перед вечерней дойкой его посадили на воз свежескошенной травы и показали, как надо вилами разбрасывать траву по кормушкам.
К вечеру Василий так устал, что валился с ног. Он так еще не уставал никогда. Придя домой, он в чем был, рухнул на кровать и заснул крепким сном.