Деревня

Утром Василий вышел из дома и направился к Надежде. Молодая соседка жила через добрый десяток домов. Жила одна. Родители жили далеко заграницей. Связь с ними была только через бабушку. Жила ее бабушка в городе. Деревню она не любила, поэтому узнав, что внучка по распределению отправляют в ее родное село, с радостью отдала ключи и успокоилась насчет дома. Чувствуя, что ее не очень ждет бабушка, мало интересуются ее жизнью родители, Надя решила остаться в селе. Воздух, природа, хорошие соседи. Вон, одна бабка Евдокия чего стоит, с ней не соскучишься. Что еще надо? Работы полно. Работай только. Жить в селе трудно, надо много и тяжело работать. Рано вставать, обойти хозяйство, сварить обед и на работу. С работы опять хозяйство. А еще огород. А если еще семья, то нет и минуты отдыха. Надя работы не боялась. Поэтому осталась. Бабушку навещала, изредка. О своих родственниках говорить не любила, да и соседи понятливые оказались, особенно не расспрашивали.
Надя была девушка крепкая, с формами, как говорят «кровь с молоком». Прямые, чуть вьющиеся русыеволосы, она заплетала в косу и скручивала сзади на голове. Кожа ее была загорелой от постоянного пребывания на улице и огороде. Сегодня она надела белое платье в синий горошек, с глубоким декольте, которое очень облегало фигуру, особенно грудь.
Василий постучал в калитку. Обычно люди кричат, вызывая хозяина, если нет звонка. Василий этого не любил. Да и завидев вдалеке знакомого, он не кричал через все поле, а просто махал рукой в знак приветствия. Надя вышла не сразу. Разгоряченная, порозовевшая и немного запыхавшаяся она подошла и открыла засов. Потом, как бы извиняясь за задержку, сказала:
- Пироги пеку.
Василий посмотрел на нее и кашлянув спросил:
- Где дыра?
- Та там, - она махнула рукой в сторону, как вчера Макаровна. – В саду.
Василий посмотрел, прикинул расход по материалу и решил узнать на всякий случай, чтобы не идти домой, есть ли у хозяйки хоть что-то, чтобы починить забор. Оказалось, все есть. Парень принялся за работу. Когда он стал заделывать дыру в заборе со стороны улицы, Надя вышла в сад и стала стирать что-то прямо напротив него. Она как-бы ненароком наклонялась вперед и взгляд Василия останавливался на ее декольте, и тут же он стыдливо отводил взгляд. Потом развешивая белье, она повернулась к нему спиной и часто наклонялась, чтобы достать из таза ту или иную вещь. Время подходило к полудню и пекло невыносимо. Василий снял рубашку и обмотал ею голову. Надя попросила «заодно» покрасить забор. Закончив с бельем, она повернулась к Василию и проведя (так чтобы он увидел) рукой по груди, сказала:
- Ох и жарко сегодня. Может кваску, Вася?
- Давай, - кивнул он.
Он сел, в тени двух яблонь, на скамейку. Яблоки начинали спеть и запах стоял на весь сад. Девушка вынесла большую кружку с пеной. Квас был прохладным и немного резким. Пока он пил, Надя смотрела украдкой на его голый, влажный торс.
- Спасибо, Надя.
- Пироги скоро будут. Я борщика сварила, пампушки с чесноком, мясо запекла, картошку сварила, салатик из огурчиков и помидор. Заканчивай. Скоро все будет готово.
- Да я, особо не голоден.
- Ага. Целый день отработав на солнце?! Даже не думай и не мечтай, что выйдешь отсюда без обеда. А может , ты хочешь...
- Нет. Жарко. Да и не пью я. Ты же знаешь.
- Так, предложила ради приличия, а то вдруг обидишься. Я тут тебе целое меню расписала, а главного не предложила.
- Надя.
- Все-все. Не отвлекаю. Работай.
Забор был не маленький и покраска затянулась. В три, Надя его отвлекла и повела обедать. Помимо всего того, что Надя перечислила, на простом обычном столе, накрытом белой скатертью с вышитыми веточками рябины, стояли тарелки: с варениками с сыром, капустой и картошкой; с котлетами; с салатами. Кувшин с квасом, кувшин с морсом и кувшин с компотом. Василий остолбенел.
- Ты ждешь кого-то? Или у тебя день рождения?
- Я просто не знала, что ты любишь, - сказала она, опустив глаза.
Готовила она отменно. Несмотря на огромное количество блюд, Василий отведал от каждого. Надя сидела и скромно ела пирожки с мясом запивая компотом. Все время смотрела на парня. Когда он смотрел в ответ, или отводила взгляд, или признавалась, что любит, когда у мужчины хороший аппетит. Он в свою очередь признавал, что вкусно.
После обеда работать было намного тяжелее, но заканчивать надо было. Завтра рабочий день, а значит, надо было закончить еще кое-какие свои дела дома. Когда он докрасил, солнце уже начало опускаться, хотя жара не спала, а казалось, даже усилилась. Пот с Василия тек ручьями и загорелая кожа блестела на солнце. Надя пару раз выносила квас и все любовалась Василием. Когда он, наконец, закончил работу, Надя позвала ужинать.
- Спасибо, Надюш. Пора мне.
- А ужин? Я самовар поставлю.
- Самовар?
- Ну не люблю я этих чайников.
- Такое впечатление, что ты родилась здесь, а не в городе. Готовишь в печи, ставишь самовар.
- А так вкуснее.
- Что правда, то правда.
- Вааась. Давай чайку, - улыбнулась она, как-бы смущенно.
- Притомился я.
- Так я постелю. Чтобы далеко не идти. Отдохнешь, а завтра пойдешь.
- Дома еще работа.
- Ну, как знаешь. Хоть чаю выпей.
- В другой раз.
Надя поставила руки в боки «ну-ну, посмотрим».