Деревня

На следующее утро, он вновь собирался на работу. Солнце пекло уже с утра. Приняв прохладный душ, он надел свежую рубашку и вышел из дома. У калитки он увидел Макаровну. Старушка шла в магазин. Увидев Василия, она подошла.
- Привет, Васек!
- Здравствуйте.
- Как дела? Как жисть молода?
Василий пожал плечами.
- Ты мене скажи, от шо ты тама у Надюхи цельный день делал?
- Забор.
- Забор? Цельный денек? Ты шо ей увесь забор менял?
- Да с чего вы взяли? Починил и покрасил.
- И усе?
- Все.
- А шо ж тады она, увесь учера вечер заглядывала у твой сад? Шо? Своих яблук мало? Сьодни утром, она, ишо темно, носилася с ведрами перед твоим забором, туды-сюды, туды-сюды. Я точно решила, шо она таки бассейну сябе вырыла. Не свиням жеж тама купаться, им стоко воды не нада.
- Не знаю. Не видел. Спал я.
- Спал он. Василий! Я тебя предупредила, сотри мене. Девка не простая. Глаз-то у мене наметан. Ну, ступай-ступай. Гавриле – привет. Как новенький?
- Да вот он. Идет, - показал он на паренька в брюках и тенниске, но уже без галстука.
- А щупленький. Шо не кормят дома? – спросила она подошедшего парня.
- Почему? Кормят, – оторопел парень.
- А шо со зрением? Как жеж ты на трахтура сядешь, милой?
- На какого трахтура, - испугался он.
- Та на такого, с колесами большими? Ты ж передавишь усех свиней бабы Авдотьи. Правда, хорошо. Меньше подрывать будут заборы. Я как-то подхожу, а она свиню чухает по брюху, а той нравиться, вывернулася, зажмурилася, похрюкиват у луже, а я ей: «От этого сало быстрее не нарастеть». Так Авдотья так перепужалася, от неожиданности подскочила, поскользнулася, помои перевернула, таз с кормом на себе опрокинула. Сначала хряки спужалися, а потом обрадовалися, подбежали и давай жувать прямо с ее подола, кака-то свиня стала у ее под боком рыть носом. Она устать хочет, а хряк к корму побег и ее снова сбил. Села она на другу свиню, та давай визжать,  бегать и катать Авдотью по двору.
- Нам пора, - сказал с серьезным видом Максим.
- А величать тебя, как?
- Максим Петрович. А вас как зовут?
- Максимка, значить. Я – Евдокия Макаровна. Ну, ступайте-ступайте. Семеновна! Ты на пошту? Подожжи. Мене тута Максимка заговорил, такой болтливый, не остановишь.
- А с ней, все в порядке, - спросил Максим, когда они отошли.
- С кем? – сначала не понял Василий. – А. Да. Она очень добрая. Скажем так, она – душа села.
- Да? – недоверчиво переспросил Максим. – Вы думаете, это было смешно?
- Она никогда никому зла не желала, не желает и не будет желать. Характер такой. А без нее, было бы скучно.
- Да уж. Равлечения у вас тут.
Василий не стал продолжать дискуссию. Он уже устал от Максима.
На ферму они немного опоздали и главный, уже красный топтался у входа, выжидая их.
- Вот где вас носит? День уже в самом разгаре, а вас нет.
- Что опять случилось?
- Да не опять, а все то же. Сено, кто будет косить?
- Так машина есть.
- Машина со вчерашнего дня на капремонте. Так что быстро косы в руки и марш на поле.
- А разве...
- Сейчас, просто помолчите, – посоветовал Василий. – Переодевайтесь и пошли.
Солнце не просто пекло. Жарило. Петр и Павел Семенович уже были на месте и косили. Рубахи они распустили, но не снимали, иначе обгореть можно в одну секунду. На голову они надели носовые платки смоченные водой.
- Пришли. Работнички, - съязвил Павел Семенович. – А мальца, зачем?
- Приказ главного.
- Ну-ну. Тады становись. Косить умеешь, Максим Петрович?
- Те...
- Че те?
- Умеете.
- Ух ты е. Те. Тада на...те и коси...те, - делал ударение на каждом окончании Павел Семенович. – Токо косу держи...те, так, шоб, конец был уверху, иначе, полотно косы сломае...те. Ясно?
Василий отошел в сторону, его уже начинало подташнивать от всего этого. Через три часа Павел Семенович огласил перерыв. Вначале, несколько раз Максим зарывал косу в землю, а потом понемногу научился, но тянуть ее до конца, ему не удавалось, получались маленькие полукружки. Он остался далеко позади. Парни докосили до небольшого пруда. Позвали Максима.
- Отдохнем тут, - сказал-скомандовал Павел Семенович. – Раздевайтесь. Искупнемся.
Парни начали раздеваться. Максим мялся в стороне.
- Максим Петрович! Шо плавать не умее...те?
- Да... нет. Просто.
- Шо просто?
- Тут болото.
- Де болото? Здесь? Максим Петрович. Это... называется пруд. Здесь вода не стоячая. Он связан с речкой. Ну... как знае...те.
Пока они купались, Максим сидел на траве. Когда вышли, парень уже лежал на боку и тяжело дышал. Павел Семенович очень перепугался.
- От те раз. Удар у него. Говорил же: «У пруд лезь». Так. Раздевать его поздно, тащите так, у пруд. Окунайте его голову. Токо шоб не захлебнулся. Отак. Отак. Теперь понесли у медпункт. Дайте оберну его голову мокрой тряпкой.