Особые заслуги перед школой.
Примечания:
Бонусная глава от лица Тома.
________________________________________
У старосты были свои преимущества, но временами это могло быть довольно скучно. Обычно он пользовался своим положением, используя должность как предлог, чтобы отправиться туда, куда другим студентам не разрешалось, а в последнее время чтобы уходить в Тайную комнату. Остальные слизеринцы не были так впечатлены, как следовало бы, и это раздражало. Блэк бросил ему вызов, посоветовав доказать это, начав избавляться от всяких отбросов общества. Том нахмурился, услышав эту идею. Как посмел Блэк говорить ему, что делать? Возможно, Тому следует избавиться от всяких отбросов, как выразился Блэк, приказав василиску атаковать его. Страх на лице Блэка был бы бесценен, и никто больше не осмелился бы снова заговорить с ним в такой манере.
Он глубоко вздохнул. Опрометчивые решения приводили к ошибкам, а он не мог позволить себе совершить ни одной — его постоянное шаткое положение не позволяло этого. Тот же вечно бдительный Дамблдор всегда пристально следил за всеми его действиями. Если бы его поймали с серьезным ранением другого ученика, его, вероятно, вышвырнули бы и отправили обратно в приют с билетом в один конец. Дамблдор действительно имел слишком большое влияние на директора Диппета, и, если слухи были правдивы, он уже был назначен следующим директором после того, как Диппет уйдет в отставку через несколько лет. Неудивительно, что сотрудники стали настолько вялыми и некомпетентными, что не смогли справиться с троллем (если бы он мог поверить в то, что Гарри писал ему). С Дамблдором в качестве директора, школа, вероятно, скатилась бы ко всем чертям. Бедный Гарри, которому приходится учиться в такой обстановке, не говоря уже о небезопасности в школе. Впрочем, Гарри мог и преувеличивать, чтобы произвести на него впечатление.
Том вздохнул. Он слишком много времени думал о Гарри. Из будущего он или нет, но он сильно отвлекал. Он вообще не должен был отвечать ему после третьего письма, но любопытство пересилило, и Том не мог избавиться от мучительного чувства, что когда-нибудь это станет важным.
Его размышления прервались, когда он повернул за следующий угол. По коридору эхом разнесся испуганный крик, и Том устремился вперед. Крики доносились оттуда же, куда он направлялся, и через несколько секунд причина стала очевидной. Большой акромантул, размером с лабрадора, зажал к стене несчастно выглядевшую девушку. Она кричала гнусавым голосом, а её очки перекосились.
Паукообразный зверь сделал выпад, вонзив зубы в руку девушки, которой она пыталась защититься. Том поднял палочку, чтобы оглушить паука. В это же время между ним и восьминогим чудовищем возникла громоздкая фигура.
— Нет! Не обижай его, он не хотел. — Проклятие Тома поразило идиота, возникшего на пути, вместо паука, но, похоже, не подействовало на полувеликана.
— Арагог, стой! — Заорал он, поворачиваясь к Тому спиной, как глупый гриффиндорец. Том продолжал направлять палочку, гадая, какие заклинания могут подействовать на Хагрида. В данной ситуации он мог бы испробовать на нем любое заклятие, какое захочет. Он мог разыграть это как самозащиту, кто поверит слову полувеликана против слова старосты и образцового студента Тома? Разве что профессор Дамблдор, но в данный момент Тома это не заботило. Он с сожалением опустил палочку, магия все еще покалывала на его пальцах. Гарри узнает, а Хагрид, этот жалостливый получеловек, был его другом. Том стиснул зубы. Хагрид рыдал и плакал, не зная, как помочь парализованной девушке, лежащей без сознания на полу, и не зная, как продолжать защищать монстра, который, судя по всему, был его питомцем. Том говорил ему избавиться от него, но тот не послушал.
— Уйди с дороги. — приказал Том. — И скажи этому… — Он указал кончиком палочки на восьмиглазую тварь. — отойти.
— Хагрид, позволь мне съесть её. — Настаивал паук.
— Арагог, отойди. — Хагрид поднял паука и отступил, чтобы дать Тому пространство.
Том наложил несколько элементарных медицинских заклинаний. Он на самом деле не особо много их изучал, но смог наложить жгут на укушенную руку, чтобы не дать яду распространиться.
— Я собираюсь отвезти ее в больничное крыло. К счастью, яд акромантула действует медленно и к завтрашнему утру с ней все будет в порядке.
— Что мы собираемся сказать профессорам? — Том поднял глаза и увидел зрелище, которое не хотел больше видеть никогда в своей жизни. Хагрид держал большого паука на руках, крепко прижимая его к груди. Несколько тонких ног обвивали его живот, грудь, а две другие — вокруг его плеч и шеи. Зрелище не для слабонервных.
— Я что-нибудь придумаю. Иди и возьми этого с собой. — Хагрид кивнул, но выглядел неуверенно. — И ничего не рассказывай о произошедшем. Меньше всего мне нужно, чтобы ты рассказал что-то, что будет противоречить моему рассказу. Завтра мы разберёмся, что делать, а пока возвращайся в общежития, комендантский час уже наступил. Я дам тебе пятиминутную фору.
— Тогда. Ага. — Хагрид повернулся, чтобы уйти, удивительно быстрый для своего роста. — Спасибо, Том. Я твой должник.
— О да. Ещё какой. — сказал Том, не отводя взгляда от девушки на полу.
***
— Том, повтори, что произошло еще раз. — Только что прибыл профессор Дамблдор, и он, очевидно, хотел заставить Тома рассказать о случившемся в третий раз, как если бы он был подозреваемым, а не героем.
— Я совершал обходы в качестве старосты и услышал крик. Когда я подбежал, на девушку напал акромантул, он ее укусил, и она упала. Я наложил на тварь оглушающее заклинание, но промахнулся, и оно убежало. — Здесь Том остановился и посмотрел профессору Дамблдору в глаза. — Я решил не гнаться за ним, потому что думал, что вылечить жертву важнее.
Глаза профессора Дамблдора мерцали из-за очков, и Том ждал знакомой игры в «двадцать вопросов» и недоверия при каждом ответе. Вместо этого он улыбнулся.
— И вы были абсолютно правы, мистер Риддл, благополучие студента всегда должно быть на первом месте. — Дамблдор посмотрел на других учителей. — Пятьсот баллов Слизерину за храбрость и быстрое мышление перед лицом опасности и еще пятьсот баллов за помощь однокурснику.
Другие учителя одобрительно закивали, и сильнее всех профессор Слизнорт, декан Слизерина.
— Что делает акромантул в Хогвартсе? Они не являются уроженцами этой местности, и продажа яиц незаконна — профессор Хилл покачала головой.
— Вы не видели кого-нибудь или чего-нибудь еще? — спросил профессор Слизнорт.
— Нет, сэр, но я бы хотел больше помочь в этом вопросе. Если вам нужно, чтобы я произвел дополнительные патрули или поиски, я был бы счастлив добровольно выделить на это свое время.
— Похвально. Но теперь этим займутся сотрудники, Том. — Профессор Дамблдор еще раз улыбнулся Тому, отчего тот начал подозревать старого дурака.
— Ты много сделал. Я думаю, из тебя получился бы хороший гриффиндорец, Том.
— Не оскорбляйте меня, профессор. — возразил Том, не задумываясь, с ухмылкой на лице.
Что Гарри скажет об этой ситуации, когда он расскажет ему? Так нужно производить впечатление на гриффиндорцев? Сражаясь с опасными существами? Гарри хвастался, что сразился с троллем. Он, вероятно, никогда не сражался с гигантским пауком. Он расскажет ему об этом завтра, после того, как подумает, что делать с Хагридом. Эта тварь не может здесь оставаться.
Дамблдор засмеялся.
— Еще двадцать баллов за факультетскую гордость. — Том удивленно моргнул. Он никогда раньше не получал дополнительных баллов от Дамблдора. Он попытался скрыть недоверие, которое, как он чувствовал, отразилось на его лице.
— Если я больше не нужен, я бы хотел уйти. Мне еще нужно закончить эссе. Если вы позволите.
— Конечно, мой мальчик, — согласился Профессор Слизнорт, — и если вы не успеете его закончить до конца, я напишу записку о продлении срока на день. Это будет справедливо после стресса, с которым вы столкнулись сегодня.
— Спасибо, профессор, но в этом нет необходимости.
На обратном пути в подземелья Том подумал о ночных событиях. Судя по всему, от этого героизма можно было что-то выиграть. Возможно, гриффиндорцы не были такими глупыми, как всегда казались. Том не чувствовал, что совершил что-то героическое, потому что ему не угрожала опасность. Как будто он не смог бы справиться с жалким пауком.
Завтра он встретится с Хагридом, и они выпустят это его глупое домашнее животное в Запретный лес, и на этом все будет кончено. Но сначала он использует его, чтобы выставить Блэка дураком. Тот боялся пауков. Представив выражение лица Блэка, просыпающегося от Арагога на его груди, яда, капающего на его лицо, вызывало у Тома покалывание от удовольствия до самых пальцев ног. Блэк, вероятно, обмочится в постель и впредь будет знать, как пытаться указывать Тому, что он должен и чего не должен делать. Он вообще не хотел использовать василиска, пока Блэк не попытался с ним спорить. Теперь Тому хотелось приказать ему скользить по раздражающему горлу Блэка, пока единственные слова, которые он когда-либо снова решился бы сказать Тому — это благодарность за возможность говорить в принципе.