Капитуляция

Хогвартс-экспресс, пуская клубы дыма, медленно тронулся со станции.
Платформа за окном исчезла в жемчужно-сером тумане, который, казалось,
всегда нависал над вокзалом Кингс-Кросс первого сентября. Гарри оглядел
коридор поезда: несколько отставших учеников спешили вперед, открывая
двери купе в поисках свободного места. Все выглядело настолько привычным,
что ему вдруг показалось, будто последние недели в поместье Реддлов были
всего лишь каким-то странным сном.
Гарри сглотнул. Что делать, если ему и правда все это лишь приснилось? Что
делать, если прежний Волан-де-Морт — холодное чудовищное существо,
желающее его смерти — все еще был где-то там? Что делать, если магический
мир до сих пор ждет, что он сотворит какое-нибудь невозможное чудо за
пределами своих возможностей и спасет их всех от монстра? Что делать, если
Драко... просто Драко? Что делать, если Том — его навязчивый защитник, был
всего лишь сном?
При мысли об этом Гарри моргнул от внезапно подступивших слез. Неожиданно
он понял, что на него пристально смотрит профессор Слизнорт.
- С вами все в порядке, Гарри? - мягко спросил профессор.
Гарри кивнул. Слизнорт едва заметно улыбнулся:
- Знаете, Гарри, только что, на какое-то мгновение, вы были удивительно
похожи на свою мать, Лили. Да-да, мой дорогой мальчик, я знал как вашу мать,
так и вашего отца, еще когда они учились в Хогвартсе. Ваши глаза... Они такие
же, как у вашей мамы. Такие же удивительные... - голос Слизнорта дрогнул, и,
на мгновение, он замер в нерешительности, о чем-то задумавшись, а затем
схватил Гарри за руку, увлекая того вперед по коридору.
- Смотрите все! Вы не поверите, кого я нашел на платформе! - профессор
Слизнорт с торжествующим видом открыл двери своего купе.
Гарри недоуменно осмотрел незнакомое помещение, которое явно не являлось
обычным купе Хогвартс-экспресса. Стены здесь были обшиты панелями из
дерева с перламутровыми и жемчужными вставками в форме извивающихся
змей, а паркетный пол украшали многочисленные змеевидные узоры. Роскошные
скамейки, обитые изумрудным бархатом, и белоснежные скатерти, скрывающие
ножки столов из красного дерева. Фарфоровая посуда, парящая над столами,
была расписана монограммами «HS», а от нескольких крупных корзин,
расположенных вдоль стены, веяло просто восхитительными ароматами.
- Гарри? - послышался удивленный шепот из угла помещения. - Ты жив? - в
карих глазах Джинни застыло глубокое изумление.
- Я знал это! - к удивлению Поттера, Невилл Лонгботтом тоже сидел в купе
Слизнорта. Его круглое лицо засияло, как только он увидел Гарри. - Видишь, я
же говорил тебе, Джинни, что у Сама-Знаешь-Кого нет ни единого шанса его
убить! Рад видеть тебя, Гарри!
Поттер улыбнулся и горячо пожал руку Невилла, краснея от чувства вины из-за того, что вдруг понял: друзья, должно быть, волновались о нем.
- Где ты был, Гарри? - он почти пожалел, что во взгляде Джинни сквозил явный
гнев, а не беспокойство, и снова покраснел:
- Ес... если честно, у Малфоев. Дело в том, что у меня были некоторые проблемы
с родственниками, и Малфои вытащили меня оттуда.
- Что? - Джинни неверяще уставилась на него. - Но почему...
- Ах, так вы знаете друг друга! - весело перебил их Слизнорт. - Тогда вы,
конечно, знаете мистера Забини, Гарри: он с вашего курса.
- Привет, Гарри, как поживаешь? - высокий красивый слизеринец встретил его с
улыбкой. Мальчик почувствовал легкое замешательство. Почему вдруг Забини
так с ним дружелюбен? Раньше он лишь мимоходом на него огрызался. Судя по
всему, новая дружба Гарри с Малфоями оказывала какое-то магическое
воздействие на слизеринцев.
- А это Кормак Маклагген и Маркус Белби, оба с седьмого курса, - радостно
продолжил Слизнорт.
Два семикурсника сухо поздоровались с Гарри, и он опустился на свободное
место, отчаянно пытаясь избежать вопросительных взглядов Джинни.
- Подумать только, какой приятный сюрприз! - щебетал Слизнорт. - МальчикКоторый-Выжил! Должен признаться, ваше недавнее таинственное
исчезновение заставило нас всех поволноваться, но мне следовало догадаться,
что Избранный никогда не сдастся Сами-Знаете-Кому! - он начал передавать
корзину с едой по кругу купе. - А сейчас, Гарри, мой мальчик, вы должны
попробовать pâté de canard en croûte?...
* * *
- Гарри, подожди!
Гарри остановился и улыбнулся Рону, проталкивающемуся через толпу
студентов, растекшуюся из вагонов поезда по сумеречной станции Хогсмида.
- Рад тебя видеть, Рон!
- Я тоже, приятель. Как обед с новым профессором?
Гарри поморщился:
- Хорошая еда, утомительная компания. Невилл и Джинни - исключение,
конечно. Все остальные — слизеринцы. Старый Слизнорт вполне дружелюбен,
но, думаю, он пригласил меня на обед только потому, что я знаменит.
- О, один из тех, - Рон был полон сочувствия.
- Как... Как обстановка в купе старост? - деликатно спросил Гарри.
Рон на минуту задумался:
- Ну... На самом деле, все было немного странно. Сначала Гермиона там просто
сидела и свирепо смотрела на Малфоя, как делал бы любой разумный человек,
но потом они начали говорить.
- Говорить? О чем?
Рон задумчиво потер конопатый нос:
- Ну, вообще-то, по большей части, о тебе. Гермиона задавала довольно много
каверзных вопросов о том, где именно вы были и почему ты никому не написал.
Она даже начала говорить почти как моя мама. Но потом Малфой ее резко
перебил и стал задавать нам всякие вопросы.
- Какие... Какие вопросы?
Рон замешкался:
- Ну... Он много спрашивал о твоих родственниках и о том, знали ли мы, как
плохо они с тобой обращались. Вообще, он был очень рассержен. Это правда,
что они тебя били? Я же не знал, ты должен был нам рассказать, Гарри! Как бы
там ни было, Гермиона ответила на все его вопросы, ну, может, и сухо, на
первый взгляд. Я имею в виду, какое Малфою вообще до тебя дело? Но, когда
она услышала о том, что твой дядя тебя бил, вынуждена была согласиться с
Малфоем, что Дамблдор уже давно должен был сделать с этим хоть что-то.
- О, - Гарри не знал, что сказать.
- А потом... - Рон медленно покачал головой. - Потом наступила часть разговора,
которую я не понял. Малфой начал задавать о тебе всякие странные вопросы
личного характера, вроде как, грустишь ли ты еще из-за расставания с Чжоу, и
что делает тебя счастливым, и какой твой любимый цвет. А потом он что-то
говорил о цвете твоих глаз, и Гермиона начала ему странно улыбаться, как
будто вдруг поняла, зачем он обо всем этом спрашивает. А когда я попытался
вмешаться и сказал Малфою, чтобы он заткнулся, она спросила меня, знаю ли я,
какой у нее любимый цвет. Конечно же, я не знаю, а она вдруг обиделась. В
смысле, кто знает любимые цвета других людей? Я даже не в курсе, какой мне
самому нравится, не говоря уже о своих друзьях.
- Ты прав.
- А потом, когда Малфой вышел на минуту из купе, чтобы проверить, все ли с
тобой в порядке — ты можешь в это поверить? - Я сказал Гермионе, о чем
думаю: это довольно подозрительно, что он так тобой заинтересовался, то есть,
он ведь всегда тебя ненавидел, верно? А потом он вдруг берет и спасает тебя от
Дурслей, и хочет знать, какие жанры долбанной музыки тебе нравятся. А еще на
станции я заметил, что он так на тебя смотрит, будто ты редкая карточка от
шоколадной лягушки или что-то вроде этого. Лично я считаю, это все довольно
подозрительно. Но, когда я сказал Гермионе, что все это очень странно, она
просто вздохнула и сказала, что все было довольно очевидным, но я, конечно, не
понял, как между тобой и Малфоем все изменилось, так как у меня
эмоциональный диапазон как у чайной ложки... Нет, не... Как у чашки? Ну, что-то
вроде того, - Рон вздохнул: - В любом случае, все это и правда ужасно странно, и подозрительно, Гарри.
- Э-э... Как бы то ни было, где сейчас Малфой?
Рон оглянулся:
- Думаю, он все еще разговаривает с Гермионой. Они там, давай подождем.
К удивлению Гарри, Том и Гермиона вместе сошли с поезда, непринужденно
болтая, как старые друзья. Но, к своему ужасу, когда они подошли, Гарри
услышал, как Том сказал:
- ...И, конечно, ты права, Гермиона, ему и правда стоит более серьезно
относиться к учебе... О, а вот и вы двое! - Том просиял, как только увидел Гарри,
а Гермиона загадочно улыбнулась самой себе. В конечном итоге, все четверо
сели в повозку, и, к облегчению Гарри, Рон прервал глубокий анализ Тома и
Гермионы о его пробелах в образовании новостями о своем брате Билле.
Видимо, Билл в течение всего лета добивался Флер Делакур.
- Мама с Джинни все расстраиваются по этому поводу, - размышлял Рон. - На
самом деле, мне кажется, что Джинни думает, будто Билл вместо этого должен
за Тонкс ухаживать. Тонкс! Она, конечно, довольно хорошенькая, но какой
парень в здравом уме предпочтет ее Флер?
Гермиона презрительно фыркнула и все оставшееся время, что они ехали в
карете, игнорировала Рона.
«- С тобой все в порядке, Гарри?» - прошептал голос у него в голове. Гарри едва
заметно улыбнулся Тому и кивнул. Высунувшись из окна кареты, он вдохнул
прохладный вечерний воздух. Он мог разглядеть темные силуэты фестралов,
виднеющиеся на фоне глубоких синих оттенков сумерек. Гарри быстро
посмотрел на Тома, подумав о том, что тот тоже может их видеть. «Он может
видеть их лучше, чем кто бы то ни было...» Гарри сглотнул. Заходящее за
горизонт солнце выглядело как расплавленное золото. Показался Хогвартс,
темный силуэт которого выделялся в сгущающихся сумерках, и Поттер
почувствовал, как сердце начинает биться быстрее — так было всегда, когда он
видел знакомый силуэт замка. «Интересно, что сейчас чувствует Том, - подумал
он про себя, - возвращаясь в Хогвартс, место, где он когда-то был просто Томом
Реддлом, еще до того, как стал Волан-де-Мортом...»
Как только все четверо вышли из кареты, перед ними вдруг замаячила темная
фигура.
- Мистер Поттер! - черные волосы нависли над его бледным лицом, а в глазах
застыло странное выражение, которое Гарри не смог понять.
«- Надо же, Северус сегодня выглядит мрачно», - прошептал удивленный голос у
него в голове.
- Вижу, слухи о вашей смерти, как обычно, были преувеличением, - Гарри
подумал, что ледяной голос Снейпа едва уловимо дрожит, и тут же решил, что
ему, должно быть, показалось.
- Директор хочет немедленно вас видеть, мистер Поттер. Вы отправитесь прямиком к нему в кабинет, - нет, голос Снейпа был спокоен и отвратителен,
как никогда.
- Я его отведу, - быстро сказал Том.
Снейп посмотрел на него:
- Не мелите ерунды, мистер Малфой, вы отправитесь в общежитие Слизерина,
как обычно. Даже студент с таким скудным интеллектом, как у мистера Поттера,
в состоянии самостоятельно найти дорогу. О! - он вдруг замолчал и осторожно
потер руку, на бледном лице внезапно показалась тревога.
- Вы в порядке, профессор? - невинно спросил Том и, отбросив с глаз льняную
прядь волос, улыбнулся Снейпу.
- Просто отлично, спасибо, мистер Малфой, - Снейп впился в Тома нечитаемым
взглядом черных глаз. - Очень мило с вашей стороны побеспокоиться обо мне.
Следуйте за мной, пожалуйста.
Снейп продолжал пристально рассматривать "Драко", пока они шли в тишине
замка. Когда две фигуры дошли до главных ворот, Гарри затаил дыхание, но Том
с легкостью прошел через защиту.
«- Не волнуйся, Гарри, - раздался голос Тома у него в голове. - Я отправлюсь к
Дамблдору вместе с тобой. Я никогда не оставлю тебя с ним наедине».
«- Ты можешь использовать мою мантию-невидимку, - подумал Гарри. - Она в
моем школьном чемодане».
По бледному лицу Тома скользнула тень улыбки.
«- Мантия-невидимка? О, не говори глупостей; мантии-невидимки - просто
детские игрушки. Они никогда не работают, как нужно».
«- Моя работает, - мысленно возразил Гарри. - Она сделает тебя совершенно
невидимым, я пользовался ей много раз, а до этого - мой отец».
«- В самом деле? - Том с любопытством посмотрел на него. - Твой отец оставил
тебе идеальную мантию-невидимку? А он случайно не завещал тебе старшую
палочку и камушек, а?»
«- Что?» - Гарри смутился.
"- Неважно. Я расскажу тебе об этом чуть позже, мой дорогой. Очаровательная
сказка на ночь. Ты найдешь ее весьма забавной".
* * *
- Гарри! - Дамблдор встал со стула, как только он вошел в кабинет. Его
старческое морщинистое лицо было наполнено легким беспокойством. - Ты в
безопасности! Где, во имя Мерлина, ты был? - голос директора дрожал. - Ты
заставил нас всех ужасно поволноваться, мальчик мой.
«- Я прямо здесь», - прошептал голос у Гарри в голове. Поттер почувствовал
легкое движение позади себя и улыбнулся.
- Я провел несколько недель с Малфоями, профессор.
Дамблдор посмотрел на него изучающим взглядом из-за очков половинок.
- Значит, это правда? Должен признаться, я был довольно удивлен, когда
получил первое сообщение - Патронуса, где говорилось, что тебя видели на
Кингс-Кросс с Люциусом и Нарциссой, - голубые глаза Дамблдора встретились с
Гарри. - Что, во имя всего святого, случилось, мой мальчик? Ты был под
Империо? Я думал, что предпринял все меры предосторожности.
- Мои родственники меня били, сэр. Так... Так как вы уже об этом знали и решили
ничего не делать, я послал сову Малфоям, - повторил Гарри историю, которую
они не раз проговаривали с Томом в поместье Реддлов.
- Ты послал сову Малфоям? - внезапно Дамблдор показался ужасно хрупким и
старым. - Бога ради, зачем ты поступил так рискованно и безрассудно, мой
мальчик? Люциус Малфой — Пожиратель смерти, ты же знаешь об этом так же
хорошо, как и я. Да-да, мне известно, что ему удалось выбраться из Азкабана, но
это не меняет того факта, кто он есть. Ты ведь сам видел его в Министерстве с
Лордом Волан-де-Мортом. Тебе повезло, очень повезло, что Малфой не передал
тебя ему. На самом деле, я скорее удивлен, что он этого не сделал. Как ты мог
пойти на такой риск, Гарри? Что бы было, если бы с тобой — надеждой всего
магического мира - что-то случилось? Или ты забыл обо всех тех людях, которые
на тебя рассчитывают? Мой дорогой мальчик, если ты был настолько несчастен,
почему не написал Уизли? Почему Малфоям?
Гарри опустил взгляд на ковер и прошептал:
- Уизли бы связались с вами, сэр. Я боялся, что вы отправите меня обратно к
Дурслям.
С глубоким вздохом Дамблдор опустился в кресло:
- Послушай, Гарри, я действительно сожалею обо всех твоих лишениях и
трудностях, и что ты пострадал от рук своих родственников, правда. Знаю, они
далеко не идеальные опекуны, но ты должен понимать: я отправляю тебя к ним
не просто так! Дом твоих тети и дяди — единственное место, кроме Хогвартса,
где ты находишься в полной безопасности от Лорда Волан-де-Морта, - он с
добротой посмотрел на Поттера. - Жизнь иногда посылает нам испытания,
мальчик мой, но мы должны научиться мужественно их переносить. Иногда...
Иногда нам приходится идти на личные жертвы ради общего блага, — мягко
добавил Дамблдор.
Гарри почувствовал, как Том пошевелился у него за спиной, а потом в голове
раздался его голос:
«- Что, черт возьми, случилось с его рукой? Посмотри на него, Гарри».
Взгляд мальчика упал на руки Дамблдора, которые были сложены на столе,
словно в молитвенном жесте. Его левая рука выглядела нормально, но вот
правая была ужасно обугленной, черной и скелетообразной в теплом свете настольной лампы. Что-то блеснуло, и Гарри увидел кольцо на здоровой руке
Дамблдора, которое раньше никогда не замечал: старинное, золотое,
оправленное неизвестным камнем цвета черной ночи.
- Что случилось с вашей рукой, сэр? - прошептал он.
- С моей рукой? - Дамблдор улыбнулся ему своей знакомой обнадеживающей
улыбкой. - Полагаю, однажды я расскажу тебе об этом все, Гарри, - его голубые
глаза сверкнули. - Не могу передать, какое это облегчение, что ты благополучно
вернулся в Хогвартс. Но я должен еще раз предупредить тебя насчет доверия
Малфоям. Разве они ничем не злоупотребляли, пока ты был у них?
Гарри покачал головой:
- О, нет, на самом деле, они были очень любезны.
- Действительно? - Дамблдор слегка нахмурился. - Я до сих пор не могу понять,
почему они не... Ну, неважно, Гарри. Главное, что ты в безопасности, даже после
твоих опрометчивых и отчаянных поступков, - он едва заметно ухмыльнулся в
бороду. - Жаль, что я не смог найти тебя этим летом. У меня было для тебя
важное задание.
- Задание?
Дамблдор просиял:
- Да, Гарри, задание. Я хотел, чтобы ты помог мне убедить профессора
Слизнорта вернуться в Хогвартс. Мне казалось, если бы ты присутствовал,
возможно, он охотнее бы согласился принять мое предложение.
- О, - На мгновение Гарри задумался. - Ну, он все равно согласился, верно?
Дамблдор кивнул:
- В конце концов, да. Но твое присутствие спасло бы меня от многих
неприятностей. Так или иначе, Гарри, нам с тобой нужно о многом поговорить.
Думаю, что с этого момента мне пора принимать более активное участие в твоем
образовании. Я решил давать тебе факультативные уроки в этом году. Мы с
тобой будем путешествовать в прошлое и узнаем больше о лорде Волан-деМорте. Полагаю, ты найдешь...
Директор не успел договорить: он вдруг застыл и упал на пол. Гарри в ужасе
уставился на съежившуюся фигуру старика.
- Том, что ты сделал? - прошептал он. - Ты же его не убил?
Невидимая рука нежно взъерошила Гарри волосы.
- Убил его? Нет, мой дорогой. Он просто обездвижен. Я больше не мог слушать
его сумасшедшую логику. Кроме того, мне хотелось поближе взглянуть на
кольцо.
Из-под мантии-невидимки показались светлые растрепанные волосы Тома, когда
он наклонился над неподвижной фигурой директора. Очень любопытно...
Сняв кольцо с руки директора, он поднес его к свету:
- Это мое кольцо. Что у Дамблдора делает моя старинная семейная реликвия? К
тому же, камень треснул...
- Твое кольцо? - Гарри посмотрел на матовый черный камень со странными
трещинами по центру. - Это крестраж?
- Был им... - Том провел пальцем по темному камню. - Но теперь уже нет, я не
чувствую его. Должно быть, Дамбдлор уничтожил осколок души, и, наверное,
именно он сжег его руку... - серые глаза вспыхнули гневом, и в тот момент никто
бы не подумал, что перед ним Драко Малфой.
Том нахмурился:
- Но зачем Дамблдор до сих пор носит мое кольцо? Конечно же, разрушенный
крестраж не может иметь для него особого значения. Почему он хранит
треснувший камень? - Том внимательно изучал украшение.
- Может быть, сам камень ценный? - предположил Поттер.
Реддл замер, посмотрел на него, а затем расхохотался:
- Конечно же! Ты очень умный, Гарри! Конечно, камень ценный! - он положил
кольцо в карман. - Я позабочусь о нем. В конце концов, это моя семейная
реликвия, и, в определенный момент, он может оказаться весьма полезным.
- Полезным? Чем?
Том мягко погладил его по волосам:
- О, ты увидишь, Гарри. Это будет сюрприз, - он посмотрел на распростертое
под ногами тело директора Хогвартса. - А теперь... Мне убить его или изменить
память?
Гарри вздрогнул:
- Изменить память? Пожалуйста! Он... Он неплохой человек, ты же знаешь. Я
думаю, он может быть очень хорошим.
Том вздохнул и покачал головой:
- Неужели ты и правда можешь жалеть Альбуса Дамблдора? Ладно, если это
твой собственный выбор, мой дорогой. Obliviate!
Один из портретов, висящих на стене, издал сухой смех. Гарри удивленно
обернулся: большинство картин предыдущих директоров и директрис
наблюдали за ними с ужасом. Но портрет Финеаса Найджелуса Блэка смотрел на
Тома с озорным блеском в глазах.
- Так-так-так! Я думал, что мне предстоит провисеть здесь еще один утомительный семестр, выслушивая маленькие очаровательные выступления
Дамблдора, но, кажется, я был не прав. Кто ты, молодой слизеринец?
- Неважно, кто я, Финеас, - спокойно ответил Том и по очереди указал палочкой
на все портреты.
- Obliviate!