Ритуал

Когда Адам вернулся, дом встретил его глухим безмолвием. Мачеха, вероятно, снова в мастерской, увлечена созданием очередного шедевра. Софи занята своими подростковыми делами, а близнецы... Кто знает, где они? В школе? В детском саду? Сколько им лет? Брат из него так себе.

Добравшись до своей комнаты, Адам рухнул на кровать и, завернувшись в одеяло, он мгновенно заснул.

Проснулся Адам от пронзительных криков, которые сотрясали весь дом. Подниматься ему совершенно не хотелось. Может, отец вернулся, поэтому близнецы и радуются, только они могли создавать такой хаос.

Сейчас его больше тревожила тупая, давящая боль в голове, как будто он переживал последствия затяжного запоя. В памяти всплыла Кэнди – ее наглый, вызывающий взгляд, от которого закипала злость. Хорошо, что Ли сумел избавиться от нее. Она, как опухоль: появляется внезапно и медленно разрастается, пожирая человека. Но нельзя отрицать, Кэнди умеет добиваться своего любым способом. Ей повезло, что он слишком добр. Лучше бы он был резким, жестким и непреклонным, тогда бы давно избавился от нее.

Адам вздрогнул, отгоняя неприятные мысли, и заставил себя подняться. С утра не хотелось снова прокручивать в голове вчерашний эпизод с Кэнди. Самое удивительное, что он не помнил большую часть происходящего с ним. Сознание вычеркивало ненужное, оставляя только неважные моменты.

Картонный дом.

Шут.

Странный дом.

Шут был в начале. Еще тот случай на озере – тот самый, который заставил его уехать. Он не проверял сообщения уже несколько дней.

Вот же дерьмо!

Телефона нигде не было. Первая мысль – Кэнди украла. Но тут же отбросил это подозрение, потому что точно помнил, как держал телефон в руках перед тем, как провалиться в сон.

Снова крики, снова топот. Дом вибрировал, как живое существо, раздраженное этим шумом. Телефон нашелся под второй подушкой. Адам схватил его, быстро пролистал сообщения. Большинство даже не удостоил ответом. Лишь одно сообщение от отца «Скоро вернусь.» И все? Серьезно? Адам нахмурился. Хоть что-то. Он уже начал думать, что Ивонн избавилась от отца, а тело спрятала где-нибудь в саду. Места там хватает.

Стоило Адаму открыть дверь, как он тут же столкнулся с сестрой. Софи ухмыльнулась – ехидно, насмешливо. Эта ее улыбка моментально испортила ему настроение.

– Выглядишь, как дерьмо Бруно, братишка!

Бруно? Кто такой, Бруно? Адам замечает золотистого ретривера, лениво сидящего рядом. Казалось, он тоже ухмыльнулся, соглашаясь с Софи.

– Твой? Когда у тебя появилась собака?

– Серьезно, Адам? – Софи расхохоталась. – Мне и близнецов хватает, какая еще собака. Нет, это пес Марка, нашего мерзкого соседа, брата Вивиан. Он такой отвратительный и жирный...

– Бруно?

– Да при чем здесь Бруно. Бруно просто пес. Вот,  держи, – сказала Софи, почесав за ушко собаку.

Адам не успел сообразить, как поводок оказался в его руках.

– Пожалуйста, братишка, отведи его назад.

– Ни за что! Даже не рассчитывай на это!

– Вивиан спрашивала про тебя, – нагло соврала Софи.

– Думаешь, я поверю? Придумай что-нибудь получше. Кто приехал?

– Тетя Далила с мужем. Семейная поддержка. Надеюсь, они ненадолго.

– Хм.

– Хм? Это всё что ты можешь сказать? Ладно, удачи тебе, Адам, с Бруно. Мне кажется, он хочет срать. Теперь он твоя проблема.

Сестра, как обычно, ловко обвела его, оставила с собакой и скрылась. Адам посмотрел на счастливого пса, тот радостно вилял хвостом.

– Ладно, Бруно, придется  тебе подождать. Даже не думай тут веселиться, —приказал он, заводя собаку внутрь. – Полчаса, может, меньше, и я вернусь.

Бруно не особо следовал указанию, когда Адам вернулся, тот с энтузиазмом грыз ботинок.

– Серьезно, приятель? Ладно... пойдем, пока ты меня не съел.

Уговаривать долго не пришлось. Бруно оказался весьма послушным псом.

Виляя хвостом, Бруно вертелся у его ног. Адам задумался: а ведь неплохо быть таким – беззаботным, довольным созданием, просто жить в моменте. Все, чего он хочет сейчас – это быть, как этот пес.

Адам не решился войти через главный вход. Между их домом и соседским тянулась живая изгородь – густая, переплетённая растениями стена, которая скрывала лазейку. Узкий проем служил постоянным маршрутом пса, пробирающегося между домами. Именно туда Адам и направился, шаги его были быстрыми, почти бесшумными.

Но стоило ему перейти границу, как раздался свист. Бруно рванул с неудержимой силой. Поводок дернулся – удержать его было невозможно. Адам лишь выругался, наблюдая, как пес уносится прочь.

Пес стремительно рванул к хозяйке,  Вивиан. Адам шагал к ней навстречу. Они не виделись с прошлого Рождества.

Вивиан завораживала его, как личность, но ее сложный характер отпугивал. Она всегда шла наперекор всему – упрямая, порой злая, временами грубая, с твердыми убеждениями, которые не подлежали пересмотру. Она не умела признавать свои ошибки, постоянно спорила, отстаивая свое мнение до последнего. Бунтарка с яркой и немного мрачной внешностью. Вивиан одновременно пугала и притягивала, иногда раздражала своим упрямством, каждое ее слово звучало словно вызов. Особенно в спорах с матерью, которая не разделяла взглядов дочери. Хотела ангела, а получила беса. Отец же принимал ее такой, какая она есть. Вивиан, несмотря ни на что, шла своим путем. Жила, как хотела.

Бруно уже крутился возле девушки. Гавнюк.

Когда же подошел поближе, то удивился – действительно ли перед ним Вивиан? Она выглядела иначе, как обычная приятная девушка, с которой легко завести знакомство.

Адам поприветствовал ее, и в ответ услышал:

– Ага. Давно не виделись.

В ее голосе не было ни радости, ни недовольства. Характер, похоже, не претерпел изменений.

– Почти год. Я со всеми почти год не виделся.

– Ладно, пойдем лучше в беседку. Только я запущу Бруно в дом.

– Хорошо, – кивнул Адам. Он едва сдерживал  напряжение, направился к беседке.

Удивительно, но раньше он никогда туда не заглядывал.

Беседка возвышалась на тонких колоннах, резных, как узор на кости. Крыша сияла яркой черепицей, ловя солнечные блики. Сквозь решетки проникал свет,  рассыпаясь по каменному полу. Вьющиеся растения сплетались вокруг опор, наполняли воздух терпким, приторно-сладким ароматом. Несколько скамеек расположились по бокам. Он опустился на одну из них. Аромат цветов раздражал.

– А вот и я, – звонко сказала девушка, пружинисто шагнув в беседку. В руках у нее было по баночке пива. — Не знала, что тебе нравится, поэтому выбрала на свой вкус. Если что, я могу принести что-нибудь другое?

Адам  не сразу нашел, что ответить. Рядом с ней он всегда терялся, ощущал себя неловко и глупо, будто мысли вдруг переставали складываться в осмысленные фразы.

– Нет? Не нравится?

– Все нормально, сойдет.

– Ну и отлично!

Вивиан устроилась напротив, на мгновение задержав взгляд на Адаме. Некоторое время они молчали.

– Как твои дела? – спросила Вивиан.

– Тебе правду сказать или соврать?

– Как считаешь нужным.

– Тогда так себе.

– У меня тоже, – с тихой, почти ленивой грустью произнесла Вивиан, затем сделала глоток холодного пивка.

– Можешь исповедаться мне, я не против.

– Ты что, за год священником стал? Святой Адам!

– А разве не видно? Старюсь жить, как истинный христианин, – усмехнулся Адам.

Вивиан, конечно же, не поверила, но спорить не стала.

– Поэтому, – Вивиан провела ладонью по волосам, намекая лысую голову.

– То была импровизация, – Адам пожал плечами. – Так  сказала бы Ивонн.

–Кажется, она ведет себя... странно.

– Кто? Ивонн? Она всегда такая, – вздохнул Адам. – Отец пропал, а она рисует картины. Тебе нужно это увидеть. Это нечто!

–Все совсем плохо? Пропал? –  удивлённо спросила девушка.

Конечно, Вивиан знала о ситуации в доме соседей. Ее мать целыми днями обсуждала семейство Адама по телефону. Но на самом деле девушка знала куда больше, что могло показаться.

–Я не против посмотреть, люблю живопись.

«А я не очень» – хотел было ответить Адам, но промолчал.

Снова пауза. Казалось, им вовсе не о чем говорить. В прошлый раз, в Рождество, разговор между ними складывался куда легче.

–Как думаешь, они спали? Ну, моя мать и твой отец? У меня такое ощущение, что да.

–Хм...– выдавил Адам, явно растерянный ее вопросом. – Без понятия.

Почему ее вообще волнует личная жизнь их родителей?!

–Просто она все время крутится возле Ивонн.

–Может, ей тоже нравится живопись!

Вивиан рассмеялась. Адам сжал челюсть.

«Какого черта ты жалуешь на мать? Она жива. Она рядом с тобой, а не покоится в земле».

Он хотел сказать это вслух, но сдержался. Вместо этого высказал абсолютно иную мысль:

– Если честно, мне все это безразлично. Так почему ты вернулась? Надоела свободная жизнь? – Адам сменил тему, потому что обсуждать ту ситуацию ему не хотелось.

Вивиан тоже не спешила говорить о своей. Девушка тяжело вздохнула, и по ее лицу было видно, что она расстроена. Адам понял: очередная драма. И теперь он не был уверен, хочет ли ее слушать.

– Если однажды ты пригласишь меня прогуляться, я расскажу про свои проблемы. Но я соглашусь, если буду в хорошем настроении.

В ее словах мелькнуло что-то двусмысленное, чего Адам не понимал. Раньше она никогда не обращала на него внимания, потому что ей нравился совсем другой тип людей. Для нее Адам был слишком обычным, просто симпатичный персонаж, в котором не хотелось копаться. Хотя у него были свои тайны, и Вивиан о них знала, но хранила молчание.

– По-дружески, – дополнила она. – Мне нужно отдохнуть от своей безумной семейки. Они уже достали меня за эти полгода.

Адам крутанул банку в руке, и она едва не выскользнула, и пена стремительно полезла наружу.

– Думаешь, снова уехать?

– Как получится. А ты зачем здесь?

И правда,  зачем?! Почему все продолжают этот дурацкий вопрос?!

– А ты?

– А я не отвечаю вопросом на вопрос.

— Просто глупый вопрос, – ответил Адам. – Вот ты вернулась. Почему? Потому что тут твоя семья, верно? Так почему я не могу вернуться? В чем проблема? Будто бы я никто в этом доме.

Вивиан любила такие моменты, когда забиралась под кожу, не прилагая сегодня особых усилий. Судя по всему, у Адама дела действительно так себе, он быстро загорается.

Тем временем Адам продолжал:

– С отцом я немного в ссоре, но мы поговорим и все решим. Просто временные сложности.

– Он обижен на тебя, довольно сильно, – вдруг вылетело у Вивиан.

Значит, жаловался. Кто бы сомневался.

– Откуда ты знаешь?

– У меня есть информатор, помнишь? Уверена, вы помиритесь, ведь Маттео отличный человек, – сказала Вивиан и после небольшой паузы добавила. – И отец.

«Святая херня, они трахаются» – подумал Адам. Однако он решил пока не делиться своим открытием. Похоже, что змея Ивонн притаилась совсем рядом.

– Не сомневаюсь.

– Он же не бросил тебя.

«Боже... заткнись!» – чуть не вырвалось у Адама, но он сдержался.

– И еще Софи, – вдруг добавила Вивиан. Сегодня она явно говорила слишком много лишнего.

– А что с Софи не так?

– Мама говорит, что она стала невыносимой.

– Это у нас семейная черта.

Вивиан рассмеялась, и вдруг ей стало очевидно, что Адам пристально следит за каждым ее движением, изучает и анализирует. От этого ей стало не по себе.

– А как твои дела? Отношения, любовь. –  Вивиан невзначай сменила тему.

Адам ответил коротко:

– Нет. У меня нет времени на эту ерунду.

Хотел добавить «особенно обсуждать с тобой», но вновь сдержался.

Но Вивиан не собиралась останавливаться.

– Почему?

Адам ненадолго замолчал, обдумывая, стоит ли вообще отвечать.

– Потому что прошлый раз все закончилось плохо.

– Уверена, что ты вытворил чего-нибудь....

– Возможно.

– Так что... Что ты сделал?

Адам усмехнулся, чуть качнув головой.

– Ты слишком любопытная.

– Не отрицаю.

При разговоре с Вивиан он наконец-то почувствовал себя свободнее, сбросил внутреннее напряжение, которое давило все эти дни.

– Из-за пустяка. Меня обвинили в том, что я безответственный идиот, который заботится только о себе.

– Это не так уж далеко от правды.

Адам напрягся, его пальцы сжали банку чуть крепче – металл жалобно хрустнул.

– Нет. Это не так.

Бруно вновь удрал, когда дверь открылась. Пес стремительно пролетел мимо них. Вивиан подскочила с места, ее возглас был резким, раздраженным:

– Мама, опять! Боже, почему она его постоянно выпускает!

Адам наблюдал за ее реакцией.

– Наверное, он опять у нас. Пойду проверю. Хочешь со мной?

Вивиан на мгновение задумалась, но затем категорически отказалась, сославшись на усталость.

– Если он у вас, просто позвони, я заберу его, – добавила она, устало потирая виски. Но все же попыталась его позвать.

Пес не отзывался на свист, и нервы у Вивиан уже закипали. Ей хотелось как можно быстрее ворваться в дом и предъявить матери обвинение в беспечности. Адам не собирался вмешиваться в их предстоящую разборку. Он поспешил уйти, пожелав ей хорошей ночи.

– Ага, – коротко ответила Вивиан.

Но перед тем, как уйти у него неожиданно вырвалось:

— Я зайду к тебе завтра в четыре.

– Хорошо, – ответила Вивиан.

– Хорошо, значит, хорошо, – повторил Адам, пробираясь через секретный проход.

Он был даже рад, что их разговор прервался. Мелкий засранец Бруно спас ситуацию.