Неизвестное родство. Тайная комната

Впервые Орион не беспокоился о том, чтобы добиться прогресса в учёбе. Всё его внимание было сосредоточено на легенде о Тайной комнате. Он стал неофициальным помощником Римуса, помогая ему документировать поступающую информацию. Для Ориона стало обычным делом оставаться дома один на весь день, когда Римус уходил на встречи с Сириусом, профессором Дамблдором и своим источником в Министерстве, но Орион едва замечал это. Каждый раз, когда Римус возвращался, ему нужно было разбирать стопки пергаментов, и он был занят с раннего утра до поздней ночи. Это было долго и утомительно, но это нужно было сделать.

В дополнение к работе, которую он выполнял для Римуса, у Ориона был свиток пергамента, содержащий, по его мнению, самую важную информацию — в том числе то, что он узнал о студенте, убитом в последний раз, когда была открыта Комната. О том, кто, собственно, умер, было мало что известно, кроме того, что это была маглорождённая девочка, которую нашли в туалете без физических повреждений. Это подтолкнуло Ориона к новому раунду исследований. Пятьдесят лет назад Министерство было больше сосредоточено на монстре. Возможно, ему нужно было сделать то же самое. Понимание того, какой «ужас» был спрятан в Комнате, может привести к раскрытию того, кто стоял за его освобождением.

Помимо всего прочего, Орион пытался передать весточку своим друзьям, но не знал, что сказать. Ему никогда не говорили, что он не может поделиться тем, что узнал, но он понимал, что в какой-то форме секретность необходима. У Ориона было такое чувство, что Министерство не хотело, чтобы общественность паниковала из-за возможности того, что Волан-де-Морт снова в Хогвартсе, когда не было веских доказательств, — а для этого министр магии должен был увидеть Волан-де-Морта собственными глазами.

Громкий треск быстро вырвал Ориона из задумчивости. Обернувшись, Орион с облегчением вздохнул, увидев, что это была Минди, нервно дёргающая себя за уши.

— Молодому Господину звонят по камину, — тихонько пропищала она. — Молодой Господин Поттер не слушает Минди. Минди пытается. Минди говорит Господину мальчику Поттеру, что Молодой Господин занят, но...

— Всё в порядке, Минди, — мягко прервал её Орион. — Я знаю, что Гайден может быть настойчивым, если захочет. Мне в любом случае нужен перерыв. — Потирая усталые глаза, Орион проигнорировал громкий треск исчезновения Минди, поднялся на ноги и направился в гостиную. Он не мог поверить, что Гайден связывался с ним из Хогвартса.

Войдя в гостиную, Орион резко остановился, увидев голову Гайдена, торчащую в камине. Судя по тому, как Гайден ерзал, было очевидно, что он ждал уже некоторое время. Орион мог только представить, через что заставила его пройти Минди, пытаясь выполнить данный Орионом приказ не беспокоить его.

— Орион! — воскликнул Гайден, как только заметил его присутствие. — Слава Мерлину. Мы так волновались. Я могу пройти?

Орион с недоверием уставился на Гайдена.

— Не думаю, что тебе стоит это делать, Гайден, — осторожно ответил он. — Защитные чары в Хогвартсе...

— Ори, ты что, не знаешь, какой сегодня день? — перебил Гайден. — У нас сейчас каникулы. Мракоборцы практически затолкали нас всех в поезд сегодня рано утром, чтобы они могли начать расследование. Мы пытались привлечь внимание твоего папы, но он был слишком занят разговором с Дамблдором и МакГонагалл. Ну так... что ты делал всю прошлую неделю?

Орион пожал плечами, подходя к камину.

— Проводил исследования для папы и дяди, — честно сказал он. — Я узнал, что Волан-де-Морт действительно наследник Слизерина. Вот почему папа такой чрезмерно опекающий. Он думает, что Волан-де-Морт каким-то образом стоит за этими нападениями, а это значит, что он может хотеть отомстить нам за то, что мы остановили его в июне.

Гайден нервно прикусил нижнюю губу.

— Можно мне пройти, Ори? — спросил он. — Мои колени меня убивают.

Орион кивнул и отступил назад, когда лицо Гайдена исчезло, а на его месте появилось пламя, ставшее зелёным, и Гайден, спотыкаясь, вышел из него, едва не упав лицом вниз. К счастью, Гайдену удалось устоять на ногах, и он тут же начал отряхивать с себя сажу. Однако, как только он поднял глаза, любой намёк на улыбку сменился хмурым выражением.

— Э-э-э... всё в порядке? — осторожно спросил Гайден. — Римус не будет возражать, что я здесь, верно?

Орион вздохнул.

— Римус сейчас нет, — признался он. — Я не знаю, когда он вернётся.

Гайден уставился на Ориона, когда тот сел в ближайшее кресло.

— Они просто оставили тебя здесь? — недоверчиво спросил он.

Орион ощетинился.

— Минди и Тоби здесь, — резко ответил он. — Я не какой-то маленький ребёнок, которому нужен взрослый, чтобы следить за каждым моим шагом...

— Я такого не говорил...

— ...потому что моя семья не такая, — яростно продолжал Орион. — Мои папа и дядя делают всё возможное, чтобы обеспечить нам безопасность. Если это означает, что я остаюсь дома один немного дольше обычного, то это цена, которую мне придётся заплатить. Так было всегда.

Гайден быстро поднял руки в знак капитуляции.

— Я ничего такого не имел в виду, Ори, — быстро заверил он. — Просто... ну... здесь, должно быть, одиноко совсем одному.

Плечи Ориона поникли, когда весь огонь, направленный на защиту его отца и дяди, покинул его. Ему становилось одиноко время от времени, но так должно было быть, так что какой смысл жаловаться? Необходимо было идти на жертвы, чтобы второе правление Волан-де-Морта не было таким же ужасным, как первое. Вот почему Сириус так усердно работал, чтобы поймать как можно больше последователей Волан-де-Морта. Вот почему он старался участвовать в любом расследовании, связанном с Волан-де-Мортом.

Гайден поднялся на ноги, подошёл к Ориону и обнял его за плечи.

— Слушай, я сказал своему папе, что, вероятно, пробуду здесь несколько часов, так что, на мой взгляд, у нас есть два варианта, — оптимистично сказал он. — Первый — ты можешь сделать перерыв в своих исследованиях, и мы можем поговорить о чём угодно, кроме Тайной комнаты. Или второй — я могу помочь тебе, чем смогу. Выбор за тобой. Я бы предложил позвонить по камину Невиллу, но я знаю, что он уезжает в семейную поездку.

Орион смутно помнил, что Невилл упоминал, что его семья собирается поехать в Румынию, чтобы встретиться с несколькими целителями, которые, возможно, могли бы улучшить состояние мистера Долгопупса. К сожалению, из-за безумных нападений они совсем забыли о праздниках. «Особенно моя семья».

— Ори? — подтолкнул Гайден.

Орион устало провёл рукой по лицу.

— Мне действительно нужно закончить до возвращения Римуса, — наконец ответил он и направился в библиотеку. — Чем скорее мы докопаемся до сути, тем скорее прекратятся нападения и тем скорее я смогу вернуться в Хогвартс.

— Ты действительно думаешь, что до этого дойдёт? — быстро спросил Гайден.

Орион нерешительно пожал плечами.

— Я не знаю, как далеко зайдёт в этом мой отец, — признался он. — Полагаю, это зависит от того, как пойдёт расследование и сможем ли мы узнать больше о том, кого убили в последний раз, когда Комната была открыта.

Гайден вдруг резко остановился.

— Что? — в замешательстве спросил он.

Орион остановился и повернулся к Гайдену. Прошло несколько мгновений, прежде чем он понял реакцию Гайдена.

— Извини, — искренне сказал он. — Я перебрал столько информации, что забыл, о чём я тебе рассказывал, а о чём нет. Пятьдесят лет назад была открыта Тайная комната, и была убита маглорождённая. Том Реддл был награждён за поимку преступника, которого исключили. Поскольку жертва была несовершеннолетней, её личность так и не была раскрыта.

Гайден удивлённо моргнул.

— Кого исключили? — взволнованно спросил он.

Орион долго смотрел Гайдену в глаза, прежде чем ответить:

— Хагрида.

Выражение лица Гайдена было почти комичным.

— Не может быть, — неверяще произнёс Гайден. — Никто ни за что не может поверить, что Хагрид — наследник Слизерина.

— Точно так же, как никто ни за что не поверит, что наследник — ты? — возразил Орион, а затем мотнул головой в сторону библиотеки. — Пойдём, ты можешь прочитать заметки, которые я сделал. Может быть, вместе мы что-нибудь придумаем.

В течение следующих нескольких часов Гайден пытался помочь, как мог, но было так много всего неизвестного. Отсутствие информации о личности девочки резко положило конец этой возможности, документация о наблюдениях за Волан-де-Мортом исключала его физическое присутствие в Хогвартсе, и не было абсолютно никаких фактических документов о Тайной комнате. Всё, что они нашли, основывалось на «легенде», с которой выросли многие дети-волшебники, в том числе о том, чем может быть «ужас внутри».

Проблема, с которой столкнулся Орион, заключалась в том, что, насколько ему было известно, не существовало ни одного монстра, который мог бы заставить кого-то окаменеть, не оставив следа от впрыснутого яда. Как бы нелепо это ни звучало, было похоже, будто жертвы были напуганы до такой степени, что окаменели. Кто бы это ни был, он должен был быть чрезвычайно мощным, чтобы воздействовать на призрака. В волшебном мире было не так много сил, которые могли бы воздействовать на призрака.

— Может быть, мы всё делаем не так, — тихо сказал Орион, откладывая перо.

Гайден тут же оторвал взгляд от пергамента.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он с любопытством.

Орион пожал плечами:

— Я не знаю, — признался он. — В этом так много неизвестного. Мы не знаем, где находится Комната, как её открыть или что внутри — включая то, что заставляет людей каменеть. Однако мы знаем, что «ужас внутри» способен воздействовать на призрака. Это исключает большинство известных заклинаний, все зелья, о которых я когда-либо слышал, все виды растений и существ...

— Может, и нет, — мягко возразил Гайден. — Что, если Ник был поражён таким образом только потому, что был призраком. Он уже мёртв. Его не очень-то можно убить снова.

Орион нахмурился в раздумье.

— Но что-то живое убить можно, — пробормотал он, прежде чем подняться на ноги и двинуться к книжному ряду. В этот момент Орион был благодарен за то, что знал библиотеку так хорошо. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти большую книгу, выглядевшую так, будто она вот-вот развалится. Орион знал почему. Эта книга была одной из первых, которую Римус использовал в качестве энциклопедии, когда Орион начал изучать магических существ, потому что иллюстрации были, по словам Римуса, «подходящими для детей».

— Ори? — с любопытством окликнул Гайден.

Орион тут же начал листать книгу, медленно направляясь к Гайдену. Он не хотел тешить себя надеждами, когда его теория могла быть неверной. Магические существа нечасто упоминались — только когда Орион узнал, что его дядя был оборотнем. Сначала он был напуган, пока его не научили, что не все магические существа — страшные монстры. Поначалу было трудно, но как должен был вести себя пятилетний ребёнок без памяти?

Найдя нужную страницу, Орион взглянул на слова, прежде чем положить книгу на стол и повернуть её так, чтобы Гайден мог прочитать. Гайден на мгновение в замешательстве уставился на Ориона, а затем начал читать текст. Комната погрузилась в тишину, пока Гайден пробегал глазами по каждому слову на странице. Вскоре Гайден снова посмотрел на Ориона со смесью недоверия и страха на лице.

— Василиск? — спросил Гайден. — Ты думаешь, что в школе василиск?

Орион устало вздохнул, рухнув на стул.

— Это возможно, — неловко ответил он. — Подумай об этом. Слизерин мог разговаривать со змеями, так что было бы логично, если бы он использовал Короля Змей в качестве своего защитника. Только змееуст может управлять им — как Волан-де-Морт.

Гайден скептически посмотрел на него.

— Я не знаю, Ори, — медленно произнёс он. — Как что-то вроде василиска могло прожить в школе тысячу лет и никогда никем не быть замеченным?

Орион нахмурился.

— Ну, Комнату открывали только дважды, — ответил он. — Думаю, он должен быть выпущен своим «Хозяином». Должно быть, он впадает в спячку, когда Комната закрыта. Просто подумай об этом. Он может убить, посмотрев кому-нибудь в глаза. Вот как умерла девочка пятьдесят лет назад, и вот как пострадал Почти Безголовый Ник. Он бы умер, если бы мог...

— Но как же миссис Норрис, Колин и Джастин? — перебил Гайден. — Они не мертвы.

Орион задумчиво нахмурился. Гайден был прав, но Орион был уверен, что он на правильном пути.

— Может быть, они не подверглись воздействию целиком, — предположил Орион. — Не знаю. У тебя есть идеи получше?

Гайден вздохнул, его плечи поникли.

— Нет, — слабо ответил он. — Я не хочу быть таким пессимистом, но ты же знаешь, что любой, с кем ты поговоришь, задаст те же вопросы, верно?

Орион неохотно кивнул. Проблема была в том, что у него заканчивались идеи. Если он не найдёт ответов на всё возрастающее количество вопросов, у Ориона было такое чувство, что он не вернётся в Хогвартс. Конечно, если бы теория Ориона оказалось верной, то ему, скорее всего, никогда больше не разрешат даже ступить на порог Хогвартса.

Знакомый голос быстро вырвал Ориона из раздумий.

— Ну, вот это сюрприз, — удивлённо прокомментировал Римус, появившийся в поле зрения. — Добрый вечер, Гайден. Надеюсь, твои родители знают, что ты здесь.

Гайден быстро кивнул.

— Я сказал папе, — заверил он. — Вы узнали что-нибудь о том, кто стоит за открытием Комнаты?

Римус долго смотрел на Гайдена, приподняв бровь, прежде чем ответить.

— На самом деле, нет, я ничего не нашёл о Тайной комнате, но я узнал кое-что ещё о Волан-де-Морте, — осторожно произнёс он. — Твой отец знает, почему ты здесь?

Гайден пожал плечами.

— Я пришёл проведать Ориона и решил остаться, пока кто-нибудь не вернётся домой, чтобы он не был один.

— Гайден, — прошипел Орион сквозь стиснутые зубы.

— Что? — спросил Гайден, поднимаясь на ноги. — Ты можешь смириться с тем, что надолго остаёшься дома один, но я — нет. Если ты снова окажешься дома один, дай мне знать. Мы можем спрятаться в моей комнате, чтобы тебе не пришлось разговаривать с моими родителями, хорошо?

Орион бросил нервный взгляд на Римуса, а затем снова посмотрел на Гайдена.

— Я ценю твоё предложение, Гайден, но я порядке, правда, — настаивал он. Последнее, что ему было нужно — это чтобы Гайден излил своё разочарование родителям. — Я дам тебе знать, если что-то изменится.

Гайден поколебался мгновение, но затем попрощался и ушёл. Орион воспользовался возможностью и начал приводить в порядок своё рабочее место, в том числе убрав книгу о магических существах. Пока у него не будет доказательств, идея о василиске останется теорией. «Это начинает становится безнадёжным».

Нежная рука легла на плечо Ориона, останавливая его движения.

— Ори, мне жаль, — тихо сказал Римус. — Гайден прав. Ты не должен оставаться один вот так. Пожалуйста, пойми, мы делаем это, чтобы обеспечить твою безопасность...

— Я знаю, Лунатик, — устало прервал его Орион, раскладывая книги в разные стопки. — Я знаю, что у вас с папой есть определённые обязанности. Вот почему я пытаюсь помочь. Гайден просто не понимает. Его родители не работают, поэтому он не знает, каково это.

— Ори...

— Всё хорошо, — настаивал Орион, беря в руки свиток с заметками и одну из больших стопок книг. — Послушай, я устал, так что, может быть, увидимся утром. Просто оставь информацию на столе, и я займусь ею первым делом.

Орион был отчасти благодарен и отчасти обижен тем, что Римус просто позволил ему уйти из библиотеки. Часть его была рада, что спора удалось избежать, в то время как другая часть была разочарована тем, что такое событие, как оставление его дома в компании одних только домашних эльфов на несколько дней, не было достаточно важным, чтобы стать спором.

Это беспокоило Ориона больше всего. Если его отец и дядя были так заняты сейчас, то что будет, когда Волан-де-Морт действительно вернётся?

* * *

— Сириус, пожалуйста! Что-то должно измениться. Ты не видел его выражения лица вчера вечером. Он искренне верит, что твоя работа и моя жажда знаний важнее его.

— Ты ошибаешься. Ори умнее этого. Он знает, что мы делаем это ради него.

— Объясни это двенадцатилетнему мальчику, который чувствует необходимость защищать нас за то, что мы пренебрегаем им. Я больше не могу этого делать. Я помогу Ориону закончить документирование собранных мной материалов, но после этого я твёрдо намерен позаботиться о том, чтобы Орион хорошо провёл каникулы, прежде чем вернётся в Хогвартс.

— Римус...

— Нет, Сириус. Ты обыскал всю школу и ничего не нашёл. Я не позволю тебе держать Ориона взаперти, пока ты не почувствуешь, что там достаточно безопасно. Этот день наступит только тогда, когда Волан-де-Морт исчезнет навсегда. Мы оба знаем, что происходит. Это лишь вопрос времени, когда Волан-де-Морту удастся обрести тело, и ты знаешь, кто станет его первой целью. Гайдену нужен Орион в его жизни. Независимо от того, чего хочешь ты, Орион, несомненно, будет в гуще событий.

Послышался тяжёлый вздох, за которым последовал громкий скрип, когда дверь в спальню Ориона медленно открылась.

— Разве это неправильно, что я хочу защитить своего сына, Лунатик? Я знаю, что это выглядит не так, но я делаю это ради него. Я пытаюсь уберечь его.

— Точно так же, как Лили пыталась уберечь Гарри? Сириус, твой сын обожает тебя, но если ты будешь давить на него, он взбунтуется. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы он сбежал, как ты?

Постель прогнулась под тяжестью севшего на неё человека.

— Не думаю, что смогу это сделать, Лунатик. Как я могу отправить его куда-то, если я знаю, что там есть что-то опасное?

Рука легла на спину Ориона, а затем поднялась и провела по его волосам.

— Я бы беспокоился, если бы это было кто-то другой, а не Орион. Мы научили его, как справляться с такими вещами. Сколько ещё детей связались со своими родителями, Сириус? У скольких мракоборцев был двенадцатилетний ребёнок в Хогвартсе, который рассказывал бы им, что происходит на самом деле?

— Мой сын не шпион, Римус! Я отказываюсь ставить его в такое положение!

Орион испустил тихое сонное мычание и уткнулся лицом в подушку. Рука переместилась на его правое плечо и нежно сжала его. Это было предупреждением для Ориона оставаться совершенно неподвижным, когда губы коснулись его лба. Ориону казалось странным, что Сириус всегда был таким ласковым, когда Орион не мог пожаловаться или ответить тем же.

— Мне пора идти на работу...

— Сириус...

— Я не пробуду там долго. Мне нужно закончить кое-какие дела, прежде чем я скажу Скримджеру, что беру несколько выходных. Эви, наверное, уже там.

— Сириус...

— Ничего подобного! Чёрт возьми, Лунатик. Выкинь эту грязь из головы. Я решил, что скажу ей подождать несколько дней, прежде чем она приедет познакомиться с Ори.

— Довольно примечательно, что через несколько дней Рождество, не правда ли?

Орион издал ещё одно мычание, перекатился на спину и устало открыл глаза.

— Папа? — сонно спросил он. — Чт' пр'исходит?

Натянутая улыбка озарила лицо Сириуса, когда он откинул чёлку с глаз Ориона.

— Ничего, сынок, — тихо сказал он. — Прости, что мы тебя разбудили. Спи дальше. Мы можем поговорить, когда я вернуть с работы, хорошо, малыш?

Орион заторможенно кивнул, его глаза медленно закрылись против его воли. Он не мог объяснить, почему он чувствовал себя таким усталым, но в данный момент ему было всё равно.

— Нужно скоро вставать, — пробормотал он. — Нужно работать.

Послышался громкий вздох, и Орион почувствовал, как постель сдвинулась, а затем его укрыли одеялом, подтянув ткань до подбородка.

— Теперь нет, — твёрдо прошептал Сириус. — Мы позаботимся об этом, Ори. Я обещаю.

Это было последнее, что услышал Орион, прежде чем погрузиться в мир сновидений, чувствуя себя более расслабленным, чем когда-либо за долгое время.

* * *

С этого момента атмосфера в Поместье Блэков кардинально изменилась. И Сириус, и Римус пытались занять Ориона чем угодно, только не расследованием Тайной комнаты. Поначалу было неуютно из-за напряжённости между отцом и сыном, но несколько вынужденных бесед с Римусом в качестве переговорщика очень помогли. Орион по-прежнему был упрям, а Сириус также по-прежнему чрезмерно опекал, но, по крайней мере, они могли разговаривать друг с другом, не срываясь на крик.

Орион отправил письма Гайдену, Гермионе и Седрику, сообщив им, что вернётся в Хогвартс после каникул. Он знал, что лучше даже не думать об отправке Букли в Румынию с письмом для Невилла или в Египет с письмом для Рона. И так было тяжело отправлять её в мороз, но Орион знал, что Букля наверняка обидится, если он даже подумает использовать любую другую сову, кроме неё, особенно учитывая, какой раздражительной она стала после того, как поняла, что Орион покинул Хогвартс без неё.

Ответ Гайдена пришёл ещё до того, как вернулась Букля, с коричневой совой Гайдена Архимедом. Сказать, что Гайден был счастлив, было бы преуменьшением. В половине его письма говорилось о планах, чтобы Орион присоединился к команде по квиддичу в качестве «меры предосторожности», чтобы гарантировать, что команда Гриффиндора снова выиграет Кубок по квиддичу. Орион знал, что эта идея, вероятно, исходила от Оливера, и изо всех сил пытался найти способ вежливо отказаться. Он любил полёты и квиддич, но за последние несколько лет произошло так много всего, что Орион понял, что есть вещи и поважнее игры.

Однако письма Седрика и Гермионы были, безусловно, более серьёзными. Гермиона в мельчайших подробностях описывала, как всё изменилось после его ухода. Драко взял на себя роль насмешника над Гайденом и Невиллом, поскольку их «защитника» не было рядом, чтобы сражаться за них, пуффендуйцы теперь были более разобщены в вопросе о том, считают ли они Гайдена наследником Слизерина или нет, а гриффиндорцы стали крайне оборонительными по отношению к любому, кто говорил что-либо о Гайдене или Орионе.

Конечно, Седрик не был столь прямолинеен в своём письме, но суть была та же.

Время пролетело незаметно, и вот уже наступило рождественское утро, и Орион проснулся от того, что что-то мокрое и шершавое тёрлось о его лицо. Громко протестуя, Орион быстро оттолкнул большого мохнатого зверя, как мог вытирая лицо. Прошло много времени с тех пор, как его будил Бродяга, и Орион чувствовал, что подъём сегодняшнего утра был в основном связан с кое-кем, кто должен был скоро прибыть. Накануне вечером Орион получил предупреждение, что его отец действительно встречается с коллегой-мракоборцем, и Орион должен вести себя наилучшим образом, когда она придёт. Эта просьба вызвала странные взгляды со стороны Ориона и Римуса, которые оба считали, что если кому-то и нужно говорить, чтобы он вёл себя хорошо, так это Сириусу.

Как только Орион сел, Бродяга громко залаял, спрыгнул с кровати и выбежал из комнаты. Орион воспринял это как сигнал вылезти из кровати и переодеться. Неважно, что было рождественское утро. Согласно чистокровным обычаям, знакомство должно происходить в подобающей одежде. В Поместье Блэков обычаи нечасто соблюдались, поскольку Сириус ненавидел всё, что с ними связано, но правилам учили не просто так.

Орион только закончил завязывать шнурки, как раздался громкий треск. Подняв голову, он улыбнулся, увидев Тоби, стоящего в дверях.

— С Рождеством, Тоби, — весело сказал Ориона. — У папы снова не хватает терпения?

— О нет, Молодой Господин, — возразил Тоби. — Гостья Господина прибыла, и Господин...

— Я понял, Тоби, — сухо перебил Орион. По мнению Ориона, эта была единственная проблема в домовых эльфах. У них не было чувства юмора. — Я спущусь через минуту.

Раздался ещё один треск, и Тоби исчез. Не было смысла тратить время. Подхватив свою зелёную мантию, Орион спустился в гостиную, с каждым шагом у него внутри всё сжималось. Что, если он ей не понравится? Что, если ей не понравится тот факт, что его отец был отцом, и она заставит Сириуса выбирать?

Нет. Это нелепо. Орион знал, что семья, которая была у них сейчас — отец, сын и дядя — была командой, тремя частями пазла, и могли сделать всё что угодно, пока оставались вместе и были честны друг с другом. Кроме того, она не могла быть такой уж плохой, если ей нравился Сириус Блэк — разве что немного не в себе, но никто не идеален.

С нервным вздохом Орион вошёл в гостиную и быстро огляделся. Римус сидел в кресле лицом к паре, сидевшей на диване. Сириус расположился у рождественской ёлки, так что было хорошо видно женщину, сидящую рядом с ним. У неё были длинные тёмно-каштановые волосы, убранные назад, открывая высокие скулы, глубокие голубые глаза и улыбку, которая могла осветить всю комнату.

Сириус первым заметил присутствие Ориона и вскочил на ноги.

— Ори! — радостно воскликнул он и протянул руку, чтобы помочь женщине подняться. — Сынок, я хочу познакомить тебя с Эвелин Смит. Эви, это мой сын Орион.

Эвелин полностью повернулась лицом к Ориону, и его глаза расширились от шока. Она выглядела точь-в-точь как женщина, которую он видел в Зеркале Еиналеж в прошлом году, стоящей рядом с ним, его отцом и мальчиком, который должен был быть его младшим братом. Как такое возможно?

Сириус сделал шаг вперёд.

— Ори? — медленно спросил он.

Орион сглотнул, не сводя глаз с Эвелин.

— Мы... мы уже встречались? — тихо спросил он.

Глаза Эвелин расширились.

— Не могу поверить, что ты действительно помнишь, — сказала она в изумлении. — Это было около пяти лет назад. Твой отец привёл тебя в офис, и ты умудрился потеряться. Я была одной из многих, кто помогал искать тебя. Мне удалось найти тебя в Атриуме, ты смотрел на Фонтан Магического Братства. Я опустилась на колени рядом с тобой и спросила, что ты делаешь, а ты просто посмотрел на меня своими большими зелёными глазами и спросил, почему мужчина и женщина не обращают внимания на существ? Я не знала, что сказать, поэтому сказала тебе, что нам нужно пойти спросить у твоего отца.

Орион бросил быстрый взгляд на Сириуса. Он смутно помнил тот случай. Он помнил, что ему было скучно и хотелось исследовать окрестности. Он также помнил, что потом его отругали, но не помнил, какую роль в этом сыграла Эвелин, и, по-видимому, Сириус тоже.

— Это была ты? — недоверчиво спросил Сириус. — Ты хоть представляешь, как трудно объяснить семилетнему ребёнку, что такое предрассудки?

Римус фыркнул.

— Даже не начинай, Сириус, — сухо произнёс он. — Ты оставил это объяснение на меня, помнишь?

Сириус поморщился.

— Ну, а что мне было делать? — вяло спросил он. — У тебя это всегда получается лучше, чем у меня.

Эвелин воспользовалась возможностью отойти от Сириуса и повела Ориона на кухню.

— Думаю, нам лучше оставить их на минутку, Орион, — тихо сказала она. — У меня такое чувство, что это займёт некоторое время.

— Но он твой сын! — парировал Римус.

— Именно! — настаивал Сириус. — Я хочу для него самого лучшего! Ты же знаешь, какие у меня были родители! Меня учили, что предрассудки — это правильно!

Орион позволил Эвелин провести его на кухню и закрыть дверь, заглушив разгорающийся спор. Судя по всему, Эвелин привыкла к такому поведению, что удивило Ориона. Обычно препирательства происходили за закрытыми дверями — если только это не был тот спор, который означал, что вот-вот начнётся война розыгрышей.

— Итак, — весело сказала Эвелин, садясь за стол, и Орион сел напротив неё. — Должна сказать, что я немного нервничала насчёт сегодняшнего дня. Я много слышала о тебе от твоего отца и моего племянника. На самом деле, ты и Драко Малфой, кажется, те два ученика, на которых Захария жалуется больше всего.

Глаза Ориона расширились от удивления. Это было последнее, что он ожидал услышать.

— Но я даже не знаю Захарию, — запротестовал он.

Эвелин улыбнулась.

— Я знаю, — сказала она. — Он жалуется на то, что мальчику Малфоев всё сходит с рук и что «Гриффиндорский гений» — единственный, кто может ему противостоять.

Орион поморщился от этого прозвища. Он не был умным. Он просто практиковал магию дольше, чем остальные второкурсники. На самом деле Гермиону можно было отнести к гениям. Она могла так быстро учиться и всё запоминать. Орион знал, что, будь он хотя бы вполовину так умён, как она, он бы, вероятно, был на материале седьмого курса вместо того, чтобы начинать пятый.

Эвелин наклонилась вперёд, её улыбка погасла.

— Орион, всё в порядке, — серьёзно сказала она. — Я знаю, что не стоит верить всему, что говорит мне мой племянник. Он хороший ребёнок, но время от времени может вести себя избалованно, как и большинство чистокровных детей. Трудно перейти от положения единственного ребёнка в семье к обстановке вроде Хогвартса. — Заметив хмурый взгляд Ориона, Эвелин продолжила, — Я имею в виду, что воспринимаю всё, что говорит Захария, с долей скепсиса, но... ну... Всё действительно проходит не так уж хорошо, не так ли?

Орион улыбнулся. На самом деле было приятно осознавать, что она нервничает так же, как и он. По крайней мере, они начали на одном уровне.

— Тебе действительно нравится мой папа, не так ли? — спросил он с любопытством.

Щёки Эвелин вспыхнули.

— А... ну, я не знаю, как много ты хочешь знать, Орион, — неловко сказала она. — Мне нравится проводить время с твоим папой. Он всегда может рассмешить меня, в каком бы настроении я ни была, точно так же, я как стараюсь вразумить его, когда он слишком остро реагирует. Ты не представляешь, как долго он боролся с решением забрать тебя из Хогвартса. Он хотел забрать тебя оттуда в тот же момент, когда ты связался с ним. Все в офисе знают, что ты — весь мир Сириуса, и мы все знаем, что ты не обычный мальчик. Вот почему так многие из нас готовы помочь, когда что-то случается — например, как в июне.

Орион избегал взгляда Эвелин, неловко ёрзая в кресле. По какой-то причине это событие, казалось, преследовало его, что бы он ни делал, чтобы забыть о нём.

Дверь открылась, резко положив конец разговору. Обернувшись, Орион мог лишь таращиться на представшую перед ними картину. Кожа Римуса была покрыта красными и зелёными пятнами, и он был одет в костюм Санта-Клауса. У Сириуса же были торчащие во все стороны рыжие волосы, и он был одет как Снегурочка. Орион знал, что он мог бы прожить три жизни и не увидеть такое зрелище. Эвелин немедленно расхохоталась, и Орион последовал её примеру.

Несмотря на всё, что происходило вокруг, было успокаивающе осознавать, что некоторые вещи никогда не изменятся — в том числе и война рождественских розыгрышей.