Пустая кровь

Сырость, мрак и грязь. Чудесный денёк, не так ли? Макушки молодых деревьев пригибало почти к самой земле, мощные стволы старых натужно скрипели под порывами ветра. Вода залила всё, что можно, и пропитала почву, дойдя до самых глубоких пещер. Земля и дорожная пыль стали вязкими и тяжелыми.

Сквозь этот ливень пробиралась высокая фигура в грязном, заляпанном плаще, некогда роскошная золотая вышивка которого покрылась слоем глины и песка, что превратило его в несуразный мокрый кусок ткани.

Он шёл один, оставив свиту и лошадей. А как ещё ходят на тайные свидания?

Но сегодня всё должно измениться: граф решил сделать возлюбленной предложение и вывести её в свет. Если бы он мог хотя бы предположить, чем это закончится...

Еловые ветви били мужчину по лицу, скользкие коряги и разросшиеся дикие кустарники мешали идти. Показалась дорогая сердцу поляна. На ней никого не было. Граф взволнованно огляделся, но так и не смог ничего рассмотреть.

Раздался пронзительный крик. Под ветвями раскидистой ели в венке из цветов неподвижно сидел пеликан. Он был грязным и мокрым. Граф осмотрелся и взял птицу под мышку. Под пеликаном оказался конверт, на котором было написано всего одно слово. По телу пробежались тёплые мурашки, каждая его клеточка ликовала от счастья. Не забыла! На конверте корявым почерком было выведено: «Шалфей». Надпись довольно сильно размылась из-за дождя, но мужчина слишком хорошо разбирался в этих замысловатых завитках, чтобы сомневаться в написанном.

Но что заставило её отправить письмо, а не прийти лично? Мысли путались: на ум приходили как причины, которые вызывали на лице улыбку, так и те, что заставляли кулаки судорожно сжиматься. Он взял себя в руки. Не здесь. Нужно найти более сухое место. Граф заткнул письмо за пояс, надел поверх капюшона уже почти развалившийся цветочный венок и большими решительными шагами отправился в крепость с гербом белого кролика, где его уже поджидали.

Три фигуры в капюшонах молча сидели в темноте. Любой, кто по ошибке заглянул бы к ним, мог с полной уверенностью сказать, что комната пуста. Они смотрели на камин. Молчание можно было бы объяснить философским любованием огнём, но камин никто не зажигал.

Дверь скрипнула. В проёме показалась высокая длинноволосая девушка.

– Ура, я первая! Только зря переживала из-за опоздания, – она щёлкнула пальцами, и дрова в камине загорелись, осветив её рыжие локоны. Правый капюшон раздраженно зашипел и отодвинул своё кресло подальше от света и огня. – Или не зря волновалась... Извините за опоздание и здравствуйте! Вы же элементалисты? Я правильно попала?

– Да, – тихо и задумчиво произнёс левый капюшон.

– Я – Арселия, и мы обязательно поладим! – сказала девушка и задорно присвистнула.

– Время покажет, а пока сядь и помолчи, – раздражённо пробурчал правый капюшон. Из-под него виднелась коса тёмно-коричневых волос, заплетённых настолько неаккуратно, что она, скорее, напоминала корень какого-то дерева, чем причёску.

– Хм, нелюбовь к теплу и свету, неумело заплетённая коса и ворчливый, нелюдимый характер говорят о том, что вы вылезли из какой-то пещеры, обладаете магией земли и, скорее всего, имеете отношение к кхарбам, – бесцеремонно подытожила Арселия.

– Ну, спасибо. Можно за такое описание я скормлю её акулам? – правый капюшон забухтел ещё более раздражённо. – Я отношусь к расе великих и грациозных русалок, которые восхищают и пугают всех одним своим упоминанием. А лицо скрываю, чтобы ты не сошла с ума от моей невыносимой красоты. Запомни, надоедливая рыбёшка, что зовут

меня Марита. Я – владычица всей воды, которую ты только можешь себе представить. Я могу забирать жизни, иссушая.

Во время своей речи она воодушевлённо встала, активно жестикулируя. От одного из таких движений с неё слетел капюшон, и стали видны жабры и не до конца вычесанные из волос водоросли. Кожа элементалистки отдавала белизной и переливалась, как серебро. Тёмно-синие глаза с вертикальными зрачками одновременно притягивали и отталкивали взгляд.

– Ты, конечно, красотка, – сказала Арселия с ноткой сарказма, – но уж извини, с ума сходить я пока не собираюсь.

Марита опомнилась, накинула капюшон обратно на голову, фыркнула и отвернулась к стене. Арселия плюхнулась в кресло рядом с двумя другими элементалистками и шепнула:

– Наконец-то она нашла себе собеседника по разуму.

То ли шутка была сказана слишком тихо, то ли у других элементалистов не было чувства юмора, но ответом ей стало молчание. В воздухе повисла ощутимая неловкость. Послышались далёкие раскаты грома. Левый капюшон начал тихо бормотать, разговаривая как бы сам с собой:

– Понимаешь, Марита не привыкла к общению и огню, первое время ей будет трудно принять тебя, мы тоже раньше конфликтовали, – на этих словах средний капюшон закивал, – пока не поняли, что её вечное недовольство – лишь способ общения. Не беспокойся, скоро привыкнешь, ведь теперь ты – часть нашей семьи.

Руку Арселии накрыла чья-то ладонь, девушка, сидевшая слева, откинула капюшон и лучезарно улыбнулась.

– Я – Илиала, и мы обязательно поладим, – шутя повторила она приветствие девушки.

– Сейчас я угадаю вашу стихию! Короткостриженая, не очень высокая блондинка стройного телосложения, рассудительная, дружелюбная... – Илиала поправила чёлку, с интересом наблюдая за ходом мысли новой подруги. Арселия заметила новую деталь. – Почему ваши руки замотаны?

– Помогает в бою.

– А Вы случайно не скрываете золотую вену на руке? Ну, конечно! Фея! Но почему без крыльев? Фея без крыльев...Стихия... – рассуждала Арселия. – Воздух! Он даёт Вам потерянное чувство полёта...

– Молодец, догадалась. А с крыльями не самая интересная история: судили за измену в королевстве фей. Как видишь, их обрезали, – Илиала грустно улыбнулась. – И давай на

«ты».

– Эм, давай. И если не секрет, как так вышло?

– Не секрет, но история довольно долгая для первой встречи. Если кратко, то просто попала не в то время и место. Пала жертвой интриг и первой наивной любви, – задумчиво сказала Илиала.

– Допустим... – Арселия почувствовала повисшее в воздухе напряжение и решила сменить тему. – Осталась всего одна элименталистка и две возможные стихии: земля и мошкара.

– Имей уважение, насекомые, – пробурчала из угла Марита.

– Пусть так. Присутствуй тут пятая элементалистка, я бы быстрее поняла, что к чему, но, видимо, придётся попотеть, – Арселия начала пристально разглядывать девушку, сидящую посередине, и рассуждать вслух: – Острые скулы, янтарные глаза, миндальные волосы, всё остальное скрыто плащом. Ни рогов, ни клыков, ни копыт, ни крыльев не видно, похожа на человека. Люди достаточно часто бродят по лесам и болотам, признавайся, ты – Комариная королева?

В ответ та слегка улыбнулась:

– Логика подвела тебя, милая Арселия, я элементалистка земли – Анаит.

– А какая у тебя история?

– Ну, смотри. Каждый элементалист получает силу природы, что его убила. Но это ты, наверное, и так уже поняла? – спросила Анаит.

– Но не все же, кого убивает природа становятся элементалистами?

– Верно, лишь те, кто погиб не в свой срок. Насильственная несправедливая смерть.

Ты – сгорела за чужую ошибку, Илиала – задохнулась, меня закопали заживо.

– А Марита? – уточнила Арселия.

– Засохла в пустыне. Другое дело, что нам до сих пор не понятно, как там оказалась русалка, – ответила Анаит.

– Королевы комаров до сих пор не видно. Опаздывает?

– Да, её Величество не очень-то пунктуальна, – фыркнула Марита. Улыбка Анаит стала хитрой.

На этих словах дверь широко распахнулась, ударившись о стену. На пороге появилось нечто, очертаниями напоминающее лесное чудовище или неожиданно оживший холм. Существо скинуло у порога грязную ткань, отдалённо похожую на плащ, и оказалось высоким, чуть потрёпанным мужчиной с красными тараканьими усами. Под мышкой он держал пеликана. Не говоря ни слова, неожиданный гость прошагал по белоснежному ковру и скрылся за одной из дверей в другом конце комнаты.

– Кто посмел так нагло и бесцеремонно ворваться в покои элементалистов? – тотчас возмутилась Арселия.

– Король москитов собственной персоной. В этот раз почти даже вовремя, – процедила Марита.

Арселия замолчала, пытаясь переварить услышанное.

Тем временем, закрывшись в кабинете и бережно уложив пеликана под кровать, граф начал судорожно разрывать конверт. Помимо самого письма там оказался небольшой чёрный мешочек с вышитым на нём: «От сердечной тоски».

На бумаге кривым и неразборчивым почерком было написано:

«Любимый, наступили трудные времена. Меня приняла тёмная сторона. Не могу подвергать тебя опасности и тем более просить присоединиться. Чем дальше ты будешь от войны, тем спокойнее будет моему сердцу. Оставайся в своём рыбацком домике и старайся реже выходить в город. Что бы дальше ни случилось, знай – только рядом с тобой я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Могу лишь надеяться, что судьба сведёт нас вновь.

Пусть выбор падёт на чай, С любовью,

Твоя Мелисса».

Мысли мешались в его голове. Долг и любовь. Война и смерть. Казалось бы, такая родная, близкая и досягаемая вдруг стала такой далёкой на вражеской стороне. Может, сбежать? Уйти от всего этого и стать монахом.

Теперь есть два пути: спасти любимую, отвернуться от короны и жить вместе с ней относительно счастливо в какой-то глуши или же победить в войне, получить новый титул и деньги, но предать их любовь, что Мелисса вряд ли ему простит. Граф прошёл несколько кругов по комнате, взял свечу, открыл дверь, вышел в гостиную, зажёг свечу от огня в камине и снова закрылся у себя. Он поднёс письмо к огню. Наблюдая, как языки пламени пожирают бумагу, граф скривил губы в усмешке. Он сделал свой выбор.

Пепел – за окно, мешочек – в карман, пеликана – в гостиную, пусть греется. Да и самому нужно туда выйти: знакомство с элементалисткой огня не очень получилось.

– Извините меня за бестактность: неотложные дела. Я – Ишинтар. Могу ли узнать имя столь милой особы? – граф искренне улыбнулся, повёл бровью и, подбросив полено в огонь, развернулся к девушке.

– Арселия, – игриво бросила собеседница.

– Только небеса могли послать нам создание со столь прекрасным именем.

– Хватит всем вокруг льстить, это неприятно слушать. Найди уже себе жену и дай окружающим отдохнуть от своего великолепия, – проворчала Марита.

От этой фразы у графа защемило сердце, но ни один мускул на лице не выдал этого.

– Не говори глупостей, я всегда восхищаюсь только тем, что действительно этого достойно. Так, например, я могу без зазрения совести вдохновляться этими рыжими прядями, похожими на лаву извергающегося вулкана, но про твою косу скажу только, что это древний, забытый всеми на дне моря гарпун, покрытый огромным слоем ржавчины, – возможно граф и не хотел, чтобы эта фраза вырвалась из его уст, но сердце щемило всё сильнее, а боль рвалась наружу.

У Мариты к глазам поступили слёзы. Заметив это, граф подошёл к креслу, приподнял её подбородок и громко прошептал:

– Но в таких глазах я бы с удовольствием утонул без памяти.

Её бледные щёки тронул едва заметный румянец. Ишинтар выдохнул. Ошибку всё- таки удалось исправить.

– Возможно, это прозвучит глупо, но почему мужчина стал элементалистом? – удивлённо спросила Арселия.

– Возможно, это прозвучит глупо, но это случилось как-то само по себе, просто одним утром я проснулся и понял, что я – элементалист, – граф что-то явно умалчивал, но элементалиска огня не хотела сдаваться.

– Но перед тем, как кто-нибудь становится элементалистом, всегда происходит какое-то событие, после которого человека выбирают силы природы.

– Да? И что же у тебя произошло?

Это наглое увиливание от темы не очень понравилось Арселии, но она решила играть по его правилам:

– А, там вообще странная история получилась: мой возлюбленный и я просто загорелись во время первого поцелуя, – она хмыкнула. – Это было горячо во всех смыслах. Вот только мне посчастливилось стать элементалисткой, а ему – кучкой пепла.

«Любовь вообще может довести до чего-нибудь хорошего?» – пронеслось в голове у графа, но вслух он сказал:

– Он случайно не был молодым монахом с хвостиком и аккуратно подстриженными усами?

– Так ты знаешь всех мужчин с красивыми усами? – невинно улыбнулась Анаит.

– Да, а как ты догадался? – Арселия была не меньше остальных удивлена познаниями

графа.

– Так получилось. Твоя предшественница прокляла своего убийцу: «В страданиях

сгори, познавши вкус любви». А ты, видимо, переродилась и стала частью нашей дружной семьи. Думаю, что самое время по этому поводу выпить чая, – от его слов все в комнате почему-то онемели. Граф будто не заметил этого. – Ромашка или чабрец?

У Мариты от неожиданности немного приоткрылся рот. Ишинтар ещё раз всех оглядел и подытожил:

– Значит, ромашка, и побольше. И прежде чем вы отомрёте, хочу рассказать одну интересную легенду. Наши предшественницы были могущественными и без сомнения мудрыми. Они беспокоились о том, что их потомки могут наделать много ошибок, и наложили на нашу магию одно простое ограничение: нельзя умышленно вредить живым существам. То есть защитить себя мы ещё сможем, а вот сражаться на войне – нет. Предлагаю быть мудрее и на время боя отменить это правило, – он принялся разносить кружки и по рассеянности поставил опустевший чайник на неустойчивую тумбу рядом с дверью.

– Очень сомнительная идея. Вдруг мы нарушим какое-нибудь вселенское равновесие? Или с нами не согласятся силы природы? Что тогда будем делать? – Илиала взволнованно перечисляла все возможные неудачи.

– Вот ты видишь везде самое плохое. Расслабься, выдохни. Снимем запрет, побалуемся силами, поможем выиграть войну и наложим его обратно. Кому от этого хуже?

– Я тоже против. Если мудрейшие накладывали запрет, значит, он необходим. И чёткие указания не снимать запрет ни при каких обстоятельствах были даны не просто так, – сказала Анаит и задумчиво почесала бровь, из которой на пол начали падать лепестки незабудок.

– А я – за! За одно сражение не случится ничего ужасного, это ведь чудесная возможность по-новому почувствовать свои силы! К тому же помощь королеве не может быть злым мотивом. Ну, соглашайтесь! – Арселия в прямом смысле слова загорелась этой идеей: её волосы заискрились. Постепенно вокруг образовалось облако дыма, и они вспыхнули. – Будет столько интересного, откроются новые горизонты, магия за гранью нашего обычного восприятия! Попробуйте представить!

– Не смей даже думать об этом! Амбиции – это, конечно, хорошо, но не стоит забывать о безопасности, – Илиала говорила твёрдо и громко, что было для неё, несвойственно но, кажется, подействовало на Арселию отрезвляюще. – Марита, что думаешь по этому поводу?

Вместо ответа элементалистка воды открыла окно и глубоко вздохнула. Капли дождя застыли в воздухе, а затем поплыли в сторону нимфы огня. Она взвизгнула, но тут же успокоила себя тем, что Марита промахнулась, и капли пролетели мимо. Арселия усмехнулась и поудобнее устроилась в кресле, не догадываясь, что капли зависли прямо над ней. Раздался хлопок. Капли дождя обрушились вниз, прямо на девушку. Искры в её волосах с громким шипением потухли, оставив на кресле серые разводы. Волосы стали напоминать варёные макароны.

– Понимаешь, мы не можем что-то делать с окружающими напрямую, однако наше бездействие может быть куда более разрушительным, если мы этого захотим, – злорадствовала Марита. – Мечтала это сделать с момента твоего появления.

Арселия медленно закипала, но понимала, что сейчас не лучшее время для выяснения отношений: их быстро разнимут. Нужно выждать момент. Она встала, недовольно фыркнула, стряхнула излишки воды, сжала кулачки, обвела всех взглядом, наполненным жаждой мести, и отправилась бродить по коридорам в надежде встретить понимающую душу или придумать коварный план отмщения

Желая проветриться, она решила прогуляться на улице, но не успела сделать и пары шагов от лестницы, как рядом появились длинные ноги с копытами. Девушка подняла голову и увидела над собой ещё пару копыт. Поняв, что её могут раздавить, Арселия бросилась в сторону. Белая плитка у входа в замок разлетелась вдребезги. Это на зов Королевы прибыли дикие леневры.

– С дороги, бумажные лицемеры. Дайте дорогу свободному народу! – заговорил, кажется, самый главный леневр, вальяжно размахивая волнистой гривой, что весьма комично зацепилась за его ветвистые рога. Полулюди-полуолени не особо отличались манерным поведением и тактичностью. В лесах это было просто не нужно.

– Дикари! Варвары! Вы могли меня убить! – Арселия закипала.

– Но не убили же, – леневр легко пожал плечами и повернулся к источнику звука. Девушка смогла рассмотреть изображение полумесяца на его суровом лице.

– Да Вы знаете, с кем разговариваете?! Я – элементалистка огня. Если продолжите в таком тоне, то скоро станете прекрасным удобрением для цветов.

– И что ты мне сделаешь, огонёчек? Все знают, что элементалисты не могут навредить другим, – ответил предводитель кентавров и резким движением схватил Арселию за шею, подняв на уровень своих глаз. – Всё ещё хочешь меня сжечь?

– Тебя что, в детстве не учили не играть с огнём? – прохрипела девушка и загорелась, как факел.

Леневр взвизгнул, отпустил её и с глазами, полными слёз, стал искать, где ее остудить. Лужа оказалась рядом в самый раз. Арселия тут же потухла и постаралась восстановить ровное дыхание. Раздался недовольный стук каблуков.

– Мы не потерпим драк на территории замка. Успокойтесь и забудьте былые обиды. Завтра у вас появится возможность выплеснуть ярость на поле боя. Покажите свою силу числом поверженных противников. – Из ворот плавной походкой появилась Белая королева, спокойная и холодная. – Мы не просим вас жать друг другу руки. Просто не убейте друг друга до завтра. Вы нас поняли?

– Да, – тяжело дыша ответил леневр, сверля элементалистку взглядом.

– Да, Ваше Величество, – Арселия поднялась с земли и сделала реверанс.

– Так-то лучше, – сказала королева и, выдержав паузу, продолжила добродушным тоном: – Мы немного не с того начали. Повелитель леневров Багир, мы рады приветствовать Вас и Ваш народ в моём замке. Располагайтесь в южном крыле, мы оборудовали в оранжерее навесы. После того, как убедитесь, что находитесь в безопасности, поднимитесь ко мне. Нужно многое обсудить.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – ответил Багир и поклонился, а вслед за ним и вся армия леневров.

Королева развернулась и пошла в замок. Арселия показала Багиру язык. Мужчина в ответ провёл вдоль своей шеи большим пальцем, якобы отсекая голову от тела, намекнув таким образом, что следующая их встреча закончится не так радужно, как эта.

После неприятного приключения элементалистка решила, что гулять лучше в противоположном от леневров крыле сада. Всё-таки странное место – Белый замок. Даже цветы все белые.

– Не стоит так открыто рваться к неприятностям и смерти. Постарайтесь плавно дышать и выдохнуть всю злобу. Освободите мысли. Прислушайтесь к шёпоту ветра. Насладитесь лёгким ароматом белых роз, почувствуйте, как спокойствие распространяется по всему телу, – сладкий голос буквально убаюкивал Арселию, но бойкий характер сопротивлялся действию чьих-то сладких чар. Элементалистка огляделась. Вокруг никого не было. Только цветы, кусты и деревья. Но ведь голос откуда-то шёл.

– Ложитесь, закрывайте глаза и представьте человека, с которым вы бы сейчас захотели оказаться, – продолжал голос.

«Ах, мой милый Алафан, был бы ты сейчас рядом. Не хватает твоих нежных спокойных речей и объятий. Не хватает тебя», – пронеслось в голове у девушки перед тем, как она всё-таки погрузилась в дурманящий сон.

Очнулась она от прикосновения холодных чешуйчатых пальцев. Арселию передёрнуло, по телу пробежали неприятные мурашки. Девушка распахнула глаза и увидела, что находится в каком-то кусте. Рядом сидел парень-эльф, но с зелёной кожей, как у змеи, и длинными изумрудными волосами. Ядовито-зелёные глаза с тонкими зрачками смотрели на неё изучающе, но взгляд не пугал, а скорее притягивал. Рядом расположился ещё один юноша с коротко стрижеными красными волосами и сетчатой тканью вроде фатина на голове.

– Что происходит? Вы кто? Где мы? Зачем я Вам? Почему у него на голове фата? – девушка говорила быстро и сбивчиво.

Парни вначале удивились нескончаемому потоку вопросов, но затем с хитрой улыбкой начали ждать его окончания.

– Королева сказала, что Вы в последнее время слишком нервная, и попросила Вас успокоить. Обычно гипноз и медитация способствуют отдыху. Вам удалось расслабиться?

– спросил юноша со змеиной кожей, когда Арселия перестала возмущаться.

– Вы смеётесь? Меня с утра облили ледяной водой, потом прогнали из комнаты, затем чуть не убили леневры, и последствия этого должны убрать ваши манипуляции, о которых меня не предупредили? Я думала, что этот голос хочет оглушить меня и убить, а не помочь. Ещё и этот сон... – выговаривая всё это, она активно махала руками и сверлила их возмущённым взглядом, полным гнева. Юноши переглянулись.

– Извините, мы не хотели причинить Вам боль. Может, успокаивающего отвара? – предложил второй собеседник.

– Да идите вы все со своими отварами! Не нужно меня успокаивать! Науспокаивали уже, – девушка резко встала и направилась к выходу. В глазах потемнело. Не все человеческое уходит при сгорании заживо, а жаль.

– Стой, подожди, – закричали молодые люди и попытались перехватить её, но Арселия вывернулась и уже стояла у выхода из их убежища.

– Чего, успокоения? Нет уж! – сказала девушка и выбралась, как она думала, из куста, но под ногами ничего не оказалось.

Сначала раздался вопль, потом какой-то хруст. Девушка почувствовала резкую боль.

– Мы же просили подождать, куда Вы так рванули? Дом всё-таки находится на дереве.

– Успокоили так успокоили. Теперь ещё и упрекают. Совести у вас нет, – гордая Арселия, хромая, поковыляла в сторону дворца. Перед глазами тут же замелькали картинки: лестница главного входа, парадная лестница и винтовая на четвёртый ярус.

– Куда же вы? Я – целитель и могу помочь с ногой. Просто позвольте, – взмолился один из юношей. То ли голос тронул струны её горячей души, то ли перспектива карабкаться в комнату по всем этим лестницам пугала до ужаса, но она остановилась. – Но для этого нужно будет вернуться в дом на дереве, хорошо?

– Ой, сделайте хоть что-нибудь уже, – Арселия закатила глаза.

Целитель спустился, подхватил девушку на руки и отправился к подъёмному механизму. Девушка подумала, что её вдобавок ко всему ещё и уронят, так как парень выглядел тощим и хлипким, но на удивление его руки даже не тряслись. У входа элементалистку перехватил второй и отнёс на кушетку. Парень со змеиной чешуей сразу же начал что-то колдовать с баночками и колбочками в противоположном от входа углу.

– Вы чего такая боевая? – начал разговор парень с сеткой на голове. Всмотревшись в его лицо, она уловила что-то знакомое, но пока не могла понять, что именно.

– Жизнь заставила. А вы чего такие добрые и заботливые?

– Не мы, только Нимори. Я и в подмётки ему не гожусь, только помогаю по мере возможностей, – сказал парень с сеткой на голове о своём чешуйчатом друге с долей восхищения.

– Ну, что за глупости, Яшинтари, чистота твоего сердца многим может только сниться, – поддержал его Нимори, отчего щёки Яши покрылись румянцем, став алыми почти в тон волос.

– А как вы познакомились? – спросила Арселия, не скрывая своего умиления.

– Ну, это не самая короткая история, – сказал Яши и задумался.

– Ничего, у меня сегодня прямо день интересных длинных историй. Я вся во внимании.

– Познакомились мы около пяти лет назад, – начал было Яши, но его жестом прервал Нимори.

– Сейчас не время, скоро собрание, – сказал он и начал наносить на сломанную ногу зелёно-коричневую кашу, похожую на смолянистую глину.

– Я коротко, не переживай. Эта история поведает о том, как честное сердце может спасти целый народ, а властное – всё испортить, – начал Яши.

– И это ты называешь коротко? – возмутился Нимори.

– Обо всём по порядку. Леневры долгое время не хотели подчиняться Белому замку. Отбивали их набеги и отстаивали свою независимость. В отместку королева через приближённых распустила слухи, что, если съесть бьющееся сердце леневра, получишь небывалую силу. К несчастью леневров, доверчивых нашлось много. На них ставили капканы, прочные сети, следили за пастбищами, заманивали детей. Так народ леневров возмужал, объединил несколько кланов и решил дать отпор, жестоко расправившись со всеми, кто смел хоть как-то посягать на их свободу. Прошли десятки лет до одной маленькой встречи, изменившей всё.

В тот день мы с братом шли к сестре через лес. Погода была чудесная, солнышко припекало. Ничего не предвещало беды. Большой куст перед нами вдруг зашевелился, и дорогу перегородил леневр. Он свистнул, и ещё два отрубили пути к отступлению, появившись из ниоткуда. Без лишних расспросов нас схватили, как возможных охотников, оглушили, связали и отвезли к предводительнице леневров на суд.

Очнулись мы, привязанными к дереву. Верёвки не давали пошевелиться. Всё вокруг ещё немного расплывалось. Тем временем к нам приблизилась девушка-леневр с татуировкой солнца на лице – предводительница Серафина. Она предложила использовать нас как ключ к священному дереву. Получив его сок, их народ стал бы неуязвимы для магии и смог открыто выступить против враждебного мира. Ну, я и вызвался помочь, хотя брат был категорически против.

А дальше уже не так интересно. В общем, меня отправили к этому чудесному дереву. К счастью и всеобщему удивлению, оно решило меня не убивать. Хранителем живительного дерева и его душой оказался мой милый Нимори. – Сам Нимори после этих слов трогательно улыбнулся. – Зелья никакого он мне не дал, только сказал: «Силой силу не остановишь, только новых врагов наживёшь» и поделился волшебными семенами, из которых выросли бы растения, закрывающие народ леневров от посторонних глаз. Но их такой расклад не сильно устроил, поскольку прятаться – удел трусов, а они гордый народ, и хотят показать своё превосходство. Однако моя совесть с этого момента очистилась. Семена тайно взяла Серафина и прошептала: «Просто наш народ ещё не осознал своего счастья, спасибо тебе, теперь мы в безопасности». Не знаю, тайно ли она посадила те зерна, но с той поры о них долго не было слышно, пока Серафина не вышла замуж, и у леневров не появился новый лидер.

– Багир? – уточнила Арселия

– Именно, тот леневр с месяцем на лице. Не знаю, как он уговорил Серафину выйти за него замуж. А потом этот индюк ещё и пошёл заключать мир с королевой, – почти сквозь зубы процедил до этого абсолютно спокойный Нимори.

– Почему индюк? – спросила нимфа.

– Жили бы себе по законам леса, а так: налоги, перевороты, войны, походы, подчинение. Кому это нужно? – рассудительно заключил Нимори.

– Тогда действительно индюк. Но я не сильно удивлена. Такая наглая морда этот Багир. Прямо врезать хочется, – гневно проговорила Арселия и в порыве мести почти встала на больную ногу, но её вовремя поймал рукой Яшинтари и усадил обратно.

– Давай спокойней, рыжая, – сказал целитель и начал наносить на ногу элементалистки приготовленную кашицу. – Сейчас смесь впитается, дойдёт до кости и срастит её, как смола, но лучше на ногу в ближайшее время не наступать. Как только кость заживёт, твоя нога позеленеет. Не благодари.

Нимори спокойно смотрел на Арселию, стараясь сделать серьёзный вид. От волос девушки начал подниматься дым.

– В смысле, позеленеет нога? Вы смеётесь надо мной? Это розыгрыш?

– Смеюсь, она не позеленеет, просто было интересно посмотреть на твою реакцию. Арселия захотела влепить ему пощечину, но поняла, что не чувствует боли в ноге, и

передумала.

– Спасибо, – выдавила она из себя. Нимори поклонился в ответ. – Спустите меня, пожалуйста.

– Внимание! Внимание! Внимание! Собрание! Собрание! Собрание! – противнейшим голосом заверещала крупная белая птица, пролетающая мимо.

– Ух, бедные мои уши, – пискнула нимфа.

– Уши... – Яшинтари по непонятной причине грустно посмотрел в пол.

– Нимори, а у тебя случайно нет чего-то для восстановления слуха? – спросила Арселия.

– Ты хочешь быть зелёной от ушей до пят? – целитель расплылся в улыбке.

– Очень смешно, прямо обхохочешься, посмеялась до судорог и чуть не задохнулась, а теперь идём. Королева слишком педантична и не любит долго ждать, – элементалистка решительно зашагала к выходу и чуть было вновь не упала с дерева вниз, но вовремя опомнилась. Её аккуратно прицепили к лиане и опустили на землю.

Девушка захотела напоследок эпично махнуть волосами, но они прилетели ей же в лицо и сделали ситуацию ещё более комичной.

– Идём уже, рыжая, – подытожил Нимори, и они вместе отправились в главный зал.