Глава 11
— Я говорю тебе, если ты ещё раз подкрутишь волосы, они просто сгорят, — фыркнула Эмили, отбирая у Скай плойку. — У тебя и так от природы локоны как у голливудской дивы.
— А у тебя выражение лица как у директора школы, — огрызнулась Скай, вырывая плойку обратно. Ее кудри рассыпались по плечам — Позволь мне страдать в своём стиле.
Я сидела у зеркала, застёгивая браслет, и мельком смотрела на отражение в изумрудном платье. Оно было облегающее, с открытыми плечами и длинным мягким шлейфом — лёгкое, но эффектное. Выглядела я… неожиданно нарядно. Даже слишком.
— Почему я чувствую себя как шпионка под прикрытием? — пробормотала я.
— Потому что выглядишь как бонд-девушка, — фыркнула Скай. — Если Тимоти не расплавится при виде тебя, мы с Эмили сдаём его на перепрошивку.
— Как думаете, можно как-нибудь прикинуться больной? — пробормотала я, застегнув браслет. — Или сказать, что я резко ушла в монастырь?
— Только если монастырь находится в этом зале, — отрезала Эмили, хлопая меня по плечу. — Ди, ты выглядишь как удар током в хорошем смысле.
— Да, если ток — это 3000 вольт и каблуки 12 см, — буркнула я, вставая. — Чувствую, к концу вечера мои ноги отвалятся и уйдут без меня.
— Тимоти будет счастлив их подхватить, — хихикнула Скай.
— Тимоти — святой человек, — сказала я с тяжёлым вздохом. — И именно поэтому я чувствую себя виноватой уже сейчас.
— Не драматизируй, — Эмили покачала головой. — Это просто бал. Просто вечер. Просто ботаник, который будет в восторге от того, что рядом с ним ты.
Я посмотрела на себя в зеркало и криво усмехнулась.
***
Зал сиял, как драгоценная шкатулка: люстры сверкали, скрипки выводили что-то пафосное, официанты сновали между столиками как по команде. Возле самого входа подружек уже ждали кавалеры — Скай под руку взяла улыбчивого брюнетика в бардовом пиджаке, Эмили отправилась к какому-то мечтательному типу с кудряшками, а я…
Я заметила Тимоти сразу. Высокий, худой, с вечно сбивающейся набок бабочкой и глазами, горящими от избытка знаний и дефицита иронии. Он махал мне, словно я была гостья на его научной конференции.
— Диана! Ты потрясающе выглядишь! — сказал он, будто только что открыл новый вид орхидей. — Цвет платья напоминает один подвид листьев у Rauvolfia serpentina в период её цветения. Ты знала, что это растение обладает антиаритмическим действием?
— С ума сойти, — кивнула я.
Мы прошли в зал, и я заняла место за столиком. Официант вежливо предложил шампанское, но я взяла апельсиновый сок. Тимоти продолжал говорить. И продолжал. И продолжал.
— А потом мы пересадили dionaea muscipula в закрытую террариумную систему, и она выдала прирост в два с половиной раза быстрее, чем в естественной среде! Ты представляешь? Это же настоящая революция для экспериментальной ботаники!
Я кивала. Один глоток сока. Два. Поглаживала ножку бокала. Смотрела на свечи. Смотрела на потолок. Смотрела на пустую сцену и думала: может, если я сейчас просто встану и пойду, никто не заметит?
— А хочешь, я расскажу тебе про лоха индийского? — вдруг оживлённо спросил Тимоти, глаза его засветились как лампочки.
Я подняла на него взгляд и с идеальной серьёзностью произнесла:
— Спасибо. Мы уже знакомы.
Он завис. На секунду. Но, увы, только на секунду.
— Правда? О, это здорово! Тогда ты знаешь, что Elaeagnus indica — это не только декоративное растение, но и…
Я уже не слышала, что он говорил дальше. В голове шумело. Я пила свой сок как спасательный круг. Рядом кто-то засмеялся. Заиграла музыка. Люди кружились в танце. А я сидела посреди всего этого глянца и ощущала себя кактусом в оранжерее роз. Не вписываюсь.
— Диана? — голос Тимоти выдернул меня из мыслей. — А ты знала, что во время фотосинтеза происходит не только выделение кислорода, но и…
— Тим, прости, — я тихо улыбнулась. — Я ненадолго.
Я встала, прежде чем он успел что-то сказать, и направилась к террасе. Сердце билось немного чаще обычного. Я просто хотела… дышать.
На улице было тихо и прохладно. Ночь, будто бархатная ткань, окутала сад. Я облокотилась на балюстраду и наконец позволила себе выдохнуть. Где-то вдалеке слышалась музыка, звуки смеха и жизни — но здесь, в тени, всё было иначе.
Я не осталась на террасе надолго. Прохлада ночи, хоть и давала передышку, не грела. Я вернулась в зал и интуитивно направилась к единственному месту, где всегда было по-настоящему — к подружкам.
Скай стояла у фуршета, ловко разливая лимонад по бокалам. Её темно-каштановые волосы были заколоты в небрежную, но шикарную причёску, а платье цвета шампанского идеально подчеркивало талию. Эмили рядом с ней подкручивала локон на пальце, лениво осматривая танцующих.
— О, вот и наша потерянная принцесса, — заметила Эмили и усмехнулась. — Как там твоя научная экспедиция?
— О, прекрасно, — я натянуто улыбнулась. — Только что узнала всё о листах, фотосинтезе и… плачущих кактусах. Я обогащена. Пойду писать диплом по ботанике.
— О, боже, — захихикала Эмили.
Я засмеялась. Искренне. Первый раз за вечер.
— Он милый, правда, — пожала я плечами. — Просто не мой человек. Он разговаривает так, как будто ты должна родиться энциклопедией.
— Может, он просто влюблён, — подмигнула Скай. — Они когда влюблены, совсем теряют ориентиры. Думают, если закидают тебя фактами, ты точно растаяешь.
— Ну, я, возможно, и растаю… но от усталости, — пробурчала я и осушила бокал.
Мы стояли вместе, плечом к плечу, окружённые шумом бала, словно в собственном маленьком островке реальности. Подруги болтали, отпускали шутки, и мне действительно стало легче.
— Слушай, — Эмили слегка наклонилась ко мне. — Если тебе совсем станет скучно — просто скажи. Мы тебя оттуда вытащим. Сделаем вид, что ты потеряла сознание от недостатка азота или что у тебя аллергия на пыльцу лоха индийского.
— Или скажем, что у тебя опять собака рожает, — добавила Скай, и мы снова рассмеялись.
Я выдохнула и посмотрела на них.
— Спасибо. Правда. Вы лучшие.
— Ещё бы, — хмыкнула Скай. — Мы — твой антиботанический щит.
— И твои лучшие спасатели с бала, — добавила Эмили, поправляя свой крошечный клатч.
Я улыбнулась. Да, вечер пошёл совсем не так, как я представляла… но хотя бы рядом были они.
Я вышла в холл, оставив позади шум, музыку и голос Тимоти, ещё долго отдающийся эхом в моей голове. Воздух здесь был прохладнее, как глоток воды после жаркого дня. Гул праздника доносился лишь глухо, и впервые за вечер я ощутила облегчение. Ни вопросов про хлорофилл, ни бокалов с непонятным содержимым, ни притворных улыбок.
Я прошлась по мраморному полу, стараясь замедлить шаг. Зал был почти пуст — кто-то ушёл курить, кто-то болтал в углу, остальные танцевали внутри. Я остановилась у колонны, провела пальцами по холодному камню. Хотелось просто... чуть-чуть покоя.
Ткань платья скользнула по полу, и в следующее мгновение каблук поймал подол. Я едва не потеряла равновесие — выдохнула, приготовившись встретиться с мраморным полом, но чья-то рука мягко и уверенно подхватила меня за локоть.
— Осторожно, — прозвучало рядом, спокойно и почти тихо.
Опять. Я подняла глаза. Он.
Тот самый. Снова.
На этот раз — без пролившегося кофе, без спешки, в тишине холла. Свет от люстр скользил по его чёрному пиджаку, волосы чуть растрёпаны, взгляд уверенный, немного серьёзный. Он смотрел на меня спокойно, будто ждал, когда я скажу что-то первой.
— Спасибо, — сказала я, поправляя платье и стараясь восстановить дыхание. — В который раз уже.
Он с лёгкой улыбкой кивнул.
— Судьба?
— Или неуклюжесть, — вздохнула я.
Он чуть склонил голову, будто соглашаясь.
— Хорошее комбо.
Я заметила, что он в костюме — классическом, элегантном. Он явно не был студентом, но и не выглядел как кто-то чужой в этом месте. Просто… будто не отсюда, но и не случайный.
— Вы... тоже на балу? — спросила я.
— Сопровождаю сестру. Она поступила недавно, не хотела идти одна.
Он говорил спокойно, сдержанно. Без показного интереса, но с каким-то тёплым уважением ко всему происходящему. И я вдруг поняла, как сильно отличался его тон от того, к чему я привыкла. Без давления. Без лишнего.
— А вы?
— Я… — замялась, — меня уговорили. Подруги. Сказали, один раз и хватит.
— Подруги, значит, хорошие дипломаты.
Я усмехнулась.
— Лучше бы они были адвокатами.
Мы оба замолчали. Но не было неловкости. Ни грамма. Просто... тихо.
— Хотите вернуться внутрь? — наконец спросил он.
— Немного позже. Тут тише. И можно дышать.
Он кивнул, посмотрел в сторону, как будто тоже ценил этот редкий покой.
Он взглянул в сторону зала, откуда доносилась музыка, потом снова на меня. В его лице не было суеты или ожидания — только спокойствие, будто он просто знал, что делает.
— Ты любишь вальс? — спросил он негромко.
Я моргнула, немного сбитая с толку.
— Вальс? Ну… наверное. Хотя я не особо умею.
— Это не мешает тебе любить, — сказал он, чуть улыбнувшись уголками губ. — Всё, что тебе нужно — это первый шаг.
Он протянул руку. Не настойчиво. Не с вызовом. Просто уверенно. Без тени сомнения.
— Пойдёшь?
Я на секунду замялась, глядя на его ладонь. А потом, почти без раздумий, вложила в неё свою.
— Один танец, — уточнила я.
— Один, — подтвердил он, всё с той же спокойной уверенностью.
Он повёл меня к центру зала, где уже звучала мягкая, почти старинная музыка. Всё происходящее казалось странно оторванным от реальности — как будто мы внезапно оказались в другом времени, в другом мире.
Он остановился, повернулся ко мне и взял за талию так легко, будто я была из хрусталя. Его ладонь мягко легла мне на спину, вторая рука всё ещё держала мою. Движения были осторожными, как будто он на самом деле боялся сделать лишнее. Или наоборот — знал, что всё правильно.
— Расслабься, — прошептал он. — Я поведу.
Первый шаг дался мне трудно, я чуть споткнулась, но он мгновенно подхватил, не давая потерять равновесие. Его прикосновение было тёплым, уверенным — в нём не было ни грамма напряжения.
— Вижу, ты не врёшь насчёт "не особо умею", — с усмешкой сказал он, но без злобы. Скорее с какой-то тёплой ироничностью.
— Хочешь сам попробовать в туфлях на каблуке? — парировала я, приподняв бровь.
Он рассмеялся, негромко, низко, и почему-то от этого смеха у меня по коже пробежали мурашки.
— Думаю, это будет зрелище. Но я всё же предпочту остаться в своём амплуа.
Мы двигались медленно, но уверенно, и я уже перестала думать о том, куда ставлю ноги. Он вёл — так, будто делал это всегда. Уверенно, но не давя. Мне даже начало казаться, что я действительно умею танцевать.
— Кстати, — сказал он негромко, чуть наклоняясь, чтобы не перекрикивать музыку, — Как тебя зовут? Мы так и не познакомились.
— Диана, — ответила я.
— Приятно познакомиться, Диана, — он чуть улыбнулся. — Я — Николас.
Я кивнула, не отводя взгляда.
— Взаимно.
Несколько секунд мы молчали. Просто кружились под музыку, как будто были знакомы уже давно.
— Ты, кажется, не особо любишь шум, — сказал он, глядя вперёд, будто невзначай.
— А это так заметно?
— Ну… ты выглядела так, будто ищешь выход. Или хотя бы место потише.
Я чуть усмехнулась.
— Почти угадал. Просто не знала, куда себя деть.
— Понимаю. Я сам тут минут десять делал вид, что ищу кого-то.
— И нашёл?
Он покачал головой, чуть улыбнувшись.
— Нет. Зато нашёл тебя.
Я не знала, что на это ответить, поэтому просто промолчала, давая музыке заполнить паузу.
— А ты всегда такая?
— Какая?
— Сдержанная. Будто держишь дистанцию даже во время вальса.
Я не сразу нашлась с ответом, но потом просто сказала.
— А ты всегда так много замечаешь?
Он чуть усмехнулся.
— Только если интересно.
— А в каком ты факультете? — вырвалось у меня прежде, чем я успела обдумать, стоит ли вообще это говорить.
— В факультете? — переспросил он, будто это слово было для него чем-то совершенно чужим.
Я неловко усмехнулась, опуская взгляд на свои туфли.
— Ну… в каком ты учишься. Я тебя несколько раз видела на кампусе. Подумала, что ты студент.
Молчание. А потом его голос — с едва заметной усмешкой:
— А-а, точно, ты ведь за мной следила?
— Что?! — я вспыхнула. — Нет! Просто... пару раз замечала тебя. Чистая случайность. Кампус не такой уж и большой!
Он рассмеялся. Тихо, тепло, и это было чертовски заразительно.
— Спокойно, я не в обиде. Хотя, признаться, мне льстит, что ты меня заметила.
— Я тебя не... замечала! — Я запнулась, поняв, как это глупо прозвучало. — Точнее, не специально. Просто… ты слишком бросаешься в глаза. Вот.
Николас поднял бровь.
— Бросаюсь в глаза?
— Забудь, — пробормотала я, чувствуя, как щеки горят. — Просто скажи, ты студент или нет?
Он на миг задумался, а потом спокойно ответил:
— Нет. Я не учусь. Я работаю в компании отца.
— Правда? — я удивлённо моргнула. — А что ты тогда делал на кампусе?
Он чуть пожал плечами, но в его взгляде на мгновение мелькнула мягкость. Совсем не та насмешливая искра, что была минуту назад.
— Помогал сестре. Эстер. Она переводится сюда из Германии. Документы, общежитие, адаптация — ей не просто. Я решил быть рядом, пока она не втянется.
Что-то в его голосе отозвалось во мне теплом. Эта забота, спокойная, не хвастливая, — она была настоящей. Настолько настоящей, что мне захотелось узнать его ещё больше.
— Это... здорово, — тихо сказала я, не зная, как выразить то, что почувствовала. — Поддержка семьи — это важно.
Он посмотрел на меня с той же полуулыбкой, что впервые застала меня у доски объявлений. Только теперь в ней не было иронии. Только тепло.
И снова повисла та самая приятная тишина, в которой не надо было ничего говорить.
Я улыбнулась в ответ. И вдруг поняла, что даже если этот танец закончится — я всё равно хочу, чтобы он продолжался. Хотя бы ещё чуть-чуть.
Я сделала шаг назад, когда музыка стихла, и наши руки с Ником медленно разъединились. Сердце колотилось так, будто я пробежала марафон. Его взгляд не отпускал — тёплый, внимательный, будто он всё ещё держал меня в объятиях.
— Спасибо за танец, — тихо сказала я, ощущая, как на губах играет лёгкая, невольная улыбка.
— Это было лучшее, что случалось со мной сегодня, — ответил он, и в голосе звучала такая искренность, что у меня перехватило дыхание.
Я смущённо направилась к столику, где уже вовсю пылали взгляды моих подруг. Они смотрели на меня, как на кого-то, кто только что вышел с красной дорожки с Ким Су Хёном под руку.
— Диана! — Скай первая сорвалась с места. — Ты серьёзно сейчас?
— Это был самый кинематографичный момент в истории вечеринок! — подхватила Эмили, уставившись на меня с округлёнными глазами. — Вы видели, как он на тебя смотрел?
Я не успела сесть, как они начали закидывать меня вопросами. Щёки горели, но внутри было такое тёплое, лёгкое ощущение, будто я летела.
— Это просто танец, — выдохнула я, но сама не верила в то, что говорю.
— Просто танец? — переспросила Скай, скрестив руки. — Девочка, он смотрел на тебя так, будто ты его спасение.
Я хмыкнула и всё же позволила себе сесть, украдкой глянув через плечо. Николас стоял у барной стойки, но через пару секунд его взгляд снова нашёл меня. Когда наши глаза встретились, он мягко улыбнулся — и будто снова весь мир стал тише.
Я почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Я не могла и не хотела её сдерживать.
— Он не такой, каким я его себе представляла, — тихо произнесла я.
— Ну, мы это уже поняли, — усмехнулась Эмили. — Но, кажется, тебе придётся рассказать нам всё. До последней детали.
Я только рассмеялась в ответ. Внутри всё дрожало — от волнения, от нежности, от чего-то нового, что начало рождаться между мной и Николасом.
Шум балла гулко отдавался в голове, как будто музыка проникла под кожу. Смех, свет, блеск зеркал — всё сливалось в одну зыбкую картину.
— Я на минутку, — бросила я подругам и вышла на улицу, в прохладу.
Лёгкий ветер шевелил кудри, кружил подол платья. Я сделала несколько шагов по каменной дорожке, глубоко вдохнув аромат ночных цветов.
— Холодно, — раздался позади знакомый голос.
Я обернулась. Николас. Свет от фонарей вычерчивал на его лице мягкие тени. Он выглядел немного иронично, но взгляд был тёплым.
— Немного, — призналась я, улыбнувшись. — Но здесь легче дышать, чем в зале.
Он подошёл ближе, встал рядом.
— Устала?
— Нет… Просто слишком много всего. Музыка, разговоры. Знаешь, иногда хочется просто тишины.
Он кивнул. Несколько секунд мы молчали, слушая шелест деревьев.
— У тебя удивительный вкус, — вдруг сказал он. — Я заметил, как ты смотрела на цветочную композицию в зале. Ты разбираешься в растениях?
Я рассмеялась, удивлённая, что он обратил внимание на такую мелочь.
— Немного. Я люблю цветы. У бабушки был сад, там всё цвело безумно красиво — розы, лаванда, гортензии… Я всегда помогала ей. А ты?
— Я… не особенно разбираюсь. Но… мне нравятся тюльпаны. Простые, как утро в апреле. И мимозы. У них странный запах, но почему-то они всегда напоминают о доме.
— Мимозы… да, их аромат резкий, но запоминающийся. Знаешь, есть растения, которые раскрываются только ночью — как… ТИМОТИ! — вырвалось у меня.
Я резко выпрямилась, будто кто-то плеснул в лицо ледяной водой.
— Что? — удивился Николас.
— Неважно! — быстро бросила я и сорвалась с места, почти бегом возвращаясь в зал.
Я почти влетела в зал, едва не зацепившись каблуком за подол платья. Свет, музыка, люди — всё слилось в пестрый шум, но я сразу направилась к столу, где сидели Скай и Эмили.
— Вы не видели Тимоти?! — выдохнула я, подбегая к ним, почти не скрывая паники.
Скай распахнула глаза, а Эмили прыснула в бокал с соком.
— Подожди... Тимоти? Ты три дня назад рыдала, что «это конец» и «ты опозоришься на всю жизнь»? — с невинной улыбкой уточнила Скай.
— И вот теперь ты ищешь его с выражением «найти или умереть», — добавила Эмили, с трудом сдерживая смех.
— Не смешно! — я фыркнула. — Я просто… я ушла и забыла о нем!
— Ну что ж, настоящая трагедия, — театрально вздохнула Скай, но уже кивнула в сторону дальнего столика. — Он вроде был там. Один. С бокалом воды. И… салфетками?
Я побежала туда, чувствуя, как сердце бешено колотится. И правда — он сидел в одиночестве, аккуратно поправляя манжет и что-то раскладывая в блокноте.
— Тимоти, — сказала я, немного смущённо. — Извини, что ушла и не вернулась.
Он поднял глаза, сразу же замечая меня и слегка нахмурившись.
— А ты же говорила, что вернёшься через минуту, — сказал он с лёгким раздражением, но без упрёка. — Я уж подумал, что тебе стало неинтересно.
Я попыталась его успокоить, улыбнувшись.
— Ты что, Тимоти, я бы не пропустила шанс послушать ещё немного о лохе индийском, — сказала я с лёгкой улыбкой.
Тимоти слегка засветился, поняв, что я помню все его рассказы, но не удержался и заговорил всё-таки.
— О, ты что, правда хочешь знать больше? Лох индийский... ну, это бобовое растение, которое способствует улучшению почвы за счёт своей способности фиксировать азот! А ещё его используют в народной медицине, если что...
Он быстро заметил, что я начала смеяться, и на лице его появилась лёгкая неловкость.
— Ах, да, ты уже слышала это, — смущённо добавил он, поправляя очки. — Прости, наверное, я слишком увлёкся.
Я засмеялась, стараясь не сделать его слишком неловким.
— Всё нормально, — сказала я. — Прости, что ушла. Я просто не подумала, как много времени прошло.
Тимоти немного расслабился и пожал плечами.
— Ничего страшного, — сказал он. — Главное, что ты вернулась. В следующий раз просто предупреждай, а то я тут могу ещё пару часов о растениях рассказывать.
Я кивнула, чувствую, как неловкость отступает.
— Обещаю, в следующий раз буду слушать.