Учеба
На следующий день все в Хогвартсе уже знали, что мы — великие Гарри и Лиана Поттеры — прибыли в школу. И глазели на нас буквально везде: в гостиной, в Большом зале, на Главном дворике, в кабинетах… Даже в спальне не было покоя! Я уже молчу о том, чтобы поесть спокойно, без восторженных взглядов студентов. Нет, я, конечно, всё понимаю — мы знаменитости, спасли волшебный мир от ужасного волшебника… Но можно же оставить нас в покое хотя бы во время еды?!
Мало того, в гостиной я теперь вообще не могла нормально заниматься. Меня постоянно отвлекали эти назойливые взгляды. Я, безусловно, люблю внимание, но это уже было чересчур — даже для меня! Не говоря уж о Гарри, который краснел только так. Иногда я чувствовала себя прямо как принцесса Диана, вот честно! Никогда бы не подумала, что буду жаловаться на свою собственную популярность…
А вот когда мы с Гарри и Роном искали нужный кабинет (и, конечно же, в итоге его не находили), — как назло, рядом никогда не было никого, кто мог бы подсказать. Иногда, правда, на помощь приходили привидения. Я, наверное, никогда не перестану с восторгом таращиться на них, как только кто-нибудь из них попадает в поле зрения. К моему великому сожалению, призрак той самой Елены появлялся крайне редко. Зато вместе с Гарри и Роном нам удалось подружиться с Почти-Безголовым Ником — привидением Гриффиндора. Правда, когда у него во время разговора наполовину отваливается голова… я не могу не морщиться.
Кстати о Гриффиндоре. Всё вышло именно так, как я и ожидала: ребята оказались дружелюбными и весёлыми. Особенно близнецы Уизли! В самую первую неделю они... взорвали туалет! Рон рассказывал, что ещё на вокзале Фред и Джордж обещали это сделать. А самое смешное — идею им случайно подсказала их мать.
Хотя даже такие "мелочи" не идут ни в какое сравнение с тем, что вытворял Пивз — школьный полтергейст. Его розыгрыши временами были настолько жестокими, что хотелось плакать. Чего только стоит его выходка во вторник: он облил всех, кто попадался на пути, густыми чернилами, а потом смеялся на всю школу, глядя на бедных студентов. Зато теперь я, вместе с другими первокурсниками, научилась бегать намного быстрее! Так что, можно сказать, выражаю Пивзу искреннюю благодарность.
Аргус Филч — старый завхоз Хогвартса — ненавидел Пивза больше, чем все облитые чернилами студенты вместе взятые. Когда он не гонялся за нарушителями комендантского часа, он, вместе со своей любимой кошкой, миссис Норрис, охотился за Пивзом. Удивительно, как он ещё не превратился в призрака от злости, чтобы мучить полтергейста вечно. Хотя… Пивз особо не слушался привидений. Вернее, вообще никого не слушался. Исключение — только Кровавый Барон, призрак Слизерина. Его поручения Пивз выполнял беспрекословно. Может, боится его? Кто знает, что творится у Пивза в голове…
Но, несмотря на этого мелкого шутника, несмотря на бесконечные коридоры, лестницы и нескончаемые восторженные взгляды, Хогвартс оказался просто великолепным местом. Намного лучше маггловской школы. В разы.
Первым уроком, который я посетила, была трансфигурация. Её вела, как уже сообщила мне Гермиона, профессор МакГонагалл. Профессор также являлась деканом факультета Гриффиндор — что, увы, отнюдь не упрощало нашу учёбу. МакГонагалл была умной, строгой и справедливой. Однако сам предмет мне не особо понравился. И дело было даже не в преподавании, а в самой специфике трансфигурации.
На первом же уроке, буквально через несколько минут после начала, МакГонагалл велела выучить три ужасно скучные и сложные гипотезы. А ещё раздала нам всем по спичке и велела превратить их в иголки.
Весь урок я провозилась с этой проклятой спичкой, но — ноль результата.
У Гермионы, правда, спичка чуть заострилась и приобрела серебристый оттенок, а у Файера... как бы грустно это ни было, она почти полностью превратилась в иголку. Почти. Хвостика только не хватало.
А МакГонагалл чтт? Улыбнулась им по очереди! Ну надо же, мастеров нашла. Я негодующе вспыхнула под торжествующим взглядом Макса. Подбородок задрал, грудь выпятил — гордость и насмешка прут через край. Я фыркнула и отвернулась к окну, скрестив руки на груди.
А вот самым весёлым, на мой взгляд, оказался урок Заклинаний. Как выяснилось, магия — это вовсе не просто помахать палочкой, как в мультиках. Это настоящая наука! Чтобы заклинание сработало, нужно было правильно взмахнуть палочкой, чётко произнести формулу и вложить в неё энергию. А таких заклинаний в волшебном мире — ну точно под миллион. Бедные волшебники с плохой памятью...
Весёлым же этот урок оказался в первую очередь из-за профессора Флитвика. Он был очень-очень низенький — мне кажется, даже магловские карлики выше! К тому же он чем-то напоминал гоблина. По словам когтевранцев, он был искусным магом и их деканом. Хотя, признаться, после того, как профессор грохнулся с подставки из книг, увидев наши с Гарри имена в списке, воспринимать его как «искусного» стало сложновато.
Но больше всего весь первый курс ждал урока Защиты от тёмных искусств, который вёл профессор Квиррелл. И вот тут я, пожалуй, соглашусь с Гарри: занятия профессрпа больше напоминали занятную комедию, чем хоть сколько-нибудь серьёзный урок.
К тому же после окончания занятия я выходила вся пропитанная запахом чеснока — потому что буквально каждый миллиметр кабинета им пах. А этот его фиолетовый тюрбан! Серьёзности он точно не добавлял. Более того, сам тюрбан тоже странно попахивал...
Квиррелл постоянно заикался, отчего появлялось дикое раздражение и острое желание стукнуть его по голове. После его уроков у меня неизменно болела голова — настолько сильно он действовал мне на нервы.
Зато на Травологии мы работали в оранжереях с самыми разными волшебными растениями. Вела его полноватая женщина с седыми кучерявыми волосами — профессор Стебль, декан факультета Пуффендуй. Как ни странно, предмет лучше всего давался Невиллу Долгопупсу.
А вот самым скучным предметом в мире оказалась История магии. Профессор Бинс был в прямом смысле слова призраком. Я, увидев его впервые, даже рот разинула от удивления. Призрак-преподаватель! А почему не вампир или русалка сразу?
Правда, говорил он так монотонно и скучно, что уже на второй его лекции почти весь класс дрых, развалившись на партах.
Первые несколько уроков я упрямо вела конспекты, недовольно косясь на спящего Гарри — его растрёпанная голова лежала прямо на столе. Но уже на четвёртом занятии я тоже сдалась. Всё-таки История магии была первым уроком дня, а вставать приходилось рано...
Из всей группы только Гермиона и Макс шуршали перьями до конца, невозмутимо записывая каждое слово.
Астрономия ничем особо не отличалась от магловской. Чаще всего мы работали в классе, записывая расположения звёзд и планет, а иногда, по особым случаям, нас водили в красивую астрономическую башню — смотреть в телескопы.
Изредка мы с Гарри и Роном ходили в гости к Хагриду. У него была небольшая хижина на окраине территории Хогвартса и огромный черный пес по кличке Клык. Однако Клык не вызывал у меня страха или отвращения, как, например, собачки тети Мардж. Напротив, он встречал нас очень радостно, приветливо и часто клал голову мне на колени, а я в ответ гладила его по черной голове. За хижиной у Хагрида находился огородик, а рядом тянулся Запретный лес. Лес назывался запретным, потому что туда ни в коем случае нельзя было ходить. Даже старшекурсникам. Ведь там водились существа, способные без труда убить взрослого волшебника. Я всё удивлялась: зачем вообще школу построили так близко к такому месту? Но признаюсь, иногда мне безумно хотелось прогуляться там — хотя бы чуть-чуть...
Стычки с Малфоем были редкими. В коридорах мы лишь обменивались колкими фразами, но до серьезного конфликта дело не доходило. С Максом же я вообще больше не разговаривала. Он о чём-то общался с Гермионой в гостиной, иногда даже смеялся. Ну что ж, горько. Они нашли друг друга... А ко мне пусть вообще больше не приближаются.
Самым запоминающимся, особенно для Гарри, стал урок зельеварения.
Преподавал его тот самый мужчина, который пристально смотрел на меня во время пира. Северус Снейп был жестким и, как мне показалось, довольно несправедливым учителем. Уже на первом уроке он будто нарочно накинулся на Гарри, задав ему сразу три вопроса из учебника. Первый урок, напоминаю! Гарри что, должен был выучить весь учебник наизусть?! А Гермиона, как назло, тянула руку, чуть ли не подпрыгивая на месте от желания ответить. Хотя, признаюсь, если бы не ситуация, я, может, тоже подпрыгивала бы со стула с вытянутой рукой — учебник зельеварения я читала чаще и больше всех. А вот Гарри вечно засыпал. И бросил эту затею, заметив, что с такими темпами он сможет выспаться на три года вперед.
Весь класс молчал, затаив дыхание, наблюдая за перепалкой Снейпа с Гарри. Малфой ехидно ухмылялся (вот уж повезло — попасть на урок вместе со Слизерином!), а Макс сохранял полное безразличие к происходящему.
Гарри, естественно, ответов не знал, и просто что-то смущенно мямлил, уставившись в тетрадь. Снейп криво усмехался. Моё сердце закипало от обиды за брата, но Гарри незаметно придержал меня за руку — мол, сиди тихо. Я нахмурилась, но кивнула и, конечно, кинула в сторону профессора лютый взгляд. Учитель мне определённо не понравился.
— Минус пять очков Гриффиндору за неправильные ответы на вопросы, — сказал Снейп, глядя почему-то не на Гарри, а прямо на меня. И смотрел ещё так жутко, прямо в глаза.
Гриффиндорцы тогда уныло зашумели, но никто ничего не сказал. А ведь, скорее всего, Снейп снял баллы за "грубость" Гарри — за то, что тот просто указал на Гермиону со словами:
— Мне кажется, она хочет ответить.
По-моему, всё было вполне справедливо!
— А за грубый и дерзкий ответ — ещё минус пять очков, — добавил Снейп.
Да он издевается?! Может, он нарочно снимает баллы, потому что декан Слизерина? В первый же день я усвоила, что между Гриффиндором и Слизерином давняя вражда. А вдруг деканы тоже недолюбливают друг друга? Интересно, какие отношения у Снейпа и МакГонагалл?..
Вдруг я заметила: когда Снейп отвернулся к доске, на пальце Гарри слабо засверкало его кольцо. Брат явно был зол — даже лицо покраснело. Я осторожно коснулась его ладони. А вдруг он настолько разозлится, что запустит в Снейпа магией? И тогда у Гриффиндора будет уже минус сто очков... Гарри улыбнулся, кивнул мне, чуть сжал мою руку — и отпустил. Я кинула косой взгляд на Снейпа и скривилась.
Тем не менее, сам урок мне понравился. Даже несмотря на то, что я больше любила оригинальные, творческие решения, а не точные, заранее решенные. Зелья — это ведь почти как химия. В школьном туалете я часто слышала, как старшеклассницы жаловались, насколько этот предмет сложный. А мне он, наоборот, пришёлся по душе. Рецепт есть, ингредиенты есть, все ответы — в учебнике. И вуаля!
Так что, хотя и слегка нехотя, я ответила на те же вопросы, что задавались Гарри — и, что удивительно, получила от Снейпа... десять баллов. Целых десять баллов Гриффиндору! От Снейпа!
Профессор, правда, в глаза мне на этот раз не смотрел. Вернее, не прямо в глаза... Его взгляд будто проходил сквозь меня, пронизывая до дрожи.
После урока почти все первокурсники Гриффиндора — кроме, разве что, Макса и Гермионы — столпились вокруг меня.
— Как тебе это удалось?! — воскликнул Симус Финниган.
— Магия, — загадочно улыбнулась я.
— Нет, серьёзно! — подхватил Дин Томас. — Снейп никогда не даёт баллы Гриффиндору. Никогда!
— А ты-то откуда знаешь? — прищурилась я.
— Это же общеизвестный факт!
Я пожала плечами.
— Ладно-ладно, — замахала я руками. — Всё, ребята, автографы потом. У меня куча дел!
Я, с трудом отбиваясь от одноклассников, побежала к мрачному Гарри и утешающему его Рону.
— Да ладно тебе, друг! — хлопнул его по плечу Рон.
— Гарри, ну я же не виновата, что профессор Снейп дал мне эти чертовы баллы... — пробормотала я, виновато закусив губу.
— Да я тебя и не виню. Наоборот, молодец, что правильно ответила, — махнул рукой Гарри.
— Вот-вот! Лишние баллы Гриффиндору не помешают! — вмешалась Гермиона, проходя мимо. — В следующий раз советую получше подготовиться.
Я невольно возненавидела девочку. Ну кто её вообще просил высказываться?! Только масло в огонь подлила...
— Чокнутая, — пробормотал Рон ей в след, а потом бодро добавил: — Да кому вообще нужны эти зелья?
Мне нужны, — мрачно подумала я, но вслух сказала:
— Вот-вот! Не расстраивайся!
Гарри снова махнул рукой:
— Всё в порядке! Что у нас сейчас?.. Обед! Отлично! Умираю с голоду, а вы? Как думаете, что лучше съесть? Бекон с тостами?.. Или суп?.. Ну чего стоим как вкопанные? Пошли!
Впрочем, и на втором уроке зельеварения Гарри не повезло. Мы готовили простое зелье для снятия усталости. Профессор написал чёткую инструкцию на доске, но Гарри с треском провалился: он добавил лирный корень не в начале, а в конце и перемешал зелье в котле всего два раза, хотя нужно было два с половиной. В итоге его зелье, вместо светло-зелёного, приобрело ядрёно-жёлтый оттенок.
Зелье Рона попросту сгорело. Варево Симуса Финнигана и вовсе взорвалось, подпалив ему брови. Зелье Дина Томаса засохло и превратилось в противную желеобразную массу. Лаванда Браун и Парвати Патил добавили ингредиенты в неправильной последовательности, а бедный Невилл умудрился споткнуться о котёл и пролить своё зелье прямо на пол. Даже Гермиона немного испортила своё — случайно добавив не щепотку перца, а чуть больше.
Только у меня получилось всё как надо: зелье было идеально лёгким, полупрозрачным. Честно говоря, сам процесс приготовления мне даже понравился.
Ну, и проходя мимо котла Файера, Снейп одобрительно кивнул Максу и даже что-то сказал ему, но я не смогла разобрать что — котлы слишком громко булькали и шумели. Файер ничего не ответил профессору, лишь слегка качнул головой. Более того, когда Снейп ушёл, Макс поморщился. Я так засмотрелась на него, что чуть не проглядела собственное зелье — оно стало подозрительно бурлить. Я поспешно перемешала его по часовой стрелке, и бульканье утихло. Я облегчённо выдохнула, вытирая пот со лба.
Всё-таки одни проблемы с этим Максом Файером...
---
В гостиной Гриффиндора даже под вечер было полно народу. Большинство делали домашние задания, сидя за столами. Гермиона Грейнджер, как всегда, читала какой-то огромный том. Близнецы Уизли и их друг Ли Джордан громко что-то обсуждали.
Нам с Гарри и Роном посчастливилось занять кресла у камина — их обычно занимали в первую очередь. Огонь приятно грел, языки пламени весело танцевали, а дрова потрескивали. В зелёных глазах Гарри, из-под круглых очков, виднелось отражение пламени. Он нервно вертел на пальце кольцо.
Я, закинув ноги на ручку кресла, рисовала огонь. Получалось вполне сносно: аккуратными штрихами я выводила линии, стараясь добиться плавного градиента. Проблем было две: цветных карандашей оставалось совсем немного, а количество чистых листов подходили к концу. Иногда от скуки на уроках я рисовала на полях пергамента, за что нередко получала замечания от профессора МакГонагалл. Да и другие преподаватели не одобряли мои творческие порывы. Видимо, всё-таки стоит где-то раздобыть блокнот или альбом — а то, так и до снятия баллов недалеко.
А баллы Гриффиндору сейчас особенно нужны — чтобы выиграть соревнование факультетов. Сидя в Большом зале, я часто кидала взгляды на четыре огромных песочных часов: Гриффиндора, Слизерина, Когтеврана и Пуффендуя. Больше всего изумрудных камней было у Слизерина, чуть меньше алмазов — у Когтеврана, а жёлтые бриллианты Пуффендуя были почти наравне с нашими красными рубинами.
Эх, вот бы в Хогвартсе был урок творчества! Я бы столько баллов заработала, что часы бы лопнули… Но увы.
Рон, скучающе осматривая гостиную, скривился, глянув на Гермиону, и вдруг задумчиво сказал:
— Слушайте, а ведь Файер с нами в спальне не живёт.
— Разве? — удивлённо нахмурилась я, убирая листок с рисунком в карман мантии.
— Ну да, — кивнул Гарри, отрываясь от разглядывания огня. — С нами живут Симус Финниган… да-да, тот самый, что взорвал свой котёл, Дин Томас и Невилл.
— Он, кстати, жабу свою наконец-то нашёл, — заметил Рон.
— Так он же её вчера снова потерял, — хмыкнул Гарри.
Рон рассмеялся, а я пожала плечами:
— Так что там с Максом? — нетерпеливо спросила я.
— Я видел, как он поднимался по вон той лестнице, справа. Может, у него своя спальня? — Гарри пожал плечами.
Я фыркнула:
— Вот так номер! Собственная спальня… тоже мне, король нашёлся.
— Да кто его знает, этого Файера, — Рон поёжился. — Про его семью всякие слухи ходят..
— Какие-такие слухи? — заинтересовался Гарри.
— Да жуткие! Файеры фанатично помешаны на чистоте крови. Считают себя аристократами, королями, прям. Ненавидят маглов и маглорожденных. Вся их семейка училась в Слизерине, и только Макс попал в Гриффиндор. Такое случается крайне редко. Иногда бывает, что члены их семьи попадают в Когтевране или Пуффендуе, но в Гриффиндоре — никогда! Ох, не завидую я Максу... наверняка дядя ему устроил взбучку.
— А кто его дядя? Его случайно не Доминик зовут? — спросила я дрожащим голосом.
— Да, — кивнул Рон, удивлённый. — Доминик Файер. Он основал целый клан. У них даже есть поместье где-то в горах. Поговаривают, что Доминик был соратником Сами-Знаете-Кого. После смерти родителей Макса, дядя стал его опекуном.
Я сглотнула и почувствовала к мальчику жалость. Так вот почему он такой одинокий, замкнутый, сам по себе. Он сирота… как и я.
Я повернула голову и посмотрела на него. Макс как раз подошёл к столу за которым сидела Гермиона и что-то ей сказал. Девочка улыбнулась и кивнула. А Файер, будто почувствовал мой взгляд и повернулся ко мне. Я поспешно отвела глаза и вернулась к разговору с друзьями.
— Короче говоря, их семья чем-то напоминает Блэков. Файеры ведь тесно дружат с Блэками, — Рон бросил взгляд на наши с Гарри удивлённые лица и тяжело вздохнул. — Ладно… давайте сменим тему. Как вам сегодняшний салат? По-моему, он был отвратительный.
— Отвратительнее некуда, — скривился Гарри.
— Не говори, — кивнула я. — Может, Пивз туда мышьяк подсыпал?
* * *
Спальня была погружена в полумрак.
Тусклый лунный свет просачивался сквозь узкие окна, обрамлённые тяжёлыми, потёртыми временем шторами. На стенах не висело ни одной картины. Вся мебель, включая кровать, была из тёмного дерева, а пол покрывал алый ковёр, из-за чего шаги звучали глухо, почти неслышно.
В углу тлели угли в камине. В воздухе витал лёгкий аромат книг и ландышей. Именно ландыши — в небольшой вазе они стояли на столе.
Почти как в поместье — подумал я.
Только вот здесь всё было в красно-золотых тонах, в отличие от спальни в особняке, где доминировали чёрный и зелёный.
Как же я благодарен Шляпе…
Дядя Доминик настоял на том, чтобы у меня была отдельная спальня. Хотя я бы не отказался пожить с другими мальчишками. Может, даже удалось бы подружиться с каким-нибудь маглорожденным… Но именно этого, кажется, дядя и боялся. Боялся, что я — его любимый племянник и лучший ученик — сдружусь с «неправильными» детьми.
Однако всё не так уж и плохо. Я познакомился с девочкой по имени Гермиона. Она маглорожденная — и ужасно умная. Хотя, конечно, до меня ей далеко.
Спасибо, дяде.
Я вздохнул и сел за стол. Все задания на завтра уже были сделаны. Делать особо было нечего: ужин закончился, в библиотеку идти не хотелось, а в гостиной было полно народа. Я только что оттуда. Подсел к Гермионе, чтобы спросить кое-что про Историю магии — от скуки, чтобы потешить её самолюбие.
Она уверенно улыбнулась и начала точь-в-точь повторять слова профессора Бинса. Хорошая память — ничего не скажешь. Даже дала мне свои конспекты.
Но вскоре я ушёл.
И чего Поттер на меня так уставилась?.. Странная.
Вдруг в мою руку уткнулось нечто пушистое. На столе сидел небольшой чёрный кот с удивительно синими глазами. Я молча погладил его, и тот довольно замурчал.
— Жаль, ты не сова, Феликс, — сказал я.
Кот, будто поняв, о чём речь, обиженно завилял хвостом и отвернулся.
— Я шучу.
Феликс повернулся и ловко спрыгнул ко мне на колени. Я задумчиво погладил его по голове, потом решительно потянулся к пергаменту и чернилам.
Лучше сейчас, чем никогда.
---
Господин учитель,
Хочу сообщить вам, что попал в Гриффиндор — и ничуть не сожалею об этом. Жаль, что разочаровал вас и, по-вашему, опозорил род Файеров.
Но меня всё устраивает, и я очень надеюсь, что Мелани повезёт попасть именно сюда в следующем году.
Ваш ученик и племянник,
Максимилиан Файер.
P.S. На Рождественские каникулы я не приеду, можете и не ждать. Останусь в Хогвартсе.
---
Письмо не сразу вышло аккуратным. Я сделал пару помарок — а дядя их терпеть не может...
Я снова опустил глаза на Феликса. Он уже сладко спал, развалившись у меня на коленях. Его мне тайно подарила Мел — как раз на моё одиннадцатилетие. Я ведь родился осенью, 11 ноября. Поэтому, поступая в Хогвартс, мне уже исполнилось двенадцать.
Интересно, как там Мелани?.. Может, получится отправить ей письмо так, чтобы его не проверили. В любом случае нужно хотя бы попытаться.
Я взял в испачканную чернилами руку перо, новый лист пергамента и в свете лампы стал быстро выводить буквы. Мелани, в отличие от дяди, точно не обратит внимания на помарки.
Я подумал: ведь только она — только Мел — знает про мой дневник. Знает, где его найти, и может прочесть в любой момент. Но, конечно, никогда этого не сделает. Это же Мел.
Главное — чтобы никто другой не нашёл его. Особенно дядя Доминик...
Дневник — помимо Мелани и Феликса — был моим лучшим другом.
Знаю, мальчики редко заводят дневники. Это скорее «девичье» занятие.
Но, если честно, мне глубоко плевать на гендерные стереотипы, навязанные непонятно кем.
Я записывал туда всё: мысли, обиды, желания.
В особняке у меня не было друзей. А сестру грузить своими проблемами — точно не хотелось.
И исписанных стоаниц там было немало, досталось всем — и дяде, и братьям. Поэтому я наложил на дневник заклятие: называешь секретную фразу — и он открывается. Для вида прикрепил железный замочек с кодом. А сам дневник хранился под скрипучей половицей — её я обнаружил ещё несколько лет назад. Однако когда комнату обыскивали, никто ее не замечал. Идеальное место.
Жаль только, в Хогвартс взять дневник не вышло. Дядя сразу бы обнаружил в моих вещах книгу в чёрном переплёте.
Остаётся лишь надеяться, что половицу никто не найдёт, а чары всё ещё держатся...