Часть 5
Когда Хината говорила, что у нее много знакомых демонов, она имела ввиду именно много. То есть как певцов кантри в Техасе, а их там искать не надо. Так и нечисть в Токио выбиралась самостоятельно, безо всякого зова, Хьюго оставалось лишь пользоваться ситуацией и расспрашивать о потерянном демоне. Хината вообще любила делать что-то не попусту, а направлять пользу в свою сторону. Поэтому когда Косоко в течение целого дня звал её собирать души, казуист принималась опрашивать местных обитателей перекрестков. А еще проулков, темных улиц и клубов. Тьма располагалась везде, это казуист за парочку веков сумела усвоить. Вывод о бесполезно проведенных выходных даже не напрашивался, девушка готова была трудиться сутками, лишь бы над её головой находилось синее небо и высились пики многоэтажек, только бы Токио безустанно говорил с ней, а воздух пах чем угодно, лишь бы не серой.
В квартиру она вернулась вымотанной. Токио огромен, а ей с самого утра доводилось следить за порядком не только в своем комплексе и окрестностях, но и за округой. Иногда Высшие давали ей распоряжения отправляться в другие города Японии, так как не каждый демон желал становиться казуистом, куда проще было быть потребителем и поглощать души, а не развивать свои возможности ради кого-то другого. Хината души не чаяла в людях. Да, многие, подобные ей, говорили, что человек — это букашка, возомнившая себе центром мира, что в них нет ничего стоящего и многие люди ужаснее Сатаны, но не брюнетка. Хьюго искренне верила в то, что весь мир хорош, за исключением демонов и ее самой.
Пес от усталости тоже валился с ног и, как только дошел до пола комнаты, нашел лучшее место для приземления — на Саске.
— Чертова псина. Буквально, — шикнул брюнет, выбравшись из шерстяного плена. Косоко не был легким, вот уж точно, и прижал демона тяжестью своего тела.
Косоко смачно зевнул, и до носа Учихи дошел серный запах. Парень поменял о нем мнение, ибо слезы из глаз — это чересчур. Когда Хьюго добралась до дивана, Саске принялся расспрашивать ее об удаче или ее отсутствии. Ему было важно узнать хоть крупицу добытой об Узумаки информации. Когда находишься в неведении больше века, любой след становится важнее воздуха. Но Хината не собиралась обрадовать его, сегодняшние поиски не привели ее к ниточке, связывающей с Наруто. Демон чертыхнулся. Он-то рассчитывал, что со связями казуиста он раздобудет хоть что-то, о чем и заявил девушке.
— Ты издеваешься, Саске, — брюнетка потянулась на кровати, с удовольствием слушая хруст позвонков. На нее уставилась пара черных глаз, и ей пришлось все доступно объяснить: — Если бы это были все демоны Токио, они бы давно перевелись.
— С твоей подачи? — ох уж эта ехидная улыбка Учиха, как же она не нравилась Хинате.
Разговор на этом не закончился. Хьюго должна была обнаружить ниточку, ведущую Узумаки к Токио. И этой нитью мог быть любой демон. А уж разыскать его в дальнейшем, она бы сумела. Казуисту надо было знать всех демонов, с которыми Саске и Наруто имели дело. Учиха отвечал неохотно, и Хината сумела понять, почему. Парень воспринимал лишь свой клан и Наруто, остальные для него были фоном, неподходящей массовкой. И она добилась только двух ориентиров.
— Шикамару Нара был тем, с кем мы неплохо общались, но он не тот демон, кто рвет задницу из-за чьей-то прихоти. Такой Наруто, — Хината внимательно и неотрывно слушала, все чаще Саске натыкался на мысль, что брюнетка и его друг были знакомы. Чересчур велик интерес для постороннего лица. — Потом была группировка, которая интересовалась им, да Наруто с одной дьяволицей якшался. Не назову их причинами его пропажи, — Хината, напротив, заинтересовалась.
— Что за группировка такая? Название помнишь? — демон мотнул головой, а потом он вспомнил того демона, у пса которого Косоко вырвал душу.
— У кого ты выкупила проданную душу, он — член этой группировки. Но они в Аду ничего не устраивали. От них нечего ожидать, — утвердил Саске, уверенный в своих словах. С этими ребятами не было связано ни одного громкого дела в Аду, но Хьюго заупрямилась.
— Ты серьезно? Ты точно про Акацуки? Да они твоего друга продали по десятому кругу, если он им понадобился. Что касается Какузу и денег, за ним дело не постоит. Я завтра потрясу их.
День прошел незаметно. Саске должно было бы удивить, что он живет у казуиста — своего кровного врага, — что знают друг о друге порядком, о чем остальная нечисть и догадаться не может. Только вот в мыслях висит потерянный товарищ и не было места для казуиста. Они даже не друзья, их не связывают узы. На худой конец Саске и Хината — партнеры. Только двух демонов это мало волновало. Хьюго было важно не допустить буйство Учихи. И ради этого она была готова совмещать свою привычную жизнь с поисками Узумаки Наруто. Ведь и ей он — не чужой человек.
Казуисту не сиделось дома. Косоко был спокоен, Саске — умиротворен. Токио казался беспечнее бриза. А это значило только одно: не было ни единого фактора и раздражителя, который бы помог ей забыться и не дать плотине воспоминаний трещину. А воде только дай маленькую брешь — она натолкнет на нее всей силой, и сломает засовы, на которые ты запер прошлое. Хината закрыла ладонями лицо, сердце жгло от настигших ощущений, она будто вновь стояла босой на раскаленной лаве и смотрела, куда бежать.
Она была дьяволицей, так уж ошиблась природа, и пыталась найти в Аду место, где её никогда не найдут, где не будут слышны стоны грешников, где кругам Преисподни подойдет конец. И она бежала, потому что при обычном темпе, когда она уходила, её ловили. В Аду было много демонов Хьюго, не меньше, чем в клане Учиха, и хватало одного приказа её отца, чтобы Хинату вернули и заперли в пыточной Учих — там было отчетливо слышны крики и мольбы о помощи. А друзья Хиаши помогали ему: насильно питали девушку едва виновными грешниками, лишь бы Хината чувствовала, как их страдания и слезы вырываются из грудины, разрывая ту на лоскуты, только бы, дьяволица унижалась: молилась Богу. Хината желала, чтобы ее жестоко избивали, сдирали живьем кожу, вырвали ногти и волосы, но не отнимали чьи-то жизни ради развлечения. Если бы Хинату только избивали... Но Учиха смотрели замыленными от восторга черными глазами, упиваясь ее агонией, смеялись, искажали губы в оскалах.
И она натолкнулась на свет солнца в этой лавовой пещере грехов, пропахшей серой. Он был улыбчив и даже когда она столкнулась с ним из-за сильного бега, когда вырвалась из очередной ловушки, только озарил улыбкой и спросил:
— Ты в порядке? Извини, не посмотрел, куда шел, — смущенно тер — всегда, когда волновался — затылок и, протянув свободную ладонь, сказал: — Я Узумаки Наруто.
Хината пропала после первой улыбки. Бог слушал и дьяволиц, думала Хьюго. Но солнце имеет особенность светить всем, и на улице Хинаты вновь стало темно.
— Прости, Хината, но я — демон, такова моя сущность.
Сердце пропустило пару ударов, сдерживая слезы. Она смотрела на него, этого мальчишку, в волосах которого запутались солнечные лучи, а в глазах разлились океаны, понимала, что ее веки зудят вовсе не от соленых капель, а потому, что ее обожгла яркая звезда. Хината так надеялась, что он почувствовал всю ее боль на себе, когда она вечерами рассказывала ему о заточении собственным отцом. Однако теперь она в полной мере поняла, почему блондин поджимал уголки губ, слыша от нее, что Учихи заточали в плену. Но это все, что он ей ответил, на мольбу навсегда уйти с ней к людям. Он не слушал ни о возможности стать высшим демоном, если станет помогать людям.
— Мне не суждено стать казуистом.
И её страница прошлого разорвалась, а клочки разнес ветер — такой же шальной и буйный, как нрав Узумаки.
— Ты в порядке? — Учиха не привык о ком-то заботиться, но эта девчонка выглядела так, будто нуждалась хотя бы в капле сочувствия. Она сидела на кухне, поджав к груди колени и сжав пальцами красное от следов фаланг лицо. Брюнет отцепил ладони от ее лица и посмотрел на девушку. Она не плакала, только мелко тряслась и вжимала ногти то в свои руки, то, не понимая этого, Саске.
— Нет, — мотнула головой Хьюго. Локоны прилипли к щеке, мокрой от пота. Воспоминания нелегки на подъем и приносили слишком много страданий. Говорят, в них заключено счастье, но разве могла им похвастаться дьяволица? В ее сердце печати, за которыми запах серы и члены клана с презрительными выражениями лиц. Прошлое не осталось позади, оно лишь спрятано, девушка не ушла от него, как бы быстро ни бежала.
Саске Учиха не особо волновала казуист, он вообще должен ее избегать. Но она обязалась разыскать его друга, а значит, должна быть достаточно сильной. Лишь поэтому он взял ее на руки и отнес на диван. Больше незачем. А красные полосы на щеках и дрожь в пальцах — явно лишнее. Они ведь и на партнеров не тянут, чтобы это терпеть.