17 глава
До утра я ворочалась на своем полуметре кровати, но дети решили отобрать и эту возможность.
Я обдумывала всё, что случилось за вчерашний день, глядя в тёмный потолок, на котором время от времени мелькали огни проезжавших мимо автомобилей. Уставшее сознание одновременно орало об истощении и подбрасывало все новые мысли, не позволяя мозгу отключиться.
Я заслужила уважение босса.
Пожалуй, на этом всё прекрасное закончилось.
Доминик снова поцеловал меня и признался, что следил за Джаредом. Проклятье. У тебя же есть жена! Для чего он делал это? Если не любил её, зачем женился? А если любил, тогда какого хрена?! Хотя страшно даже самой себе признаться, но его прикосновения пробуждали меня настоящую. Не деловую и спокойную Валери Максвелл, а горячую и желанную женщину, естество которой заточено за маской отрешенности. Проблема в том, что маска появилась благодаря ему.
Сестра скинула на мою голову близнецов, и, несмотря на то, что я на самом деле ждала их — это вышло чересчур неожиданно. Они уже успели опрокинуть вазон и замучить бедного Баша. Надеюсь, любимцу с Адамом спалось лучше.
И, наконец, Джаред. Он бросил меня. Взял и оставил одну, хотя я даже ничего не натворила из того, в чём он меня обвинил. Это недоверие... неужели я давала повод считать себя легкомысленной лживой потаскухой? Даже не знаю, на что больше злилась.
Ох, и черт возьми, вишенка на сливках дня — это, безусловно, столкновение с Сантаной. Как она могла меня запомнить? Мы же виделись лишь раз. А может, она создала на меня свое собственное досье? Хотя тогда она бы узнала, что я бывшая жена её мужа. И на меня бы началась адская охота.
Эти мысли замкнутым кругом вертелись в голове до рассвета, и, когда руки племянников на ногах стали окончательным доказательством того, что не усну, я поднялась с постели и направилась в ванную. Вторые сутки без сна однозначно не превратили бы меня в принцессу.
Зеркало это подтвердило. Я выглядела так, будто по мне проехался асфальтоукладчик. Плеснув холодной водой в лицо, я собрала волосы в хвост и надела одежду для пробежки. Баш уже сидел рядом с дверью. Из гостиной доносилось тихое сопение Адама, а старинные часы, которые мне удалось урвать в одном антикварном магазинчике, показывали шесть утра. Это будет по-настоящему длинный день.
Кофейня около дома открывалась только в восемь, а гулять целых два часа сил вряд ли хватит. Тем более, теперь дома будут ждать три голодных рта. Зашнуровав кроссовки, я выпустила Баша на лестничную клетку.
— Ну как, ты готов немного пробежаться? — спросила я, перепрыгивая через ступени.
Баш счастливо гавкнул, и лай эхом разнесся по всей лестничной клетке. Утренний Бостон встретил меня как старого друга. Людей на улице почти не было, но это и не странно, ведь только шесть утра. На светлеющем небе по-прежнему плавали звёзды и серп луны.
По дороге в парк мы всё же встретили пару знакомых со своими любимцами. Например, Тина из соседнего дома каждое утро прогуливалась со своей таксой Лолой, а Боб — пожилой мужчина из другого квартала, каждые понедельник и четверг кормил голубей со своим долматинцем Чарли. Я любила этот парк, он напоминал о родном городе.
— Валери, не помню, видела ли тебя здесь так рано хоть когда-нибудь! Доброе утро.
Может, этот день будет и не таким плохим.
— В конце концов в жизни всегда наступает и момент, когда даже такие совы, как я, встают в шесть. Я тоже рада тебя видеть, Мари.
Девушка бежала лицом ко мне, то есть задом наперед, и широко улыбалась. Её любимый желтый костюм для пробежек уже пропитался потом, значит — это был где-то пятый круг.
— Вы, леди, очень давно не заходили ко мне, да и Кэт тоже не приходит без тебя. — Она пригрозила пальчиком и надула губы.
Мари работала в той самой кофейне, которой предстояло открыться в восемь, и была одним из самых улыбчивых человечков на Земле.
— Я всю прошлую неделю была в командировке, а сейчас нянчусь с племянниками.
Мари наконец развернулась лицом вперед, и я могла не волноваться, что она споткнется обо что-то и упадет. Хотя даже с выбитым зубом — эта девушка все равно продолжала бы улыбаться.
— Тогда приходи с племянниками. Сколько им?
Мы бежали по дорожке вокруг небольшого озера. В нём плавала стая уточек, которых Боб кормил с другого берега. Баш не отводил от птиц взгляда, будто кого-то не кормили дома.
— Три.
— Обоим?
— Близнецы, — улыбнулась я, вспоминая позы лягушат, в которых они спали.
— Божечки! Это же так круто! Обязательно приходите сегодня, я угощу их мороженым, а для тебя у меня есть кое-что новенькое, — заговорщицки пропела Мари. — И пока ты не начала один из своих любимых допросов, я побежала домой. Не очень профессионально — отпугивать клиентов запахом пота.
Она отсалютовала и ускорилась.
— И не собиралась я тебя допрашивать!
— Как скажешь!
Мари была телесным воплощением вечного двигателя. И, думаю, способностью говорить сто слов в секунду, её могла переплюнуть лишь Кэт. Хм, что-то новенькое — это всегда что-то вкусненькое.
Мы с Башем пробежали ещё кружок, и у меня закололо в боку.
— Стой, Баш, стой, — простонала я, упираясь руками в колени.
Пёс подбежал и, подпрыгнув, лизнул в нос.
— Да, знаю, у тебя сил хоть отбавляй, но я пожалуй лягу посплю. — Я уткнулась носом в его влажный нос и почесала любимца за ушком.
— Какой прекрасный вид!
Я моментально выпрямилась, и в глазах резко потемнело. Вот черт. Слишком резко. Я немного пошатнулась, но всё же смогла устоять на месте.
— Если спрошу, всё ли в порядке, мне потом самому придется приводить себя в порядок? — осведомился Доминик, выгибая бровь.
— Баш, кажется, я готова бежать дальше.
Я отвернулась от Доминика и побежала вперёд. Баш трусил рядом, высунув язык наружу. Я уже было подумала, что у меня получилось, но тут сбоку замаячили темные вихри.
— Нет, не преследуй меня. После твоего появления сразу начинаются проблемы. Оставь меня в покое.
Я постаралась бежать быстрее, но Доминик не отставал.
— Какие проблемы? О чём ты?
Теперь Доминик полностью поравнялся со мной и бежал рядом. Его вечные костюмы сменились обычной черной футболкой и спортивными штанами.
— Если ещё не донесли, то в скором будущем узнаешь. Тебе нужно лишь пальцами щелкнуть.
В боку закололо ещё сильнее, и я, свернув с дорожки, плюхнулась на траву. Пожалуйста, пусть у меня откажет почка, лишь бы избежать разговора с Домиником.
— Где спиногрызы?
Доминик уселся рядом. Он полностью распрямил ноги и подставил лицо утреннему солнышку. Без всех этих костюмов и официальных встреч Доминик выглядел намного моложе. Его руки стали больше, чем были пару лет назад. Конечно, когда под боком находился собственный тренажерный зал — можно было качаться хоть ночью. Хотя мы оба знали, что ночью Доминик предпочитал сжигать калории совершенно иначе.
— Спят.
— Ты оставила их одних? Трёхлетних малышей в своей квартире?
— Они с самой лучшей няней в мире.
— Кэт научит их потрошить мягкие игрушки, а не пить с ними чай.
— Они с Адамом, — пробормотала я сквозь смех.
— А как же его работа? Он что, ночевал у тебя? А если Джаспер узнает?
Где-то внутри снова кольнуло, но это уже была не физическая боль. К сожалению, почка не отказала.
— Знаешь, — я вздохнула и медленно поднялась на ноги, — лишь ты обладаешь этой ужаснейшей способностью — одним словом разрушить нечто прекрасное. Катись к черту, Доминик, — приторно-сладким голосом сказала я и побежала вперед. — Ох, и ещё вчера я видела Сантану, и, кажется, она даже запомнила, как меня зовут. Так что не приближайся, если твои россказни о её проделках были правдой.
Доминик приоткрыл рот и отшатнулся назад, но я сочла молчание за хороший знак. Он отстанет. В конце концов, кому хотелось лишний раз ссориться с женой? Баш шагал рядом со мной — единственный мужчина, который словами никогда не испортит мнения о себе. Кофейня ещё не открылась, так что пришлось идти домой.
Назад мы решили подняться на лифте, чтобы мне потом не вызывали скорую. Рядом с дверью витал сладкий аромат, а в коридоре у меня вообще слюнки потекли. Баш без раздумий побежал на кухню.
— Малыш, ты проголодался? — услышала я ласковый голос Адама, обращенный к моему любимцу. — Вэлл, ты уже вернулась?
Я склонилась на дверной косяк и наблюдала весьма умилительную картину. Адам в моем фиолетовом клетчатом фартуке готовил блинчики. Его волосы во время сна залежались на одну сторону и сейчас стояли торчком.
— Ты давно тут? Я думала приду и сама приготовлю завтрак.
— Думаешь, я не справлюсь с какими-то блинами?
Его бровь поползла вверх, и Адам, немного отойдя от плиты, подкинул блинчик со сковороды. Слава Богу, он не остался на потолке, но целым назад тоже не вернулся. Половина оторвалась, и друг подхватил её рукой.
— Пока ты не пришла, всё было чудесно! — возмутился он. — Уйди куда-нибудь, не знаю, душ прими, пол протри, детей разбуди. Вон из кухни!
Я подняла руки перед собой и закусила губу, чтобы не засмеяться. Наверное, судьбой было предрешено ещё в первую нашу встречу, что друг будет одним своим лицом вытаскивать меня из уныния. Знала бы я тогда, что спустя девять лет мы будем вдвоем против целого мира. Наверное, не поверила бы. А Адам тем более.
* * *
— Мне понравился панда.
Звонкий голосок Адель заглушал даже двигатели автомобилей с проезжей части.
— А мне тигр! — зарычал Эван.
— Я считаю самым крутым был горный козлик, разве нет?
Были бы у детей помидоры, они забросали бы ими Адама за такой выбор. Племянники громко захохотали.
— Не-е-ет! Тетушка Вэлли, а тебе кто понравился? — спросили они в один голос.
— Хм, это довольно трудный выбор. — Я почесала подбородок и на самом деле задумалась. — Пингвины считаются?
После завтрака, состоящего из неполноценных блинов Адама, мы решили сразу отправиться в зоопарк. Обходили всю огромнейшую территорию. Сама не помню, когда в последний раз видела столько животных, а восторгу детей просто не было предела.
В нашем родном городе, значительно уступавшем Бостону в размерах, зоопарка и в помине не было. Безусловно, у племянников эта неделя настоящее раздолье. Сладкая вата? Пожалуйста. Воздушные шарики? Пожалуйста. Покормить лебедей? Пожалуйста. Мелкие чертята в открытую пользовались нашей безотказностью.
— Вообще, мне понравился ленивец, — задумчиво сказал Адам, — хоть он совсем и не похож на ленивца из «Ледникового Периода».
Мы поднимались вверх по нашей улочке, около парка. Я держала за руку Эвана, он держал Адель, а та в свою очередь Адама.
— Кто хочет мороженого? — Я вспомнила о приглашении Мари.
Племянники незамедлительно дали понять, кто хочет мороженого, при этом обращая на нас взгляды прохожих. Я потащила их в кофейню, где нас уже поджидала Мари. Колокольчик, висящий на входной двери, с опозданием оповестил о приходе. Девушка уже ждала нас, и улыбка на её лице почти достигала ушей.
— Вы выглядите, словно большая счастливая семья, — проворковала она, — как зовут этих мелких милашек?
Мари опустилась к малышам и пожмякала их пухлые щечки. Внутри здесь никого не было: все посетители предпочитали сидеть на улице в это время года. Мари схватила детей за руки и потащила к стульчикам у своего рабочего места.
— Им же можно мороженое? — переспросила она, уже доставая упаковку.
— Да, в любом случае, думаю, да. Адам, ты будешь что-то?
Друг застыл у двери, глядя куда-то перед собой.
— Нет, пойду возьму Баша, он ведь целый день просидел в четырех стенах. Мы будем в парке, ладно?
— Мы придём через десять минут.
Колокольчик снова звякнул.
— Я что-то не то сказала, да? У него сразу же изменилось выражение лица, — тихо подметила Мари, выкладывая шарики мороженого в вафельный рожок.
Племянники завороженно глядели на лакомство, совершенно не обращая внимания на нас. Я потрепала Эвана по волосам и слабо улыбнулась.
— Мари, милая, ты точно ни в чем не виновата. Просто Адам уже вполне готов обзавестись своей большой счастливой семьей, но никак не найдёт ту самую, которая сможет положить фундамент этого счастья.
— Это так печально.
На её лице отразилось понимание. Мари больше не говорила об этом, но я видела — она чувствовала себя виноватой.
— Ты говорила есть что-то новенькое?
— О, да! — На лице Мари снова засверкала улыбка. Она убрала выбившийся завиток коротко стриженных русых волос под красную ленту на голове и опустила руку под стол. — Та-дам!
Мари торжественно вытащила бутылочку. На этикетке было написано — сироп «Карибский Ром».
— Ого.
— Памятуя о твоей нездоровой любви к пиратам, рому и Карибскому морю, я решила, что это достаточно весомый повод забежать ко мне, — многозначительно произнесла она.
— И ты приготовишь что-то вкусное с этим?
— Безусловно.
Пока дети поедали мороженое, а Мари колдовала над моим Карибским кофе, я подумала об Адаме. Он и правда поменялся в лице после слов Мари о большой семье. Нужно, черт подери, скорее найти его любовь.
— Вуаля!
Я сморгнула план по поиску любви Адама и подняла взгляд. В руках Мари находился не просто стаканчик кофе, а сотворение искусства. Сверху аккуратно были выложены сливки, политые Карибским сиропом и посыпанные тёртым лесным орехом. Также она впихнула туда палочку корицы и две трубочки. Если бы дети не доели мороженое, думаю, я бы выслушала о том, что они тоже хотят такую красоту.
— Мари, ты просто... у тебя золотые руки!
На вкус это было так же удивительно, как и на вид. Я застонала от удовольствия, чем вызвала самую счастливую улыбку на лице девушки.
— Я просто люблю свою работу.
Адель и Эван очень громко поблагодарили Мари за мороженое, она ещё раз пожмякала их щёчки, и мы отправились в парк. Адам сидел на скамейке у входа, а Баш занимался своим излюбленным делом. Гонял голубей. Адель и Эван побежали к нему, и они принялись бросаться на бедных птиц втроём. Наверное, это тот единичный случай, когда Баш с удовольствием проводил время в их компании.
— Ты просто должен попробовать это на вкус. Это шедевр!
Адам с улыбкой поднёс трубочку ко рту, и на его лице расцвело выражение подобное моему после первого глотка.
— Это божественно!
— Я же говорила, чтобы ты тоже что-то взял.
Я вытянула стаканчик из его рук, чем вызвала возглас недовольства. Он в ответ показал мне язык.
— Китти звонила, когда вы ходили в террариум. Она надеется, что мы продержимся до конца этой недели, так же хорошо, как сегодня, — ухмыльнулся он.
— Да, мы будем самыми лучшими...
Меня прервал тоненький крик Адель, прокатившийся по доброй половине парка. По позвоночнику скользнула волна дрожи.
— Тетушка Валери! — Малышка ткнула пальцем на дорогу.
Прямо посреди выезда из парковки стоял Баш. Он ел что-то, мне не было видно, что именно. Зато было прекрасно видно, как с другого конца парковки на него нёсся чёрный автомобиль с тонированными окнами. Водитель ещё с самого начала должен был заметить довольно не маленького ретривера на своем пути, но скорость авто, казалось, стала ещё больше.
— Баш! — завопила я, уронив стаканчик, и побежала к любимцу.
Баш лишь успел поднять на меня взгляд своих большущих карих глаз, когда машина попыталась резко затормозить прямо перед ним. Даже моим трехлетним племянникам было понятно, что столкновения не миновать. Раздался звук удара, который прогремел в моей голове, подобно выстрелу. Водитель резко сдал назад и, объехав любимца, рванул на дорогу. В следующую минуту в моей голове раздался отдалённый крик, который, как я потом поняла, был моим собственным. Мне не хватило всего лишь каких-то жалких метров шесть-семь, чтобы спасти его. Я упала на колени рядом с золотым комком шерсти и принялась распознавать признаки жизни.
— Баш! Баш, ты слышишь меня?!
Голос больше был похож на сумасшедший шёпот, я гладила любимца по голове, приговаривая, что всё будет хорошо. Он дышал. Господи! Он дышал! Внутри что-то оборвалось, когда я услышала тихое скуление, будто тысячи маленьких диктофонов беспрерывно повторяли этот звук, заполняя им весь череп.
— Баш, сейчас секунду, погоди. — Я попыталась подсунуть под него руки, но любимец ещё более жалобно заскулил. — Черт! Милый, я не знаю, что сделать, чтобы тебе не было больно.
Сердце и душу до краев заполнило отчаяние. Замотав головой, я углядела бегущего к нам Адама. Дети остались рядом с пожилой женщиной, кормившей голубей неподалеку. Друг что-то крикнул в телефон и поспешно засунул его в карман.
— Адам! — Голос сорвался на крик, из глаз градом полились слезы. — Я не могу поднять его, ему больно, что... что мне делать? Он ведь не умрет?! Не может умереть!
Я снова опустила взгляд на Баша, то закрывавшего, то открывавшего помутневшие глаза. Его лапка кровоточила, а дыхание становилось всё более медленным. Горло сдавило от рыданий. Я будто умирала вместе с ним.
— Вэлл, он не умрёт, ясно? Я уже позвал помощь. Всё будет хорошо, слышишь? — Адам взял мое лицо в ладони и повернул к себе. — Он. Не. Умрёт.
Буквально через пять минут, если не меньше, рядом припарковался черный Audi R8. Из салона выскочил взволнованный Доминик. Его взгляд тут же метнулся ко мне, а потом уже к Башу.
— Зачем он? Почему ты не вызвал врача?!
— Вэлл, нет у меня номера ветеринара по вызову, а детей одних оставить я не могу. У Кэт нет машины, а Джаред, мерзкий подонок, бросил тебя! У меня не было выбора!
Нервы друга тоже были на пределе. На висках Адама пульсировали вены, а в глазах отражалось моё ужаснувшееся лицо. Доминик, мгновенно оказавшийся рядом, услышал последние слова Адама, но никак их не прокомментировал.
— Нужно перенести его в машину, — ровным голосом сказал Доминик и, аккуратно подложив руки под Баша, поднял его с земли. Пёс начал тихо скулить, но Доминик уверенно зашагал к своей машине.
— Всё будет хорошо. — Адам положил руку мне на плечо, сжал и побежал к детям. Доминик уже заводил мотор, когда я нырнула на заднее сидение и обняла Баша руками.
— Мы же не опоздаем? — сквозь слезы прошептала я.
— Котенок, даже не смей думать о таком.