Глава 10
Следующим утром родители уехали. Я даже не знала куда — да и всё равно. Или... мне хотелось думать, что всё равно. Но внутри разрывалось неприятное чувство, как будто меня оставили.
Дни мелькали, один похож на другой: университет, дом, тренировки, шопинг, развлечения — и снова пустой дом. По ночам я не могла уснуть. Иногда просто сидела в тишине, будто в пустом кинотеатре, где экран показывал что попало — лишь бы заполнить тишину.
В один из таких вечеров, когда я почти уснула от скуки, зазвонил телефон.
— Привет, — ответила я.
— Привет, поучишка. Как дела? — раздался знакомый мужской голос.
Я выключила фильм. Я знала: он звонит не просто так.
— Что тебе нужно?
— Хочу, чтобы ты сегодня приехала. Нам нужно шоу. А тебе не помешает развеяться, правда? — его голос звучал маняще, почти гипнотически.
Я глянула на часы. Восемь вечера. Меня просто так не выпустят из дома, подумала я. Но знала: если останусь — одиночество съест меня изнутри.
— Скоро буду , — коротко ответила я и
отключилась.
У меня были запасные ключи от мотоцикла. Но проблема была в другом: как выехать из гаража, чтобы никто не заметил?
Конечно же — никак. Тогда я решилась.
— Здравствуйте, Герман, — сказала я, заметив его в беседке, где обычно сидели водители.
Он остался со мной, пока родители были в отъезде. Остальным дали выходной.
— Слушаю вас, — ответил он.
— Я могу прокатиться по ночному городу?
— Конечно, — легко согласился он. — Садитесь в машину, проедемся.
— Нет... я имела в виду — на мотоцикле.
Он удивился.
— Мотоцикл?
— Да. Мне нужно развеяться. Мне... очень плохо, — приукрасила я и быстро добавила: Морально.
— Ну... я не знаю. Не уверен. — Твоим родителям это вряд ли бы понравилось.
— Их здесь нет, — пожала я плечами. — И честно? Я задыхаюсь. Я не прошу многого. Просто немного воздуха. И движения.
Он нахмурился. Было видно: он не хочет отпускать. И не имеет права.
Я подошла ближе и посмотрела прямо ему в глаза:
— Герман. Если ты не дашь мне выехать, я сделаю это сама. Только тогда это будет уже самовольный побег. И отвечать тебе придётся больше.
Он смотрел на меня с минуту, молча.
— Шлем надень, — наконец сказал он. — И не позже полуночи.
Я надела шорты, топ и сверху — мота костюм. На спине куртки была вышита паутина — напоминание, что всё связано, даже если кажется хаосом.
"Как паук в центре паутины, я контролирую своё пространство. Или пытаюсь."
Герман ещё долго капал мне на мозг, что это опасно, что однажды всё раскроется.
"Он не понимает. Я не гоняю ради славы. Я гоняю, чтобы не сойти с ума."
Я быстро выехала и мчалась по ночному городу, ощущая странное расслабление. Луна светила над крышами — спокойная, далёкая, наблюдающая.
"Ты тоже бежишь от чего-то, да? Или тебе всё равно, Луна? Просто молча светишь, пока мы тут сгораем."
Доехав до трека, я остановилась у полосы. Там меня уже ждали. Сердце стучало ровно, чётко — как мотор.
"Мой самый большой секрет... мой наркотик. Мотогонки. Только здесь я чувствую, что управляю хотя бы чем-то в своей жизни.
Я участвую уже четыре месяца. Мой номер — пять. Каждый заезд либо поднимает, либо сбрасывает тебя вниз.
"Если упаду — значит, не справилась. Если поднимусь — значит, ещё есть силы."
Но я всегда поднималась. Я выигрывала.
"Потому что не имею права проигрывать. Ни здесь, ни в жизни."
Хотя у меня были деньги, я открыла счёт, куда клала только выигрыши.
"Деньги от отца — как цепь на шее. Тяжёлые, блестящие, но чужие. Эти — мои. Выстраданные."
Сегодня на треке — вечеринка. Но сначала — пара кругов. Я стою у старта. Рёв моторов, гул голосов.
"Здесь я — никто. Здесь я — всё. Здесь нет фамилий, связей, биографий. Только ты и скорость."
Я подняла взгляд на небо.
"О, Луна, если ты действительно видишь, что происходит — направь меня. На истину. Или хотя бы на выход."
Гонка стартовала.
"Вперёд. Только вперёд. Ни назад, ни вбок. Там — страх. Здесь — движение."
Первый круг. Второй. Третий. Кровь кипела, зрачки расширены. Соперники были сильнее — но я держалась.
"Пусть они будут быстрее. Я — выносливее. Я — упрямее. Я не за победой. Я за свободой."
На последнем круге я пришла четвёртой.
Остановила байк. Слезла. Шлем снимать не стала.
"Пусть думают, что я парень. Или новичок. Или фантом. Главное — чтобы не узнали, кто я на самом деле."
В толпе — дети политиков, бизнесменов. Все тут из любопытства, азарта, ставок.
"Ирония: я родилась среди них, но только здесь, среди бензина и дыма, чувствую себя живой."
Вдруг кто-то обхватил меня сзади. Руки — крепкие, мужские. Я вздрогнула и резко обернулась.
— Я же говорила — не делай так! — рявкнула я, глядя ему в глаза.
— Паучишка, я рад, что ты пришла. Скучал по твоим заездам... В тебе есть изюминка. Пошли, вечеринка в разгаре.
Он вёл меня в сторону. Там был другой мир — рев моторов, тачки, громкая музыка, алкоголь, танцы.
"Пай-девочка на тусовке у бандитов. Да уж. Только я не пай-девочка. Я — пуля без дульного тормоза."
— Хочешь выпить? — спросил он.
Я покачала головой.
"Нет. Один глоток — и всё рассыплется. Алкоголь ломает маски. А я не могу позволить себе быть без маски."
Огляделась. Музыка била по телу, свет резал глаза. Я уже знала, где буду тусоваться.
"Потанцевать, выдохнуть, снова в седло. Всё, чтобы не думать."
Я уже собиралась влиться в знакомую толпу — тех, с кем обычно зависала после заездов. Тело само искало музыку, ритм, лёгкость. "Сейчас танцы, потом немного драйва — и домой.
На высокой скорости к нам подъехал парень на чёрном BMW — байке не новый, но в отличном состоянии. Он слез и, не снимая шлема, уверенно направился к Ханту. Пожали руки — крепко, по-мужски. Затем он повернулся ко мне. Мы не могли рассмотреть выражения друг друга — шлемы скрывали лица, и это только усиливало напряжение.
— Верни байк в гараж, — сказал Хант.
Тот еле заметно кивнул. Мне вдруг стало жарко. Шлем сдавливал голову, кожа под ним пылала, а тело ныло от желания сбросить с себя всё лишнее. Не знаю, что на меня нашло, но пальцы уже тянулись к застёжке. Я медленно сняла шлем... одновременно с ним.
Наши взгляды столкнулись. Его глаза — золотистые, хищные — впились в мои, тёмные, как ночное небо.
— Ева?.. — удивлённо произнёс он.
Прекрасно. Только его мне и не хватало. Почему именно он? С каких пор наш правильный хлюпик гоняет на мотоцикле?
— О, вы знакомы? — протянул Хант с ленцой, но взгляд у него был цепкий, слишком внимательный. Он положил руку мне на плечо — демонстративно, собственнически, как будто прощупывал, насколько близко я знакома с Лиамом.
Лиам, похоже, либо не заметил, либо сделал вид, что не заметил. Его лицо оставалось спокойным, почти равнодушным — но только почти.
— Достаточно, — ответила я сухо, убирая руку Ханта.
Мне не нравилось его прикосновение — властное, неуместное. И всё же было чертовски приятно наблюдать, как это действует на Лиама. Как меняется его выражение. Как он пытается сохранить лицо.
— Простите. Кажется, я заболталась, — произнесла я с самой невинной улыбкой. — Пойду выпью. И потанцую.
Развернулась и ушла. Нарочно. Медленно. Из их поля зрения — но оставляя в воздухе достаточно, чтобы они оба смотрели мне вслед.
****
Ева развернулась и ушла — медленно, красиво, зная, что на неё смотрят. Мотоциклетный комбинезон подчёркивал её фигуру — уверенную, упругую, дерзкую.
Хант, как ни в чём не бывало, закинул руку на плечо Лиама, будто на старого друга. Его взгляд следил за девушкой, почти изучая — с холодным интересом, как за дичью, в которую он, впрочем, стрелять не собирался.
— Эффектная девочка, — протянул он лениво. — Любой бы захотел такую в постель. Но не я.
Он ухмыльнулся, словно знал что-то, что Лиаму было неприятно слышать.
— С ней — сплошные проблемы. А я, как ты знаешь, сладкий, уже слишком стар, чтобы возиться с огнём. К тому же... — он чуть склонился ближе к уху, голос стал тише и липче, — малышка слишком хрупкая для моих... извращённых игр.
Пауза.
— Вот что тебе останется делать до конца своих дней, малыш, — прошептал он, слегка сжав плечо Лиама.
— О чём ты?
— Смотреть, как она уходит к другому. Потому что если не вставишь себе мозги — она уйдёт. Навсегда. Ты же не хочешь этого... сладенький наш, — прошипел Хант, с тоном, будто царапал по внутренностям.
Лиам смахнул руку Ханта — без резкости, но твёрдо — и направился к бару, к ней. Шёл не быстро, но целеустремлённо, как будто с каждым шагом внутри него отмеряла тишина — важнее слов.
В голове снова и снова прокручивался сегодняшний вечер. Он пытался понять, действительно ли Ева ему нравится, или это всего лишь наваждение. Их последняя встреча в кафе легко могла бы стать финальной. Тогда он ушёл с ощущением, что ей ничего не нужно.
Но сегодня... когда он увидел, как она закладывает виражи, как сидит в седле байка с той самой небрежной грацией, которой не бывает у случайных — он почувствовал прилив. Словно ток ударил. Сердце билось с бешеной скоростью, как будто под шлемом была не просто гонщица, а тайна, которую ему невыносимо хотелось разгадать.
И эта тайна — оказалась Ева.
Та самая, которую он, кажется, хотел вычеркнуть.
«Хант прав», — с холодной ясностью подумал Лиам. — «С ней нельзя мямлить. Нельзя тянуть. С ней либо идёшь до конца, либо отходишь в сторону. Ей нужен кто-то, кто знает, чего хочет. Кто умеет брать ответственность. Кто умеет сказать — ты моя, и это не обсуждается».
Но как быть с её словами?
«Я не умею любить» ...
Можно ли этому научиться?
Его взгляд поднялся к бару. Ева стояла там, пила что-то яркое из низкого бокала, и разговаривала с девушкой — яркой, дерзкой, с розовыми прядями и пирсингом. Вокруг крутились мужчины: кто-то слишком навязчивый, кто-то вежливо настойчивый. Но Ева, как опытный снайпер, безошибочно отсеивала «козлов, придурков и извращенцев» — так и сформулировал он про себя. Оставались лишь те, кто умел приближаться медленно. Те, кто не лез сразу в душу, а вызывал интерес ровной уверенностью.
Лиам подошёл к бару. Его заметили сразу — начали здороваться, кивать, хлопать по плечу. Он едва обращал внимание, его взгляд был прикован к ней. Ева смеялась, оживлённо разговаривала с парнем напротив — тем самым, кто только что оценивал её ноги.
— Поговорим, — сказал Лиам спокойно, но твёрдо, без лишних слов.
Ева прищурилась, не сразу поняв, что он хочет. Она пожала плечами, не отказав, но и не соглашаясь. Тогда он протянул руку: «Пойдём». Это был не приказ, а приглашение — личное, мягкое, с уважением.
Ева усмехнулась и взяла за руку не его, а парня напротив, словно бросая вызов. Легко поднялась и направилась на танцпол, где клубная музыка смешивалась со смехом и движением тел.
Лиам не растерялся. Он сделал несколько шагов вперёд, обогнал их и аккуратно, без грубости, встал на её пути.
— Ты действительно думаешь, что я просто смотрю? — спросил он тихо, но с внутренней уверенностью, глядя прямо ей в глаза.
Перед тем как она могла что-то ответить, он осторожно наклонился и поцеловал её — коротко, но решительно. Это был не импульсивный порыв, а осознанный жест, попытка показать, что он здесь, что он не уйдёт без борьбы.
Он не ожидал покорности. Он знал: ей нужна искренность, реакция — любая, главное, настоящая. И он был готов ждать, слушать, уважать, даже если это будет вызов.
— Ты же не хотел притворных поцелуев? — сказала она, глядя ему прямо в глаза.
— И не хочу, — ответил он спокойно.
— Тогда что ты делаешь? — с усмешкой спросила она. — Думаешь, ты мужчина, герой, смелый и решительный? Нет. Ты просто маленький хлюпик, который испугался, что я выбираю других, и решил сделать вид, что он чего-то стоит. Правильно я тебя поняла?
— Уф, она тебя размазала, — вставил парень, всё ещё стоявший рядом с Евой.
— Нам пора, — сказала девушка, беря парня за руку и уводя его на танцпол.
Он ожидал, что она ударит — но её удар был метафорическим и точным. И она была права: если он хочет быть с ней, ему нужно стать по-настоящему мужским, сильным и уверенным. Но как? Что именно ему сделать?
— Ты всех так отшиваешь? — усмехнулся парень, танцующий рядом с Евой.
— Только тех, кому нужна эмоциональная взбучка.
— Ты тот ещё огонь, — ответил он, изучающе глядя на неё, словно пытаясь прочесть её внутренний мир.
— Боюсь, тебе с ним не подружиться, — усмехнулась она, не скрывая насмешки.
— Вообще без шансов? — с улыбкой спросил он.
— Вообще, — коротко бросила она, играючи отвернувшись.
— Окей. Хочешь чего-нибудь? — предложил он, указывая на бар.
— Думаю, на сегодня достаточно, — спокойно ответила девушка.
— Понял, — кивнул он и снова притянул её ближе, уверенно положив руки на её талию.
— Кстати, скоро ещё один круг. Будешь участвовать? — спросил он вполголоса.
— Конечно, — с лёгкой улыбкой кивнула Ева.
****
Мы с моим новым знакомым ещё немного танцевали, но время от времени я бросала взгляды в сторону, где недавно стоял Лиам. Хм. Его уже не было в поле зрения. Пока я размышляла, куда он подевался, музыка сменилась на короткий диджейский джингл, и голос из колонок перекрыл гул зала:
— Всем внимание! Настало время для следующего раунда. Сегодня у нас парный турнир! Да-да, вы не ослышались — вы будете гнать вдвоём!
Толпа загудела, одобряюще зааплодировала.
— Машины, предоставленные нашими щедрыми спонсорами, уже ждут вас на специальной трассе — три крутых поворота, сжатая зона, скорость на пределе. Один рулевой, второй — штурман. Запоминайте: штурман не просто пассажир. Он отвечает за навигацию, время поворота, трассу и связь с командой. Это как в настоящих ралли: если не сработаетесь — финиша не будет!
Я почувствовала, как по коже пробежал знакомый заряд. Моторы, ветер, дым от шин — всё, что я обожала.
Мы встали в очередь на распределение. По правилам, пары формировали случайно, по жребию. Один — водитель, второй — штурман. Я, конечно, надеялась быть за рулём.
Толпа гудела. Пары уже начали формироваться — кого-то вызывали по кличке, кого-то просто тянули из очереди. Смех, фразы вполголоса, азарт в воздухе будто электричество.
— Следующая пара... — раздался голос ведущего, перекрывая шум. — Паучишка... и...
Я шагнула вперёд — ещё до того, как он назвал второго. Уже знала. Чувствовала.
И не ошиблась.
У распределительного стола стоял он.
Лиам.
Уверенный. Не растерянный, не злой, не обиженный. Просто стоял спокойно, как будто всё это было частью плана. Я медленно подошла ближе, и люди расступались, будто чувствуя — сейчас что-то будет. Воздух стал плотным.
— Сами тянете или мне за вас? — спросил ведущий с хитрой ухмылкой.
Я протянула руку первой. Карточка.
Штурман.
Пауза. Не потому что удивилась — а потому что почувствовала, как кто-то дернул невидимую нить. Я резко повернулась к Лиаму — он уже доставал свою.
Водитель.
На секунду наши взгляды пересеклись. В толпе кто-то присвистнул.
— Вот это да... — сказал ведущий. — Огню рулить, а яду — указывать путь. Интересное комбо.
— Главное — не перепутать, кто из нас кто, — хладнокровно бросила я, не отводя глаз.
Лиам подошёл ближе, чуть склонился и сказал достаточно тихо, чтобы услышала только я:
— Я знаю, кто ты. Но теперь ты узнаешь, кто я, когда не отступаю.
Я приподняла бровь и, не оборачиваясь, сказала:
— Я огонь, в котором выгорает всё лишнее.
— Тем интереснее, — бросил Лиам. — Я пришёл сгореть по полной.
Гул толпы усилился. Кто-то уже кричал, ожидая стартов. Кто-то снимал на телефон.
— Ну всё, держитесь. Она его сожжёт!
Но в этот момент всё это будто исчезло. Только он. И я.
— Надеюсь, ты умеешь слушать команды, — шепнула я, проходя мимо.
— Только если даёт их та, кто знает, что делает, — ответил он, не отрывая взгляда.
И впервые за весь вечер... я усмехнулась. Не издевательски. По-настоящему. Игра началась.