Глава 3
Переодевшись в удобную одежду, я устроилась в гостиной. Папа сидел рядом, сосредоточенно печатал на ноутбуке. Я листала книгу, делая вид, что читаю, хотя мысли были где-то далеко. Мама уже была в спальне — устала и легла пораньше.
— Как тебе сегодняшняя встреча? — спокойно спросил папа, не отрываясь от экрана.
Я чуть пожала плечами.
— Нормально, — пробормотала, не глядя на него.
— А Рафаэль?
Я замерла на секунду и перевернула страницу, хотя не прочитала ни строчки.
— Что — Рафаэль? — спросила я с лёгким раздражением в голосе.
— Понравился?
Я закатила глаза, надеясь, что он этого не
заметит.
— Ну... нормальный, — бросила небрежно.
— В каком смысле нормальный? — его голос стал чуть более настойчивым.
Я вздохнула, отложила книгу и уставилась в потолок.
— Интересный, серьёзный... — неуверенно проговорила я.
— Конкретнее, — уже с нажимом сказал он, повернув голову в мою сторону.
Я резко повернулась к нему:
— Пап, ты спрашиваешь так, будто я за него замуж собралась!
Он смотрел на меня спокойно, почти изучающе.
— Почему бы и нет? — произнёс папа ровно, будто говорил о чём-то само собой разумеющемся.
Я приподняла брови, не поняв сразу, о чём он.
— В смысле?
Он закрыл ноутбук и повернулся ко мне всем корпусом. Его взгляд стал тяжёлым, сосредоточенным. Тот взгляд, от которого даже взрослые мужчины теряли уверенность.
— В смысле, — повторил он, — тебе восемнадцать. Возраст, когда решения уже должны иметь вес. И если рядом с тобой может быть парень, который подходит по воспитанию, уму, происхождению — я обязан обратить на это внимание.
— Пап, ты говоришь так, будто я проект, а не человек, — тихо возмутилась я, но голос прозвучал неуверенно.
Он не повысил голоса. Он никогда не кричал. Он просто смотрел — твёрдо, прямо, спокойно. Именно так он вел переговоры, от которых зависели чужие судьбы.
— Я не диктую тебе, за кого выходить замуж, — произнёс он. — Но я твой отец. Я вижу дальше, чем ты. И если я говорю: «Обрати на него внимание», — это не каприз. Это совет, за которым стоит опыт. А ещё — ответственность за тебя.
Я отложила книгу и почувствовала, как сердце начинает биться чуть быстрее. Всё во мне протестовало, но... я не могла спорить так же уверенно, как он говорил.
— Мне просто кажется, ты хочешь, чтобы я жила по чужому сценарию...
Он медленно покачал головой.
— Нет. Я хочу, чтобы ты жила достойно. Чтобы рядом с тобой был человек, с которым ты не потеряешь себя. И я хочу быть уверен, что ты не выберешь кого попало, только из желания пойти наперекор.
Молчание повисло между нами.
— Я не прошу тебя влюбиться, — сказал он чуть мягче. — Но если я прошу — просто присмотрись.
Я кивнула. Не потому, что согласна. А потому, что спорить с ним было всё равно что стоять перед закрытой железной дверью и стучать кулаком.
— Я хочу спать, — сказала я, закрывая книгу и зевая. — Спокойной ночи.
Я положила книгу на стол и потянулась, с трудом заставляя себя подняться. Завтра пятница, а значит: утро — университет, потом плавание, спортзал и занятия по немецкому. Но мысли об этом не волновали меня. Всё, что я хотела сейчас, — это укрыться в своей комнате.
Я уже была у двери, как вдруг вспомнила.
Достала телефон и, быстро набрав номер, поднесла его к уху.
— Привет, — сказала я, стараясь скрыть усталость в голосе.
— Привет, Ева! Как ты? — его голос звучал легко, почти с улыбкой.
— Отлично! А ты как? — я попыталась быть более живой, но мысли снова унеслись куда-то далеко.
— Всё замечательно, — ответил он с весёлым оттенком. — Купил нового питомца.
Он прислал фото. На нем был маленький зелёный геккон, уютно устроившийся у него на руке.
Я не смогла удержаться от улыбки.
— Что за змея на этот раз? — поддразнила я, ставя лайк под его фото в WhatsApp.
— Не змея, а геккон, — ответил он, уже с лёгкой ноткой раздражения в голосе. — Учись различать.
— Ладно-ладно, твоя взяла, Колли. — Я почувствовала, как в ответ он усмехнулся.
— Кстати, завтра всё в силе? — его голос стал чуть серьёзнее.
— Конечно! — с улыбкой подтвердила я.
— Но, — продолжил он с озорным акцентом, — давай не как в прошлый раз, а то мы едва смогли оторваться от этих репортёров.
Я закатила глаза, почувствовав раздражение.
— Хорошо, хорошо, — сказала я, уже с лёгким раздражением. — Надену кепку, очки и что-то попроще. Обещаю, как не в прошлый раз.
— Может, тебе вообще стоит надеть парик и линзы? — он подшутил, а я едва сдержала смех.
— В смысле — по всему городу? — переспросила я, не веря своим ушам.
Он прислал фото — развёрнутую страницу журнала. Моё лицо было на обложке. Интервью, которое я давала несколько месяцев назад, когда впервые выступала как наследница Фернандес.
— Я думала, их уже не выпускают... —
прошептала я, глядя на своё фото.
С того времени фигурка стала гораздо лучше, — подумала я, внимательно рассматривая фото
— Это вторая партия, — сказал он спокойно, но с насмешкой в голосе. — Ты, оказывается, везде. Эти фотки просто разлетаются.
— Ладно, ладно, — вздохнула я, чувствуя раздражение. — Буду осторожнее. Обещаю, в следующий раз сделаю всё, чтобы меня не узнали.
Поболтав ещё немного с Коулом, я поставила телефон на тумбочку, переоделась в белую ночнушку с кружевом и мягко скользнула под одеяло. Уже зная, что завтрашний день подарит мне массу эмоций и веселья, я закрыла глаза и погрузилась в сон.
****
Утро началось, как всегда, с безупречной рутины.
Пробуждение в спальне с панорамными окнами, за которыми раскидывался ухоженный сад. Лёгкий душ в ванной, где мрамор блестел, словно отполированный лёд. Завтрак, приготовленный личным шеф-поваром, макияж — точный, подчеркивающий достоинства, — и идеальный образ. Сумочка — лаконичная, дорогая. Как и всё в моей жизни.
Через несколько минут я уже сидела в кожаном салоне автомобиля, за рулём — Герман, немногословный и точный, как всегда.
— Во сколько вас забрать? — спросил он, не отрывая взгляда от дороги.
— Как обычно. Сразу после пар.
Я не подняла глаз от телефона, проверяя расписание: встречи, задачи, напоминания. — Позвони тренеру, уточни, когда его забирать. Сегодня спортзал и бассейн.
Спорт давно стал рутиной, такой же обязательной, как чистка зубов. Внизу нашего дома — полноценный фитнес-центр: современные тренажёры, бассейн с водопадом, джакузи, бильярдная. Папа часто играл — либо в одиночку, либо с очередным бизнес-партнёром. Я пробовала, но меня это не зацепило. В отличие от шахмат. Там ты не просто выигрываешь — ты ведёшь игру, предугадывая чужие шаги на три хода вперёд.
Машина остановилась у входа в университет. Я вышла, каблуки уверенно зацокали по мрамору.
Коридоры гудели: студенты спешили, переговаривались. Я шла сквозь толпу, как по подиуму, не замедляя шага.
Мимо пронеслись знакомые лица, на секунду задержавшие на мне взгляды. «Ева», — шепнули где-то рядом. Но это не вызывало ничего — ни волнения, ни раздражения. Привычно. Предсказуемо.
У лифта я на мгновение остановилась, ощущая, как день раскрывается передо мной: встречи, контроль, результат. Нажала на кнопку. Внутри лекционного зала меня ждала привычная, почти стерильная рутина — и я была готова снова взять её под контроль.
— Привет, Ева, — донёсся голос Софии. Она и её подруги, как всегда, стояли в стороне, сверкая глянцем и энтузиазмом.
— Привет, — отозвалась я, скользнув по ним взглядом.
— Когда будешь свободна? — в очередной раз спросила София.
— Я же говорила: если буду — приеду, — отрезала я, оставляя разговор на поверхности. Без волн. Без смысла.
****
Во время перемены ко мне подошёл однокурсник — он выглядел так, будто хотел избежать лишнего внимания. Его голос был тихим, почти робким:
— Ева, внизу тебя ждёт кто-то. Говорят, что очень хочет с тобой поговорить.
Мне было всё равно, кто именно и зачем, но раз пошёл слух, что меня ждут — пришлось идти. В таких случаях проще просто не создавать лишних вопросов. Я не ожидала ничего особенного, но и отказаться было неудобно.
Спустилась в холл университета, где было немного прохладнее и тихо — большинство студентов разбежались по корпусам. В полутени у стены стоял Рафаэль. По вчерашнему разговору родителей я знала, что он учится в каком-то университете, но не думала, что в моем. Его тёмные волосы казались чуть взъерошенными, словно он только что выбежал из аудитории. В руках он держал букет белоснежных роз — слишком театрально для такого места и времени.
Он заметил меня сразу и, будто готовясь к выступлению, улыбнулся так, как будто эта улыбка могла скрыть всю неловкость момента.
— Привет, — сказал он, чуть сбиваясь с интонацией. — Вчера вышло неловко... Я хотел извиниться. И если позволишь, начать всё заново.
Я чуть нахмурилась, но не хотела играть в эти игры.
— Всё нормально, — ответила я спокойно, стараясь не выдать ни малейшего волнения. — Забудь.
Он осторожно поставил букет на стол у стены, словно отдавая его на хранение до лучших времён. В воздухе повисла тишина — не комфортная, а именно такая, что заставляет задержать дыхание.
— Ты будешь учиться с нами? — спросила я скорее из формальности, чем из настоящего интереса.
— Да, — улыбнулся он, — но на разных факультетах. Хотя, возможно, пересечёмся на курсах по управлению бизнесом.
Он сделал шаг назад, словно прочувствовав, что лучше оставить эту встречу простой. Его уход сопровождался лёгким шлейфом дорогих духов и тёплым чувством неразгаданной загадки.
Я осталась стоять одна, и мысли вдруг налились холодной ясностью: жизнь продолжается, и кто бы что ни говорил — главное, как ты к этому относишься.
****
К счастью, пары пролетели быстро, и Рафаэль больше мне не попадался. Хотя по пути домой произошёл казус: какой-то мотоциклист — то ли опаздывал, то ли был отбит на голову — попытался обогнать нашу машину в самый неподходящий момент. Герман среагировал мгновенно и избежал столкновения. Интересно, кто этот придурок — мелькнуло в голове, но разглядеть лицо я не успела.
Сейчас я стояла в спортзале, напротив зеркала, отрабатывая новые приёмы по боксу с тренером. Левый хук пока получался не идеально, но я старалась. Боксировала исключительно для себя — поддержать мышцы в тонусе. А ещё в моём расписании — растяжка, пилатес, лёгкие тренировки на тренажёрах. Всё — для моей фигурки.
После зала я отправилась в бассейн. Вода была прохладной, но приятной — именно такой, как надо. Я легко скользила по поверхности, движения были отточенными и уверенными. А вот самый приятный момент — это когда выходишь из воды и смотришь в зеркало. Капли, пробегающие по коже, силуэт в купальнике, прямая осанка, линии — всё на месте. Моя маленькая эстетическая награда за труд.
Я взяла полотенце с полки и обмоталась. Через полчаса, переодевшись, вышла к тренеру — обсудить питание и получить новые рекомендации.
Тренер уже ждал у стойки.
— Ну что, Ева, бодрая сегодня, — сказал он с лёгкой улыбкой. — В бассейне ты почти дельфин.
— Спасибо, стараюсь, — усмехнулась я, поправляя волосы.
— По технике — всё отлично. Видно, что ты вкладываешься. Только следи за питанием, — он протянул мне распечатку с новыми рекомендациями. — Утром больше белка, и добавь пару перекусов днём. Без сахара — знаю, ты не любишь, но энергетика падает.
— Поняла. А насчёт ужина?
— Что-то лёгкое. Рыба, овощи. И никаких булочек ночью, — подмигнул он. — Твой пресс просит не портить картину.
Я рассмеялась:
— Ладно-ладно, постараюсь не предавать своего пресса.
— Вот и отлично. И не забывай — ты делаешь это для себя. Это главное.
Я кивнула и поблагодарила его. Спокойный, простой диалог, но именно такие и создают ощущение, что ты на своём месте.
После тренировки меня ждали два часа занятий немецким. Тренеры, преподаватели, репетиторы — все приходили ко мне домой, словно я была птицей в золотой клетке. Красиво, удобно, предсказуемо. Но в этом идеальном порядке всегда чувствовалась невидимая стена, как будто даже воздух был под контролем.
Урок закончился. Преподаватель, собирая материалы, посмотрел на меня с дружелюбной теплотой — взгляд, который в других условиях, может быть, согрел бы. Но я только выдохнула с облегчением: всё, свободна. Впереди — вечер, который обещает быть насыщенным. А пока нужно сосредоточиться на домашних заданиях на следующую неделю.
Я подошла к столу, разложила тетради, открыла ноутбук. Всё было на своих местах: аккуратная чашка зелёного чая, открытая вкладка с материалами, даже плед на кресле. Комфорт, расписанный по часам. Хорошо, что хоть в университет езжу — если бы нет, уже бы, наверное, начала разговаривать со стенами.
Мой взгляд невольно скользнул к двери. Мотоцикл. Давно не каталась. Ключи, конечно, у отца — но у меня есть запасные.
Может, сегодня? Перед самым закатом? Взять и сорваться. Без плана. Без маршрута. Просто — выбраться из клетки. Хотя бы на час.
Время пролетело незаметно — я даже не заметила, как часы пробили девять вечера. Взяв телефон, ужаснулась: десять пропущенных звонков от Коула. Быстро перезвонила.
— Что случилось? — спросила я, стараясь скрыть в голосе волнение.
— Ты что, забыла? — послышался его раздражённый, но заботливый голос.
— Боже, я так увлеклась уроками, что совсем забыла, — призналась я.
— Где ты сейчас? — уточнила я.
— Там же, где всегда, — ответил он.
— Только аккуратно, ладно? — предупредил он.
****
Ночь выдалась тихой. Даже слишком. Луна пряталась за облаками, небо было темным, как мои мысли.
Я стояла босиком на холодном полу спальни. Часы на прикроватной тумбе показывали 9:00. Время. В шкафу ждала одежда, подготовленная заранее: чёрная футболка, тёмные брюки и кроссовки без шнурков — чтобы не скрипели. Волосы затянула в тугой пучок. Я была тенью. Без имени. Без прошлого. Без шума.
Моё окно выходило на сад. Второй этаж — не помеха: вдоль стены тянулась металлическая решётка, оплетённая плющом. Я проверила её несколько недель назад: выдержит вес.
Открыла окно. Скрипнула петля — я замерла. Тишина. Потом медленно перелезла через подоконник и опустилась на решётку. Пальцы цеплялись за металл, подошвы цепко держались за уступы. Дышала ровно. Главное — не смотреть вниз.
Внизу, в саду, тускло мигал фонарик. Охранник у ворот. Он шёл по периметру, неспешно, по привычному маршруту. Я выждала. Он повернул за угол. Сейчас.
Я спрыгнула с нижней части решётки в тень кустов. Приземление — почти бесшумное. Присела, замерла. Свет фонаря мелькнул вдали — охранник начал новый круг.
Зная патрульное расписание, я двинулась вперёд: через клумбы, вдоль стены, мимо беседки и к маленькой дверце для садовника. Замок смазала маслом заранее — щелчок, как будто мышь пискнула, и я выскользнула наружу.
За спиной — стены, камеры, охрана. Впереди — неизвестность. Но она моя.