Глава 13. Искушение
Мы сели в пикап, мотор зарычал, и мы рванули по узкой дороге, ведущей к ближайшему городу. Фары выхватывали из темноты деревья, тени мелькали за окнами, и я чувствовала, как адреналин снова начинает бурлить в венах. Кол включил радио — местная станция играла что-то ритмичное, с тайскими мотивами, и он начал подпевать, явно дурачась. Я закатила глаза, но уголки губ дрогнули.
Городок оказался небольшим — яркие огни баров, запах уличной еды, шум мотоциклов и голоса людей, смешивающиеся в тёплом воздухе. Кол припарковался у какого-то переулка, выключил мотор и повернулся ко мне.
— Ну что, охотимся? — спросил он, его глаза сверкнули в полумраке.
Я сглотнула, чувствуя, как внутри борются две Даши — одна, что хотела остаться верной Каю, и другая, что жаждала выпустить пар.
— Только без трупов, — сказала я твёрдо. — И это не тайна, если Кай спросит.
— Договорились, — ухмыльнулся Кол, открывая дверь. — Пошли, подружка.
Мы отправились в местный бар — шумное заведение на краю городка, где огни мигали в ритме громкой музыки, а воздух был пропитан запахами дешёвого пива, жареной еды и пота. Туристы толпились у стойки и за столиками — пьяные, дезориентированные, невнимательные. Идеальная добыча. Кол сразу приглядел себе жертву — молодую блондинку в коротком платье, с растрёпанной причёской и стеклянным взглядом от лишнего коктейля. Он подошёл к ней с хищной грацией, что-то шепнул, и через минуту она уже сидела с нами за столиком в углу, где цветные огни мелькали по её лицу, отражаясь в её пустых глазах.
Музыка гудела — ритмичный бас, заглушающий голоса, — и Кол нежно отодвинул её светлые волосы с шеи, будто это было романтичное движение перед чем-то интимным. Но в следующую секунду его клыки вонзились в её горло — резко, без предупреждения. Она скривилась от боли, её пальцы дрогнули на столе, но не издала ни звука. Он явно внушил ей молчать. Кровь потекла по её шее, тёмно-алая в полумраке, и Кол отстранился, вытер губы тыльной стороной ладони и открыл другую сторону её шеи, приглашая меня.
— Присоединяйся, подружка, — сказал он, его кровавая улыбка блеснула в тусклом свете, глаза сверкнули самодовольством.
И какого чёрта мужчины постоянно указывают мне, что делать? То Кай, теперь Кол... Я закатила глаза, но подчинилась. И почему меня это так заводит? — мелькнула мысль, и я тут же попыталась её отогнать. Я наклонилась к девушке, её кожа была тёплой, с лёгким запахом духов и алкоголя, и впилась в её шею. Кровь хлынула в рот — горячая, густая, с привкусом сладости и металла. Кол со своим тысячелетним опытом умеет выбирать вкусных жертв? — странный, немой вопрос повис в голове, но я не успела его обдумать. Эйфория накрыла меня с головой — вампирское начало, что я так долго подавляла и пыталась сдерживать, вырвалось наружу, и я не заметила, как увлеклась. Кровь текла быстрее, её пульс бился под моими губами, и я пила, чувствуя, как тело наполняется силой, как разум растворяется в этом тёмном наслаждении.
Кол отстранился, откинулся на стуле и наблюдал за мной с лёгкой ухмылкой, его глаза блестели в полумраке. Я слишком поздно поняла, что её вена перестала пульсировать — сердце девушки остановилось. В ужасе я отпрянула, кровь капнула мне на подбородок, липкая и тёплая.
— Вот чёрт! — выпалила я, глядя на её бледное лицо, её открытые, пустые глаза.
Кол только усмехнулся, наклонился ближе и большим пальцем вытер кровь с моих губ, не отводя от них взгляда. Его прикосновение было тёплым, слишком близким, и меня захлестнуло странное чувство — смесь отвращения и чего-то ещё, чему я не хотела давать имя. Я пыталась вернуть контроль над собой, над своим телом, над мыслями, но не могла. Правда была в том, что контроль давно ушёл — его забрал Кай в тот момент, когда я решила пойти за ним, поймать его, стать частью его мира. И сейчас я сидела в этом баре, растерянная, с мёртвой девушкой перед собой, и не могла собраться с мыслями.
Я стряхнула его руку, отгоняя наваждение, и взглянула на труп.
— Что дальше? Она мертва! — Мой голос дрогнул, паника начала накатывать волнами. Я прокручивала сценарии в голове: что делать с телом? Она туристка, её будут искать, родственники сойдут с ума, полиция начнёт копать. Чувства захлёстывали меня снова, но теперь это была тревога, холодная и липкая, стягивающая грудь.
Кол встряхнул меня за плечи, его хватка была резкой, но не грубой.
— Я со всем разберусь. Просто жди меня в машине, ладно?
Я кивнула, не находя слов, и вышла на улицу. Воздух был влажным, тёплым, с лёгким запахом цветов и бензина, но не таким душным, как в баре. Я не сразу села в пикап — прислонилась к его боку, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось, ладони вспотели, и я закрыла глаза, чувствуя, как ночной ветер касается кожи. Надо мной раскинулось небо, усыпанное звёздами, но их свет казался далёким, холодным, не способным пробиться сквозь тьму внутри меня.
Я не заметила, как ко мне подошла толпа — пятеро мужчин, туристов, с пьяными ухмылками и мутными глазами. Их шаги были неровными, голоса громкими, пропитанными самодовольством.
— Эй, красотка, заблудилась? — начал один, высокий, с растрёпанной шевелюрой и сигаретой в зубах. Они окружили меня, их взгляды скользили по моему телу, оценивающе, нагло, и кто-то присвистнул.
— Может, тебя до дома проводить? — хмыкнул другой, коренастый, с красным лицом.
— Ага, до нашего, — подхватил третий, худой, с татуировкой на шее, и засмеялся, обнажая кривые зубы.
— Ну что ты, может, ей будет приятнее принять гостей у себя, — добавил ещё один, с сальной улыбкой, шагнув ближе.
Миллион мыслей пролетел в голове. Что, если бы я была обычной девушкой, попавшей в эту ситуацию? Их пятеро, каждый вдвое сильнее меня, если бы я была человеком. В голове всплыли мрачные картины — их руки, их смех, моё бессилие. Один схватил меня за руку, подтянул к себе, его пальцы впились в кожу, воняя пивом и сигаретами. Я не успела среагировать — слишком погрузилась в свои мысли, в этот ужасный «а что, если».
И тут из бара вылетел Кол. Его вампирская скорость сделала его тенью — он возник за долю секунды, глаза полыхнули яростью, клыки блеснули в свете фонаря. Он схватил первого парня — того, что держал меня — за горло, рванул вверх и швырнул через переулок. Тот врезался в мусорный бак с оглушительным грохотом, металл смялся, и он рухнул на асфальт, хрипя, с вывихнутой шеей. Второй — коренастый — бросился на Кола, но тот поймал его кулак, вывернул руку с хрустом, раздробив кости, и ударил коленом в лицо. Кровь брызнула из разбитого носа, парень упал, скуля от боли, его лицо превратилось в багровую маску. Третий — с татуировкой — попытался ударить Кола сзади, но тот развернулся, схватил его за шею и впечатал головой в стену — кирпич треснул, кровь потекла по затылку, и он сполз вниз, оставляя алый след. Четвёртый — с сальной улыбкой — попятился, но Кол был быстрее: одним движением он вонзил руку ему в грудь, сжал рёбра, сломав их, как сухие ветки, и отшвырнул в сторону — тот пролетел несколько метров, ударился о землю и затих, хрипя. Последний — высокий, с сигаретой — бросился бежать, но Кол догнал его в два прыжка, схватил за волосы, рванул назад и с размаху ударил лицом о капот машины. Металл прогнулся, кровь хлынула из разбитого лба, и он рухнул без сознания, сигарета выпала изо рта, догорая на асфальте.
Всё произошло за считанные секунды. Переулок заполнился звуками — хруст костей, глухие удары, сдавленные крики, — а потом наступила тишина, прерываемая только их хрипами и далёким гулом музыки из бара. Кол стоял посреди этого хаоса, его грудь тяжело вздымалась, кровь капала с его рук, но на лице играла та же самодовольная ухмылка. Он повернулся ко мне, вытер ладони о джинсы и шагнул ближе.
— Ты в порядке? — спросил он, его голос был низким, с лёгкой хрипотцой, но в нём не было ни капли сожаления.
Я кивнула, чувствуя, как дрожь пробегает по телу — не от страха, а от чего-то другого. От этого дикого, первобытного чувства, что вспыхнуло во мне, когда он раскидал их, как тряпичных кукол. Моё сердце колотилось, дыхание сбилось, и я отвернулась, глядя на их тела, разбросанные по переулку. Что, если бы я была человеком? Этот вопрос снова ударил в голову, и я сжала кулаки, пытаясь отогнать картины, что рисовало воображение — их руки, их голоса, моё бессилие. Но я не была человеком. Я бы с лёгкостью сделала то же самое, что и Кол, но мне было чертовски приятно, что он оказался рядом и мне не пришлось марать руки об этих подонков
— Спасибо, — выдохнула я, наконец посмотрев на него. Мой голос дрожал, но я держала его взгляд.
— Не за что, подружка, — ухмыльнулся он, подмигнув. — Я же сказал, мы повеселимся.
Он кивнул на машину, и я молча села внутрь, всё ещё чувствуя вкус крови той девушки на губах, её смерть в моих руках и эту странную смесь ужаса и облегчения от того, что Кол рядом. Дверь хлопнула, мотор зарычал, и мы рванули прочь, оставляя за собой переулок, полный боли, и ночь, что становилась всё мрачнее.
Машина тронулась, и я отвернулась к окну, снова погружаясь в бесконечный поток мыслей. Фары выхватывали из темноты узкую дорогу, окружённую густыми джунглями — тени листвы мелькали, как призраки, а влажный воздух просачивался через приоткрытое стекло, принося с собой запах земли и далёкого океана. Я не заметила, как машина замедлила ход и остановилась у заправки — маленькой, освещённой тусклым неоном, с парой мотоциклов у входа и сонным продавцом за прилавком. Кол вылез, бросив на ходу:
— Не вляпайся тут снова в какие-нибудь неприятности, пока меня не будет. — Он подмигнул и ушёл, а я закатила глаза, отвернувшись к окну.
Через пару минут он вернулся с двумя стаканчиками кофе в руках, протянул один мне, второй засунул в подстаканник, и мы снова поехали. Кофе был горячим, но на вкус — дешёвым, с привкусом жжёной резины. Я отпила и немного поморщилась.
— Куда мы едем? — спросила я, глядя на дорогу. — Дом в другой стороне.
— А тебе папочка сказал быть дома в десять? — ядовито ухмыльнулся Кол. — Чтож, у меня плохие новости, ты уже опоздала.
Мне снова захотелось закатить глаза, но я сдержалась. Дорога пошла серпантином в гору, крутые повороты заставляли машину слегка крениться, а за окном мелькали тёмные силуэты деревьев, освещённые лунным светом.
— Решил убить меня в горах, маньяк? — подала я голос. — Поближе места не нашлось? И откуда ты вообще знаешь, куда ехать? Бывал тут раньше?
— Воу-воу, полегче, — сказал он, бросив на меня взгляд и улыбнувшись. — Ты то постоянно молчишь, то сразу десять вопросов за раз.
— И ты ни на один не ответил, — парировала я, отпивая ещё глоток кофе.
— Нет, я не собираюсь тебя убивать в горах, — начал он, его голос стал чуть мягче. — И да, я бывал в Таиланде. Мне всё-таки тысяча лет — проще перечислить, где я не бывал. За столько лет, даже если пару сотен из них валяешься с кинжалом в сердце в гробу, можно много где побывать. Прелести вампирской жизни. — Он пожал плечами, не отрывая глаз от дороги.
Я задумалась. Его слова повисли в воздухе, и я вспомнила слухи о его семье.
— Слышала, твой брат Никлаус был с вами жесток, — сказала я тихо. — Укладывал своих родных в гроб, как только они переставали плясать под его дудку... Как-то слишком по-диктаторски.
Улыбка Кола сошла с лица, его пальцы сжали руль чуть сильнее.
— Извини, это не моё дело, — быстро добавила я. — Не скажу, что мне жаль насчёт Клауса. Он прожил долгую жизнь, слишком долгую, но ушёл достойно.
Кол молчал какое-то время, его взгляд стал задумчивым, почти отрешённым.
— Может, так он проявлял свою любовь к нам, кто знает, — наконец проговорил он, пожав плечами. — Мы не все в этом сильны.
Мы ехали ещё пару минут в тишине, только гул мотора и шорох шин нарушали молчание. Наконец машина остановилась. Мы оказались на возвышенности — позади нас темнела громада горы, её склоны терялись в ночной мгле, а внизу расстилался город, мерцающий тысячами огней, как россыпь звёзд, упавших на землю. Дальше, где-то за горизонтом, прятался океан — его не было видно, но я чувствовала его присутствие, его солёный шёпот в воздухе. Кол взял свой кофе, вышел из машины, обошёл её и открыл мне дверь с лёгкой улыбкой. Я вышла следом.
Здесь было так спокойно, так тихо. Ветер мягко касался кожи, принося прохладу и запах горных трав — терпкий, чуть сладковатый. Луна висела высоко, заливая всё серебристым светом, и её отражение играло на капоте машины, ещё тёплом от двигателя. Город внизу сиял — жёлтые огни баров, красные фонари улиц, белые вспышки фар, — но здесь, наверху, их шум не долетал, оставляя только эту звенящую тишину.
— Чёрт, Кол, да ты романтик, — рассмеялась я, чувствуя, как напряжение отпускает.
— Рад, что получилось тебя развеселить, — ответил он, прислонившись к капоту рядом со мной. — Хотя я ожидал немного другой реакции.
— Какой же? — ухмыльнулась я, выгнув бровь. — Я должна была растаять и броситься тебе в объятия?
Он хмыкнул, отхлебнув свой кофе, и мы замолчали, облокотившись на тёплый металл машины. Какое-то время мы просто наблюдали за городом внизу, попивая этот отстойный кофе с заправки — его горечь оседала на языке, но в этом моменте даже она казалась не такой уж противной. Воздух здесь был чище, легче, чем в городе, без постороннего шума и суеты. Мысли, что гудели в голове весь день, наконец начали отступать, растворяясь в этой ночи, в этом виде, в этом странном покое. Впервые за долгое время не было погони, режима выживания — просто тихая ночь, красивый пейзаж и не самая худшая компания.
Кол повернулся ко мне, его профиль чётко вырисовывался в лунном свете — острые скулы, лёгкая щетина, глаза, что казались то тёмными, как бездна, то тёплыми, почти человеческими.
— Знаешь, — начал он, глядя на город, — за тысячу лет устаёшь от всего. От крови, от драк, от вечного бегства. Иногда хочется просто вот так — остановиться и посмотреть. Напомнить себе, что мир не всегда хочет тебя разорвать.
Я отхлебнула кофе, чувствуя, как тепло растекается по груди, и тихо сказала:
— А мне кажется, я уже забыла, как это — когда мир не хочет тебя разорвать. С тех пор, как я встретила Кая, всё стало... — Я замолчала, подбирая слово. — Всё стало выживанием и бегством.
Он кивнул, будто понял больше, чем я сказала.
— Да, этот твой еретик — ходячая катастрофа, — протянул он с лёгкой усмешкой. — Но ты держишься за него. Почему?
Я посмотрела на него, чувствуя, как вопрос повисает между нами, тяжёлый и острый.
— Потому что он мой, — ответила я просто, глядя на огни внизу. — Со всей его тьмой, безумием и кровью. Он мой.
Кол хмыкнул, но в его голосе не было насмешки — только что-то похожее на уважение.
— Чтож, тогда ты сильнее, чем кажешься, подружка. Не каждая бы выдержала такое.
Я улыбнулась — не механически, а искренне, впервые за вечер.
— Может, я просто такая же сумасшедшая, как он.
Мы снова замолчали, но тишина была лёгкой, почти уютной. Кофе остывал в руках, звёзды над нами горели ярче, и я чувствовала, как этот момент — такой простой, такой странно спокойный — становится островком в море хаоса, что был моей жизнью. Кол допил свой стакан, смял его в кулаке и закинул в машину.
— Поехали домой, подружка? — спросил он, глядя на меня с лёгкой улыбкой. — Или ещё постоим?
— Поехали, — сказала я, допивая свой кофе. — Но если ты ещё раз назовёшь меня подружкой, я вылью тебе на голову что-нибудь покрепче пива.
Он рассмеялся — громко, с той заразительной лёгкостью, что заставила меня улыбнуться в ответ. Мы сели в машину, мотор тихо заурчал, и мы тронулись вниз по серпантину, оставляя за собой эту ночь, этот вид и этот редкий миг покоя.
Остаток дороги мы провели в тишине. Только гул мотора и шорох шин по серпантину нарушали молчание, пока огни города не остались позади, уступив место тёмным джунглям. Дома я постелила Колу на диване — в этом доме не было гостевой комнаты, только наша с Каем спальня да несколько старых шкафов. Я бросила ему тонкое одеяло и подушку, он поймал их с лёгкой ухмылкой и устроился, не говоря ни слова. Сама я ушла в спальню, закрыв дверь. Легла, но сон не шёл. Я ворочалась, простыня липла к телу от влажного воздуха, а мысли крутились, как заезженная пластинка. Ждала вестей от Кая — хоть чего-то, что скажет, жив он или нет. Стыд накатил волной — я позволила себе расслабиться с Колом, пока Кай там... с ними. Вдруг они перехитрили его? Заперли снова в темнице? Или хуже — дали Колу сигнал, и он избавится от меня, а они забудут про нас, как про страшный сон? Я лежала, глядя в потолок, где лунный свет отбрасывал тени от листвы за окном, и чувствовала, как тревога сжимает грудь.
Вдруг тишину прорезал шёпот Кола:
— Не спишь?
Я замерла, затаив дыхание, не зная, отвечать или притвориться спящей.
— Да ладно тебе, — продолжил он тихо, но его голос был отчётливым благодаря вампирскому слуху. — Я слышу, как ты ворочаешься и тяжело вздыхаешь.
— От них всё ещё нет никаких вестей, — прервала я тишину, мой голос был хриплым от усталости.
— Они уже скоро доберутся до Мистик-Фоллс, думаю, под утро, — сказал он, и я услышала лёгкую улыбку в его тоне, хоть и не видела его лица. — Жаль, мы не можем телепортироваться.
— Может, ведьмы просто ещё не научились это делать? — спросила я, повернувшись на бок, будто он лежал рядом, а мы были молодой парочкой, болтающей перед сном, не желая засыпать. Этот жест — простой, почти невинный — отозвался во мне странным теплом, но тут же уколол совестью, как острая игла. Я сжала край простыни, прогоняя это чувство.
— Может, — хмыкнул Кол. — Был бы я ведьмой, точно уже нашёл бы способ.
Пауза повисла между нами, мягкая, но тягучая, как ночной воздух. Он продолжил:
— Каю повезло. Он может быть ведьмой и вампиром одновременно.
Он замолчал, и я задумалась.
— Ты хотел бы колдовать? — спросила я, удивлённая. Неужели убивать клыками и сворачивать шеи ему недостаточно? Я вспомнила, как Кай распоряжается своей магией — с той же лёгкостью, с какой дышит, и с той же жестокостью, с какой убивает.
— Да, хотел бы, — ответил он, и в его голосе мелькнула тень чего-то тёплого. — Я люблю магию. В Новом Орлеане я несколько месяцев провёл в теле ведьмака. Это был лучший период в моей жизни.
— Что произошло... с этим телом? И его владельцем? — заинтересовалась я, чувствуя, как любопытство пересиливает усталость.
— Они мертвы, — безразлично хмыкнул Кол, будто говорил о погоде.
Я встала попить воды — сон всё равно не шёл, и я решила дождаться утра и новостей от Кая. Прошла босиком по тёплым деревянным половицам, чувствуя, как они поскрипывают под ногами. Кол приподнялся на локтях, его силуэт вырисовывался в полумраке гостиной, и он начал с интересом наблюдать за мной — его глаза блестели, отражая слабый свет луны, пробивающийся через разбитое окно.
— Тоже хочешь? — непонимающе спросила я, жестом предложив ему стакан воды.
— Хочу, — твёрдо сказал он, и в его голосе было что-то, что заставило меня замереть.
Я налила воду из бутылки, стоявшей на столе, и принесла ему стакан. Протянула, и наши пальцы соприкоснулись — короткое, случайное касание, но от него по коже пробежал ток. Щёки вспыхнули румянцем, я отвела взгляд от его голого торса — спать в одежде в этой жаре было невозможно, и это было совершенно нормально... Но всё это — ночь, разговоры ни о чём, полуголый Кол, это случайное прикосновение — заставило меня почувствовать себя школьницей, впервые столкнувшейся с чем-то запретным. Я постаралась быстро сделать вид, будто ничего из этого меня не смущает, и отвернулась.
— Спасибо, — сказал он, сделав несколько глотков, его голос был низким, с лёгкой хрипотцой.
Я направилась в спальню, но на полпути остановилась. Не разворачиваясь к нему, тихо сказала:
— Спасибо. Спасибо, что не ведёшь себя как козёл со мной. Я вроде как твоя пленница. — Я ухмыльнулась, пытаясь скрыть неловкость за лёгкостью тона.
Он приподнялся, и я услышала, как он тихо хмыкнул.
— Да не за что. Тебе козлов в жизни вроде как хватает.
Я замерла. Хотелось возразить, начать спорить, доказывать, что Кай — не просто козёл, что он больше, чем это, но зачем? Кол был прав, и я это понимала. Его слова повисли в воздухе, острые и правдивые, как нож, и я не нашла, что ответить.
— Спокойной ночи, Кол, — грубо бросила я и ушла в спальню, закрыв дверь чуть сильнее, чем хотела.
Я провалялась ещё час, ворочаясь, глядя в темноту. Кол, кажется, уснул — его дыхание стало ровным, глубоким, почти незаметным для человеческого слуха, но я слышала его благодаря вампирским чувствам. Сон не шёл, мысли гудели, как рой пчёл, и я решила выйти на крыльцо — подышать ночным воздухом, проветрить голову. Села на ступеньку, обхватив колени руками, и уставилась в темноту джунглей. Ночь была тёплой, с лёгким ветром, что шевелил листву и приносил запах влажной земли и цветов. Я просидела минут десять, размышляя о том, какой станет наша жизнь в «рабстве» у Майклсонов, чем это может обернуться. Прокручивала варианты — от худшего, где нас предадут, до лучшего, где мы выстоим. И получится ли моя задумка с Лиззи и Кэролайн? Я хотела заключить с ними сделку: мы воскресим Джози, взамен они отстанут от нас, перестанут преследовать. В теории это было возможно — ведьмы воскрешали людей раньше, я слышала истории. Но на практике... Кай обычно забирал жизни, а не возвращал. У него не было опыта в таком. Я переживала, что ничего не выйдет, и спустя десять лет протекции Майклсонов Кэролайн и Лиззи устроят охоту на нас — или, что хуже, на моих близких. Я старалась даже не думать о них, не выходить на связь, боясь, что кто-нибудь выследит их и расправится с ними за мои грехи. Эта мысль сжала горло, и я закрыла глаза, чувствуя, как холод пробегает по спине.
Я не заметила, как рядом оказался Кол. Он появился бесшумно, с банкой пива в одной руке, а вторую протянул мне. Лунный свет падал на его лицо, высвечивая острые скулы и лёгкую щетину, его волосы были растрёпаны, а глаза блестели — тёмные, но живые.
— Так и не уснула, — подытожил он, садясь рядом на ступеньку.
— Скоро утро, — сказала я, принимая банку. Металл был холодным, капли конденсата скользили под пальцами.
— С ним всё будет нормально, — сказал Кол, глядя в темноту. — Майклсоны сдержат слово.
— Надеюсь, — проговорила я, проверяя телефон в сотый раз за ночь. Экран оставался пустым, и я сунула его обратно в карман.
— Значит, теперь будем видеться чаще, — весело сказал Кол, отпивая пиво.
Чёрт, ещё этого не хватало, подумала я. Они с Каем будут провоцировать друг друга — они явно друг другу не нравятся. А тут я ещё мило общаюсь с Колом в его отсутствие.
— Да ладно тебе, — он толкнул меня плечом, его тон был лёгким, почти игривым. — Будет весело. — Он ухмыльнулся, и эта улыбка — самодовольная, но не злая — почему-то не раздражала так сильно, как раньше.
Я ничего не ответила, продолжая пить пиво, но вдруг резко сказала:
— Ну и гадость. Когда я вообще начала пить пиво? — Вопрос повис в воздухе, я не ждала ответа.
— О здоровье беспокоишься? — хмыкнул Кол, повернувшись ко мне. — Ты вроде как бессмертная. — Он сказал это с ухмылкой, глядя прямо в глаза.
— Да, теперь да... но... — В голове всплыли картинки из прошлой жизни, той, что я похоронила в Мистик-Фоллс. Работа в полиции — запах оружейного масла и кофе в участке, постоянные тренировки — пот, жжение в мышцах, чувство силы, здоровое питание — свежие овощи, смузи по утрам, хобби — книги, прогулки, тишина. Сейчас всё это казалось сном, далёким и чужим. — К чёрту это всё, — бросила я, выбросив почти полную банку в мусорное ведро на крыльце. Она глухо стукнулась о дно. — Я хочу вернуть свою жизнь. Хоть и с вампирскими нюансами. — Я изобразила кавычки в воздухе на последних словах, чувствуя, как решимость вспыхивает внутри.
— Отлично! С чего начнём? — подхватил Кол, его голос стал воодушевлённым.
— С дисциплины и старых привычек, — сказала я, вставая и направляясь к холодильнику. Открыла дверцу и начала сгребать всё — газировку, пиво, чипсы, какую-то просроченную еду — в мусорное ведро. Кол подбежал ко мне, пытаясь игриво отобрать банку пива.
— Эй, оставь хотя бы мне одну, или я в этой дыре со скуки помру! — сказал он, смеясь, и потянулся к банке, которую я держала в руках.
Я осталась неприступной, не собираясь сдаваться.
— Да у тебя зависимость, — рассмеялась я, отталкивая его руку. — Так и до пивного живота недалеко.
Кол выпрямился, демонстративно вскинул руки, показывая свой идеальный пресс — рельефный, без единого намёка на слабость. Я легонько стукнула его по животу, больше в шутку, чем всерьёз, но он поймал мою руку — быстро, инстинктивно — и притянул меня к себе. Мы замерли в сантиметрах друг от друга, его пальцы сжали моё запястье, тёплые и сильные, дыхание участилось. Я смотрела в его глаза — тёмные, глубокие, с искрами лунного света, и видела в них бурю — сомнения, желания, что-то, что он сам, возможно, не до конца понимал. Мои щёки горели, сердце заколотилось, и этот миг завис в воздухе, как натянутая струна, готовая лопнуть.
Я не знала, чего хочу больше — сохранить преданность Каю, эту связь, что держала меня, несмотря на всю боль, или дать себе шанс на что-то другое, на лучшую жизнь, хотя бы попытаться. Я знала, что заслуживаю этого, но отпустить Кая было слишком сложно — он был частью меня, моей тьмой, моим светом, моим всем. Кол тоже боролся — я видела это в его взгляде, в том, как его дыхание сбилось, как его рука дрогнула, но не разжалась. Его мысли — ураган из прошлого, из потерь, из жажды чего-то большего, чем вечная война с самим собой — отражались в этом молчании между нами.
Ночной воздух вокруг был тёплым, с лёгким шорохом листвы и далёким стрекотом цикад. Луна висела высоко, подсвечивая нас через окно, и в этом свете мы стояли — два вампира, запутавшиеся в своих жизнях, в шаге от чего-то, что могло всё изменить или всё разрушить. Я чувствовала его тепло, его запах — пиво, кожа, что-то терпкое и мужское — и не знала, что делать дальше.