Охота на двоих. Кай Паркер

Кай медленно подошёл к Джози. Она лежала в своей постели, спокойная, почти безжизненная, её грудь едва поднималась под тонким одеялом. Он сел рядом, прикрыл глаза и обхватил её плечи руками. Его пальцы напряглись, и я увидела, как он начал вытягивать тёмную магию — чёрные нити, словно дым, потянулись из её тела к нему. Его прошибла волна энергии, я почувствовала её даже на расстоянии — тяжёлую, густую, как грозовой воздух. Он не отпускал Джози, готовый вобрать всё без остатка, и я сделала шаг к нему, чтобы остановить, но Хоуп преградила мне путь. Её предостерегающий взгляд был острым, как лезвие, и я замерла, стиснув кулаки.

Его вены темнели, проступая под кожей, как паутина, пока тёмная магия покидала Джози и наполняла Кая. Его уже было не остановить, и Хоуп не позволила бы мне вмешаться. Энергия начала нарастать, дом затрясся, будто от землетрясения, а за окном погода ухудшилась — небо затянули тучи, гром прокатился где-то вдали. Это не предвещало ничего хорошего. Джози обмякла, в ней не осталось ни капли темной магии, а Кай медленно поднялся и повернулся к нам с Хоуп. Его глаза заволокло чёрной пеленой, тьма артефакта и его собственная тьма соединились, нарастая с каждой секундой.

Я сделала шаг назад, сердце заколотилось от страха. Хоуп осталась стоять непоколебимо, её лицо было холодным, готовым к схватке. Она притянула кол, лежавший на полке, и метнула его в Кая с убийственной точностью. Ну конечно, гениально — переместить тьму в него и убить, решив сразу две проблемы. Но всё происходило слишком быстро: кол не успел долететь до цели и осыпался на пол чёрным пеплом, испепелённый его магией. Кай поднял Хоуп одной рукой, и с ужасающей силой вышвырнул её в окно. Стекло разлетелось с оглушительным звоном, и она исчезла в темноте снаружи.

Я замерла, пытаясь отыскать в его тёмном взгляде хоть намёк на моего Кая, но он был глубоко спрятан, погребённый под этой чёрной пеленой.

— Кай, — прошептала я, мой голос дрожал.

Он резко обернулся, будто до этого вообще не замечал меня. Его взгляд пронзил меня ненавистью — казалось, это всё, что он теперь мог испытывать. Тёмная магия пробудила его худшие качества, которых у него и без того было предостаточно. Он ловко поднял в воздух клюшку для лакросса, мирно стоявшую в углу комнаты, и швырнул её мне в живот. Ударная волна отбросила меня в коридор, пригвоздив к стене. Боль пронзила тело, я задохнулась, но услышала, как он удовлетворенно хмыкнул. Кай подошёл ближе, изучающе коснулся моего лица холодными пальцами, будто пытался что-то понять.

— Лучше не путайся у меня под ногами, — бросил он, его голос был низким, чужим, пропитанным презрением.

В коридоре послышались шаги. Хоуп вернулась, и с ней были её друзья — Лиззи, MG и Калеб, видимо, ждавшие где-то наготове. Их лица были напряжёнными, руки сжаты в кулаки, а магия Лиззи уже гудела в воздухе. Они приготовились атаковать Кая, и я поняла: это только начало.

Кай повернулся к ним, его ухмылка стала шире, но в ней не было ни капли тепла — только холодная, звериная радость. Пол под ногами задрожал сильнее, трещины побежали по стенам, а за окном молния осветила ночь ярким, резким светом. Он раскинул руки, и воздух загудел от его силы — тёмной, необузданной, готовой всё уничтожить.

Лиззи шагнула вперёд, её ладони засветились голубым, и она бросила в Кая поток энергии. Он отмахнулся, как от мухи, и энергия рассеялась, ударившись о невидимый барьер. MG рванулся к нему, его вампирская скорость размыла силуэт, но Кай поймал его за горло в воздухе и швырнул в потолок. MG рухнул на пол с глухим стуком, застонав от боли. Калеб бросился следом, его кулак нацелился Каю в лицо, но тот увернулся, схватил его за руку и с хрустом вывернул запястье, отбросив к Хоуп.

Я сжала зубы, цепляясь за стену. Клюшка всё ещё торчала из живота, кровь текла по ногам, но я не могла просто смотреть. С криком я выдернула её, чувствуя, как рвётся плоть, и швырнула в сторону. Рана начала затягиваться, медленно, но я заставила себя встать. Кай был потерян, но я знала — он где-то там, внутри этой тьмы, и я должна его вытащить.

Хоуп вскочила, её когти сверкнули, и она прыгнула на Кая, целясь ему в грудь. Он отшвырнул её магией, но она успела полоснуть его по плечу, оставив глубокие борозды. Кровь брызнула на пол, но он даже не моргнул — только рассмеялся, низко и зловеще.

— Это всё, что у тебя есть, трибрид? — бросил он, его голос эхом отразился от стен. — Скучно.

Я шагнула к нему, ноги дрожали, но я не остановилась.

— Кай, послушай меня! — крикнула я, стараясь перекрыть шум боя. — Ты сильнее этого! Ты не монстр, ты обещал мне, помнишь?

Он замер, его взгляд метнулся ко мне. На секунду — всего на секунду — чёрная пелена дрогнула, и я увидела его, настоящего Кая, но тьма тут же вернулась. Он шагнул ко мне, схватил за горло и прижал к стене. Его пальцы сжались, перекрывая воздух.

— Не надо пытаться увидеть то, чего нет! — прорычал он, его лицо было так близко, что я чувствовала его холодное дыхание. — Я никогда им не был хорошим парнем, Даша. И не буду.

Хоуп воспользовалась моментом. Она бросилась на него сзади, её руки засветились заклинанием, и она ударила его в спину. Кай зарычал, отпустив меня, и я рухнула на пол, хватая ртом воздух. Его тело дёрнулось от её магии, но тьма внутри него вспыхнула с новой силой. Он резко обернулся, его чёрные глаза полыхнули злобой, и одним движением руки отшвырнул Хоуп к стене. Она врезалась с глухим стуком, но тут же вскочила, её когти сверкнули в полумраке.

Кай рассмеялся — низко, зловеще, и этот звук был как нож по стеклу. Он повернулся к MG, который снова рванулся к нему с вампирской скоростью, надеясь застать врасплох. Но Кай был готов. Его рука метнулась вперёд, пальцы сжались на груди MG, и с ужасающей лёгкостью он вырвал его сердце — красное, бьющееся, оно выскользнуло из его ладони, и Кай швырнул его далеко в угол комнаты. MG рухнул на пол, его тело посерело, глаза потухли, а кровь растеклась лужей под ним. Лиззи закричала, её голос разорвал тишину, и она бросилась к нему, но Калеб схватил её за плечи, удерживая.

— Ты чудовище! — выкрикнула Хоуп, её лицо исказилось от ярости. Она рванулась к Каю, её магия вспыхнула, но он был быстрее. Одним взмахом руки он создал барьер, от которого её заклинание отскочило, ударив в потолок. Куски дерева посыпались вниз, а дом затрясся сильнее — тьма питала его, делая почти неуязвимым.

Лиззи вырвалась из хватки Калеба, её руки засветились красным светом. Она швырнула в Кая огненный шар, но он поймал его в воздухе, сжал в кулаке, и пламя погасло, оставив лишь дым. Он шагнул к ней, его ухмылка стала шире, хищной, и я увидела, как её глаза наполнились страхом.

— Ты следующая, Зальцман? — сказал он, наклоняя голову. — Или мне сначала поиграть с твоим дружком?

Калеб бросился на него, но Кай отбросил его магией, как тряпичную куклу. Он врезался в стену, застонав от боли, а Лиззи задрожала, её заклинание дрогнуло. Кай наслаждался этим — их страхом, их слабостью. Он был кошмаром, воплощением всего, что я боялась в нём увидеть.

И тут дверь комнаты скрипнула. Джози появилась на пороге, её тёмные волосы были растрепаны, глаза мутные от магической "комы". Она выглядела потерянной, ничего не понимающей, её взгляд метался от нас к Каю, от тела MG к разрушенному дому.

— Что... что происходит? — прошептала она, её голос был слабым, дрожащим.

Кай повернулся к ней, и его ухмылка стала ещё острее. Он ждал этого. Это и был его план — забрать её магию, использовать её силу против них, чтобы раз и навсегда покончить с угрозой. Он шагнул к ней, его движения были плавными, почти гипнотическими.

— Джози, милая, — сказал он, его голос стал обманчиво мягким, — ты только что сделала мне лучший подарок.

Она не успела среагировать. Кай схватил её за плечи, его пальцы впились в её кожу, и он прошептал заклинание слияния — тихое, древнее, слова текли, как яд. Джози вскрикнула, её тело выгнулось от боли, золотые нити её ведьмовской сути хлынули к нему, смешиваясь с чёрной тьмой в его венах. Он поглощал её полностью — не просто магию, а всю её жизнь. Её глаза закатились, кожа стала еще бледнее, и с последним хрипом она обмякла в его руках. Кай отпустил её, и Джози рухнула на пол, мёртвая, её тело стало холодным и безжизненным. Хоуп бросилась к нему, её когти сверкнули, но Кай отшвырнул её волной магии, не отрывая взгляда от поверженной Джози.

Кай повернулся к нам, его вены теперь пульсировали золотом и чёрным, глаза сияли неестественным светом. Он стал сильнее, чем когда-либо — тьма артефакта и магия Джози слились в нём, делая его почти богоподобным. Он раскинул руки, и дом затрясся так, что окна начали лопаться одно за другим, осколки стекла разлетелись по комнате.

— Теперь вы все пожалеете, что связались со мной, — сказал он, и его голос был как гром, раскатывающийся в ночи.

Я лежала у стены, кровь текла по моему животу, но я не могла отвести от него глаз. Это был не мой Кай. Мой Кай был где-то там, погребённый под этой тьмой и жаждой власти, но я не знала, смогу ли до него достучаться. Хоуп поднялась, её лицо было залито кровью, но она не сдавалась. Лиззи упала на колени рядом с Джози, её слёзы капали на пол, а Калеб сжимал кулаки, готовый драться до конца.

Кай шагнул к ним, его магия гудела в воздухе, и я поняла: если я не остановлю его сейчас, он уничтожит всех. И меня в том числе.

Из-за угла показался Аларик Зальцман. Его лицо побледнело от ужаса, глаза расширились, когда он увидел хаос: мёртвые тела MG и Джози, разрушенный дом, Кая, пылающего магией. Он вскинул арбалет, направив его на Кая, но тот был слишком увлечён Хоуп и Калебом, чтобы заметить угрозу. Я не могла позволить этому случиться. Резко метнувшись в его сторону, я схватилась за арбалет и пнула Аларика к стене, а арбалет отшвырнула в сторону, металл с лязгом ударился о пол.

— Что с тобой стало? Ты ведь была полицейским! — закричал он, его голос дрожал от шока и гнева. — А теперь ты на стороне этого чудовища?!

— Со мной стал ты, Аларик, — сухо ответила я, схватив его за горло и подняв над полом. Мой взгляд метнулся к его руке — проверить, нет ли на нём защитного кольца от сверхъестественного. Это было моё секундное замешательство, и он воспользовался им. Быстрым движением он вонзил мне в бок шприц с вербеной. Жгучая боль разлилась по телу, я ослабела, хватка разжалась, и Аларик выскользнул, рухнув на пол. Но я не позволю ему навредить Каю. Я выбрала его сторону, и буду бороться с ним до конца.

Собрав все силы, что у меня оставались, я схватила Аларика за плечо и швырнула его обратно к стене. Он ударился с глухим стуком, а я припала к его горлу. Мои клыки вонзились в кожу, и горячая кровь хлынула мне в рот. Это поможет восстановиться быстрее — он, конечно, в этой суете забыл прининять вербену. Я пила жадно, не останавливаясь, хотя где-то внутри понимала, что могла бы. Но я не хотела. Его тело обмякло в моих руках, пульс замедлился, а потом стих. Я отпустила его, и Аларик рухнул на пол, мёртвый, его глаза застыли в пустом ужасе.

Кай мимолётно взглянул на меня, и в его чёрных глазах промелькнуло что-то вроде гордости. Он возвращался — медленно, по кусочкам. Магия, которую он расходовал, ослабляла хватку тьмы, но это всё равно был он — жестокий, безжалостный Кай Паркер, каким я его знала. И любила.

Он повернулся к Калебу, который снова бросился на него, полный отчаянной решимости. Кай ухмыльнулся, его движения были быстрыми, почти танцующими. Он поймал Калеба за руку, вывернул её с хрустом, а потом другой рукой ударил прямо в грудь. Его пальцы сжались, и с ужасающим звуком рвущейся плоти он вырвал сердце Калеба — красное, ещё пульсирующее, оно выпало из его ладони, и Кай небрежно швырнул его в сторону, как ненужный мусор. Калеб рухнул на колени, его тело посерело, глаза потухли, и он рухнул лицом вниз, присоединившись к MG и Аларику в смерти.

Остались только Лиззи и Хоуп. Лиззи была на грани — её слёзы текли по щекам, руки дрожали, она смотрела на мёртвую Джози, на тела друзей, и её разум, казалось, трещал по швам. Она упала на колени, её голос сорвался в отчаянный вопль:

— Ты забрал всё! Всё, что у меня было! — Её магия вспыхнула, голубое сияние окружило её, но оно было слабым, хаотичным, как её собственное отчаяние.

Хоуп стояла рядом, её лицо было залито кровью, но глаза горели золотом. Она не сдавалась. Её когти сверкнули, магия загудела в воздухе, и она шагнула к Каю, готовая драться до последнего.

Кай повернулся к ним, его вены пульсировали золотом и чёрным, глаза сияли неестественным светом. Он раскинул руки, и дом затрясся ещё сильнее — трещины снова побежали по потолку.

— Вы всё ещё думаете, что можете меня остановить? — сказал он, и его голос был как раскат грома. — Вы жалкие. Обе.

Я смотрела на него, чувствуя, как кровь Аларика бурлит в моих венах, возвращая силы. Он был прав — я выбрала его сторону. Но внутри всё разрывалось: это был мой Кай, но он был пропитан тьмой, и я не знала, осталась ли в нём хоть капля того, что связывало нас. Лиззи и Хоуп были на грани, и я понимала: следующий ход определит всё.

— Даша, милая, принеси асцендент, он должен быть у Аларика в кабинете, — сказал Кай, его голос был обманчиво мягким, с той ядовитой ноткой, от которой у меня до сих пор замирало сердце. — А мы пока тут с девочками ещё развлечёмся.

Он продолжал швырять Хоуп как тряпичную куклу — её тело врезалось в стены, оставляя вмятины, кровь текла по её лицу, но она всё ещё рычала, её когти бессильно царапали воздух. Лиззи, стиснув зубы, решительно встала и пошла в наступление. Её руки засветились голубым, она бросила в Кая поток магии, но он отмахнулся от него, как от надоедливой мухи, и её заклинание рассеялось, ударив в потолок. У них не было против него шанса — он был слишком силён, его магия гудела, как буря, питаясь тьмой и силой Джози.

Я метнулась в кабинет Аларика, сердце колотилось в груди. Полки были завалены книгами, бумагами, старыми артефактами — всё вываливалось из рук, падало на пол с глухим стуком. Я нервничала, пальцы дрожали, но я продолжала искать. Наконец, за кучей папок на одной из верхних полок я нащупала холодный металл — асцендент, небольшой, с выгравированными рунами, тот самый, что когда-то заточил нас с Каем. Схватив его, я поспешила обратно.

Когда я вернулась, Кай выглядел раздражённым — его уже утомил этот бой, но в его глазах горела решимость довести дело до конца. Хоуп лежала у стены, тяжело дыша, её золотые глаза всё ещё сверкали вызовом. Лиззи стояла перед ним, её магия слабела, слёзы текли по её щекам, но она не отступала. Кай наклонил голову, его ухмылка была острой, как лезвие.

— Я пока не знаю, как убить трибрида, — сказал он, глядя на Хоуп с ленивым интересом, — поэтому, Хоуп, ты займёшь моё место в темнице. — Он перевёл взгляд на Лиззи, и его голос стал будничным, обаятельным, будто он предлагал сходить за кофе. — А тебе, Лиззи, лучше остаться здесь. Мы ещё кое-что не закончили.

Я бросила ему асцендент, он поймал его одной рукой, не отрывая глаз от своих жертв. Он достал бутылек с кровью из кармана, он разанее это запланировал? Капнул немного на асцендент. Его губы шевельнулись, начиная читать заклинание — низкое, ритмичное, слова текли, как яд. Воздух задрожал, вокруг асцендента вспыхнул слабый свет. Хоуп испугалась, её глаза расширились, но она не могла пошевелиться — Кай приковал её к месту невидимой силой, её тело застыло, как статуя. Лиззи закричала, бросившись к ней в последний момент, её руки обхватили Хоуп, пытаясь защитить. Но было поздно. Свет вспыхнул ярче, портал открылся, и они обе исчезли — Хоуп и Лиззи, утянутые в мир-темницу вместе, их крики оборвались, растворяясь в пустоте.

Кай опустил руку, асцендент упал на пол с глухим звоном. Он повернулся ко мне, его вены всё ещё пульсировали, но глаза... в них мелькнуло что-то знакомое. Тьма отпускала его, медленно, но он всё ещё был пропитан ею — жестокий, опасный, мой. Он шагнул ближе, его ухмылка стала мягче, почти нежной.

— Ну что, Даша, — сказал он, проводя пальцем по моей щеке, оставляя тёплый след на коже, — мы наконец-то свободны. Никто больше не будет нам мешать.

Я смотрела на него, чувствуя, как кровь Аларика бурлит в моих венах, смешиваясь с адреналином. Комната была завалена телами — MG, Калеб, Аларик, Джози лежали мёртвыми, их кровь пропитала пол. Хоуп и Лиззи исчезли в темнице, и впервые за долгое время нас никто не преследовал. Но свобода, о которой он говорил, была пропитана смертью, и я не знала, радоваться мне или бояться.

Он наклонился ближе, его губы коснулись моих — грубо, но с каким-то странным теплом. Я ответила, вцепившись в его рубашку, чувствуя, как его сердце бьётся под моими пальцами — быстро, живо. Тьма всё ещё жила в нём, но он был здесь, со мной, и это было всё, что имело значение.

— Что дальше? — спросила я, мой голос дрожал, но я держала его взгляд.

Его ухмылка стала шире, глаза блеснули знакомым безумием.

— Дальше, милая, — сказал он, отстраняясь и раскидывая руки, — мы берём этот мир. Вместе.

Кай замер, глядя на меня, его грудь тяжело вздымалась, а глаза горели смесью тьмы и желания. Кровь — чужая и наша — покрывала нас обоих, пропитав одежду, стекая по коже, смешиваясь с потом. Адреналин бурлил в венах, заглушая всё — страх, сомнения, боль. Дом вокруг был разрушен, тела лежали в лужах крови, но в этот момент существовали только мы. Тьма всё ещё бушевала в нём, делая его хищником, зверем, и я чувствовала, как она зовёт меня, подчиняет, притягивает.

Он шагнул ко мне, его движения были резкими, властными. Одной рукой он грубо схватил меня за талию, пальцы впились в кожу так, что я задохнулась от острого удовольствия, смешанного с болью. Другой рукой он сжал моё запястье, и с вампирской скоростью переместил меня через комнату, швырнув на кровать в соседней спальне. Дверь захлопнулась за ним с оглушительным треском, отрезав нас от мира — от мёртвых тел, от криков, что ещё звучали в моей голове. Теперь были только он и я.

Кай навис надо мной, его тело дрожало от напряжения, пот стекал по его вискам, смешиваясь с кровью на щеке. Его рубашка висела лохмотьями, обнажая рельефный торс, испачканный багровыми разводами. Он был красив в своём безумии — дикий, опасный, мой. Тьма в нём не ушла, она кипела, и я видела, как она отражается в его глазах — чёрных, с золотыми искрами, жадных и властных.

— Ты моя, Даша, — прорычал он, его голос был хриплым, низким, пропитанным звериной страстью. Он схватил меня за горло, не сжимая до боли, но достаточно, чтобы я почувствовала его силу, его контроль. — Ты выбрала меня. И я возьму всё.

Я кивнула, задыхаясь под его взглядом, под его прикосновением. Я была готова подчиниться, отдаться ему полностью — не потому, что боялась, а потому, что хотела этого. Его тьма, его жестокость, его любовь — всё это было моим, и я принимала его таким, какой он есть. Мои руки потянулись к нему, ногти впились в его плечи, оставляя красные следы на коже, и он зарычал, наклоняясь ближе.

Его губы врезались в мои — грубо, яростно, без намёка на нежность. Он кусал меня, его клыки царапали мою нижнюю губу, и я почувствовала вкус собственной крови, смешивающийся с его дыханием. Я укусила его в ответ, сильнее, чем хотела, и он застонал, низко и гортанно, его рука сжала моё горло чуть сильнее, прижимая меня к кровати. Мои пальцы рванули его рубашку, ткань затрещала, обнажая его грудь полностью, и я провела ногтями по его коже, оставляя длинные багровые полосы.

Он отстранился на миг, его глаза сверкнули, и он сорвал с меня одежду — мою футболку, пропитанную кровью, джинсы, всё полетело в сторону, разорванное его нетерпеливыми руками. Я осталась перед ним голой, кожа липкая от пота и крови, сердце колотилось так громко, что я была уверена, он слышит его. Кай сбросил остатки своей одежды — брюки упали на пол, и я увидела его полностью: напряжённого, твёрдого, готового взять меня прямо сейчас. Его тело было покрыто шрамами и кровью, но это только разжигало меня сильнее.

Он толкнул меня обратно на кровать, его руки сжали мои запястья, прижимая их над головой. Я выгнулась под ним, чувствуя, как его вес вдавливает меня в матрас, как его кожа скользит по моей — горячая, липкая, живая. Он не церемонился — одной рукой удерживая мои запястья, другой он раздвинул мои бёдра, грубо, властно, и вошёл одним резким движением. Я вскрикнула, выгибаясь от острого удовольствия, смешанного с болью, но он не дал мне времени привыкнуть. Его толчки были сильными, ритмичными, каждый удар отдавался во всём теле, и я чувствовала, как он заполняет меня полностью, растягивая до предела.

— Ты моя, — повторял он, его голос дрожал от страсти, от тьмы, что всё ещё кипела в нём. Его зубы впились в мою шею, не до крови, но достаточно, чтобы оставить красные отметины. Я застонала, цепляясь за него ногами, обхватывая его бёдра, подстраиваясь под его ритм. Его свободная рука скользнула к моей груди, сжала её грубо, пальцы щипали кожу, оставляя синяки, и это только подстёгивало меня.

Я подчинялась ему — не потому, что он заставлял, а потому, что хотела. Его доминирование, его власть над моим телом были тем, что связывало нас, тем, что делало нашу любовь настоящей, безумной, живой. Мои ногти впились в его спину, раздирая кожу, и он зашипел от боли, но это только раззадорило его. Он ускорился, его бёдра бились о мои с мокрым, шлепяющим звуком, пот стекал по его груди, капая на меня, смешиваясь с кровью.

— Скажи это, — прорычал он, наклоняясь к моему лицу, его губы были в дюйме от моих. — Скажи, что ты моя.

— Я твоя, Кай, — выдохнула я, задыхаясь от жара, от него. — Всегда твоя.

Его глаза вспыхнули, и он вдавил меня в кровать ещё сильнее, его толчки стали хаотичными, дикими. Я чувствовала, как он теряет контроль, как тьма и страсть сливаются в нём, и это доводило меня до края. Мои бёдра дрожали, мышцы сжались вокруг него, и я закричала, выгибаясь под ним, волна удовольствия накрыла меня с головой. Кай застонал — громко, хрипло, его тело напряглось, и он кончил, изливаясь внутрь с низким рычанием, его пальцы до боли сжали мои запястья.

Мы рухнули на кровать, тяжело дыша, потные, окровавленные, но живые. Его рука небрежно легла на моё бедро, пальцы лениво гладили кожу, а я повернула голову, глядя на него. Тьма всё ещё была в нём — я видела её в его глазах, в его ухмылке, но теперь она была нашей. Этот секс закрепил всё — мою верность, нашу связь, нашу безумную, настоящую любовь.

— Теперь ты точно никуда не денешься, — сказал он, его голос был хриплым, но в нём сквозила тень его прежнего сарказма.

Я усмехнулась, прижимаясь к его груди, чувствуя, как его сердце бьётся под моей ладонью.

— Я и не собиралась, — ответила я, закрывая глаза.

Дом вокруг нас был разрушен, мир был в крови, но мы были вместе. И этого хватало.