Глава 16
Тьма сгустилась — плотная, живая, словно дышащая сама по себе. Она не просто окутывала улицы, она растекалась по камню, втекала в трещины, словно чернила, впитывающиеся в старый пергамент. Воздух дрожал, становился тяжёлым, вязким, похожим на расплавленный металл. Существо стояло вдалеке, но его присутствие ощущалось так, будто оно уже проросло в пространство. Неясный, высокий силуэт, границы которого расплывались в воздухе, сливаясь с мраком. Его форма была текучей — неустойчивой, словно ему не хватало одной, завершённой оболочки. То вытянутое и тонкое, то призрачно-размытое, оно словно подстраивалось под саму суть темноты, существуя на грани реального. Там, где должны были быть глаза, вспыхивали знаки. Не светом, не пламенем, а чем-то иным — следами, выжженными на грани восприятия. Они появлялись, меняли очертания, исчезали, оставляя после себя странные блики в воздухе, будто кто-то вытравил их из самой материи.
Адара знала, что оно смотрит.
Холод растекался по коже, но был чужим, словно проникал не снаружи, а пробуждался внутри. Магия в воздухе затаилась, не сопротивляясь, не отзываясь. Даже ветер, до этого поднимавший пепел с мостовой, угас, будто воздух перестал быть воздухом, а время — временем.
Тишина. Ожидание.
Кто-то из её спутников сдвинулся — и пространство отозвалось гулом. Глухим, глубоким, пронзающим улицы, разрывающим тишину, словно звук приходил не извне, а изнутри самого камня, самой земли.
Адара не моргала.
Существо сделало шаг. Или, может быть, оно всегда было ближе.
Позади него что-то шевельнулось. Адара почувствовала этот сдвиг кожей, нервами, магией. Что-то здесь было неправильным.
Звук — чужой, резкий, металлический. Ни шелеста, ни дыхания, ни гула магии — только ровное, холодное движение, которое не принадлежало живому. Оно не ступало, не скользило — разрезало пространство, двигаясь без колебаний, без шума, но с ясной, пугающей неизбежностью.
Адара не сразу смогла его разглядеть. Оно не растворялось в темноте, как нечто живое, но и не выделялось — оно мешалось с миром, словно не существовало полностью здесь, а только частично пробиралось сквозь его границы.
Слишком тонкое для живого, слишком точное для неживого.
Форма его менялась — металл срастался со светом, свет угасал в пустоте. Казалось, что оно не отбрасывает тени, но и не существует без них. Его очертания напоминали скелет, но не из костей, а из стержней, созданных не для существования, а для движения. Каждый сустав был не просто местом сгиба — он был центром пересечения неизвестных сил, линий, которые пульсировали тусклым свечением.
Они его создали.
Те, кто ломали магию, вытесняли её, связывали металлом, проводами, стеклом. Они не понимали стихий, не слышали ветра, не чувствовали земли. Они заменяли их.
Эта вещь не рождалась, её проектировали.
Внутри неё не было жизни, но было что-то иное — программа, механизм, заложенная цель. Оно не чувствовало. Оно не могло чувствовать. Оно двигалось медленно, но каждый шаг был точным. Оно не колебалось. Оно не могло колебаться.
И чем ближе оно становилось, тем сильнее пульсировало нечто напротив.
Две противоположности. Две силы, что не должны существовать в одном месте.
Адара подняла руку — магия соскользнула с пальцев, будто её никогда не существовало.
Она сделала шаг вперёд.
Второе существо двигалось за ней.
Ещё несколько минут назад она боялась его, но теперь понимала: оно было её отражением. Оно шло вслед за её страхом, за её инстинктами. Оно не напало, не поглотило её магию, оно ждало.
Она пыталась призвать его — оно исчезало.
Но стоило ей испугаться — и оно оказывалось ближе.
Адара знала: в одиночку ей не справиться.
Она поднесла руку к небу, и вдруг резкий звон пронзил пространство. Он разорвал воздух, вгрызся в сознание, заставил её упасть на одно колено. Боль резанула виски — будто тысячи игл одновременно вонзились в её разум.
Они хотят заблокировать её.
Её пальцы дрожали. Ветер не отвечал. Вода не отзывалась. Звёздные знаки оставались глухими.
Чёрная фигура скользнула из-за деревьев — ни шагов, ни дыхания, ни малейшего шума. Она сделала круг вокруг Адары — и прошла сквозь неё.
Мир потемнел.
Глухой удар разорвал пространство. Несколько деревьев рухнули, во вспышке пламени взметнулись угли. Огонь плясал в воздухе, освещая силуэты.
Они увидели его.
Технологический монстр завис в воздухе, удерживаемый чем-то невидимым.
Световые точки вспыхивали на его лице — они двигались, меняли форму, словно следили сразу за всеми. Длинные металлические конечности, идеально гладкие, без единого шва. Он был точным, выверенным — созданным не природой, а замыслом.
И затем — удар.
Тьма и металл столкнулись. Волны хлынули по земле, сбивая магов с ног, врезаясь в сознание. В ушах снова зазвенело. Но в этом хаосе тьма не отступала.
— Сухас...
Голос ведьмы был едва слышен, но этого хватило. Те, кто помнили, поняли.
— Это она... — шёпот старших прошёл сквозь ряды. — Это идёт от неё.
Адара стиснула зубы.
Если он исходит от меня — значит, я могу его контролировать.
Она выдохнула и закрыла глаза.
В этот миг тьма вновь накрыла пространство, разорвав магнитные волны металлического существа. В этот же миг все маги, не сговариваясь, направили свою силу к Адаре.
— Направь его!
Она вскинула руку, ощущая жар, что проходил сквозь неё, пронизывал воздух. В небе вспыхнула звезда предзнаменования. Зеркальная поверхность отразила энергию, сотканную из множества сил.
Тьма окрепла.
Столкновение разрасталось — больше, сильнее, выше. Земля дрожала. Ветер рвался, задыхаясь, вспыхивая огнём и умирая снова.
И затем — падение.
Металлическое существо рухнуло, будто лишённое смысла существования. Тьма исчезла.
Тишина. Ветер вернулся. Деревья задышали вновь.
Адара обессилено упала.
И лишь тлеющий огонь на земле олицетворял жизнь.