Обнаженная

«Ты можешь заболеть от холода в твоей душе».

* * *

Angela’s POV

Никакими словами невозможно было описать то, что я чувствовала в данный момент. Сердце билось с такой силой, что я боялась, что оно может вот-вот выпрыгнуть из груди. Ваня был устрашающим, и я до сих пор не могла придти в себя от недавних событий. Я все еще чувствую его горячие прикосновения на своей коже. Я ненавижу эффект, который он произвел на меня.

Я медленно подняла взгляд на парня, который готовил кое-какие вещи, а после, прикусив губу, вниз, на одежду, которую носила. Он сказал снять ее.

— Давай быстрее. Я здесь не на весь день, у меня есть другие дела, — сказал он строго, даже не глядя на меня, и я все равно киваю, понимая, что он не видит этого.

Я начала снимать свои тонкие черные лосины, медленно стягивая их вниз и полностью оголяя свои ноги. Далее я потянулась к застежке платья и расстегнула его. Ваня вдруг оглянулся через плечо, глядя на меня своим непроницаемым выражением лица, что заставило меня остановится. Его глаза осмотрели  на мои ноги и увидели мое покрасневшее лицо, прежде чем обернуться назад. Я глубоко вздохнула и сняла с себя последний кусок одежды, оставшись в одном кружевном белье. Я обернула руки вокруг талии, чтобы хоть как-то прикрыть свое тело; опустив голову, я медленно пошла по направлению к Мистеру Рудскому. Я знала, что мое тело до сих пор покрыто синяками, которые оставили люди Александра, и я не хотела бы, чтобы Ваня их увидел. Остановившись перед парнем, я услышала, как он откашлялся, и подняла голову на него. Он легко ухмыльнулся, а затем покачал головой.

— Думаю, тебе придется это снять, — говорит Ваня, указывая на бюстгальтер и трусики. Мои глаза в шоке расширяются. Я не сделаю этого. Абсолютно нет.

Выражение его лица было серьезным, когда он сказал это. Это была мертвая серьезность.

— Я ни за что не сделаю этого. Нет, — мой голос стал на пару тонов выше, когда я протестовала.

Он приподнял брови и стал ходить вокруг меня, постукивая указательным пальцем по подбородку.

— У нас есть уговор, который ты не можешь разрушить. Так что, советую тебе делать то, что я говорю, — парень останавливается прямо передо мной.

У него хмурый взгляд; Ваня смотрит на меня сверху вниз. Он видит следы на моем теле, но ничего не говорит.

— Ты не говорил мне об этом, — спокойно говорю я.

— Я думал, что было ясно, что это все имеет значение слова «модель».

— Да, но ты не упомянул, что мне придется не носить одежды, — я чуть не закричала.

— А теперь упоминаю, — ухмыляется Мистер Рудской.

Я была неимоверно зла, и я могла сказать, что он это заметил, но, по какой-то причине, его забавляла эта ситуация. Я видела это в его глазах.

— Ты ублюдок. Ты сошел с ума, извращенец, — крикнула я ему в лицо и занесла руку в воздух, готовясь ударить его, но, прежде чем ладонь соприкоснулась бы с его лицом, мое запястье перехватила большая рука.

Он потянул меня к ближайшей стене и снова прижал мое тело к себе, сдавливая запястье. Я вскрикнула от боли.

— Не пытайся повторить это снова. А сейчас сними это, — он указывал на лифчик.

Я схватилась за запястье, которое он отпустил и посмотрела с ненавистью ему в лицо сквозь ресницы. Несмотря на то, что я только что сделала, я не могла поступить так снова, так как у нас был уговор.

Я до сих пор не могу поверить в то, что он сделал это; у него искривленный разум, нужно было слушать Агнес и быть осторожней. Но теперь я здесь. Я обернулась и расстегнула лифчик, позволяя упасть ему на пол; я быстро положила руки себе на грудь. Меня трясет, я чувствую, как небольшие капельки пота формируются на лбу.

— Когда снимешь нижнее белье, сядь там, — Ваня указал на белый диван.

Я подошла к нему и неловко села, пытаясь прикрыть руками те части тела, которые, по сути, не должны быть на виду у всех. Его глаза внимательно следят за каждым моим движением, а после он вдруг подошел ко мне. Я напряглась и набрала в легкие как можно больше воздуха, ожидая, что произойдет далее.

— Расслабься, хорошо? Я ничего тебе не сделаю, — сказал в попытке заставить себя чувствовать себя комфортно, но именно этого я не могла сделать сейчас.

Ваня слегка коснулся моего плеча, и я вздрогнула от этого контакта. Он оттолкнул меня назад, так что теперь я лежала на диване; парень взял какую-то красную шелковую накидку и накрыл ею мое тело, стараясь не скрывать слишком много. Взяв одну мою ногу, Ваня положил ее на диван, а вторую оставил висящую над полом. Когда его пальцы касаются моей шеи, по спине проходит табун мурашек, но он лишь хотел переложить волосы на правое плечо. Мои руки все еще прикрывали грудь.

— Опусти руки. Не усложняй, — его голос звучит так устало, что я, не зная, почему, слушаюсь его.

Несмотря на то, что я по-прежнему не доверяю ему, я все же была уверенна, что он сдержит свое слово и никакого вреда мне не причинит, поэтому я позволила себе сделать то, чего он хотел.

Он взял одну мою руку и положил около головы, а вторую опустил, как это сделал с ногами. Я чувствую, как горят мои щеки, и я уверенна, что покраснела. У меня не было щита или еще чего-нибудь такого, чем я могла бы прикрыться от него. Он сделал шаг назад, наблюдая за мной, и когда он стал доволен моей позицией, подошел к огромному холсту.

Он собирался нарисовать что-то великое.

Его глаза сузились, а брови нахмурились, когда парень взял в руки карандаш и переместил вес на правую ногу; он изредка кидал на меня темный взгляд бесчувственных очей. Он не выглядел так, будто его интересует полуголая женщина, лежащая перед ним; он не имел к этому никакого дела, поэтому я смогла расслабиться. По крайней мере, он действительно профессионал.

— Подними немного голову, — приказал он, и я повиновалась.

Ваня кивнул и сосредоточился на холсте, прикладывая кончик карандаша на поверхность и водя его в разные стороны. Я смотрела на него, стараясь не менять выражение лица и положение тела, хотя было очень не комфортно. Ваня, казалось, был очень увлечен тем, что делает, так как я слышала, как сильно он давит на карандаш, рисуя быстрые линии.

Его нижняя губа была между зубов, ноздри расширялись, пот катился по лбу, а взгляд бегал то ко мне, то к холсту, стараясь уловить каждую деталь. Страсть, которую он испытывал, застала меня врасплох. Я никогда не думала, что человек может быть таким. Он потерялся в этом. Он действительно любил то, что делал.

Не осознавая того, прошел час, и Ваня отложил карандаш в сторону, убирая с лица вьющиеся волосы. Он схватил белую ткань с пола и накрыл ею холст, не позволяя мне видеть, что там нарисовано.

— Можешь одеться, — сказал он, закуривая сигарету.

Я видела, как дым, который он пустил, медленно поднялся к потолку. Я встала и направилась туда, где бросила свой лифчик. Когда я была полностью одета, я встала позади него и откашлялась, пытаясь привлечь его внимание. Он повернулся, задержал свой взгляд на мне на пару секунд, а после вновь посмотрел в сторону, затягиваясь сигаретой.

— Ты свободна. Теперь через каждые два дня я буду ждать тебя здесь, — сообщает он мне.

— Хорошо.

— И давай больше без этих глупостей, которые произошли сегодня. Уверен, в следующий раз тебе не понравятся последствия.

Я сглотнула и молча направилась к двери, не говоря ему ни слова. Единственное, чего я сейчас хотела, — запереться в своей комнате и не выходить оттуда до конца дня, так как мне было стыдно.

Я открыла дверь и хлопнула ею позади себя, прежде чем убежать.

* * *

Я сидела на диване, смотря случайный фильм, который шел по телевизору. Сейчас я сижу в гостиной, так как Ваня был добр и дал на это разрешение. Ну, я у него лично не спрашивала, но он сказал Агнес, что я могу выйти из своей комнаты, а я просто не могла не воспользоваться этим предложением. Мне уже наскучило сидеть у себя в комнате, и я должна была сменить обстановку, даже если это и означало спуститься вниз. Это все же было лучше, чем сидеть там в одиночку.

Я не видела Ваню со вчерашнего дня и не уверенна, что увижу его сегодня. Агнес сказала, что он ушел около трех часов назад и до сих пор не вернулся; не то, чтобы я волновалась. Я была на самом деле рада, что его сейчас здесь нет.

Большую часть времени он проводил вне дома, а когда бывал тут, то часто изолировался ото всех в своей спальне. Я задалась вопросом: зачем ему нужен такой огромный дом, если он ни с кем его не разделяет. Он одинокий человек. Нет ни друзей, ни родственников. Никого.

— Я ухожу, Анжелина, тебе что-нибудь принести? — Спрашивает Сандра. Она так же была здесь служанкой, и так же, как и все, боялась Мистера Рудского.

Мне удалось сегодня узнать кое-что о ней, но когда вопрос задел Ваню, она попыталась сменить тему и избегала моего вопроса.

— Нет, я в порядке. Можешь идти, — улыбаюсь я ей, и в комнату входит Агнес.

Сандра, в отличие от Агнессы, не оставалась тут, после работы она всегда возвращалась к себе домой. Агнес была настолько близка с Ваней, что он выделил ей комнату.

— Спокойной ночи, — сказала девушка и исчезла из моего поля зрения.

Агнес подошла и села рядом со мной, поморщив нос.

— Что-то случилось? — Спрашиваю я ее.

— Человек, звонящий пару минут назад, интересовался тобой, — сообщает женщина, и я в замешательстве смотрю на нее.

Кто мог позвонить мне?

— Он не сказал, как его зовут? — Спрашиваю я, и Агнес отрицательно качает головой.

— Я не помню, чтобы он называл свое имя. Но он назвал тебя Ангелом и сказал, что может прийти завтра, — после ее слов мое тело внезапно напряглось.

Мог ли это быть Александр? Если это был он, то он приедет сюда, а Ваня не будет знать, тем самым он разрушит мой план и наш уговор. Кто знает, что он может сказать ему? Я не могла позволить случиться этому.

— Агнес, пожалуйста, не говори об этом Ване, — умоляю я ее.

— Боюсь, я не могу этого сделать, потому что…

— Пожалуйста, я позабочусь об этом, только не говори, что кто-либо звонил.

— Почему ты просишь меня об этом? Ты боишься этого человека?

— Давай я просто скажу, что боюсь того, что он может сделать, — сказала я, прижав ноги к телу.

Женщина неодобрительно качает головой, а после облокачивается о спинку дивана.

— Я ничего не скажу, но если он узнает об этом, виновата будешь ты, — я киваю в ответ.

Мы сидели в тишине, наслаждаясь этим, но я вдруг снова решила прервать ее.

— Почему там стоит пианино? — Я впервые замечаю в углу старый, но безумно красивый рояль.

Агнес улыбнулась и посмотрела на меня.

— Ваня иногда играет.

Должна признаться, что была удивлена этим по истине творческим человеком. Это также объясняет звуки, которые я слышу по ночам, но мне и в голову не приходило, что эту красивую мелодию может издавать Ваня.

— Я не ожидала этого, — мои слова вызывают у нее легкий смешок.

— Он любит все, что связанно с творчеством. Живопись, музыка, пение. Абсолютно все. Я помню, когда, будучи совсем ребенком, Ваня проводил за пианино целый день. Он всегда тогда улыбался, до того, как…

Ее речь была прервана звуками из коридора. Мы озадачено переглянулись и встали с дивана.

— Я думаю, Ваня вернулся, — я киваю, играя с рукавом свитера.

Я слышу эхо шагов и еще какой-то непонятный для меня звук. Дело в том, что я напряглась, когда услышала звуки высоких каблуков, стучавших по полу. Он был не один. С ним была женщина.

— Он. — начала я, но затем увидела две фигуры в конце коридора около парадной лестницы. Это был Ваня и та самая леди. Они целовались.

Ее руки были на шее парня и метались к его волосам, а руки парня, в свою очередь, исследовали ее тело, каждый изгиб. Невольно я вспоминаю теплые прикосновения его кожи на моем теле. Я правда не могла описать свои чувства в этот момент. Я была зла, я ненавидела его, но даже если бы я озвучила это, я все равно прекрасно понимаю, что ревную. Не знаю, почему, но мне хочется подойти и вышвырнуть ее отсюда. Что, черт возьми, не так со мной?

Я покачала головой и перевела взгляд на Агнес, которая теперь стояла спиной к ним, но я не могла оторваться. Это невозможно. Они не заметили нас, так как свет был выключен, но я видела их прекрасно. Он жадно впился в ее шею и губы, и девушка застонала слишком громко, из-за чего меня передернуло от отвращения. Шлюха.

— Пойдем наверх, — говорит она, и парень целует ее в шею, все еще держа близко прижатой к себе и, прежде чем они успевают исчезнуть, он поворачивает голову в мою сторону, наши взгляды на секунду переплетаются, а после он ухмыляется.

Далее они оба пошли на второй этаж, чтобы закончить то, что начали.

— Они ушли, — проинформировала я Агнес, сердито скрестив руки на груди.

Этот ублюдок знал, что я наблюдаю за ними. Он специально крепче хватал ее?

— Этот мальчик никогда не научится, — жалуется женщина.

— Ты про то, что он много работает?

— Когда у него проблемы, он уходит из дома, а после возвращается либо с какой-нибудь женщиной, либо в стельку пьяный, — Агнес направляется в свою комнату.

— Спокойной ночи, — она дарит мне полуулыбку.

— Будем надеяться.

* * *

Агнес была полностью права по поводу этой ночи, она действительно была ужасной.

Женщина, которую привел Ваня, оказалась тем еще крикуном, поэтому всю ночь мне пришлось слушать ее противные крики и стоны. Но факт, что моя комната была расположена прямо под комнатой Рудского, делало мое положение намного хуже, чем у Агнес.

Я сейчас стою на кухне с кружкой кофе в руке, стараясь держать усталые глаза открытыми. Ваня снова ушел, и я действительно не понимаю, откуда у него столько энергии.

Но шум — не единственное, что меня крайне беспокоило; Ваня  знал, что я стою там и смотрю на них, и все равно продолжил. Он пытался что-то доказать мне? 

— Черт возьми, — выругалась я, поставив кружку.

Горячая жидкость обожгла мою кожу. С этого момента я не должна показывать, что проявляю какой-либо интерес к его деяниям и вообще к нему.

И так же я поняла сегодня кое-что. Я не завидую ему и не чувствую ревность, я его жалею. Я жалела его, потому что его жизнь была грустной и пустой, и он пытался заполнить ее алкоголем и девицами.

— Анжелина, кто-то хочет тебя видеть, — я слышу голос Сандры за спиной и оборачиваюсь.

— Кто? — Страх вновь просыпается внутри меня.

Не говорите мне, что он на самом деле пришел.

— Я не знаю. Он не сказал, как его зовут. Он стоит у ворот.

— Хорошо, я встречу его. Ты останешься здесь?

Она в замешательстве кивает мне в ответ. Я быстро встала со стула и подошла к входной двери. Теперь я полностью проснулась и взбодрилась. Я открываю дверь и сужаю глаза, пытаясь рассмотреть человека впереди, но я не могла, поэтому я стала подходить ближе, пока картинка в глазах не стала четкой. Когда его глаза встретились с моими, этот человек знал, что на мгновение я забыла, как дышать. Я надеялась, что никогда не увижу его снова. Это лицо, которое я никогда не хотела видеть снова.

— Что ты здесь делаешь?

Он был последним человеком, которого я хотела бы видеть.