Глава 11: Маска для богатых
Серый вечер пробивался сквозь запыленное стекло, рассеиваясь в комнате тусклым, безжизненным светом. Пылинки танцевали в этих бледных лучах, словно подчёркивая унылую обыденность окружающей обстановки. Джессика стояла перед зеркалом в своей маленькой квартире, и её отражение казалось искажённым — не она, а лишь предварительный набросок кого-то другого. Взгляд скользнул по скучным, давно не видевшим свежего цвета стенам и задержался на столе. Там, будто обвиняя её в чём-то, лежал наряд — не просто одежда, а тщательно подобранная броня и приманка одновременно. Он был выбран не по велению сердца, а по холодному, безжалостному расчёту: впечатлить, привлечь, заработать.
Она медленно провела пальцами по ткани. Чёрное облегающее платье, холодное и скользкое, как кожа змеи. Глубокий вырез, открывающий ключицы, и длина, вызывающе короткая, — всё это идеально оттачивало её фигуру, превращая её в объект. В этом образе была не она. Это была маска: дерзкая, раскованная, откровенно соблазнительная. Внутри бушевал ураган из противоречий. Тревога сжимала горло холодным комом, а под ней клубилось странное, почти болезненное возбуждение от предстоящей игры с огнём.
— Ладно, Джесс… — выдохнула она, и голос прозвучал хрипло в тишине комнаты. Она с силой провела рукой по волосам, пытаясь придать им вид небрежной элегантности. — Всё ради свободы брата. Держись. — Эти слова стали её мантрой, щитом против нарастающей паники.
Параллельно, за тонкой стенкой, Лиззи сидела на кухне, сгорбившись над ноутбуком. Экран был окном в другой, яркий и недосягаемый мир. Соцсети листались под тихий щелчок клавиш, каждая фотография, каждое сообщение от подруг — они уже встречались с парнями, их пятницы взрывались от вспышек на вечеринках, а их переписки пестрели обсуждениями новых трендов — впивались в сердце острой иглой зависти. Она сравнивала свою тихую, серую реальность с их сияющей жизнью и чувствовала, как внутри растёт пустота, огромная и холодная.
— Почему я не такая? — прошептала она так тихо, что слова растворились в шелесте процессора. Пальцы сжали чашку с давно остывшим чаем до побеления костяшек. — Почему никто… никто не смотрит на меня так? С восхищением? С интересом?
Она попыталась поймать взгляд Джессики, когда та вышла из комнаты, робко потянувшись к ней за каплей поддержки. Но взор сестры был устремлён вглубь себя, к планам, долгам и тюремным решёткам, за которыми был их брат. Она прошла мимо, не заметив тени одиночества в глазах Лиззи. И эта невысказанность, это чувство невидимости делали Лиззи ещё меньше, заставляя её сжиматься в комок от комплекса неполноценности и неразделённой, тайной симпатии к Майлзу.
Джессика заканчивала свой образ. Последний взгляд в зеркало. Платье обтянуло её, как вторая кожа. Глубокий вдох — грудь поднялась, и материя натянулась, подчиняясь дыханию. В отражении была не она. Это была кукла, тщательно раскрашенная: подводка сделала взгляд вызывающим, помада — губы соблазнительными, а волосы, уложенные в идеальные волны, пахли не её обычным шампунем, а дорогими средствами «на один вечер». Она чувствовала раздвоение: сила от обладания этой маской боролась с леденящей уязвимостью от того, что под ней ничего не осталось.
— Хорошо… — её шёпот был едва слышен, но в нём прозвучала стальная решимость. — Это работа. Я справлюсь. Я должна.
Когда она вышла из квартиры, Лиззи проводила её взглядом, полным сложной смеси чувств. В ней боролись зависть к этой показной уверенности и горькое восхищение сестрой, которая была так сильна, что могла притворяться для всего мира. А её собственная жизнь казалась такой хрупкой, наполненной страхами, которые она боялась произнести вслух.
На вечеринке Кристины мир взорвался чувствами. Воздух гудел от громкой музыки, смеха и гула голосов, пропитанный тяжёлым, пьянящим ароматом дорогого парфюма и алкоголя. Хрустальные бокалы звенели, отражая свет люстр, который слепил глаза. Джессика, как хищница, первые минуты оставалась в тени, её глаза-радары сканировали зал, выхватывая лица, жесты, интонации. Каждая её улыбка была выверена до миллиметра, каждый шаг — просчитан. Профессионализм был её единственной защитой.
Кристина, сияющая и небрежная в своей дерзости, скользнула к ней, будто призрак роскоши.
—Ты видишь эти взгляды? — её шёпот был обжигающе тёплым на ухе Джессики. — Они тебя пожирают. Держи улыбку, детка. Всё остальное — дело техники.
Джессика кивнула, ощущая, как маска прирастает к лицу. «Средства для семьи. Долг Эрика. Брат. Лиззи…» — этот навязчивый список прокручивался в голове, как сумасшедшая карусель, заставляя сердце биться чаще. И где-то на задворках сознания мелькал образ Дэнни — тихого, стабильного Дэнни, чьё присутствие когда-то было якорем, а теперь казалось таким далёким.
В это же время Лиззи осталась в гнетущей тишине квартиры. Телефон в её руке был холодным камнем. Она бесцельно листала ленту, пытаясь заглушить внутренний голос, но он был настойчив. Перед её внутренним взором снова и снова вставал Майлз: его улыбка, когда он совсем недавно возился с машиной Нэйта, спокойная сила в его движениях, как он смеялся над её неуклюжей шуткой. В груди что-то сжималось, сладко и больно одновременно, по спине пробегали мурашки.
— Я хочу быть рядом… — её шёпот сорвался в рыдания, которые она подавила, закусив губу. — Но я так боюсь… Всё так сложно и страшно.
Она обхватила себя руками, пытаясь сдержать дрожь, чувствуя, как стены её маленького мира смыкаются всё теснее.