Королевский гамбит

Дождь не утихал. Он заливал улицы, превращая асфальт в черное зеркало, в котором тонули огни фонарей и неоновые вывески. Эмиль шел, не замечая пути. Автопилот вел его через знакомые повороты к станции маглева, в то время как его мозг, наконец вырвавшись из оцепенения, работал на пределе.
«Королевский омега». Слова отскакивали от стенок его сознания, как пули рикошетом. Каждый щелчок каблуков по мокрому тротуару отбивал новый тезис, новый кошмарный сценарий. Сценарий первый: аукцион. Его выставляют на торги самым влиятельным и, следовательно, самым мерзким старым альфачам, мечтающим скрепить свои одряхлевшие династии «особым» потомством. Его отец, Маркус, будет против, но Дэниел, бета-прагматик, приведет десять железных аргументов в пользу выбора самого сильного клана. Семья победит. Она всегда побеждала. Сценарий второй: альянс. Его отдадут в приданое к какому-нибудь союзу, словно редкую породистую собаку. Он станет живым договором о ненападении, его тело – нейтральной территорией для двух альф, которые будут терпеть друг друга ради общего наследника. От одной только мысли его тошнило.
Он зашел в вагон маглева, прислонился к стеклу. Его отражение – бледное, с острыми чертами и светлыми, почти бесцветными волосами – выглядело призрачным. Хрупким. Таким, каким его все хотели видеть. Идиотская иллюзия. Его главная сила всегда была скрыта за этим фасадом, а теперь ещё и тело обратилось против него.
Университетская станция. Он вышел на платформу, и инстинкт понес его не к лекциям по бизнес-аналитике, которые он обычно посещал с хищным вниманием, а вглубь кампуса, к старому корпусу факультета информационных технологий. Туда, где пахло кофе, печатными платами и… нормальностью.
Он нуждался в этой нормальности как в глотке воздуха. Нуждался в них.
Лаборатория кибернетики №3 была их неофициальным штабом. Дверь была приоткрыта, и оттуда доносились привычные звуки: мерный стук клавиатуры, голос Лео, что-то объясняющего спокойным тоном, и саркастичный комментарий Иэна.
Эмиль замер на пороге, наблюдая за картиной, которая всегда действовала на него успокаивающе. Здесь царил понятный, логичный хаос.
Лео, собранный и надежный, как швейцарский армейский нож, указывал пальцем на схему на большом мониторе. Марк, уткнувшись в свой ноутбук, яростно стучал по клавишам, его взгляд был прикован к коду, а нога подрагивала в быстром, нервном ритме. Иэн, развалившись на стуле, критически оценивал интерфейс какого-то приложения.
И Алекс. Их тихий, Алекс, сгорбившийся за своим монитором, пытался быть незаметным. Он ловил каждое слово Лео, кивая с сосредоточенным видом.
Иэн заметил его первым.
— Ну, чего вошел и встал как призрак, – произнес он, не отрываясь от экрана. – У тебя вид человека, который только что прочитал все пользовательские соглашения разом и обнаружил, что продал душу корпорациям. Что случилось? Альфа-профессор опять пытался доказать, что омеги не способны к матанализу?
Эмиль выдавил подобие улыбки, шагнув внутрь. Тепло и знакомый запах старой техники обволакивали его.
— Нечто гораздо худшее, – его голос прозвучал чуть хрипло. Он сбросил мокрую куртку на ближайший стул. – Меня только что официально признали… антиквариатом.
Лео обернулся, его внимательные глаза сразу отметили неестественную бледность Эмиля и напряжение в плечах.
— В смысле?
— Генетическим антиквариатом, если быть точным. – Эмиль подошел к столу, взял забытую кем-то банку с энергетиком, сделал глоток. Горьковатая жидкость вернула немного ощущения реальности. – Оказывается, мой организм – не просто стандартная модель омеги. Это… раритетное издание.
Он не собирался выкладывать всю правду. Не здесь и не сейчас. Но ему нужно было выговориться, облечь абсурд в слова, чтобы хоть как-то его утилизировать.
Алекс поднял на него встревоженный взгляд.
— Эмиль? Ты в порядке?
— Прекрасно, – буркнул Эмиль, опускаясь на свободный стул. – Просто осознал, что моя брачная стоимость на рынке элиты только что взлетела до небес. Теперь за меня, вероятно, устроят тендер с предварительным квалификационным отбором участников.
Марк на секунду оторвался от ноутбука.
— Оптимизация аукционных процессов может увеличить конечную цену на пятнадцать процентов, – пробормотал он и тут же углубился в код снова.
Иэн фыркнул.
— О, отлично! Можешь требовать платиновый ошейник в приданое. Или, я не знаю, чтоб они тебе остров какой-нибудь личный подарили. За такие деньги, я уверен, можно купить и не такое.
Шутка повисла в воздухе. Все понимали, что за сарказмом Эмиля скрывается настоящая боль. Лео подошел ближе.
— Серьезно, что случилось? Семья что-то решила?
— Пока нет. – Эмиль закрыл глаза, потирая переносицу. – Но теперь их аргументы станут железобетонными. Мой… биологический статус обязывает. Теперь я не просто сын, я – стратегический актив. Актив, который нужно выгодно вложить.
Он посмотрел на своих друзей. На Лео, который видел систему и пытался ее оптимизировать. На Марка, для которого весь мир был набором алгоритмов. На Иэна, который видел абсурд в каждом социальном коде. И на Алекса, который боялся этого мира и всего, что с ним связано.
И в тот момент его осенило. Острая, ясная, как лезвие, мысль.
Он не может позволить решить эту проблему за него. Ни семье, ни какому-нибудь старому, жадному до наследников альфе. Он должен взять контроль в свои руки. Но для этого ему нужна информация. Масштабная, детальная, компрометирующая. Нужно знать врага в лицо. Всех потенциальных… «покупателей».
Его взгляд упал на мониторы, на серверы, мерцающие в углу, на Марка, который мог взломать что угодно, на Иэна, который видел людей насквозь, и на Лео, который мог организовать любой процесс.
Он не собирался им рассказывать. Еще нет. Но план, смутный и дерзкий, начал обретать первые контуры.
— Ладно, хватит о моих феодальных проблемах, – Эмиль отпил еще глоток энергетика, и в его глазах снова появился знакомый огонек. Самоирония вернулась, как надежный щит. – Что это вы тут такое неэффективное делаете? Покажите-ка мне ваши кошмарные UX-костыли, Иэн. Мне нужно отвлечься на что-то действительно пугающее.
Он втянулся в разговор, отшучивался, даже помог найти одно очевидное, но упущенное всеми решение в логике интерфейса. Он играл роль. Роль того, кем был всегда – умного, циничного Эмиля, который может посмеяться над своими проблемами.
Но внутри уже тикали часы. И его мозг, оправившись от удара, уже не искал спасения. Он начал охоту. И первое, что ему нужно было найти – это отправная точка. Список самых влиятельных и, что важнее, самых «нуждающихся» в таком «активе», как он, альфа-кланов.
Охота начиналась.