Празднование боли
Вставать с кровати и что-либо делать Азуле не хотелось. Она отчаянно желала, чтобы сейчас было не утро, а глубокая ночь. А лучше провалиться под землю, обратно к привычным мягким стенам... Но, конечно, её потащат отсюда прямо к алтарю, а она даже отчаянно вырваться не сможет – Сюджань хорошо постарался со своим «лечением». Принцесса поднялась и начала пытаться вызвать в себе магию огня. Приёмы были самые простые, те, которые она учила в пять-шесть лет. Иных делать бы и не вышло – треклятое платье, которое она оставила на ночь, очень мешало. А снимать его не хотелось – пусть девки подольше провозятся, переодевая её в свадебные тряпки, работу она им облегчать не собирается.
К сожалению, это также означало большую стеснённость в движениях, которая очень не способствует резким, агрессивным приёмам магии огня, излюбленным Азулой. До чего же отвратная одежда... Вспоминая упражнения, девушка вдруг начала думать о дяде Айро. Она сражалась с ним пару раз в то время, когда старик с Зуко были объявлены преступниками за выступление против адмирала Джао на Северном Полюсе. Даже один раз подстрелила его молнией. С помощью подлой уловки, как она только и умеет.
Так вот, принцесса, будучи очень внимательной от природы, подметила тогда, что Дракон Запада стал драться очень необычно для своей стихии – устойчиво, плавно, с акцентом на оборону. Как маг земли и воды одновременно. Более того, Зуко во время их последней дуэли действовал аналогично. Научился у дяди, значит. Он же тогда побеждал Азулу, и, вероятно, выиграл бы, если бы она в своих ярости и безумии не решила столь вероломно сжульничать.
Стоило признать, что его сила действительно впечатляла. А про Айро и говорить нечего – в их немногих схватках с Азулой он легко и быстро побеждал. И всё это – с очень экономной и малоподвижной боевой тактикой. Сейчас она очень бы пригодилась Азуле. Но поздно уже – научить её некому. Она, конечно, не знала, жив ли дядя, будучи в изоляции от внешнего мира с самой коронации. Но это и неважно, ведь он точно никогда не простит и не примет её после всего содеянного. Особенно после убийства Зуко.
Поэтому пришлось кое-как отрабатывать привычные резкие удары. Выглядело, наверное, нелепее некуда, потому что в процессе Азула задела комод и повалила горшок с цветами с него. При шуме падения предмета взгляд зацепился за лежавшую неподалёку книжку – то самое «руководство для невест», которое маленькая Азулка читала в детстве забавы ради. Скукота сплошная, надо сказать. В основном там говорилось о важности целомудрия, счастье материнства и необходимости слушать мужа. То есть обо всём том, что максимально не подходит Азуле. Или не подходило, тут уж понять сложно – теперь-то её легко принудить и к подобным ролям.
Тем, чем она сейчас занималась, избежать этой участи было вряд ли возможно. Несмотря даже на осознание своей слабости, Азула всё-таки решила хоть немного скрасить своё существование, и направила пламя на книжечку. Её приятно удивило, что, в отличие от прошлых попыток, оно обладало хоть какой-то силой и не только дотянулось до макулатуры, но и сожгло её.
Красота. Кажется, ярость в ней не до конца угасла. Азула продолжила, чувствуя себя всё увереннее. Удар за ударом делал огонь мощнее, пока, наконец, одна струя не дотянулась до противоположного конца комнаты и не заставила стоявшую там картину с каким-то глупым пейзажем начать гореть, а затем упасть.
Впервые за год принцесса улыбнулась. Да, так ей нравится. Когда-нибудь она полностью восстановит силы, и тогда Озай пожалеет, что с самого детства измывался над ней. Это она тут маг огня, рождающийся раз в тысячу лет, а не он. Она уничтожит его. Так будет честно по отношению к Зуко, ней и миру. У неё больше нет власти и рассудка, но способности никуда не делить, сколько бы их не подавляли.
Подъём силы и веры в себя совсем отвлёк Азулу, и она совершила страшную ошибку – посмотрела в зеркало. Это обрамлённое золотом исчадие тёмных духов с самого прибытия сюда стало тем, чего следовало всячески избегать. Поэтому девушка смотрела куда угодно, но не в него и даже не в ближайшие от него участки пространства. И до сих пор это вполне удавалось. Но возбуждение усыпило в ней осторожность, и теперь она смотрела на себя. Очень быстро сзади зашла Урса со своей мерзейшей полуулыбкой.
- Милая, здравствуй. Как хорошо, что ты всё-таки решила поговорить со мной. Сегодня ведь такой важный день в твоей жизни. Я не могу пропустить его.
- Ты то же самое говорила на коронации. Придумай что-нибудь пооригинальнее – зло выплюнула Азула.
Однако эта сволочь, как обычно, ни разу не смутилась.
- А разве ты не хочешь узнать, как я провела свой день свадьбы?
- А тут и знать нечего. Ты же любишь все эти платья и сопли. В восторге небось была – хотя Азула догадывалась об истинном характере союза родителей, сейчас ей хотелось позлить Урсу.
- О нет. Я боялась. Боялась и была подавлена. Так же, как и ты сейчас. Тебе ведь страшно. Твой жених – тот, кому ты причинила вред. Он один из тех, кто знает тебя монстром. Тебе не хочется идти к нему не только из-за принуждения отца, но и потому, что ты не хочешь столкнуться со своей виной вживую также, как в снах.
- Иди отсюда вон! Ты не понимаешь, что доиграешься? Я тебя найду и убью. Не считай себя неуязвимой. Не только Озай, но и ты будешь мною справедливо наказана, когда я сбегу и начну мстить!
- Оу, мне очень жаль, что я так обидела тебя, любимая. Но мне правда не всё равно, что с тобой будет. Я очень по тебе скучаю и хочу обнять, моя малышка.
Рука потянулась к ближайшему предмету – кажется, складной пудренице – чтобы кинуть её в зеркало. Но этого не случилось. Дверь отворилась, и Азула глянула в проём. Только не это. В нескольких метрах от неё стоял Сюджань. В отличие от своей обычной врачебной формы, он явился в вычурном костюме, правда, таком же белом. Ну понятно, почётным гостем на свадьбе будет, а как иначе...
Увидев Азулу перед зеркалом, а некоторые вещи подожжёнными, мужчина сделал кислую гримасу.
- Какая досада. Вам опять плохо, госпожа? Ну ничего, затем я и прибыл сюда с проверкой. Сейчас мы вам поможем.
Принцесса уверенно пошла к доктору и, ничего не говоря, схватила его за шею. Толстяк смешно захрипел. Сперва Азула ударила его кулаком по лицу, сломав очки, а потом создала в свободной руке средней величины пламя.
- Тупица, ты совсем забыл, с кем говоришь? Я величайший маг огня в мире! Как держать меня в рубашке и пичкать ядами, так ты герой, а в бою сможешь что-нибудь сделать? Сейчас я тебя поблагодарю за исцеление, дурак!
Но не успела рука двинуться к глазу перепуганного медика, как вбежали пятеро гвардейцев, сбив Азулу с ног.
Сюджань вырвался, и тут же выбежал. Впрочем, уже через несколько секунд вернулся с каким-то флаконом. В ней колыхалась голубая жидкость.
Принцесса, чуя силу, ногами создала огонь, заставивший отступить двух напиравших бойцов. Она кричала:
- Идиоты, скоро я прикончу Озая и стану вашей королевой. Вот тогда я отправлю вас в худшие карцеры Кипящей скалы и никогда не выпущу! Тех, кого не казню самыми страшными муками! Зря вы забыли о моих силе и амбициях!
Принцесса была в ударе – она вновь мысленно вернулась к временам своей силы.
Увы, речь не продлилась долго – один из стражников ударил Азулу сзади так, что она потеряла сознание. Проснулась уже от зелья, вливаемого в рот. Вкус, как водится, был отвратительным. Поили её неизменные медсёстры Нису и Кахча. Сюджань стоял рядом, окружённый дюжиной гвардейцев.
Она была заперта в смирительной рубашке и прикована к кровати во всё той же комнате. Лекарь, увидев, что принцесса очнулась, заговорил:
- Не волнуйтесь, я не злюсь на Вас. Я здесь, чтобы вылечить. К сожалению, Вас опять подводит разум, но это временно. Сейчас Вы употребите тройную порцию лекарств, и сами не заметите, как вернётесь в норму.
И действительно, тот прилив сил, что дала её недотренировка, быстро пропал. Мысли поплыли, а желания обрушивать гнев на врагов и родителей не осталось. Более, того, из тела исчезли последние остатки внутреннего тепла, которое должен ощущать каждый маг огня. Всё похолодело.
Азула опять потеряла сознание. Её разбудили нежные девичьи руки.
- Ваше Высочество, просыпайтесь. Через два часа выход к жениху! Надо сделать все необходимые приготовления. Вам помочь встать?
Служанки стояли чинно, а сзади них – гвардейцы. Сюджаня и его помощниц уже не было. И то хорошо, не видеть бы его хари век.
Принцесса совершенно ничего не хотела делать. Что за пакость ей влили в рот? Это ещё хуже зелий из подвала...
- Оставьте меня в покое – слабо сказала Азула.
- Просим прощения, но это нельзя. Не волнуйтесь, мы всё сделаем, Вам не нужно будет напрягаться.
Служанки подняли её, сняли смирительную рубашку и усадили на один из стульев. Слава Духам, что хоть не к зеркалу.
Ну а дальше началось – полное раздевание и мытьё всего тела в поднесённой ванне, затем краткое ожидание, чтобы кожа и волосы высохли. Ну а потом – явление её взору широкого белоснежного ханбока с гербами нации Огня на плечах и абсурдно широких и длинных рукавах. Азулу словно пронзило её собственной молнией. Ну и кошмар... Это такой же наряд, какой она видела на портрете матери, что был снаружи комнаты. Хотя это, видимо, просто традиционное тряпьё. Связь поколений и прочая чушь. На вид ханбок был побольше прошлого красного платья, так что рассчитывать на облегчение совсем не приходилось.
Процесс присобачивания этого на её измученное тело был небыстрым и болезненным. Несколько элементов наслоились друг на друга, создав ощущение удушения. Придумают же такую одежду, в которой и умереть недолго...
После началось создание причудливой причёски с длинной серебряной заколкой, как бы пронизывающей заднюю часть волос. Азула понятия не имела, как она сейчас выглядит, но была убеждена, что максимально нелепо. Конечно, ей на макушку прикрепили заколку-огонь, только не ту, что девушка носила раньше, а свадебную. Впервые в жизни осознание наличия этого предмета в волосах вызывало одни только негативные эмоции.
Как последний штрих, одна из служанок взяла большой косметический набор и нанесла ей приличный такой макияж. Наверняка настолько клоунский, что без слёз не взглянешь.
Принцесса же, несмотря на лютую ненависть к этим приготовлениям, ничего не могла ответить – ни словесно, ни тем более физически. Зелья сделали её ещё более апатичной, чем раньше. И в самом деле, тройная доза.
- Ваше Высочество, сложите рукава вместе. Так принято – послышался ласковый голосок служанки. Когда невеста не среагировала на эти слова, они сами сложили ей руки. В такой позе они и остались.
Когда девки закончили, Азулу подтолкнули к стоявшим в комнате гвардейцам. Те встали сзади и спереди неё, начав движение. Девушка вынуждена была идти вместе с ними к выходу и далее – к середине залы, туда же, где они с Чаном разошлись.
Кстати, о Чане. Жених прибыл одновременно с ней. Он был в чёрно-красном костюме с заострёнными наплечниками. Волосы – обильно смазаны лаком. Рукава у него также были широки и закрывали ладони, но меньше, чем у Азулы. И он не сложил их, а держал в обычном повисшем состоянии. На пучке волос виднелась заколка, но более длинная, чем у Азулы. Лицо суженого выражало еле скрываемую нервозность.
Их подвели друг к другу, заставив встать рядом, а Чана – положить руку на талию Азулы. Неизвестно откуда выскочил придворный художник, в течение продолжительного времени писавший их портрет. Чтобы расположить его на стенах комнат, как и всех прошлых августейших пар, очевидно. Неподвижно стоять в этом бесчеловечном платье было для Азулы огромным испытанием.
И вот, наконец, живописец закончил. Спустя минуту после этого пара двинулась вперёд. Никого знакомого пока не виднелось, только гвардия на каждом углу. Ну и вот, они оказались в огромном зале, так и пышущем позолотой – она была там везде, от стен до ковров. Выделялись лишь красные обрамления этих самых ковров, а также зажжённые белые свечи, стоявшие по бокам, освещая путь к концу зала – там, где возвышался свадебный алтарь. У него уже ждал мудрец огня, а также Озай. Таким Азула видела отца разве что на его коронации – безукоризненно причёсанного и прилизанного, но не в царственной форме Короля Феникса, а в роскошном наряде. Козлиная борода, становившаяся всё длиннее с каждым годом его жизни, прямо сверкала.
Она и Чан довольно медленно, но, верно, подбирались к алтарю. По бокам девушка заметила целую толпу, наблюдавшую за ними. Среди них – Укано, Цинь, Лэ Ян, адмирал Чан, Вашар и Сюждань. И каждый был торжественно одет. И каждый улыбался, поймав её взгляд. Да, это же великий праздник – издеваться над ней, естественно. Интересно, никто и правда не замечает её страданий, или они просто притворяются?
Чан, надо сказать, был не в сильно лучшем настроении. С его лба катились капельки пота, что можно было бы списать на душный костюм и жар свечей в помещении, но скорее – на волнение. Никакой уверенности ни в чём Азула в нем не чувствовала.
Наконец, молодые поднялись на алтарь. Озай, широко улыбнувшись, взял дочь за руку.
- Принцесса Азула, я как монарх и отец бесконечно рад тому, что ты устроила свою судьбу. До того я имел опеку над тобой. Теперь же, дочь моя, я отдаю тебя супругу. Отныне он будет твоим защитником и помощником.
Король Феникс переложил ладонь дочери в руку Чана, который всё так же неуверенно взял её. Затем отец отошёл в сторону. Настала очередь мудреца.
Старик в смешной высокой шляпе начал говорить по своему шаблону. Про благословение Духами, союз двух сердец и всё такое вот.
«Ну и лицемерие» - подумала Азула.
Она не слушала скучные слова священника, пока тот не произнёс:
- Даёте ли вы, принцесса Азула, своё окончательное согласие взять Чана из рода Чанов в свои мужья до окончания жизни?
Что же, деваться некуда, ди и сил на любое сопротивление нет вообще.
«Согласна» - тихо выкинула Азула.
- Даёте ли вы, Чан из рода Чанов, своё окончательное согласие взять принцессу Азулу в жёны до окончания жизни?
«Даю» - только и сказал парень.
Мудрец обвёл их жестом, означавшим духовное соединение, и заявил:
- Теперь ваш союз заключён перед Духами. Вы муж и жена.
Все захлопали, а потом повисла тишина, означавшая необходимость ухода Азулы и Чана отсюда. Стоявшие по всем коридорам слуги опять указывали им путь.
Да уж, хорошо свадебное застолье – все веселятся, пьют и едят, кроме самих новоявленных супругов. Свадебный зал, такой же красно-золотой, как и многие другие во дворце, был полон подвершенных к потолку за верёвки бумажных фонариков, столов с яствами и шумных гостей. Прошло всего полчаса, а кто-то уже успел изрядно выпить. Люди ели и улыбались, а в воздухе разносилась задорная музыка, воспевающая юную любовь.
Особенно ярко проявляли себя отец Чана и Сюджань. Первый сидел по правую руку от Озая, иногда говоря ему что-то, а второй занял место рядом с ним. Укано устроился слева от короля.
Прямо сейчас доктор увлечённо рассказывал адмиралу следующее:
- Поверьте, вашему сыну очень понравится. Я не стану отрицать и сообщу открыто – ведь это мой долг как профессионала – что Её Высочество и правда была больна и её болезнь проявлялась в том числе в агрессии и невозможности контролировать свою магию, но сейчас с этим нет проблем.
- Я на это надеюсь, господин врач. Мой отпрыск не одарён мастерством покорения, поэтому я решил уточнить этот момент. Однако, в остальном он прекрасная пара принцессе – красавец, умён и талантлив в военных науках.
- Безусловно, адмирал Чан. Мой учитель – глубоко чтимый профессор Милад, основоположник современных психологии и психиатрии Страны Огня – вёл лекции на тему семейных отношений, и часто говорил, что брак тем крепче, чем более близок общественный статус мужа и жены. Поэтому ваш сын – идеал для нашей госпожи, ведь он принадлежит к богатейшему семейству.
Старому вояке польстили эти слова, и он продолжил диалог.
- Моя жена любит книги вашего учителя, читает их взахлёб. Мы воспитывали сына именно в духе его наставлений – в строгости, умеренности и взращивании долга и ответственности с самых ранних лет. Да, не всегда выходило, но тем не менее – как видите, всё окупилось. Я мечтаю дожить до момента, когда младший станет королём-консортом при Королеве Феникс, не в обиду нашему текущему владыке будь сказано.
- Могу помочь вам в этом. Я имею доступ ко многим секретным трудам профессора Милада, а также сам написал не одну книгу. Если пожелаете, то буду ходить к вам с супругой и улучшать психическое здоровье. А это, поверьте - половина долголетия.
Пока эти двое мило беседовали, Укано опять льстил Озаю.
- Повелитель, ваша благодать невероятна. Моя дочь сейчас в своей комнате, читает книги и играет с братом. Она очень счастлива вернуться и не мыслит о новом бунте.
- Что же, значит заточение помогло ей вернуться в лоно гражданственности. Возможно, позже я велю дать ей право ходить по столице.
- Благодарю, Король Феникс. Я буду за всем внимательно следить.
- Постарайтесь. Кстати, намедни я сказал Лэ Яну передать в ваше ведение то, как прошло переведение водной дикарки в подвал, а также велел вам сделать отчёт о содержании Аватара. Вы готовы?
- Конечно. Дикарку поместят завтра, она уже готовится к переезду. Будет в бывшей палате Её Высочества, всё по Вашему плану. А Аватар по-прежнему в своей вулканической тюрьме. Мы его подавили, начальство тех, кто охраняет его, заявляет о полной неопасности мальчишки.
- Хорошо. Надо держать его живым как можно дольше. Когда мы научимся тотально контролировать Племена воды с их климатом, то сможем быстро изловить переродившегося среди них Аватара после смерти этого. А пока пусть живёт и страдает.
- Всё будет так, Ваше Архивеличество.
- Вы отличный управленец, Укано. Как видите, идея о тайной полиции мне понравилась, и исполнение не хуже – прямо сейчас первые агенты охраняют наше торжество и выявляют на нём возможных предателей.
- Замечательно, что моя концепция уже стала полезной.
Король Феникс, не ответив ничего Укано, теперь повернулся к Чану-старшему. Тот сразу прекратил болтать с Сюджанем и подобострастно улыбнулся.
- Адмирал, сейчас мы с вами, как отцы молодых, произнесём ритуальные тосты. Вы готовы?
- Само собой, Ваше Архивеличество. Желаете быть первым?
- Нет, вы. Последнее слово за мной.
Услышав это, адмирал гордо поднялся из-за стола, взял бокал с вином и начал:
- Хотелось бы выпить за счастье молодых. Я, как родитель жениха, не могу не радоваться породнению с королевской семьёй. Для меня величайшая честь стать частью династии, и для моего сына тоже. Да будет наш союз вечен!
Мужчина мощно выпил бокал, а потом сел на место. Он уже был навеселе.
Теперь настал черёд Озая:
- Принцесса Азула всегда была моей верной дочерью и предпочтительной наследницей. Теперь, убедившись в её браке и счастье, я могу быть спокоен за империю и её народ. Но прежде всего, спокоен за благополучие дочери, которой предстоит сменить меня на престоле. Выпиваю за будущее династии!
И опять все захлопали, а после начали пить и есть с удвоенной силой. Мда, ну и событие.
Как несложно понять, среди всего этого не двигался и даже не касался роскошных блюд и напитков лишь расположенный выше всех золотой стол, где притаились два не самых оптимистичных лица – теперь уже вполне официальных супругов. Азула не слушала тостов. Ей уже ничего не хотелось. Зелья Сюжданя продолжали действовать, временами клоня в сон. Но больше они давали пассивности, в которой девушке ничего не оставалось, как предаваться своим размышлениям.
Поэтому она даже не сразу поняла сказанные в её адрес слова Чана:
- Ну всё, надоело. Хватит придуриваться и играть печальную невесту. Чего тебе надо от меня? Уже думаешь, как бы опять меня унизить?
- Ничего я не думаю. Отстань.
- Нет уж, не отстану. Свела же меня судьба с тобой. Ты мой пляжный дом разрушила, мне знаешь как потом от родителей досталось! А всё из-за чего? Из-за того, что я не стал терпеть твоё мерзкое поведение!
Азулу это задело. Она уже поняла, что Чан прав – тогда, на пляже, она, вне всяких сомнений, вела себя ужасно – громила песчаные замки детей, сжигала волейбольные сетки и, в конце концов, разрушила интерьер дома отвергнувшего её парня.
- Опять молчишь. Не буду я ждать, пока мы останемся наедине! Ты же опять начнёшь меня истязать. Сделаешь эти свои костры синего огня и будешь пугать меня, как после нашего поцелуя на балконе. Мне оно не надо! Ты даже не сказала, что ты оказывается принцесса, чтобы ещё сильнее насолить! Знаешь, что, ты монстр, самый настоящий. Я хуже девушки не видел! Поэтому давай, сожги меня уже сейчас, чего стесняться!
Речь Чана, эмоциональная и полная обиды и горечи, ударила её по живому. Как же неприятно это признавать, но Урса права. Столкнуться с тем, кому она причина вред, и осознать этот вред в реальности, было куда больнее, чем во снах. Это неизбежно навело её на мысли о более страшных злодеяниях – от убийства Зуко до пыток Катары. Да, даже дикарка теперь казалась жертвой – она ведь тоже человек. Мысль, вроде бы, простая, но к ней принцесса пришла вот совсем недавно.
Азула начала всхлипывать. Макияж потечёт, ну и неважно. Надо сказать Чану хоть что-то.
-Я знаю.
- Что ты знаешь? – Чан удивился, заметив на лице Азулы слёзы.
- Что я чудовище. То, что я сделала с тобой, ничто по сравнению с другими моими художествами. Я многих лишила жизни, а ещё многим сделала её невыносимой. В том числе и тебе. И на Угольном острове, и сейчас, когда ты стал моим мужем.
Девушка стыдливо опустила голову. Чан абсолютно опешил. Это что же, её робость и пассивность – не игра по приказу отца? Плачет будто бы искренне.
- Ну, эээ... Я что-то запутался. Ты не планируешь доминировать надо мной и бить меня?
Вместо ответа, Азула кивнула в сторону, где сидел Сюджань.
- Видишь того толстого, с маленькими усами? Так вот, он даёт мне лекарства. Не простые, а которые подавляют мои агрессию и магию. Я ничего не смогла бы сделать тебе, даже если бы хотела.
Азула демонстративно раскрыла ладонь и попыталась создать пламя, но вышел лишь слабый всплеск. Чан опять раскрыл рот.
- Ничего себе. Неловко как-то стало. Ну то есть, раньше было также, но сейчас мне и сказать-то нечего. Ты на себя не похожа.
- Не знаю, была ли я собой. Ну в общем, я что хочу сказать....
Тут принцесса замялась. Она решила, что сейчас нужно попробовать. Да, она никогда не умела, да, это противоречит всем её представлениям, но уже давно всё в ней спуталось. Так что была не была.
- ... Извини, Чан. Я знаю, это ничего не исправит, но мне правда очень стыдно за то, что было, между нами. Я постараюсь тебя не трогать.
Парень не ответил ей, а только налил себе кубок вина, неловко отводя взгляд. Ещё некоторое время они просидели в молчании, практически не касаясь яств. А к полуночи, когда все разом пошли из зала, встали и по специально устланному узкому ковру дошли до брачных покоев. Азула чувствовала себя плохо, но при этом и облегчённо. Что-то в этом разговоре помогло её измученной душе... Чан же, держа жену под руку, понятия не имел, как ему жить дальше.
Всё прошло механически, даже без особого дискомфорта. Сначала Чан снял внешний слой ханбока, затем – остальные, явив своему взору пышное тело. Две упругие среднего размера груди, широкие бёдра и округлые плечи в другой ситуации легко бы ввели его в экстаз, но сейчас этого явно не было – даже причёску Азулы не разворошил и кружевного лифчика не стянул, оставив всё, как и было.
Сделал лишь несколько поцелуев в разные части тела и лица, а затем приспустил трусики, медленно вводя член. Его удивило, что Азула, при всей её дерзости и силе, до сих пор была девственна. Поэтому он действовал ещё более аккуратно, пока наконец не разорвал плёнку и не начал плавные движения туда и сюда. Азула испытала некоторую боль, но, прямо сказать, незначительную. Либо же она казалась таковой из-за перенесённых ранее страданий, девушка не могла сказать точно.
Принцесса глядела в потолок, лёжа на спине с раздвинутыми ногами. Хрустальная люстра, на которой Азула сосредоточилась взглядом, помогла ей немного увести мысли на что-то ещё, а именно – на причудливые переливания хрусталя при свете.
Неприятные ощущения быстро прошли, однако наслаждаться процессом было сложно. От покачиваний чувствовалось давление серебряной заколки на волосы, когда голова чуть сильнее соприкасалась с подушкой-валиком, на которую девушка положила её. Также, Чан временами гладил её по руке, нежно водя от ладони до предплечья. Надо полагать, «ловил ритм».
В любом случае, всё проходило в напряжённой атмосфере, без какой-либо страсти. В этих четырёх стенах стояла тишина, не считая редких слабых вздохов и тихого хлюпанья тел. Чан закончил буквально за пару минут, излившись в неё и быстро перестав нависать. Азула, поняв, что дело сделано и тёплая жидкость попала по назначению, выдохнула и надела трусы обратно. Теперь можно спать.
Изначально, когда они только вошли и сели на край очередной невероятно богато сделанной кровати, молодой человек предлагал вовсе ничего не начинать.
- Я тут подумал, что, ну... ээээ...ты выглядишь как-то не очень готовой. Отдохни пока, я не хочу наседать. Мне и самому сон нужен...
Но Азула решила, что оттягивать смысла нет.
- Нет, ты плохо знаешь Озая. Он будет требовать наследника в любом случае и как можно быстрее. Давай просто быстро разберёмся, а потом ты можешь со мной вовсе не общаться. Я не буду настаивать.
Кивнув ей в ответ на эти слова, парень всё-таки снял с себя всё вплоть до исподнего, а затем медленно раздел Азулу, уложив её на спину. Сама она не чувствовала, что смогла бы избавиться от ханбока.
Когда же всё прошло успешно, Чан лёг рядом с Азулой и нервно спросил:
- Ну, это.... Всё хорошо? Я имею в виду, ничего не болело? Я, знаешь ли, в этом деле тоже не особо опытен, если честно, хе-хе – выдал он с неловким смешком в финале.
- Не самое плохое, что со мной случалось. Спасибо за понимание, наверное...
Между ними опять повисла пауза. Она не умеет ни извиняться, ни благодарить. Ну и мрак...
Чан, однако, ответил на это.
- Ладно, давай поспим. Спокойной ночи, Азула. Теперь хоть имя твоё знаю, а не как на пляже.
Они укрылись одеялом и повернулись в разные стороны, быстро выпав из реальности.