Тени
- Всем встать к стене и заложить руки за спину, или будете биты палками! – прокричал надзиратель, войдя в камеру вместе с тремя помощниками. Стража Кипящей скалы, одна из самых дисциплинированных в Стране Огня, не проявляла жестокости без необходимости, однако любые карательные предписания, которые тут были крайне суровые, выполняла неукоснительно.
Ещё бы – сюда отбирали самых стойких и безжалостных, ведь тюрьма была предназначена не для каких-то воров и грабителей с мошенниками, а для самых опасных национальных преступников – коррупционеров в крупных суммах, главарей банд, высокопоставленных дезертиров, изменников, а также до кучи – ценных военнопленных.
Конкретно в этой большой и сырой камере, оборудованной тремя рядами многоярусных кроватей, собралась нетривиальная компания – две бывшие фрейлины принцессы Огня, а также целый отряд когда-то поверженных ими же Воительниц Киоши. Все заключенные были лишены макияжа и своей одежды, облачаясь в грязные красные робы. Вместо причёсок каждая обладала распущенными волосами, укороченными наполовину.
Надзиратель, мужчина лет сорока с небольшим пузом и жиденькой бородой, дождался, пока его подчинённые не заставят всех встать в унизительную позу, а затем подошёл к стене сам. Найдя среди девушек нужную фигуру, обратился к ней:
- Заключённая номер семьдесят один, повернись ко мне лицом.
Названная фигура, со спины идентичная своим сокамерницам, сделала полукруг телом. Это была Мэй. Прямо сейчас она понятия не имела, чего им от неё надо. Она была тихой и никогда не нарушала режима, равно как и никогда не устраивала драк, подобных тем, что иногда затевали некоторые её соседки из воинов Киоши. Они, наверное, были слишком горды и привычны к насилию, чтобы всегда молча терпеть обращение со стороны охраны.
Мэй же не бунтовала даже минимально. Она делала это, отчасти, неосознанно. Воспитание отца и матери, заставившее её играть идеальную послушную дворянку, тут определённо сыграло видную роль, если не главную.
Поэтому, молодая женщина не могла представить, что надо начальству. Она лишь безразлично смотрела на надзирателя, ожидая продолжения банкета.
- Семьдесят первая, велением Короля Феникса Озая ты покидаешь Кипящую скалу и прибудешь в столицу для отбывания вечного домашнего ареста. Выйди вперёд.
Сказать, что Мэй была шокирована, ничего не сказать. Она без задержки сделала, как велели, умея сдерживать эмоции с самого детства, и пошла к выходу вместе с одной охранницей. Остальные принялись следить за возвращением узниц на свои места.
Когда она прошла половину пути к двери, то случилось то, чему случаться не следовало – Тай Ли вдруг повернулась в ту же сторону, кометой прибежала к подруге и обняла её, заговорив:
- Мэй, прощай. Я буду очень скучать. Наверное, мы уже никогда не увидимся. Пожалуйста, когда будешь в городе, найди способ связаться с моими матерью и сёстрами. Скажи, что со мной всё хорошо и что я здесь не одна! Скажи, что я очень люблю их и благодарна им за всё! Спасибо и тебе за всё!
Последнюю фразу бедолага говорила, уже будучи схваченной подошедшей охраной, которая быстро оттащила её обратно, повалила на холодный пол и несколько раз ударила ногами в живот и спину.
Мэй пыталась смотреть в сторону Тай Ли, но её закрыли стражи. Последним, что она услышала, чуть отдалившись от входа в камеру, были злые слова надзирателя:
- Семьдесят вторая, ты нарушила правила тюремного устава. За это полагается карцер. Отправьте её туда на восемнадцать часов!
Кошмар. Теперь несчастная будет сидеть в этом ледяном чехле. А ведь она лишь хотела сказать ей слова на прощание и попросить предать весточку семье...
Мэй, на самом деле, было очень неприятно от своего освобождения. Она чувствовала какую-то вину, что стала «свободной», а остальные – нет. Да, именно остальные – воительницы, к которым их подселили с самого начала, тоже не заслуживали этой участи – быть изолированными от мира на всю жизнь.
Хотя изначально она и Тай Ли, помогая Азуле, были врагами этим смелым девушкам, тюремная жизнь сблизила их. Оказалось, что у них есть кое-что общее – ненависть к принцессе. Азула всю жизнь истязала её и подругу, заставляя заниматься всяким неприятным и считая это «дружбой». Она же и бросила их сюда, когда они посмели не следовать её бесчеловечным приказам.
Поэтому, найти точки соприкосновения с Воинами Киоши было легко, особенно для Тай Ли, которая и в целом, надо сказать, была крайне общительной, доверчивой и понимающей, что Мэй часто считала перебором. Но не ей судить, конечно.
Она даже училась у них боевым приёмам, а девушкам, в свою очередь, показывала, как делать ци-блок. Да и Мэй пришлось много говорить с ними, более года в общей камере, как-никак.
А теперь она будет сидеть в роскоши, пока остальные продолжают гнить на Кипящей скале. Осознавать это новое положение было грустно, мягко говоря.
Мэй не заметила, как оказалась у причала дирижаблей, где уже ждал охранник с её одеждой, конфискованной при заточении.
Он потянул вещи к ней.
- Бери свои предметы и садись на судно.
Пришлось подчиниться. Дирижабль, кажется, приготовили для неё одной – на нём не было никого, кроме силовиков. Те указали ей сначала на уборную – тесноватую комнату с умывальником, ванной и ширмой для переодевания, а затем, когда она помылась, заплела волосы в старую аристократическую причёску и сменила робу на прежний костюм, повели в пассажирскую комнату с обычной, ничем не выделявшейся, обстановкой. Но Мэй, привыкшая к суровым условиям камеры, и это посчитала блаженством.
Путь был не так близок – Кипящую скалу построили на горячем озере вдали от столицы, так что дирижаблю предстояло лететь немногим менее дня.
Девушка просидела в комнате до вечера. Она занималась тем, что ходила из угла в угол, думая о жизни и планах на неё. Что теперь будет? Почему её освободили? Знают ли об этом родители? Как помочь Тай Ли и воинам Киоши? Вопросы тяжёлые и, увы, пока остающиеся без ответа. Она слышала от охраны и новых заключённых, что большая часть союзников Зуко и Аватара погибла. Нет в живых уже ни Айро, ни Зуко. Поначалу верить в это не хотелось, и Мэй списывала тревожные данные на слухи, но, когда каждый прибывший всё подтверждал – отрицание стало бессмысленным.
Конечно, сначала были тихий плач и желание смерти, но теперь их место заняло строгое логическое мышление, которое всегда отличало метательницу ножей. Раз, судя по всему, Зуко убила Азула, то надо постараться сделать так, чтобы его жертва не была напрасна. Надо посмотреть, в каком положении сейчас Страна Огня, и тогда уж действовать. Лишь одно Мэй знала точно – сидеть на домашнем аресте, сложа руки, она не намерена. Раз судьба дала ей пусть частичное, но освобождение, то надо использовать эту возможность и постараться спасти хоть кого-то, а в идеале – убить Азулу.
Так думала Мэй, глядя на облака из стеклянного окна дирижабля. Даже если это безумие, не менее безумно оставлять все её преступления безнаказанными. Нельзя, чтобы она ещё ходила по земле, отравляя мир своими поступками.
С этими мыслями она уснула.
В столицу они прибыли на утро. Увидев город, бывшая заключённая поняла, что он не изменился, по крайней мере, значительно. Всё то же собрание зданий в жерле потухшего вулкана, концентрирующееся вокруг мрачного дворца. Единственное, что прибавилось – появились статуи Озая в какой-то до нелепости пафосной одежде – мантии с крылатой короной. Да, кое-кто, кажется, вовсю упивается властью.
От столичного причала до дома её вела другая группа охраны, местная. На удивление, не имперская гвардия, а обычные стражники. Не удостоили её честью, значит... Среди них Мэй увидела мутного персонажа – невысокого парня с под ноль остриженными волосами. Он как-то часто глядел на ту, которую сопровождал, что заставило Мэй насторожиться. Они даже несколько раз перекинулись взглядами, что было, так-то, совершенно не принято между конвоируемым и конвоирующим. Как бы худого не случилось...
А впрочем, пока что проблем не было. За четыре квартала до их особняка конвой сменился – теперь её передали двум гвардейцам, ждавшим девушку, видимо, уже некоторое время.
Мэй и два члена гвардии провели ещё несколько минут в молчаливом пешем ходе, а затем увидели хоромы, в окнах которых горел свет. Мужчины остались у больших парадных дверей, открыв их, а дворянка прошла внутрь.
Всё здесь было знакомо – мебель, картины и вазы остались неизменными с тех пор, как Мэй последний раз была в доме – однако всюду витал какой-то канцелярский дух, раньше характерный лишь для родительского кабинета. Странно.
Источник духа долго определять не пришлось – зайдя в гостиную, Мэй увидела за чайным столом министра Циня, писавшего что-то. Да и в целом, бумаги в доме стало куда больше, и она теперь стояла даже на некоторых тумбах.
Чиновник, увидев девушку, улыбнулся, но особенного удивления не показал.
- Молодая госпожа, о слава Духам, что вы добрались. Только рано, мы с вашим отцом рассчитывали на более позднее прибытие.
- С отцом? Это он устроил?
- Да, очень старался ради вас. Наверное, вам лучше обсудить это в приватном кругу. Я всё-таки человек сторонний, не хочется лезть слишком глубоко.
- Хорошо. А когда мой отец прибудет?
- Он задержался в городе, разбирается с одним новым ведомством. Я сам только час как прибыл с важных церемоний и аудиенции с Его Архивеличеством, и вот, уже за работой. Присядьте пока.
Мэй не совсем понимала, что Цинь делает здесь. Они с папой никогда не дружили, а тут вот такое вот. За год её заточения изменилось немало, как можно поглядеть.
Девушка устроилась на одном из диванов, ожидая кого-то из родни. Скоро она увидела, что из душа выходит мать – обёрнутая в халат и с замотанным полотенцем на голове. Увидев, дочь, женщина сложила руки, поднялась на цыпочки и радостно заговорила:
- Мэй, милая моя, ты вернулась! Я так переживала за тебя, так переживала! – и подбежала к дочери, крепко обняв.
- Мама, я тоже очень рада. Где Том-Том?
- Играет в своей комнате. Ты хочешь его видеть? Ну конечно хочешь, что это я - женщина неловко улыбнулась, нарочито виновато закатив глаза.
В детской они обнаружили Том-Тома, который радостно сталкивал друг с другом игрушечных дракончиков. Мэй присела на корточки и ласково схватила брата за плечи, чтобы привлечь его внимание. Он тут же среагировал, раскрыв глаза при виде сестры.
- Привет. Как ты здесь оказалась?
- Я была далеко, Том-Том, но сейчас я с вами. Что это у тебя, страшный дракон? А смотри, сейчас он атакует!
Мэй ловко взяла игрушку и начала пытаться тронуть ей Том-Тома по носу, чем вызвала хаотичные движения рук мальчика. Он навалился на девушку, после чего та обхватила его руками, смеясь.
Мичи, смотря на воссоединение сына и дочери, легонько заплакала. Спустя минуту объятий брат с сестрой разошлись, а последняя обратилась к родительнице:
- Давай поедим чего-нибудь, я пока не завтракала. Надо ждать отца.
В гостиной Цинь уже накидывал себе рисовые лепёшки. Мичи начала как-то сердито говорить ему:
- Господин министр, ну почему вы едите одно сухое? Лучше возьмите суп том-ям, который я сегодня приготовила! Очень вкусно, между прочим.
- Леди Мичи, мне нужно работать. Эта пища вполне сойдёт для короткого перекуса, чтобы не отвлекаться.
- Но сегодня день возвращения Мэй! Пожалуйста, поешьте нормально хотя бы в честь этого события, из уважения! Не губите желудок, вы и так немолоды.
Мужчина, не найдя на это аргументов, сдался, и также наложил себе острого супа с креветками.
Когда все сели за стол, Мэй предложила подождать Укано, но мать отвергла эту идею.
- Ты так исхудала от тюремной кормёжки. Мы ведь и посылать тебе передачи не могли! Ох, и намучилась же я за этот проклятый год! Поэтому ешь. Любимая, умоляю тебя, ешь сейчас.
Мэй так и сделала. Тот-Том и Цинь, оба изначально проявлявшие скептицизм по поводу супа из-за двух крайностей возрастного разума – детского и старческого – теперь уплетали его за обе щёки. Мичи улыбнулась.
— Вот видите, министр, а вы не хотели! После этого будете чувствовать себя намного лучше, это я вам гарантирую!
Трапеза почти подошла к концу, когда в обеденную залу явился Укано. Он не выглядел удивлённым появлением дочери, что логично – Озай уже сообщил ему о её возвращении. К тому же, у входа стояли двое силовиков.
Мэй аккуратно доела блюдо, утерев рот салфеткой. Затем поднялась и разрешила отцу прижать себя к нему. Укано, поцеловав дочь в лоб, начал говорить:
- Родная, как отрадно видеть тебя дома. Я обещаю, что больше такого ужаса с тобой не случится.
Однако девушка, несмотря на ласку отца, отстранилась от него и спросила:
- Что ты сделал, чтобы освободить меня? Тай Ли по-прежнему заключена, значит, это твои усилия. Расскажи мне подробнее.
- Хорошо, моя ягодка. Сейчас всё поведаю. Только, мистер Цинь, прошу вас, временно удалитесь. Возьмите Том-Тома и поиграйте с ним в детской, ему вы очень нравитесь.
Пожилой мужчина, на бороду которого опять нацелился мальчик с чубом, взял ребёнка на руки и молча отправился в детскую. Родители остались с дочерью наедине.
Мэй чинно села в кресло, начав допрос.
- Итак, я вся внимание. Хочу понимать контекст и мои новые условия.
Укано, чуть сглотнув, обратился к ней:
- После того, как у вас с Её Высочеством случился конфликт, и она отправила тебя в темницу, мы с твоей матерью пребывали в горе. Я решил сосредоточиться на смягчении условий для тебя, используя все свои ресурсы. В конце концов, видя мою идеальную службу, Король Феникс разрешил сменить меру наказания на домашний арест. Пока что – бессрочный. Но я продолжу добиваться ещё больших послаблений, вплоть до возможности свободно ходить по городу.
- А полное освобождение?
- Боюсь, что это вряд ли, моя хорошая. Ты предала принцессу, и, следовательно, империю. Это одно из самых тяжких преступлений.
- Я никого не предавала, просто делала то, что правильно.
Укано и Мичи выгнули брови, укоризненно посмотрев на дочь. Женщина сказала:
- Мэй, не смей говорить ничего подобного! Ты опять за решётку хочешь? Пожалей хотя бы нас!
Девушка нахмурилась. Она всегда знала, что её отец – один из самых верных сановников империи, но думала, что хотя бы её запирание в ужасные условия немного пошатнёт его позиции. Но нет – стоит на своём, как и раньше. И мать вторит ему. Сама Мэй, надо сказать, тоже раньше верила в благую миссию «облагораживания» Страной Огня «дикарей». Что логично, ведь она пропитывалась этой идеологией с пелёнок – и в доме, и в академии благородных девиц, и во дворце, служа фрейлиной Азулы. Но, осознав нездоровье связи между ней и принцессой, молодая женщина сделала переоценку ценностей.
Особенно в этом помогли промозглые стены камеры и соседство воинов Киоши, которые многое рассказали о той ужасной репутации, что народ Огня имеет среди других людей. Их не считают носителями прогресса и богатства, как учат в школах, а боятся и ненавидят как захватчиков. Избавиться от пелены лжи перед глазами было непросто, однако Мэй справилась с этим, сравнив отношения Азулы с ней с отношениями Нации Огня с остальным миром. Там много общего – манипуляции, запугивание, принуждение, пренебрежение к своеобразию и маска «дружбы», за которой не скрывается ничего хорошего.
В конце концов, если Зуко и Айро отказались от имперской идеологии, то значит, она действительно ужасна. Если бы только Мэй поняла всё это раньше...
Сейчас же её положение было паршивым – запрет на выход из дома, стена между ней и родителями и чувство вины перед Тай Ли останутся, по всей видимости, её спутниками на очень долгое время.
Укано смягчил лицо, обратившись к дочери снова:
- Мэй, прошу тебя, посиди в своей комнате. У тебя много книг, таких, какие ты любишь! И Том-Том всегда здесь, он же скучал по тебе!
Отец молитвенно сложил руки, на что Мэй лишь закатила глаза. Всё-таки, ругаться с родителями сейчас бессмысленно.
- Хорошо, я пойду к себе. Мам, пап, я тоже вас люблю, я очень рада, что могу говорить с вами снова.
- Спасибо, родная – подытожил Укано.
Девушка удалилась в свою комнату – полную мебели из чёрного дерева и книжных полок. Помнится, когда она была ребёнком, то обожала новеллы Со На, популярной писательницы тёмных историй, новинки для Страны Огня. Раньше литература была строго духовной или эпической, однако после бурного развития общества при последних правителях – Созине и Азулоне – появились новые жанры. Со На изобрела рассказы, действие которых происходит в древности, в эпоху междоусобных войн, когда каждый замок был боевой крепостью, а не просто указанием на статус его владельца. Женщина романтизировала эти строения, делая их логовом всяких монстров и местом противоречивых любовных драм.
Сейчас её взор нашёл одну из таких книжек – «Крепость Пунана», по сюжету которой влюблённая пара оказывается в ловушке королевы кемурикаге – духов-похитителей людей, и побеждает её. Юная Мэй, читая это, мечтала, что они с Зуко ходят по широким коридорам, и мальчик уничтожает злых духов. Часто, вместо кемурикаге девочка представляла Азулу, потому что в книге злодейка издевалась над чувствами героев, пытаясь разрушить их колдовством – и это напоминало подлянки Азулы, высмеивавшие их с Зуко совместное времяпровождение.
«Да уж, кто бы мог подумать, что моя личная история сложится до безумного похоже, только без счастливого финала, кажется. Как же я скучаю по Зуко...»
Мысли о погибшем суженом опять вводили в уныние, а больше – в гнев. Да, она это так не оставит. Нельзя, чтобы это чудовище жило долгие годы, облачённое властью. Надо уничтожить его, прямо как была уничтожена кемурикаге из новеллы. Даже если сама Мэй при этом погибнет или снова попадёт в тюрьму, неважно – она не будет собой, если не покончит с Азулой.
Но не сейчас. Пока она будет выжидать, и, может, поищет способ вызволить сокамерниц и, в частности, Тай Ли. Кстати, об этом – надо связаться с её родными, просьба, всё-таки. Лишь бы не последняя... И найти ножи, чтобы снова тренироваться.
Пока Мэй думала об этом, ей послышались движения крыльев. Насторожившись, девушка подошла к окну, и увидела, что за стеклом лежит записка – день был безветренный, и она мирно покоилась на подоконнике.
«Письмо в окно? Банально как-то. Надо бы осторожнее» - подумала Мэй.
Но таки решилась открыть окно и взять бумажку. Мало ли что там, а то ещё стража найдёт и пристанет к ней из-за этого...
Записка была аккуратно оформлена, однако, без каких-либо подписей. Текст же был весьма занимательным:
«Уважаемая Мэй. Вы не знаете меня, но на этом листе то, что вам будет чрезвычайно интересно. Меня зовут Нарьян, я прибыл сюда из колоний Страны Огня на материке. Я часть отряда сопротивления, возглавляемого Суюки, лидером Воинов Киоши. Благодаря нашим друзьям на островах Огня мы узнали, что вас освобождают под домашний арест. Я знаю, что вы не хотите оставаться пленённой, и у нас есть способ помочь. Вы нужны нам как та, кто знакома с Воинами Киоши. Мы готовим их освобождение, и в ваших интересах добиться этого, ведь с ними Тай Ли.
Я сопровождал вас от причала и до центра столицы. В городе есть ещё наши агенты. Когда придёт время, мы вам поможем, но ведите себя осторожно. Само собой, уничтожьте это сообщение».
Мэй пришла в недоумение от письма. Ничего себе конспирация. Мутно что-то. Но сердце дёрнулось – возможно, у неё ещё есть шансы не только отомстить Азуле, но и помочь друзьям. Хорошо бы так... Только ей есть что терять – теперь Озай жестоко спросит с Укано, если Мэй бежит. А, возможно, причинит вред и маме с Том-Томом. Остаётся надеяться, что это не розыгрыш и у этих типов реально есть хороший план, который всех устроит.
Метательница ножей осторожно вышла к домашнему камину, в котором сожгла письмо. К счастью, все тогда были не в гостиной. Закончив дело, вернулась в свою комнату. Ох, и долгий же день ей предстоит. Хорошо, что книги есть...
Два дня после, подвал дворца Огня
Катара не смогла бы внятно описать свой путь досюда. Её везли на дубовой телеге, запряжённой носорогами, около полутора часов. Она была в железном саркофаге, не дававшем использовать руки для магии воды, а сам саркофаг стоял на этом деревянном сооружении, окружённом несколькими десятками стражников. Боятся её... Ещё бы, она уничтожила всю тюремную охрану в то полнолуние, применив магию крови.
Раньше эта техника была для неё запретной из-за чрезмерной жестокости – разрушения врага изнутри через манипуляцию водой в его теле. Но сейчас, после всех пережитых мучений, она уже на казалась такой неправильной. Ей нужно выбираться и узнавать, что случилось с миром. Собрать друзей, если ещё такие остались, и победить народ Огня.
Увы, пока это казалось невозможным. Как только «почётному» кортежу Катары показались здания столицы, на мага воды надели мешок и не снимали его долго. А когда сняли, никакого свежего воздуха уже не было – лишь запах горения факелов где-то поодаль, и белые стены, состоящие, по виду, из чего-то вроде подушек. Где она? Девушка решительно не понимала этого.
Она глянула на того, кто снял с неё мешок. Это был гвардеец огня, часть тех сил, что охраняют королевскую семью и столицу. Рядом стоял ещё один. А скоро, к ним присоединился третий – но не в форме.
Новый посетитель выглядел как толстый мужчина не самых молодых лет, в белом халате и с маленькими усами и бородой. На лице – круглые очки, а в руках – среднего размера прозрачный флакон. Цвет содержимого Катара не смогла различить из-за сумрака в комнате.
Мужчина, не особо церемонясь, заговорил, смотря на Катару:
- Ну здравствуйте. Как вам у нас? Согласитесь, что под крылом цивилизации жить куда приятнее, чем в полярной деревне без удобств. Я Сюджань, лекарь Его Архивеличества Короля Феникса Озая, а также исследователь психического здоровья. Вы показали необычные способности, которые, по моему убеждению, являются плодом в том числе расстройств разума. Чтобы объяснить данный феномен, я буду работать с вами с точки зрения психиатрии, а также, отчасти – физиологии. Уверяю, это пойдёт вам на пользу. Я профессионал и честный человек.
Врач напомнил Катаре ужа, извивающегося в траве. Какой же гнидоватый у него вид... В ответ на речь Сюджаня маг воды выплюнула:
- Я прикончу и тебя, и твоего короля. Не заговаривай мне зубы!
— Вот видите, подтверждение моих слов. Агрессия – это очень вредно для организма, уважаемая. К счастью, я знаю, как помочь.
Гвардейцы схватили Катару за горло и за рот, не давая шевелить и этой частью тела. Затем доктор влил ей жидкость неизвестного цвета, что мгновенно вызвало помутнение в глазах, а спустя несколько секунд – внезапный сон.
Сюджань, довольно ухмыльнувшись, сказал солдатам:
- Скоро она потеряет волю к агрессии, а её магические навыки многократно ослабнут. Тогда мы начнём психофизиологические исследования, чтобы разгадать загадку этой её жуткой магии. А пока – выходим.
Охранять подвал остались другие воины гвардии, а те двое поднялись наверх вместе с лекарем.
- Господа, отдохните. Отдых – лучший друг здоровья, особенно на такой тяжёлой работе, как ваша.
Сам доктор сел на один из диваном, обдумывая свой успех. Теперь он любим Его Архивеличеством и имеет доступ к крайне ценному магическую экземпляру. Это сулит много хорошего...