Глава 30. План убийцы
Мун стер со лба пот и огляделся. Всё та же лестница, люди... и никаких дверей. Куда пришли?
— Лэй, тут только ступени и люди, — ответил Мун. — Ты уверена, что мы на месте?
— Да, заходи.
Мун не хотел выставить себя дураком, время же шло. Каждая минута его непонимания выдавала в нём несообразительного человека, особенно под усталым суровым взором Лэй. И чего это его так стало волновать её мнение? «Что происходит?! Это мне мешает!». К счастью, в этот раз мальчику помогла его наблюдательность. Дело в том, что все люди почему-то перепрыгивали ступеньку, что была для Лэй и Муна следующей по восхождению. Мун сел на корточки и без какой-либо брезгливости (сейчас было не до нее) провел рукой по пыльной ступени. На ступени стали видны царапины. Лэй вздохнула. Мун не понял, к чему вздох, и продолжил своё дело. Вскоре царапины сложились в едва заметные буквы, а после еще пары протирок в надпись: «Трактир «Волчий голод».
— А ты меня не мог спросить? — сказала Лэй.
— Я... мог... — ответил Мун, но душевных сил сознаться, что он боялся выглядеть дураком, не хватило.
— Что не спросил? Теперь за метр от меня держись со своими пыльными руками, — недовольно произнесла Лэй.
Мун выдержал обидные слова. Оставался вопрос: как надпись на ступени сочетается с входом в трактир? Мун решился сказать:
— Ну... пошли?
— Пошли. Прыгай.
— Куда?
— На ступеньку. Не видишь, ее все обходят.
— Я это давно заметил, только, как это связано с входом?
— Ступенька и есть вход. Вставай.
Мун встал на ступень, Лэй за ним. Вдруг из ступеньки сбоку выдвинулась небольшая палка с запиской:
«Батут не надут. Подождите, пожалуйста!».
Мун не постеснялся посмотреть на Лэй. Но почему-то с недавнего времени это было всё сложнее и сложнее! А девочка просто вздохнула и уселась на ступеньку. Мун сел рядом, и когда случайно коснулся Лэй, резко убрал ногу. Мальчик осознал, что начинает стесняться девушки... Испытывать какие-то непонятные чувства, можно сказать, глупые! Обдумать происходящее ему не дали обстоятельства. Ступенька вдруг разъехалась, и ребята провалились. Летели метров пять, прежде чем упали на мягкий батут. Видимо, он был надут как раз для них.
Приземление получилось мягким. Лэй, правда, пару раз перекувырнулась, но в целом всё прошло удачно. Батут тут же начал сдуваться, и скоро ребята оказались на полу у ног огромного охранника. Он явно был не рад ни гостям, ни самому трактиру, ни себе, ни чему. Это пренебрежение в шаге до злости застыло у него на лице, и, видимо, находилось там давно, поскольку отображалось уже в морщинах, придававших лицу тот самый недружелюбный вид.
— Добрый вечер, — пробасил охранник. — Добро пожаловать в трактир «Волчий голод».
Мун решил, что с подобным субъектом должен общаться мужчина, т. е. он.
— Спасибо, — сказал Мун, как можно непринужденнее. К сожалению и величайшему позору, робость в голос все-таки просочилась. — Не подскажете, где можно сделать заказ?
Охранник посмотрел на Муна с таким гневом, будто тот обругал его... да что там обругал: нанёс укол в самое больное место! Лэй пнула незаметно Муна, и мальчик понял, что зря решился говорить.
— Я здесь не для... — начал басить охранник, Лэй начала энергично кивать.
— Извините моего друга, он первый раз. Мы сами найдем.
Лэй схватила Муна за руку и потащила прочь от охранника вглубь трактира. «Волчий голод» представлял собой огромный лабиринт, или множество закутков, которые были образованы из не поддающихся никакому молотку горных стен. В комнатах-закутках было по нескольку огромных деревянных столов, где могло поместиться человек двадцать. Незнакомые люди, от тесноты порой прижимавшиеся друг к другу, никакого дискомфорта не испытывали. Видимо, в «Волчьем голоде» это было в порядке вещей.
Помимо этого в каждой комнате стояло по уличному фонарю. Временами он давал разный свет. Делалось это, должно быть, таким же путём, как и на Ярмарке: в горючую жидкость внутрь плафона добавлялся порошок, который изменял цвет горения. Так посетителям, по замыслу владельцев, было веселее.
Впрочем, и без разноцветных фонарей жизнь в трактире кипела ключом. И в комнатах, где сидели незнакомые люди, и там, где огромные компании что-то праздновали с песнями и плясками. Мун не ожидал такой активности и без Лэй тут же растерялся бы. Девочка, к счастью, тащила его без остановки куда-то в дальний угол «лабиринта».
Барная стойка располагалась в самом большом помещении трактира. Она была квадратной и располагалась в центре помещения. Посетители могли выбрать любую из сторон. Внутри неё сновали бармены, подававшие напитки с невиданной скоростью. Помимо прочего, внутри квадрата умещалось помещение с большим количеством дверей. Внутрь постоянно забегали официанты и выходили уже с напитками и яствами.
Лэй постепенно дотащила Муна в такой закуток, о котором вряд ли знали даже многие постоянные клиенты. Зайти туда можно было, лишь протиснувшись сквозь расщелину в горе. В комнатке стоял крошечный стол, четыре стула, торчали четыре свечи.
— Моя любимая комната. Располагайся, — сказала она Муну.
На столе красовалась покрашенная в золото табличка:
«Место зарезервировано»
В самом её низу стояла разухабистая подпись.
— Вряд ли нам сюда можно, — робко произнёс Мун.
— Оно для нас и зарезервировано. Я обо всём уже договорилась. Помнишь разговор с Регистратором? Жельером?
Мун кивнул. Ему было, конечно, страшновато сидеть в этом месте, похожем на тюремную камеру, где если с тобой что-то случится, то никто не заметит. И, кстати, голод никуда не пропал. Потерпев минут пять, мальчик все же обратился к спутнице:
— Может, я закажу еды?
— Отличная мысль. Место зарезервировала, а сделать заказ забыла... Возьми наши деньги и перехвати официанта у барной стойки.
Когда Мун вернулся в комнату, там стало еще хуже. Лэй потушила три свечи, горела только одна, возле которой девушка и сидела.
— Я сделал заказ, сейчас принесут... Зачем ты потушила свечи?
— Скоро поймешь, — объяснила Лэй, чем-то сильно взволнованная. Сейчас ей было не до ответов.
Принесли заказ. Чайничек абарийского чая, две порции томатного супа с гренками и макароны с пятью сырами. Мун тут же приступил к поеданию. Только в середине трапезы он заметил, что голодная Лэй почему-то не ест.
— Да что с тобой, Лэй? Что случилось? — вылетело из уст мальчика.
— Я боюсь, Мун. — попросту ответила Лэй.
Такая очередная резкая перемена в Лэй обескуражила Муна.
— Чего ты боишься? — мягко спросил мальчик.
— Кого, а не чего. Я боюсь того человека, на которого помимо нас зарезервировано это место. Офицера Ги-доллана.
Мун вздрогнул.
— Почему? Я ничего не понимаю...
— Я думаю, ты понимаешь, что мой отец ищет меня. Он ищет меня и готов выложить немало, чтобы меня поймали и привели к нему в булочную. Я узнала, что он ищет человека, который мог бы меня найти. И через своих знакомых навела его на самого опытного убийцу. То есть, по сути, сделала заказ на саму себя. Ги-доллан славится на весь ярморочный подпольный мир, он нам очень нужен. Путем не сложных действий, я вывела его на нас. Прямо сюда. В эту комнатку.
Муна взяла оторопь. Он машинально взглянул на вход в комнатку.
— У нас есть немного времени. Доедай, — сказала Лэй, заметив движение Муна.
— Зачем?! Зачем ты всё это сделала?!
— У самого опытного наемника должно быть самое лучшее оружие. Логично? Ну вот. А нам нужно для похода в Лес хорошее оружие. И кроме как у серьезного убийцы мы его нигде не достанем. Прости, что опять втянула тебя.
— Ты хочешь украсть у опасного преступника оружие?!
— Да. В моем плане, кстати, и для тебя есть роль. Ты — опять мой любимый. Сядь ко мне поближе.
Вдруг в комнатку вбежал официант.
— Леди Лэй, он уже идет!
— Так рано? Не может быть! Мы не готовы!
— Моё дело предупредить. Я буду возле, как договаривались!
И официант исчез из прохода. Лэй сильно заволновалась; Мун, не оправившись от прошлых её слов, не понимал, что происходит.
— Обними меня!.. — прошептала Лэй. Мун не успел это сделать, так как Лэй сидела за другим концом стола, а в комнате тут же после её слов появился джентльмен, одетый с иголочки. От него прямо-таки исходил успех — и от белоснежной улыбки, и от каждой серебряной пуговицы пиджака, и ото всех запонок. Единственное, что выдавало в джентльмене наигранную бодрость, так это старость. Ги-доллану было явно за шестьдесят.
— Здравствуйте!.. — произнес он, неприятно вытягивая букву «а».
— Рада Вас видеть... — произнесла Лэй.
— Ничего себе... — наигранно удивился Ги-доллан. — Первый раз слышу, что меня рады видеть. Хотя... Нет, представьте, не первый! За Ваш комплимент, который не сильно-то, прямо скажем, согрел душу, я отвечу на вопрос, как я Вас нашёл. Ведь согласитесь: найти столь искусно прячущуюся девушку было непросто. Но награда за Вас подогревала интерес и гнала меня вперед! И вот, как говорится: «Кто ищет, тот всегда найдет»!
— Вы опоздали, — тихо, боязливо сказала Лэй.
Ги-доллан сначала вообще не понял, о чем говорит девушка. Потом заметил Муна. Кажется, впервые со своего появления в комнате.
— Опоздал? — переспросил Ги-доллан, достал огромный револьвер, прокрутил барабан и взвел курок. — Куда опоздал? Милая моя, ну не понимаю я Вас совсем. Ну старый я, не угнаться за молодежной мыслью.
— Меня уже спасли от Вас.
— Чего?.. Спас?.. Кто?.. — Ги-доллан был удивлен вновь и даже выпил из бутылочки, что лежала в кармане пиджака.
— Он, — ответила Лэй и показала к ужасу Муна на него.
Ги-доллан всё никак не мог поверить. Он улыбнулся очередной шутке Лэй и направил револьвер на Муна.
— Я что-то видимо совсем отстал от современного юмора, — пробурчал наёмный убийца. — Ну да ладно. Милейший. Я вижу, ты — хороший парень, но так сошлись звёзды, что лучший наёмный убийца Ярмарки нашёл свою жертву именно тогда, когда ты находился с ней рядом. Глаза у тебя умные, думаю, ты понимаешь, что свидетеля я оставить не могу. Убивать тебя мне жалко — да не только тебя, кого угодно. Это не так просто, как кажется — но кушать надо. Так что прощайся с подругой...
Муна охватила холодная дрожь по всему телу. Сейчас, после всего пройденного, так нелепо, он умрёт от охотника за Лэй, которого послал её отец?! Как же это было нелепо и дико страшно. И всё же был в этой ситуации у Муна один козырь. Очень быстро работающая голова человека, который на грани гибели. «Обними меня»... Вряд ли Лэй неожиданно захотела в тот момент пообниматься. Мун посмотрел на неё — и вдруг всё стало понятно.
— Извините, — сказал он Ги-доллану. — Мы с Лэй были очень близки (Мун чувствовал, как жутко фальшивит, и насколько, должно быть, дико звучит его речь) и дороги друг другу, мне очень хочется обняться... Можно? Обняться? С ней? С Лэй?
Ги-доллан замер секунды на две, а потом махнул рукой. Мун неловко перелез через стол, чтобы добрался до Лэй. Та сама схватила его в охапку. Осталось сделать то, ради чего всё затевалось. Задуть единственную свечу, что Лэй оставила рядом с собой. Ги-доллан же не дал и секунды на прощание.
— Всё. Хватит обжиматься. Всё равно на том свете встретитесь. Отойди от нее.
Он взвел курок и увидел разбухшую щеку Муна. Это ошарашило матерого наемника.
— Парень, что с тобой?
Мун понял, что тянуть больше нельзя, и выпустил воздух в свечку. Шанс у него был только один. Свечка, к счастью, была настолько дохленькая, что затушить ее было проще простого. В комнате наступил мрак. Лэй повалила Муна и положила руку ему в карман.
— Какого черта! — заорал Ги-доллан. Раздался выстрел. Мун не знал, куда делась Лэй, но в комнате её не было. Ги-доллан продолжал орать и стрелять, пока со светильником не прибежал официант — тот самый, который предупредил ребят о приходе убийц.
— Что у Вас произошло? — вежливо спросил он у Ги-доллана.
— Пошёл прочь! — взревел наемник. — Или я тут всё разнесу...
В ту же минуту убийца получил светильником по лицу. От такого удара он осел наземь и потерял сознание.
— Леди Лэй сказала, чтобы Вы взяли револьвер, обязательно, — спокойно сказал официант Муну.
— Хорошо... — ответил Мун, взял оружие и выбрался из «Волчьего голода», на удивление быстро найдя выход.
Вокруг как ни в чем не бывало сновали люди. Муну казалось, что в той комнате произошло событие планетарного масштаба. Однако, как обычно это бывает, то, что тебя тревожит, кажется мелочью или остается вовсе незаметным для посторонних. Куда идти, парень не знал. Знал только, что надо внимательно смотреть под ноги, чтобы не провалиться куда-нибудь еще. Помимо этого, надо спрятать револьвер. И идти быстро, чтобы его не настиг этот мистер Ги-доллан. Хотя была надежда, что в трактире о нём позаботятся за стрельбу, которая, наверняка, напугала клиентов.
Впереди по лестнице была симпатично разукрашенная дверь с вывеской:
Закусочная «Бодрый дух»
Мун решил, что бодрость ему не помешает. Внутри была одна здоровая комната с множеством диванчиков самой разной формы. Играла живая веселая музыка, сновали официанты, отплясывали нетрезвые посетители. Мун нашел себе в уголке удобнейший пуфик с пледом, плюхнулся туда и решил отдохнуть. Лишь прикрыл глаза, сразу заснул. Через пятнадцать минут его разбудила молоденькая улыбчивая официантка и предложила меню. Мун взял, и теперь оставалось немного времени, прежде чем его выгонят из этого замечательного места из-за отсутствия в кармане денег. Заказать он ничего не может, а такие клиенты при аншлаге не желательны. Куда же идти?.. Те пятнадцать минут сна, как ни странно, пошли на пользу. Мун отошел от шока и попытался привести хоть как-то мысли в порядок. Тут же его рука полезла в карман: Лэй неспроста там копошилась, когда Мун только потушил свечу.
В кармане оказалась скомканная бумажка. Мун быстро развернул её и прочитал: «Г-24». «Прекрасно... Спасибо, Лэй!», — подумал мальчик. Мун и так был несколько не в себе, а тут очередная загадка. Г-24. Это, вообще, где?
Кряхтя, Мун встал с пуфика и отправился к выходу.
— Так Вы же ничего не заказали... — встретила у входа та самая официантка. В её словах была натренированная многими годами поддельная грусть.
— Да... Мне вот надо бежать...
— Счастливого пути!
Это «счастливого пути» приободрило Муна. Он вышел из закусочной и решил, что нет ничего сложного в этих обозначениях.
После двух часов бесполезных скитаний, спусков и подъемов, толкучек, проходов в страшных пещерах, отчаянья, гнева и ярости Мун-таки остановился рядом с указателем, которой показывал на уровень «Г». Если и была какая-то закономерность в буквах, обозначавших проходы, то Мун её не нашел, и обессиленный пошел в довольно узенький проходик «Г», не в силах даже порадоваться, что отыскал его.
Проход был ярко освещен, хотя людей ходило тут мало. Справа и слева были двери. По размерам Мун прикинул, что за дверьми были довольно большие квартиры. Наконец, он дошёл до квартиры «Г-24», облокотился на дверь и громко-громко стукнул в неё три раза. Открыли ему не сразу, наверно, долго спускались с верхнего этажа. Когда же дверь открылась, Мун потерял связь с реальностью.