Глава 15
Трисс.
3 дня до свадьбы. Я должна думать о будущем муже и нашем счастливом браке, но мне уже ничего не хочется. Хочется лишь одного — провалиться сквозь землю. И все из-за гребанного Клима Хорна, будь он проклят, он пожирал меня так, словно прожигал печать. С тех пор, если у меня появляется хоть одна секунда свободного времени, она будет занята навязчивым размышлением о поцелуе. Нет, Трисс, я обещала себе больше не думать об этом. Я полюблю Йонаса вновь, и все забудется как страшный сон.
Вечер стелился по переулку густым покрывалом сумерек, воздух был прохладным и влажным, пропитанным запахом камня и старой листвы. Я шагала быстрым, но уверенным шагом, погруженная в свои мысли.
Мой телефон завибрировал. Я подняла трубку.
— Да?
— Эй, сучка, мы уже на подходе.
По голосу я понимаю, что это Лисс, хотя это было и так понятно по ее приветствию.
— Как? Мы же договорились позже, — напоминаю я.
— Иви приехала раньше и поторопила меня.
— Это похоже на нее. «Мисс пунктуальность».
— А я о чём. В общем, жди.
Уже стемнело. Я как раз направлялась домой после очередной бессмысленной встречи с Йонасом по поводу того, какой цвет тканевых салфеток будет лучше смотреться на нашей свадьбе. Пф... серьезно? Тем более, когда я тыкнула на любой, он меня осудил и в конце концов выбрал тот, который нравится ему. А зачем нужна я? Думаю, он уже глубоко сам в себе, зачем ему жена? Может, мне стоит сбежать, пока не поздно? Хаха.
Вдруг тишину разорвал пронзительный свист пули.
Мое тело инстинктивно дернулось в сторону, сердце бешено заколотилось в груди. Пуля прошла так близко, что холодный воздух, вспоротый ею, обжег щеку. Я замерла, глядя в темноту переулка, где тусклый свет фонаря выхватывал из мрака лишь очертания кирпичных стен и мокрого асфальта.
Из тени выступила высокая женская фигура. Длинные, чуть взлохмаченные светлые волосы, хищная полуулыбка и взгляд, полный старой, застарелой ненависти.
Увидев её, мое тело напряглось еще больше, а желудок будто упал вниз.
— Давно не виделись, сестрёнка, — поприветствовала я Вивьен, ухмыльнувшись.
— Какого хрена ты жива? — грозно спросила она. И это прозвучало как угроза.
— Ты не рада воссоединению семьи?
Ухмылка по-прежнему была приклеена к моему рту.
Вивьен тяжело вздохнула и прочистила горло.
— Сначала ты заявляешься в мою школу и переворачиваешь всю мою жизнь. Уводишь у меня Клима, потом, блядь, пытаешься его убить так же, как и его мать, а потом «умираешь». Ха, и вот ты стоишь передо мной живехонькая, совсем не тронутая. И что ты делаешь? Целуешься, блядь, с мать твою, Климом Хорном. — Ее бешеные глаза уставились на меня, а ноздри расширились от злости. — Он должен быть моим! Все было прекрасно что в тот раз, что в этот, до момента, как появляешься ты... Лучше б ты сдохла еще тогда, когда маму убили....
Эти слова вонзаются в мою душу, оставляя за собой огромные скребущие дыры. Не вздумай разныться, Трисс, говорю я себе.
Её глаза на мокром месте из-за ярости вперемешку с болью.
На мгновение в переулке снова воцарилась тишина. Холод просачивался под кожу, словно сама ночь затаила дыхание в ожидании неизбежного.
Я сделала шаг вперед. Мои глаза вспыхнули.
— Ты пришла убить меня? Вперёд. Уничтожь меня ещё раз, — заявляю я, давя на ее больное место. Я знаю, в глубине души эта сука жалеет хотя бы об этом поступке.
Губы Вивьен сжались, и она поняла, что пистолет ей и вовсе не понадобится. Мы квиты. Она разрушила мою жизнь, а я ее.
Вивьен бросилась вперед, и наши тела столкнулись в напряженной схватке. Мы падали на мокрый асфальт, бились, царапались, вырывали друг другу волосы. Гнев, боль, предательство – все смешалось в этом вихре движений.
Каждая их атака была пропитана годами ненависти, воспоминаниями о прошлом, о разрушенной семье, о том, что одна из них всегда была не нужна другой.
— Ты дрянь, я тебя ненавижу! — признается Вивьен, пытаясь нанести мне удар.
— Знаешь, это взаимно, — выдохнула я, ловко увернувшись и резко ударив локтем в висок Вивьен.
Она отшатнулась, но не сдалась. Снова выхватила пистолет, она направила его на меня.
Время замерло.
И только наше тяжелое дыхание заполняло пустой переулок.
По переулку прокатился низкий рокот мотора. Фары машины вспороли темноту, осветив наш поединок насмерть.
Дверцы машины распахнулись одновременно, и из нее вышли две женские фигуры. Их силуэты были четкими на фоне слепящего света фар. Одна – высокая, со стойкой походкой, в кожаной куртке, с руками, засунутыми в карманы. Вторая – чуть ниже, но с таким же ледяным выражением лица. Одетая в бордовую блузку и черную юбку, подчеркивающую ее бедра.
Я узнаю этих двух чертовок.
— Опусти пушку, пока не пожалела, — предупреждает Лисс.
Вивьен сжала зубы, но не убрала оружие.
— Кто такая, чтобы приказывать мне, — прошипела она, держа палец на спусковом крючке.
— Ха, сейчас узнаешь, — присоединилась Ивита, делая шаг вперед. — Если тронешь её, тебе конец.
Громкий щелчок – и Лисс медленно достала нож-бабочку, лезвие блеснуло в свете фар. Она наклонила голову в бок, изучая противницу, как хищник, выбравший добычу.
— Ты не справишься с нами тремя, — усмехнулась она. — А теперь либо ты убираешься, либо...
Лисс сделала выразительный жест лезвием, отчего Вивьен нервно дёрнула уголком губ.
Несколько секунд никто не двигался. Напряжение в воздухе было настолько плотным, что, казалось, его можно было разрезать ножом.
Но Вивьен все же вспомнила о наличии мозгов – и поняла, что шансов у нее нет.
Она с силой выдохнула, зло глянув на меня.
— Я ещё вернусь, — прошептала она напоследок.
Развернувшись, Вивьен быстро растворилась в темноте, а шаги ее стихли в переулке.
Тишина. Только двигатель машины тихо урчал, а моё сердце еще бешено колотилось в груди.
— А мы вовремя подъехали, — ухмыльнулась Лисс.
— Да, не очень хотелось выходить замуж с пулей во лбу.
— Ты бы сдохла, — произносит Иви.
— Трисс не убиваема, вспомни, сколько раз ее хоронили, — Лисс разворачивается ко мне. — Серьезно, твоя жизнь мне иногда напоминает триллер.
— Иногда? Это и есть моя жизнь, детка.
Ночная трасса мерцает огнями уличных фонарей, размытых скоростью. Город проносится мимо — неон вывесок отражается в каплях на лобовом стекле. Иви за рулем, свободная рука держит руль, другая хватает бутылку красного вина. Глаза сверкают в отражении зеркала, а волосы развеваются в порывах ветра из приоткрытых окон.
Несутся сквозь ночь, их смех взрывается в замкнутом пространстве машины, искрится шампанским в пластиковых бокалах. Музыка гремит из колонок, басы пробираются под кожу, сливаясь с адреналином в крови.
Ночь принадлежит нам.
Лисс, сидящая на пассажирском сиденье, ловко достает сигарету, ловя ее между пальцами. Она прикуривает, и в тусклом свете панели на мгновение вспыхивает отблеск огня. Глубокая затяжка, короткое блаженство, и вот уже сигарета отправляется в путешествие по кругу — из руки в руку, от губ к губам. Горячий дым смешивается с ароматом сладкого ванильного парфюма и легким запахом алкоголя.
Руль чуть дрожит в руках Иви, но она лишь улыбается, вдыхая воздух свободы. Она резко тормозит, шины визжат по мокрому асфальту, оставляя тонкий след. И наши лица чуть не оказываются в смятку на лобовом стекле.
— Твою мать, — ругаюсь я от шока. — Ты сегодня в ударе.
Я обращаюсь к Иви, смотря на ее самодовольное лицо, в предвкушении чего-то нового.
Музыка внутри все еще гремит, но теперь смешивается с гулом ночного города — приглушенные голоса, далекий звук сирены, ритмичные удары басов, доносящиеся из-за массивных дверей клуба.
Я смотрю на подруг в недоумении, по какой причине мы остановились. Но они переглядываются между собой — в глазах азарт и игривость.
— И что это все значит? — спросила я с едва заметной улыбкой.
— Мы приготовили для тебя особенный подарок, — заявляет Лисс, добавляя интриги.
— Интригантки.
Я хихикаю.
Лисс поправляет губы в зеркале заднего вида, облокотившись и сдавливая мое тело, а я стряхиваю пепел сигареты, прежде чем выкинуть ее в темноту. Иви глушит мотор и с игривой ухмылкой оглядывает нас.
— Ну что, погнали, — с нетерпением произносит Иви, захлопывая дверцу своей тачки.
— Ночь только началась, — Лисс восторженно хлопает в ладоши.
— Что вы такого приготовили?
— Увидишь, сучка.
Мы врываемся в клуб, растворяясь в пульсирующем ритме ночи, где нет ни времени, ни границ.
Не успела я оглянуться вокруг, как девочки потащили меня на второй этаж VIP-зоны.
Потолок клуба мерцает разноцветными вспышками света. Воздух густ от алкоголя и лёгкого сигаретного дыма. Нас посадили на мягкий кожаный диван и принесли коктейли, которые за одно мгновение стали почти пустыми.
— Ну и где обещанный сюрприз? — невнятно спрашиваю я, а мир вокруг начинает плыть.
— А вот и он, — ухмыляется Иви, а Лисс игриво кусает соломинку в коктейле.
Как по звонку, из-за полупрозрачных сияющих занавесок выходит он — высокий, смуглый, с атлетичным телом, облачённый в чёрную рубашку и тёмные брюки. Его взгляд уверенный, движения плавные, как у хищника, охотящегося за добычей.
И его добыча я.
— Стриптизер? — мои глаза округляются, когда я спрашиваю Иви с Лисс.
— Наслаждайся, — произносит Лисс, не отвлекаясь от красавчика.
Стриптизер положил руку на мое плечо, и начинал двигаться, его тело следует ритму басов, захватывая мое внимание.
Рубашка взлетает первой — он сбрасывает её на мое тело, ткань скользит по плечам. Затем ремень расстёгивается с медленным щелчком, и он, улыбаясь, приближается ещё ближе, заставляя меня запрокинуть голову от смущения и неожиданности.
— Напомните мне потом отлизать вам, — шучу я, глядя на этих двух проказниц, что хихикают и пародируют нас.
— Я позаимствую его на пару минут, — выпаливает Лисс, хватая стриптизера за серебряную цепочку и ведет его куда-то, тем самым прерывая нас.
— Эй, — недовольствую я. Но, изучив направление взгляда Лисс, я поняла, почему она это сделала.
Валерио стоит у барной стойки, держа в руке стакан с чем-то крепким, а его взгляд — тяжелый, прожигающий ее насквозь.
В его стиле.
Если Валерио здесь, значит, увидит Лисс в ее лучшем виде. Нет, не просто увидит — не сможет оторвать взгляд.
Лисс поворачивается к стриптизёру, ухмыляется и медленно тянет его за руку вплотную к себе. Он принимает её интригующую игру сразу, улыбается в ответ. Его руки уверенно скользят по её талии, прижимая её ближе. Музыка гремит, а их тела двигаются в такт — слишком близко, слишком откровенно. Горячие прикосновения, медленные повороты, её пальцы скользят по его обнажённому торсу.
Лисс бросает быстрый взгляд в сторону зачинщика их танца. Валерио всё ещё стоит там, его челюсть напряжена, пальцы сжимают стакан. Мягкий медово-карий цвет его глаз темнеет — смесь гнева, ревности и осознания того, что Лисс не принадлежит ему, выводит его из себя ещё больше.
Эта чертовка всегда знала, как насолить заинтересованному в ней парню.
Лисс ухмыляется, будто невзначай проводя ладонями по телу стриптизёра, а потом бросает на Валерио короткий, вызывающий взгляд, подталкивая его к реваншу, как в старые добрые времена...