Глава 11
— Ничего не получается, — Тир отпустил руки Иги; его горячий лоб коснулся её лба, — В который раз не получается, — повторил он с горечью, сам не зная чего от неё ждет. Утешения? Понимания?
Она отстранилась, и теперь его взгляд рассеянно блуждал по хижине. Все те же свисающие с потолочных балок пучки трав. Тот же огонь в старинной печи. Морозные узоры на стеклах: этой ночью похолодало. На шерстяном одеяле рядом с ними лежала раскрытая тетрадь исписанная аккуратными символами: Тир внял упрекам Нимма и провел последние дни, собирая и упорядочивая ритуалы и практики.
— И не получится, — констатировала Ига, внимательно глядя на него из-под черных ресниц, — Ты все время где-то не здесь. Может хватит на сегодня попыток? Расскажи, что тебя тревожит.
Тир покачал головой.
— Слишком многое. Мы не можем создать Связь, хотя все делаем правильно. Эти записи... — он махнул рукой в сторону тетради, — Никак не вяжутся с тем, что я помню, — он умолк, с головой уйдя в прошлое. Когда-то давно, в его лонелийском детстве, все казалось так легко и просто, — Не было никаких ритуалов. Я просто всегда его чувствовал. Всегда.
— И сейчас чувствуешь?
Тир судорожно втянул воздух. Ига подошла слишком близко к неприятной правде — с того их памятного разговора Тир перестал "слышать" присутствие Ниммгара сквозь пространства. Глубоко в душе Тир метался между желанием тотчас же отправиться за ним на Сотис, где сейчас стояло кочевье, и мстительным решением ответить на его отдаление ещё большей дистанцией. Какое право он имел так с ним поступать? Почему заставляет выбирать между ним и Игой? К чему эти попытки подорвать его доверие к ней, противопоставить одну связь другой связи?
— Все это...сложно, — вздохнул он.
Его чувства были ей открыты, но, к его благодарности и облегчению, она ничего не сказала.
— И эта катастрофа с истребителем...Более сотни погибших! Я сам тогда был в Нияре. Среди них мог быть и мой брат...
Ига печально кивнула.
— До нас...тоже дошли новости.
Тир не знал, что покоробило его больше — спокойствие в ее голосе, или это "нас", вмиг напоминавшее ему откуда она родом.
— И что у вас говорят?
— О катастрофе? Большинство соболезнуют. Некоторые... — она запнулась, — Некоторые злорадствуют.
Тир невесело усмехнулся, чувствуя, как в его душе собираются грозовые тучи.
— Говорят, ваши же за этим и стоят.
— Это тоже обсуждают.
— И как же?
Девушка пристально посмотрела на него.
— Поверь, это бессмысленный разговор.
Он знал, что ему стоит остановиться. Но все равно продолжил.
— И все же? Что у вас говорят?
Она покачала головой.
— Ничего хорошего.
— Я хочу знать! – голос Тира прозвучал громче, чем ему хотелось.
Ига вскинула голову, с неожиданным вызовом встречая его настойчивость.
— Что саори снова сваливают на нас ответственность за собственную несостоятельность. Что вы не способны создать ничего стоящего, а ваши попытки построить настоящее оружие опасны для вас же. Что вас надо защитить от самих себя.
— Разумеется, вернув в лоно Империи?
— Есть и те, кто так думают. И считают, что нашу вражду подогревает орданнский блок, только притворяясь вашими союзниками, — она умоляюще сдвинула брови, — Сет, давай закончим этот разговор? Не мы затеяли эту вражду. Не нам с тобой всех примирять. Мы можем только...
— А ты? — в глазах Тира сверкнул недобрый огонек. Теперь уже он не мог не вспоминать прощальных слов Ниммгара. "Равы – разрушители. Это у них в крови". Неужели и его Ига такая? Может быть именно противоречия между ними мешают им создать Связь?
— Что думаешь ты? — повторил он, — Ты тоже хочешь, чтобы мой мир воссоединился с Империей?
— Если бы вы это сделали по своему желанию, я была бы только счастлива, — она попробовала отшутиться, но Тир не оценил шутки. Его глаза сузились, лицо застыло.
Она сказала медленно, уже без улыбки:
— Нет, хотя я была бы рада, если бы вражда прекратилась.
— И мы славно зажили бы вместе, как в старые добрые времена? Вы — господа, а мы — рабы? — Что я несу? Внутри все скрутило от стыда, но Тир не мог остановиться.
Ига свесила ноги на край кровати, наклонилась и принялась зашнуровывать ботинки.
— Сет, этот разговор явно зашёл не туда. Я сейчас выйду прогуляюсь, а ты остынешь.
— Не надо говорить мне, что делать.
Ига стремительно выпрямилась во весь рост, волосы рассыпались по плечам. Теперь ее взгляд метал молнии.
— Я не могу поверить, что он все-таки сделал это!
— О чем ты?
— Этот кочевник! Твой Ниммгар! У него получилось! Это он настроил тебя против меня! Это он вцепился в тебя мертвой хваткой!
Тир знал, что в ее словах была доля правды, и именно это еще больше взбесило его.
— Не смей так о нем говорить! Мы дружны много лет, а ты...
— А я никто, и зовут меня никак?
Он отвернулся, сцепив зубы, а когда повернулся в ней, она уже выбегала из хижины, на ходу накидывая куртку.
Ни и пусть, подумал Тир, стискивая кулаки. Он глубоко вздохнул, пытаясь унять бушевавшие в нем чувства. Потом сделал несколько глубоких вдохов. Упражнение по эмоциональной балансировке вернуло ему часть прежней устойчивости. Сейчас Ига вернётся, и они до конца прояснят все, что накопилось между ними.
Но шли минуты, а ее все не было. Тир слишком поздно оглядел вещи, сложенные у двери и не нашел там ее сумки с генератором. Проклятье!
Он выбежал наружу. Морозный ветер щипал кожу, мелкий снег сыпал в глаза. Когда Тир поднимался вверх по склону, пространство вокруг потрескивало, будто от статики — признак того, что именно тут Ига вошла в Червоточину — слишком быстро, слишком рано. Тир рванул назад, чтобы взять свой генератор.
Руки его дрожали, когда он настраивал устройство на холодном ветру. Ига вошла в портал преждевременно, и в слишком разбалансированном состоянии. Такое осилит не каждый опытный Лоцман, а она всего лишь юнга. Слишком рискованно, слишком велика опасность не справиться...
Портал затрещал, открываясь в пустоту Перехода. Тир задержал дыхание, молясь, чтобы не опоздать.
***
Тир не знал на кого больше злится: на Игу, на себя, или на Ниммгара. Гнев жег изнутри, но он велел себе собраться, надежно запирая его на периферии сознания. Не время, сказал он себе. Найти Игу — это сейчас главное.
Пустота сгустилась вокруг него, и Червоточина затянула в своё звенящее, тягучее нутро. Бездна манила маревом видений. Они звали его и рассыпались, прежде чем обрести форму, яркие, обманчивые, как огни на зимнем ветру, но Тир не поддавался миражам, оставаясь собранным.
Он звал. Чистый, сильный Зов заполнил все его существо. Ига, услышь меня. Я иду, я рядом. В какой-то момент он ощутил где-то впереди всплеск её чувств, искру её сознания, которая тут же растворилась в тысячеликом омуте Бездны.
Кровь пульсировала у Тира в висках. Ниммгар, будь ты неладен, что ты там говорил об искусстве Следопыта? Каждая сущность — звезда. Настройся на её свет и она откроется тебе. Он отбросил сомнения: сущность Иги, редкой огранки алмаз, высокая, чистая нота — всеми своими чувствами он потянулся к ней, и...
И услышал! Ига тоже звала его, но Зов угасал, слабел и терялся многоголосии звуков и видений. Тир в отчаянии стиснул зубы. Червоточина несла его сквозь Бездну. Переход нельзя было ускорить. Можно было лишь оставаться бдительным, чтобы не угодить в межпространственные Лакуны, замкнутые полости, где время замирает и останавливается.
Зов Иги вспыхнул в его сознании у одной из них. Она его слышала, она отвечала, нить Связи, протянутая между ними теперь наполнилась жизнью и пульсировала! Все получилось! Мысделали это! Секунду спустя радость Тира сменилась тревогой на грани отчаяния. Ига была рядом, но затянута в Лакуну: для разума этот феномен особо разрушителен. Действовать придется быстро. Он протянул к ней луч своего внимание, и его тело последовало за ним.
Когда он нашёл её и крепко стиснул в объятьях, её глаза уже ничего не видели. Сет, — прозвучало в его сознании, — Ты пришел. Я знала!
Искра её сущности в их общем мыслеполе ярко вспыхнула и померкла.
***
Тусклый рассвет занимался над Хорс-Вигаром. Сапоги Тира скользили по замерзшей брусчатке, пар вырывался изо рта с каждым судорожным выдохом. Тело Иги висело у него на руках, обмякшее, безжизненное. Мышцы гудели от напряжения, но он не останавливался, пока не оказался у знакомой подворотни.
Он ожесточенно забарабанил в дверь ногами.
Когда затянувшийся вой чен-дунов оповестил о начале нового дня, дверь, наконец, со скрипом отворилась. На пороге появилась женщина в платке обмотанном вокруг головы.
— А ну, тихо! — шикнула она. — Соседи ещё спят!
Она оглядела девушку на руках Тира и тут же скомандовала:
— Внутрь. Живо!
Тир вошёл, согнувшись под низким дверным косяком. В тесной тёмной комнате Мэв, так звали целительницу, подхватила Игу под руки и уложила её на лавку. Сама женщина уселась рядом, смахнула платок с плеча и оголила руки, украшенные перстнями с символами Паромщиков.
Сухие, костистые пальцы скользнули к вискам девушки, а губы зашептали едва различимые литании.
Тир, пошатываясь, прислонился к стене.
— Мне выйти? — голос его прозвучал хрипло, надсадно.
— Сиди, — бросила Мэв — И ради Святых, молчи. Если хочешь, чтобы от неё хоть что-то осталось.