Сонхару. Прикоснуться к свету

– Ну... Вот... – закончил свой рассказ Сонхо.

На морде пса был написан скептицизм: "Серьезно? Ты не придумал ничего лучше?".

Хару обернулся на Чин-Хэ за поддержкой.

– Значит ты... – угрожающе тихо заговорил Линг, – решил пожертвовать собой, чтобы я, не поверив его россказням, начал расследовать, а он спокойный, что свидетелей нет, не почуял подвоха?

– Ну... Да...

Сонхо знал, когда его друг говорил с такой интонацией. Это означало, что он не просто зол, а взбешен настолько, что может прибить.

– То есть... – Бог Молчания поднялся с места, – ты вообще не подумал о том, что я буду чувствовать, когда найду твой холодный труп?

– Вообще-то, я... – Сонхо забрался на кровать с ногами и отполз назад, пытаясь спрятаться за Хару, – очень надеялся, что ты расстроишься и начнешь искать правду.

Пес с готовностью встал между ними, прикрывая тушей хрупкого юношу.

"Полегче, бессмертный. А то лопнешь", – сказал он мысленно, зарычав. Однако прижал уши, опасливо рассматривая подошедшего небожителя.

– Уйди, – пригрозил Линг демону. – Тебя это вообще никак не касается. Иначе еще и ты схлопочешь. У меня давно руки чешутся.

– Как это его не касается? – пытался образумить друга Сонхо, прижимаясь к лохматой спине. – Только благодаря ему я и выжил. Так что не надо его бить.

– Да что в этом хорошего?! – взорвался наконец бог. Покрутился в поисках чего-то, чем можно было бы запустить в глупого друга. Все же побить его по настоящему он не мог.

– Ты уж определись, – обиделся Сонхо. – То тебе не нравится, что я чуть не умер, то не устраивает, что все-таки остался жив.

На глаза Лингу попалась лишь подушка. Он схватил ее, но даже замахнуться не успел. С другого края в нее вцепилась клыкастая пасть.

"Не порть имущество. У вас денег нет оплатить. А без оплаты Со-Юн тут в рабство сдастся", – рычал Хару. На самом деле ему было плевать на возможный разгром, просто небожителю явно нужно было выпустить пар.

Бог Молчания замер на секунду в непонимании, как и Сонхо. А когда до обоих дошло, что он имел ввиду именно Сонхо, просто исковеркал имя так, что получилось "благоприятная мягкость", юноша улыбнулся, почувствовав тепло в груди, а Чин-Хэ стал дергать подушку еще яростнее.

– Да я его сам в рабство сдам! Чтобы жестче стал! А ну, дай сюда!

Именно этот момент Хару выбрал, чтобы послушаться, и разжал челюсти. Повторив маневр за хозяином гостиницы, Бог Молчания рухнул на пол, отбив себе мягкое место.

– Ну все блохастый. Ты сам напросился. – сквозь зубы процедил Чин-Хэ, глядя на довольную морду. На ладони появился белый сгусток энергии.

– Линг, не надо!

Но Бог Молчания, не слушая друга, швырнул его прямо в Хару.

Тот радостно дернулся, ловя светящийся шарик пастью, и тут же проглотил.

Сонхо повернул его морду к себе, с глазами полными беспокойства.

– Ты в порядке?

В ответ псина вывалила розовый язык, обслюнявив руку своего бога, и смачно облизнулась, словно только что слопала вкусное лакомство:

"Лучше, чем прежде".

В подтверждение хвост довольно помахивал над постелью.

Юноша облегченно выдохнул. Впрочем, Хару был сейчас достаточно силен, так что даже в нормальной схватке не сильно уступил бы Богу Молчания. Но Сонхо все равно переживал за демона, ведь теперь был в ответе за него. Бог Талантов нахмурился и повернулся к Чин-Хэ:

– Ну знаешь. Это уже перебор.

– Если ты не хочешь учить его уважению, значит это буду делать, – сидя на полу, возмущался Линг.

Демон обернулся, блестя красными, хитрющими глазюками, и нагло перекатился на бок, устраивая голову на коленях Сонхо.

Юноша устало вздохнул:

– Вы оба не на том сосредоточились. Я рассказал вам, что Кайшену приносят в жертву людей, и он этим безнаказанно пользуется. А вас волнует только то, как я поступил. Я перебрал все варианты. И умереть от его руки был единственный способ. Но я жив. Значит, все не так плохо, – произнеся это, он погладил демона по бархатистому носу. – Давайте лучше подумаем, как нам призвать его к ответу.

"А он в Поднебесную вообще спускается?" – спросил инугами у обоих.

Он так и помахивал хвостом, наслаждаясь все еще раздраженной физиономией Чин-Хэ.

– ...крайне редко. Только на большие празднования и службы, – ответил тот, поднимаясь. – Хотя... Кто знает... Может, на жертвоприношения тоже любит посмотреть и покидает небесные чертоги тайно...

– Наверное, – задумался вслух Бог Талантов, - у него и храмы тогда должны быть для этого. Неучтенные. Такие, чтобы были неприметными. Не у всех на виду. В чаще леса или в пещере, например. Чтобы не каждый смог добраться, а тот, кому это действительно очень нужно.

"Хм, значит, надо найти подобный. А как-то... сохранить происходящее можно? В воспоминаниях. Или позвать другого бога в свидетели. Наверняка, все небожители в курсе, что вы двое дружны".

Тут вдруг замялись и Линг, и Сонхо. Демон переводил взгляд то на одного, то на другого и, в конце концов, остановил свой выбор на том, с кем совершил обряд. Наклонил голову в ожидании ответа.

– Понимаешь... Нас с Богом Молчания не очень жалуют и не набиваются в друзья. Меня считают...

– Лицемером, который только притворяется наивным и добрым, – подсказал Хэ.

– Да... А Линг... Он ведь один из тех, кто выносит приговор. Никто не хочет, чтобы он узнал их грязные секреты.

Хару снова посмотрел на одного, на другого и смешливо хрюкнул:

"Так вы что, небесные неудачники и изгои?".

– Что б ты знал, мы не одни такие, – оскорбился Чин-Хэ. – Всех небесных судей не любят. Не только меня. А Сонхо... Им просто не хватает мозгов понять, как, спустя столько лет, бог может оставаться таким честным и добрым. Понятно тебе? Изгои... Будто ты сам не один из них.

"У меня, вообще-то, было много последователей. Даже приближенные демоны были. Если бы не твой дурацкий колодец, я мог стать темным князем, – ударился в воспоминания инугами, мечтательно жмуря глаза. Потом глянул на Сонхо, который задумался и перестал его гладить, и подсунул ушко под ладонь. – А я тоже не подойду. Демона вряд ли будут слушать. Так, как будем доказывать, что вы не очерняете Кайшена, а изобличаете? Или ваш Небесный Главнюк поверит судье на слово?"

– Нет, конечно. Да и учитывая, что я друг Сонхо, я не могу выступать ни как свидетель, ни как судья. Нужны доказательства. Может, кто-то, кто своими глазами видел преступления.

– Или сами преступники. Только как найти... – произнес Сонхо.

Чин-Хэ задумался. Его верующие признавались ему во многих страшных деяниях, и убийств среди них было не мало. Только как понять, какие из них подходят им?

– Хорошо бы жертву отыскать. Ведь многие, кто умер насильственной смертью, перерождаются злыми духами. Даже если духу не поверят, он может показать нам дорогу к месту, где его убили. Уж там-то точно должен быть алтарь и изображение Кайшена... Он, конечно, непозволительно самоуверен. Даже не проверил, умер ты на самом деле или нет. Будь я на его месте...

– Ты бы довел дело до конца, – с тенью печали улыбнулся Бог Талантов. – Но это заслуга Хару. Если бы он не решил украсть мое тело...

Юноша потрепал инугами за уши и, будучи действительно благодарным ему и судьбе, что все сложилось так, а не иначе, чмокнул пса в макушку.

– Ой... – запоздало осознал он, что сделал, – прости.

"Ничего, Сан-Ву. Мне, как псу, нравится ласка, – жмурилась довольная морда. – Среди духов поискать идея здравая. Как и найти храм. Начать лучше в месте, недавно захеревшем. Ну или заброшенном после чего-то массового. Например, болезни. Чем ближе к отчаянию, тем чаще люди обращаются к жестоким методам..."

Демон задумался. Внутри нахлынули воспоминания. Как он отбивал поклоны названным матери и отцу, как батрачил для их блага. И как очнулся, прикованный к жертвенному камню. Тряхнув лохматой головой, Хару вернул себя в реальность.

– Хватит уже его имя коверкать, – скривился Чин-Хэ. – Оно даже не с "Сон" начинается. Придумай что получше, неуч... Пойду нам ужин закажу. А то за разговорами и не заметили, как дело к ночи идет.

Чин-Хэ вышел из комнаты под фырканье демона.

– А мне нравится, – шепнул Сонхо. – Сан-Ву... Никогда бы не подумал, что кто-то назовет меня чистым и невинным. Но все же... Почему ты не зовешь меня моим настоящим именем?

"Со...", – начав, демон замер.

Он правда не мог его произнести. Поначалу Хару не делал этого, высокомерно насмешничая, потом ждал подвоха, а теперь это стало уже проблемой. Но признавать это он не желал, поэтому коверкал имя, как вздумается.

"Со, а Чин-Хэ сильнее Кайшена?".

Сонхо подумал прежде чем ответить.

– Они оба в рядах сильнейших богов, но Линг немного уступает ему. А что?

"Подумал, что мы будем делать, если столкнемся с ним. Он же наверняка заметает следы", – инугами, вопреки серьезности разговора, потянулся, заползая дальше на колени, и перевернулся. Лохматое пузо оказалось у бога под рукой, а сам демон смешно выгнулся, поджимая лапки.

Юноша хлопнул ресницами.

– В прошлый раз ты меня обругал, когда я хотел тебя по животу погладить... Значит ли это, что ты стал больше доверять мне?

Пес посмотрел на него. На морде читалась работа мысли. Хару в облике инугами реагировал инстинктивно, не особо оценивая свои поступки. Потому эта форма и была ему приятна. Но теперь бог сам навел его на мысль. И выводы четвероногому явно не понравились. Он безуспешно пытался скрыть смущение, поэтому откинул голову, чтобы было не видно морду. Но с колен не слез.

"Что за дурацкие вопросы? – запалисто рыкнул демон. – Гладь давай!"

Вскоре вернулся Чин-Хэ. Слуги принесли ужин, и ему снова пришлось наблюдать за тем, как наглый демон пользуется добротой Сонхо.

– Да сколько можно? – не выдержал Бог Молчания. – От того, что ты такой прожорливый, он сам не успевает есть!

– Ты же знаешь, я всегда мало ел. Не волнуйся, голодным не останусь, – успокоил друга Сонхо.

Но Хару подумал немного и... Запрыгнул на стул. А после глянул на Линга, мол: "Ну, давай мне тарелку. Буду есть сам".

Бог Молчания подавился от такой дерзости, а его Сонхо, улыбнувшись, положил мяса в пиалу с рисом и поставил перед Хару.

– Кушай. Приятного аппетита.

Демон облизнулся и принялся весело чавкать.

– Ты его совсем избалуешь. Скоро он вообще к тебе на шею залезет, и тебе придется его на себе таскать.

Сонхо ничего не отвечал. Только подкладывал Хару еды. Он демону, а Чин-Хэ ему. Так и поужинали. Мило, почти по семейному, если не считать жуткую грязь, что развел на столе инугами, разбросав носом еду пока ел.

Вскоре Сонхо сел на кровать помедитировать перед сном. А Линг ушел к себе думать, как им поступить дальше, чтобы изобличить Кайшена и оправдать Бога Талантов.

Хару честно пытался не мешать своему богу культивировать энергию, но было ужасно скучно. Он забрался на кровать и прошел вокруг сидящего юноши, задевая хвостом поясницу и расслабленные ладони. Потом второй раз, задев уже плечи. Бог был недвижен и выглядел отстраненным. Пес сел перед ним и потянулся мордой так близко, что Сонхо почувствовал на лице чужое дыхание и открыл глаза.

– С тобой не очень-то выходит отгородиться от внешнего окружения, – улыбнулся бог. – Но во сне энергия тоже восполняется. Только не балуйся больше, ладно? Давай как следует отдохнем.

Хару двусмысленно качнул хвостом и напрыгнул на юношу, роняя на постель. Довольно лизнул в лицо, поскуливая и вертясь, отчего бог тихо рассмеялся. Демон даже заслушался, восхищаясь его хрустальным звучанием. Однако цели своей не изменил. Упал на бок, прижимая тяжелой лапой хрупкого юношу.

Сонхо уткнулся носом ему в макушку и уже минут через пять спокойно и равномерно дышал, провалившись в глубокий сон. Хару слушал и смотрел на бога. Доверчивое, хрупкое создание, которое, тем не менее, совсем недавно обладало мощью. Силой, что продолжала нервировать демона, хоть и почти вся досталась ему.

"Чем больше он мне доверяет, тем яростнее будет расплата за мое предательство. Удача, что Чин-Хэ и хранитель леса не увидели подвоха в обещании. Я буду оберегать и служить Богу Талантов, пока он меня не разочарует. Вот только это уже произошло. Зачем он постоянно делает вид, что немощен, если даже я не смог его поглотить?... И выгонять меня сразу он не стал. Воспользовался моментом и моей глупостью? Я же вывел его тушку из опасной зоны, где его стали бы искать... Интересно, он не дал мне убить того паренька, чтобы сдержать рост моей энергии? Пока сам набирается сил? Или все же он не врет и на самом деле такой глупый добряк... Хм, как же сложно. Не угадаешь".

Пушистый хвост дрогнул, и демон соскользнул на пол. Тихо и мягко вышел из комнаты и тут же сунулся в соседний.

Чин-Хэ лежал на постели, прикрыв глаза. То ли спал, то ли переваривал ужин пополам с разговором.

"Чин‐Хэ! Чин-Хэ! Спишь?" – вторгся в чужое сознание демон.

Юноша вздрогнул, но глаз не открыл.

– Чего тебе?

"А если я теперь принадлежу Сонхо, меня на небо пустят?"

– Нет.

"А если залезу в его тень?"

– Нет.

"А если..."

– Чего тебе надо, блохастый?! Демонам на небо нельзя. Жить надоело? – Бог Молчания приподнялся и бросил хмурый взгляд на черного зверя. Тот потупился, виновато смотря.

Линг вздохнул и лег обратно.

"Чин-Хэ, а что такое Гнев Богов?"

Юноша скривился и раздраженно сел на постели.

– Тебе уже ответили. Что тебе не нравится? – а потом подумал и добавил, намекая на что-то: – В любом случае, не скажу. Я Бог Молчания. Если что-то настораживает, иди выпытывать у Сонхо.

Пес открыл пасть с видом: "Мдээ... бесполезный божок".

А в мыслях заговорил:

"Странно. Я думал, ты заботишься о нем. А тут не хочешь рассказывать о том, что ему может угрожать".

– Он уже дал клятву, – хмуро отозвался Линг. – Ничего не изменить. Ни тебе, ни мне. И вообще, это его дело. Он знает о последствиях... Мы закончили или тебе еще что-то нужно?

"Какой ты злой. Того и гляди прибьешь, чтобы Сан-Ву не пришлось оправдывать мое доверие, – фыркнул пес. А потом сел мирной покорной собакой, которая хочет погулять. – Чинхэ. А Чинхэ. А ты можешь меня быстро отнести к колодцу?"

– Зачем? Соскучился по дому?

"Нет. Но... надо. Ты мне должен".

От шока Чин-Хэ даже вытаращил глаза:

– Это как ты до этого додумался?

"Ну смотри. Твой друг был слаб. А я нас защищал. Накопил силу, с демоном сражался. И увел нас подальше. Я его спас".

– Да, ты прав. Что ж, конечно я тебя перенесу к колодцу... А потом там и запру, чего пять раз ходить-то?

"Гррр... не беси. Сам знаешь, мы теперь на одной стороне".

– Я вообще-то бог, моя сторона все равно другая.

"Все равно я за Со... Бога Талантов. Хочешь о нем позаботиться? Я тебе помогу".

– Ну и на кой тебе надо к колодцу?

"Я хочу оттуда поискать деревню, где наверняка есть тайный храм Кайшена. Во всяком случае, я слышал о жертвоприношениях в той округе".

– Хорошо, доставлю тебя туда, – задумчиво произнес Чин-Хэ, но затем тряхнул головой. – Что ты мне зубы заговариваешь? Ты едва не лопаешься от энергии. Сам добраться туда можешь в мгновение ока. Я тебе там зачем?

Хару закатил глаза, мол, что, ты сам не понимаешь, что не царское это дело – до колодцев носиться?

"Я вообще-то демон. А в том районе, наверняка, будут рыскать ваши бессмертные прислужники, – покосился он на непробиваемую физиономию Бога Молчания и вздохнул. – Ну... Сам, так сам. Если погибну, скажи ему... Ммм, скажи, что я хотел сделать хоть что-то хорошее".

– Вот же... Шантажист... Ладно... Пошли, – проворчал Линг предчувствуя, как друг будет его отчитывать, что не пошел с Хару, если с ним и правда случится что-то.

Бог Молчания поднялся на ноги и выжидательно уставился на пса. Тот тоже смотрел на него. Правда, несколько удивленно.

"Он что, правда поверил в эту чушь? Видать, боги совсем оглупели, сидя на своих небесах".

– Ну? И чего ждешь? – перебил его мысли Хэ. – Идем или уже передумал?

Хару, фыркнув, прыгнул в тень небожителя. В голове крутилась навязчивая мысль, что Чин-Хэ сейчас сунет его в колодец, как и обещал. Оставалась надежда, что привязанный к нему небожитель в случае чего пойдет его спасать.

Бог Молчания покинув комнату, вышел во двор.

– Смотри не вывались по дороге, – съязвил он и, превратившись в белый росчерк, понесся к своему ближайшему храму.