Глава 7. Секреты чистокровных
Глухой грохот и разъярённые голоса донеслись из библиотеки. Сердце Драко болезненно ёкнуло, в висках застучало одно-единственное имя: Лиана.
Он не раздумывая рванул на звук. Влетев в зал, тут же огляделся, пытаясь оценить обстановку. Отец стоял напротив подруги. Она изо всех сил старалась держаться, но страх и злость проступали на лице слишком явно. В глазах Люциуса пылал знакомый холодный огонь, в этот миг обнажились вся его властность и жестокость.
Паника сжала горло, но, задержав дыхание, Драко сосредоточился на единственной мысли, отчётливо пульсировавшей в сознании: увести её, спасти. Преодолев оцепенение, мальчик шагнул вперёд, заслонив Лиану собой.
— Отец, хватит! — собственный голос прозвучал неожиданно твёрдо.
Откуда взялась эта смелость — он и сам не понял. Внутри всё трепетало от ужаса. Взгляд Люциуса медленно скользнул по нему, наполненный таким презрением, что к горлу подступила новая волна страха, мгновенно затопившая порыв отчаянной решимости. Губы отца скривились в усмешке, полной гнева. Драко зажмурился: он вмешался, и теперь придётся отвечать.
— Ты защищаешь её? — прошипел Люциус. — Ты, мой сын, встаёшь на сторону этой выскочки?
Прежде чем Драко успел ответить, Малфой-старший выкрикнул:
— Остолбеней!
Красный луч сорвался с кончика палочки. Магия ударила в грудь, по коже тут же расползлось ощущение сотен крошечных игл, жалящих и сковывающих мышцы. Тело стало ватным, дыхание сбилось. Он застыл, обездвиженный чарами. Никогда прежде отец не обращал против него магию: для наказания всегда хватало трости, ладони или каблука.
Люциус приблизился. Рука взметнулась и со свистом обрушилась на щёку сына. Удар сбил его с ног. В ушах зазвенело, мир качнулся и поплыл. Во рту вспыхнул солоноватый привкус крови, сознание окутала мутная пелена, и всё вокруг померкло.
Очнулся Драко от обжигающего прикосновения к щеке. Мир плыл, в глазах двоилось. Нос пульсировал тупой болью, каждый вдох отзывался жжением. Вокруг царил хаос: мебель перевёрнута, пол усыпан вырванными страницами. Снова ощутив горячее касание, он пересилил головокружение и задрал голову. Под потолком висел клокочущий сгусток — плотный, вязкий, будто сжиженная тьма. Обскур. Но он исходил не от Лианы. Чёрная масса клубилась сама по себе, и одно из щупалец тянулось к нему.
Крик Лианы вырвал его из оцепенения. Отец стоял напротив неё, держа палочку. Девочка дрожала, а Люциус безжалостно вторгался в её разум. Ярость притупила боль. Драко, шатаясь, поднялся и выхватил палочку.
— Остановись! — хрипло выкрикнул он.
Люциус даже не взглянул в его сторону. Взмах руки — и невидимая сила отбросила мальчика к стене. Он ударился о дубовую панель всем телом, и в тот же миг мир вспыхнул агонией. Рука, на которую Драко упал, с сухим, отвратительным хрустом вывернулась под невозможным углом. Звук напоминал рвущийся пергамент, только сейчас ломалась его собственная кость. Белёсый осколок пробил кожу, кровь мгновенно пропитала манжету. Он не закричал — взвыл, хрипло и отчаянно.
Периферийное зрение отключилось. Словно в замедленном магловском фильме мальчик видел, как обскур уменьшается и бурлящей сферой притягивается к палочке отца. Люциус улыбался, заключая тьму в прозрачную оболочку, и та последовала за ним, когда он подошёл к скорчившемуся Драко. Начищенные ботинки остановились в дюйме от лица юного волшебника.
Люциус присел на корточки. Холодные пальцы аккуратно отодвинули влажные от пота волосы со лба сына.
— Ты снова разочаровал меня, — голос звучал почти ласково. — Я предупреждал: не смей привязываться к этой сиротке. Все твои знакомства должны приносить пользу семье. Для этого тебе достаточно Блейза. Его мать откроет нужные двери. А эта девчонка — пустое место.
Мысли путались, но одна жгла сильнее боли: нужно убедить его, что Лиана важна.
— Блейз любит её... миссис Забини... тоже... и мама... привязалась... они...они как подруги... — каждое слово давалось через силу, с кровавыми пузырями, падавшими на паркет.
Люциус резко сжал подбородок Драко, заставив поднять голову.
— Нарцисса?.. Хм, любопытно.
В воспалённом сознании всплыла последняя, козырная карта.
— И Колдотворец... помнишь, она получила приглашение... Только я, Блейз и Лиана... получили два письма...мы трое...исключительные...
Уголок губ Малфоя-старшего дёрнулся в едва уловимой усмешке.
— Так вы решили поиграть в трио Слизерина? Противопоставить себя золотой гриффиндорской тройке?
Он поднялся на ноги и брезгливо отряхнул руки, подошёл к лежащей без чувств девочке.
— Ты, она и Блейз сможете стать лишь серебряным трио, никак не платиной — металлом, что дороже золота. Платина редка, прочна, неподатлива. Я пытаюсь сделать тебя таким же стойким. Но пока рядом с тобой такие, как эта девчонка, ты остаёшься дешёвым серебром, тускнеющим от любой грязи. — Он склонился над Лианой, изучая её бледное, беззащитное лицо. — Что же вы все нашли в этой пустышке?
— Отец, прошу...
— Замолчи, Драко, не смей унижаться из-за неё.
Люциус резко выпрямился и направился к выходу. Сфера с обскуром послушно поплыла следом.
— А знаешь? Даже интересно, что из этого выйдет... — бросил он, прежде чем выйти.
Сознание возвращалось к Драко урывками, обрывками болезненных ощущений. Он запомнил всхлипывания и причитания Добби — значит, отец всё-таки прислал своего эльфа. Помнил ощущение невесомости — его куда-то левитировали. Он плыл в воздухе, а всё вокруг то расплывалось в липком тумане, то ненадолго прояснялось. Последним ясным воспоминанием стал терпкий, травяной вкус зелья, хлынувший в рот и на миг перебивший вкус крови.
— Добби... позаботься о... — выдохнул он и снова отключился, так и не успев договорить.
Очнулся Драко уже в своей комнате. Тело ныло, голова раскалывалась на части. Попытка приподняться отозвалась в сломанной руке ослепляющей вспышкой боли, заставив его со стоном рухнуть на подушки. Нарцисса тут же подошла к постели. Должно быть мама всё это время была рядом с ним. Её обычно безупречная причёска была слегка растрёпана, глаза красные от слёз.
— Мама... — прошептал он еле слышно.
— Драко, — её голос дрожал. — Ты должен быть осторожнее. Гораздо осторожнее. Никогда, слышишь, никогда больше не пытайся встать на пути стихийной тёмной магии. Ты мог пострадать куда сильнее. Твой отец сильный и опытный волшебник, он всё контролировал. Ему не нужна была твоя помощь.
— Остановил? Отец? — в голосе Драко прозвучало горькое недоумение.
— Да. Лиана не справилась с эмоциями, и обскур вырвался наружу. Нам повезло, что Люциус был рядом и смог всё остановить.
Драко невесело, почти истерически хмыкнул, и тут же застонал от боли в руке.
— И это... это то, что он тебе рассказал?
— Твой отец — человек скрытный. Он никогда не объясняет свои действия, — Нарцисса говорила быстро, словно заученную мантру, пытаясь убедить себя. — Но всё, что он делает, ради блага семьи. Он любит нас, Драко. Сильнее всего на свете. И никогда не позволит, чтобы с нами что-то случилось.
Мальчик чуть не рассмеялся от этих слов. Нарцисса действительно не знала. Не видела того монстра, каким Люциус был для Драко. Она любила его. Настоящей, всепоглощающей любовью, которая ослепляла и заставляла верить в любую, даже самую невероятную ложь. И в этот миг Драко с леденящей душу ясностью осознал, насколько опасно может быть это чувство, и поклялся себе, что никогда не попадёт в ту же ловушку.
Мама дотронулась до его здоровой руки. Прикосновение было тёплым, но не утешало — лишь наполняло тяжёлой грустью.
— Всё наладится, дорогой. Лиана скоро поправится. И нам больше не придётся бояться этого паразита внутри неё. Отец всё взял под контроль. Он обо всём позаботится.
Драко молча кивнул, сглотнув ком в горле. В его потухших глазах читалась не физическая боль, а куда более глубокая — от одиночества и отсутствия поддержки в собственной семье.
Нарцисса протянула склянку с рябиновым отваром. Драко залпом выпил противную жидкость, морщась от терпкого вкуса.
— Эльфы будут ухаживать за тобой. Вечером нужно будет принять костерост ещё раз. Перелом открытый, — её голос дрогнула на этих словах, — поэтому заживать будет дольше, чем в тот раз, когда ты упал с метлы.
Очередная ложь отца, в которую мама так же слепо верила. В тот раз Люциус вошёл в кураж и сломал ему два ребра. Но Нарцисса продолжала, не подозревая, какие мысли вертятся в голове сына:
— Всё зарастёт за полторы недели. Эльфы о тебе позаботятся. Ты сможешь вставать, но осторожно и чтобы Добби был рядом.
— Эльфы? Почему ты не вызвала колдомедика из Мунго?
— То, что произошло сегодня, должно остаться в стенах этого поместья. Нам не нужны лишние вопросы и пристальное внимание Министерства, — в её голосе звучали отголоски старого, выстраданного страха времён первой магической войны.
— Но почему, мама? — в вопросе звенела детская обида и непонимание.
Нарцисса лишь с грустью погладила его по руке и, тяжело вздохнув, вышла, оставив вопрос висеть в воздухе.
✶✶✶
Вечером, едва держась на ногах, Драко спустился в библиотеку. Она была уничтожена практически полностью: книги валялись на полу, портьеры сорваны, мебель превратилась в щепки. От увиденного в груди похолодело. В центре этого разгрома, точно брошенная тряпичная кукла, лежал домовик Забини. Казалось, в его теле не осталось ни одной целой кости. Огромные, широко раскрытые глаза уставились в пустоту, и в них навеки застыл немой ужас.
Драко опустился на колени рядом с ним. Руки дрожали, когда он закрывал глаза Ветте.
— Прости, — глухо произнёс он.
С трудом расшнуровав ботинок одной рукой, вынул шнурок и вложил его в уже закоченевшие пальцы мёртвого эльфа.
«Хотя бы после смерти ты будешь свободен». — подумал Малфой.
Позади раздался тихий всхлип. За спиной стоял Добби, всем телом сотрясаясь от рыданий.
— Мастер Драко... — взвыл домовик, заламывая руки.
— Добби, ты должен следить за отцом. Постоянно. Запоминай всё, что покажется тебе странным. Но не вмешивайся.
— Но хозяин Люциус и хозяйка приказали...
— Делай так, как я сказал, — голос Драко внезапно приобрёл стальные нотки, унаследованные от отца. — Это приказ.
Добби замолк, затем выпрямился во весь свой небольшой рост и отважно кивнул.
— Добби сделает, как сказал мастер Драко. Добби будет осторожен.
Заживлённая волшебной мазью кожа пульсировала и чесалась под бинтами, но Драко должен был заглянуть ещё в одно место. Медленно, опираясь на прохладные стены, он доплёлся до комнаты подруги. В полумраке у кровати, сгорбившись, сидел Блейз. Его смуглая рука сжимала неподвижные пальцы Лианы. Лицо спящей девочки было почти прозрачным, словно вылитым из воска, и на нём особенно резким контрастом выделялся шрам, пересекающий щёку.
— Как она? — тихо спросил Драко.
Блейз молчал, не отводя взгляда от сестры. Несколько секунд в комнате стояла тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Лианы.
— Она не приходит в себя, — наконец произнёс Забини. Он поднял голову и впился в Драко колючим, обжигающим взглядом. — И всё из-за твоего отца.
Драко не ожидал такой прямой атаки. Обычно сдержанный, почти флегматичный Блейз редко выходил из себя, и каждый раз это было связано с Лианой. Но сейчас Малфой видел — его приятель не совсем честен и справедлив в своих суждениях.
— Твои секреты могут быть в тысячу раз опаснее всего, что делает мой отец, — резко парировал он. — Ты и твоя мать что-то скрываете. И это в итоге погубит её.
Блейз вскочил, шагнул к нему, но остановился, увидев, что Малфой едва держится на ногах. Вместо крика из его груди вырвалось что-то похожее на глухое рычание.
— Ты ничего не понимаешь, — прошипел он. — Мы пытаемся помочь ей. А твой отец вырвал из неё обскур и чуть не убил!
— Да ты прав, но она будет в порядке, — ответил Драко и уверенности в голосе уже не было. — Лиана восстановится, мы все вернёмся в Хогвартс. Ей не придётся бояться, что однажды потеряет контроль и навредит кому-то.
Блейз замер, изучая его лицо. Гнев в синих глазах сменился холодной, трезвой оценкой.
— А что с обскуром? Куда его дел Люциус?
— Я... не знаю, — признался Драко.
Забини смерил его долгим, тяжёлым взглядом, полным горького разочарования.
— Вот видишь, — безжалостно констатировал он. — Ты сам не понимаешь, что творится в твоём же доме. А значит, ты для неё такая же угроза. Я хотя бы дал ей свою фамилию, чтобы защитить. А ты подставил её прямо под удар своего отца.
Драко не нашёл, что ответить. Молча опустился на стул у кровати, и усталость навалилась на него тяжёлым, неподъёмным грузом. Он смотрел на Лиану — на её безжизненное лицо, на слабую дрожь век — и чувствовал, как всё внутри переворачивается от беспомощности.
— Мы должны защитить её, — тихо сказал он.
— Знаю, Малфой, — отозвался Блейз, садясь обратно на место.
Он был ещё хмурым, но уже спокойным. Напряжение между ними сменилось на усталое перемирие.
— А ты умеешь злиться. Даже пугать, — произнёс Малфой, чувствуя, как веки сами слипаются от изнеможения.
— Ты просто раньше этого не видел. Как и все остальные.
— Значит, принял меня в ближний круг, Забини? Сбросил маску равнодушия? — слабо усмехнулся Драко.
— Она приняла, а, значит и я. Поспи, Малфой, тебе тоже досталось.
— Какой ты оказывается заботливый. — зевнул Драко и через мгновение уже тихо посапывал, погрузившись в тяжёлый, исцеляющий сон.
✶✶✶
Спустя пять дней Лиана проснулась после долгого сна. Яркий свет резанул глаза, и вместе с ним в голову ударила глухая боль. Она поморщилась, нащупала склянку с зельем на тумбочке и залпом выпила её. Несколько минут лежала неподвижно, пока боль не стихла, оставив вязкую слабость в теле.
И только тогда почувствовала тёплое давление у своего бока. Повернув голову, Лиана увидела Оши. Кот лежал рядом, чёрная шерсть поблёскивала в лучах солнца. Она слабо улыбнулась и протянула руку, чтобы погладить его. В ответ раздалось тихое мурлыканье, но в прищуренные глаза ориентала были настороженны.
— Всё хорошо, Оши, — прошептала девочка, и собственный голос показался ей хриплым и чужим.
С трудом выбравшись из постели, она почувствовала, как тело налилось свинцом. Оши вскочил и преградил ей путь, его хвост нервно дёргался.
— Мне нужно пройтись, — устало объяснила Лиана. — Не знаю, сколько я спала, но мышцы совсем затекли.
Кот ответил гортанным мяуканьем, но не сдвинулся. Девочка вздохнула и осторожно обошла его. Накинув халат, вышла из комнаты, а за спиной раздалось недовольное кошачье ворчание.
Поместье встретило её зловещей тишиной. Портреты, которые всегда смотрели на юную волшебницу с холодным высокомерием, теперь выглядели испуганными. Одни отворачивались, другие шептались, прячась в рамах, третьи замирали, избегая её взгляда. По спине Лианы пробежал холодок. Что-то было не так.
Дверь в библиотеку оказалась приоткрытой. Изнутри доносились голоса домовиков. Лиана заглянула внутрь. Огромная зала уже почти восстановила свой прежний вид: на окнах снова висели тяжёлые портьеры, починенные полки тянулись вдоль стен, но пока оставались пустыми. Книги громоздились в центре, сложенные в стопки до потолка, удерживаемые магией. Вырванные страницы были аккуратно разложены на новом дубовом столе.
Здесь собрались все домовики поместья. Они пытались вернуть к жизни испорченные тома, их магия сталкивалась с сопротивлением угасающего волшебства. Некоторые книги шипели и дымились, не желая поддаваться заклинаниям. Те, что окончательно утратили силу, аккуратно складывали в небольшие деревянные шкатулки. На них один из эльфов наклеивал этикетки с описью содержимого, прежде чем левитировать на дальние полки, превращая их в своеобразный склеп утраченных знаний. Лиана вспомнила, что его звали Добби. Каждый раз, беря в руки очередной фолиант, он сокрушённо качал головой.
— Не восстановить, — бормотал Добби с горечью. — Эти книги потеряны навсегда.
Когда домовики заметили Лиану, их работа застопорилась. Глаза каждого эльфа расширились от ужаса, и один за другим они исчезли с громкими хлопками. Добби задержался дольше других, посмотрев на девочку с немым упрёком.
— Убийца эльфов! — пропищал он и тоже исчез.
Слова ударили Лиану, как заклятие. Воздух будто вырвали из лёгких. Грудь сдавило, сердце заколотилось в висках. Паника накатила липкой, удушающей волной. Она снова увидела Ветте: его маленькое, худое тельце, изломанное и безжизненное. Услышала собственный крик, почувствовала, как из неё вырывается чудовищная, неконтролируемая сила.
«Нет... Ветте... прости» — звенело в голове.
Она хватала ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, ногти впились в кожу ладоней. Слёзы хлынули сами собой. Ноги подкосились, и Лиана рухнула на пол. Её трясло. Рыдания рвались наружу, но звука почти не было — только хриплый, рваный стон.
В библиотеку ворвался Блейз. Его глаза метались по комнате, пока не нашли Лиану. Он мгновенно оказался рядом и опустился на колени.
— Лиана! — в голосе мальчика читался неподдельный страх. — Что случилось?
Она не ответила, только вцепилась пальцами в его рубашку. Блейз крепко обнял и прижал к девочку себе.
— Я здесь. Тише. Дыши со мной, — шептал он, поглаживая её по спине, пока рыдания не стали тише.
— Это моя вина, — выдавила она. — Ветте погиб из-за меня...
— Нет, — сказал Блейз твёрдо, обняв её сильнее. — Ты не могла контролировать обскур. Это сделал Люциус. Виноват он. Не ты.
Лиана закрыла глаза, чувствуя, как сердце разрывается на части. Голос разума твердил, что Блейз прав, но это знание не могло заткнуть чёрную дыру вины, образовавшуюся внутри.
— Я не хочу никому больше причинять боль, — прошептала она. — Не хочу быть опасной.
Блейз отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо. Его взгляд был серьёзен и полон непоколебимой решимости. Он взял её лицо в ладони, большие пальцы осторожно смахнули слёзы с щёк.
— Ты не опасна. Никогда не была. Опасна магия, но не ты, моя Ли. Только не ты. — сказал Забини, чётко чеканя каждое слово.
Девочка несколько раз моргнула, стряхивая с длинных ресниц слезинки.
— Ты поняла меня, Ли?
В ответ она шмыгнула носом и произнесла:
— Поняла... но если ты меня сейчас не отпустишь, я испачкаю твои руки не только слезами, но и соплями.
Блейз хмыкнул, отпустил её лицо и снова прижал к себе.
— Я не возражаю. Можешь пачкать меня чем хочешь.
✶✶✶
Они покинули Мэнор в тот же день. Перед поездкой Лиана снова выпила зелье от головной боли — напоминания о грубом вторжении Люциуса в её разум. Нарцисса заверила, что боли стихнут через несколько недель. Драко провожал их, поддерживая поврежденную руку на перевязи. Его лицо почти зажило. Прощаясь, девочка бросила на него тревожный взгляд. В ответ он язвительно поднял бровь, и Лиана поняла, что с другом всё будет хорошо.
Последний месяц лета семья Забини провела в Лондоне.
Особняк Забини, который теперь по документам значился домом Лианы, на деле оставался чужой, незнакомой территорией. Девочка провела здесь куда меньше времени, чем в холодных, но ставших привычными стенах поместья Малфоев. Дом был меньше, уютнее, наполнен диковинными артефактами из путешествий Корделии, но эта самая уютность лишь подчёркивала внутреннюю пустоту. Лиана чувствовала, будто её сердце затянуло тонкой ледяной коркой, а сознание всё ещё застилал туман — словно Люциус вырвал с корнем не только обскур, но и часть её сущности.
Каждый день она писала Драко, а наутро получала ответ. Постепенно они выработали собственный шифр, понятный лишь им двоим.
Блейз всегда был рядом. Он не отходил от неё ни на шаг, словно боялся, что она может потеряться в своих мыслях, если он отвернётся, и опять вернутся все её зальцбургские страхи. Его присутствие было тихим, но надёжным. Он снова и снова повторял ей, что всё будет хорошо, что она не виновата. И постепенно девочка и сама начинала в них верить.
Лиана сидела на подоконнике, прислонившись лбом к стеклу. За окном лил серый лондонский дождь. Лиана смотрела на капли стекающие по стеклу, и думала о том, что всё могло бы быть по-другому:
«Если бы я была сильнее. Если бы могла управлять своей магией. Если бы...»
— Ли, — тихий голос Блейза вырвал её из водоворота мыслей. Она даже не услышала, как он вошёл в комнату. Его шаги стали такими привычными и родными, что она перестала их замечать. За ним по воздуху плыла тарелка с её любимым пастушьим пирогом и кружкой ромашкового чая. Взмахом палочки, мальчик отправил поднос на письменный стол. — Ты должна поесть, а потом выпить зелье.
Она не шевельнулась. Тогда Блейз подошёл ближе и легонько ткнул её в плечо.
— Эй, снова занимаешься самокопанием?
— Нет. — она провела пальцем по стеклу, следуя за стекающей дождевой каплей.
— Не ври. Я знаю о чём ты думаешь.
Её рука застыла.
— Я не хочу больше чувствовать эту боль. Не хочу больше терять тех, кого люблю.
Блейз сел на подоконник рядом с ней.
— Я не позволю этому случиться. Через месяц тебе исполнится тринадцать. У нас впереди вся жизнь и мы обязаны прожить её хорошо.
Она поверила ему. Доверилась этому мальчику с пронзительными синими глазами, однажды уже вырвшему её из когтей тьмы, рискуя собственной жизнью. Лиана положила голову на плечо Блейза. Его спокойное дыхание и ровный стук сердца действовали на неё как самое надёжное заклинание.
✶✶✶
Лиана шла по Косому переулку, стараясь не отставать от Корделии и Блейза. Воздух пах зельями и свежей выпечкой, щекотал ноздри, пробуждая воспоминания. Косой переулок напоминал ей магическую часть Гетрайдегассе. Там так же тянулись ряды лавок с диковинными растениями и волшебными существами, но главным украшением зальцбургской улочки являлись уникальные зачарованные вывески. Котел на вывеске магазина «Всё для зельеварения» оживал и начинал бурлить, а буквы над лавкой «Волшебных мётел» сметала позолоченная метла, чтобы через мгновение вернуться на место. Лиана могла любоваться ими часами.
Вывески Косого переулка не вызывали такого восторга. Более сдержанные, потемневшие от времени, они лишь сообщали название лавки и имя владельца, иногда даже была указана дата основания. Тем не менее, это место обладало своим особенным очарованием. Девочка замедлила шаг, разглядывая витрины с магическими предметами, но внутри шевелилось беспокойство. Ей казалось, что на неё все смотрят и шепчутся за спиной. Лиана расправила плечи, спрятала тревогу за маской невозмутимости и двинулась следом за Корделией. Блейз шагал рядом, время от времени кидая на неё внимательные взгляды.
У книжных рядов они встретились с семейством Малфой. Драко ободряюще улыбнулся, заметив Лиану. Нарцисса сдержанно кивнула в знак приветствия. Люциус же излучал ледяное спокойствие, от которого у девочки по спине пробежал озноб, и она невольно поёжилась.
— Некоторые события лучше оставлять в прошлом, — произнёс он низким, властным голосом, обращаясь ко всем присутствующим. — Не находите?
Слова Люциуса прозвучали почти как угроза. У Лианы в горле застрял ком, подступила тошнота. Но она упрямо вздернула подбородок, зная, что вокруг слишком много свидетелей и Малфой-старший не испортит свою репутацию из-за нее. Дружбу с Драко она была готова защищать до конца. Прежде чем Лиана успела что-то сказать, Люциус обратился к Корделии, игнорируя брата и сестру Забини:
— Я рад, что наши дети нашли общий язык.
— Безусловно, Люциус. Втроём им будет проще. И, я уверена, они затмят все наши былые успехи, — ответила темнокожая колдунья.
— Хм, посмотрим, но думаю, так и будет, — сухо отозвался Малфой-старший и неторопливо направился дальше вдоль торговых рядов.
Лиана застыла с приоткрытым ртом. Рядом остолбенел и Блейз. Столь резкая смена позиции Люциуса ошарашила их обоих. Первой нарушила паузу Нарцисса:
— Дорогие, лучше нам забыть о летнем недоразумении и двигаться дальше. Прошлое всё равно не изменить.
Лиана почувствовала, как сбилось дыхание. Слова застряли в горле, и она лишь коротко кивнула. Драко невесело хмыкнул, а Блейз зло стиснул кулаки. Взрослые явно о чём-то договорились, и мнение детей их не интересовало.
«Может, это даже к лучшему — теперь ничто не будет мешать дружбе с Драко», — успокоила себя девочка.
Во всём этом стоило разобраться позже, обязательно обсудив ситуацию с Блейзом. Она взглянула на брата: тот нахмурил брови, и по его лицу было видно, что он так же ошарашен и не доверяет этой внезапной милости.
Внутри «Флориш и Блоттс» нервозность Лианы отступила. Запах старых страниц и свежей типографской краски был для неё лучшим успокоительным. Однако сегодня магазин был переполнен. У книжных стеллажей она заметила Пэнси и Тео среди других учеников Хогвартса. Паркинсон подбежала к подруге и затараторила:
— Ты слышала о новом профессоре защиты от тёмных искусств? Это Гилдерой Локхарт! — её глаза сияли от восторга. — Невозможно поверить! Он просто потрясающий, такой красивый.
— Эх, Пэнс, снова ведёшься на красавчиков? — протянул Нотт.
— А на кого мне ещё вестись? — шикнула на него Паркинсон и снова затараторила, схватив Лиану за руку. — Ты видела его на обложках? Представляешь, как он будет расхаживать по аудитории? Нам нужно будет занять первую парту...
Рука Лианы, которую возбуждённо дёргала Паркинсон под смешки мальчиков уже начинала побаливать. Тэо закатил глаза, за что получил от Пэнси подзатыльник. Лиана не успела ответить на бесконечный монолог подруги, как вспыхнули софиты и в центре магазина появился сам виновник ажиотажа. Высокий, с идеально уложенными золотыми кудрями и в ярко-синей мантии, Локхарт выглядел так, будто сошёл со страниц собственной книги. Голубые глаза сияли, а улыбка сверкала так, что Лиане захотелось зажмуриться.
«Мистер Улыбка Года», — вспомнила Лиана прозвище Гилдероя в магическом мире. Однако её не покидало ощущение фальши в этой ослепительной улыбке.
Локхарт начал раздавать автографы, и толпа вокруг него сразу же увеличилась. Лиана заметила, как он ловко управляет вниманием публики, словно это было его вторым призванием.
— Профессор Локхарт, — вкрадчивый голос принадлежал ведьме в мантии фисташкового оттенка, выгодно оттенявшей светлые, уложенные крупными локонами волосы. На её носу красовались очки в золотой оправе в форме кошачьего глаза. — А вас не смущает... репутация вашей новой должности?
— Что вы, мисс Скитер, — беззаботно ответил Локхарт. — Это всего лишь слухи.
Рита Скитер хищно улыбнулась:
— Слухи? — её улыбка стала хищной, журналистка театрально развернула блокнот и начала зачитывать. — После того как эту должность занимал Тот-Кого-Нельзя-Называть, её упразднили, и предмет не преподавали двенадцать лет. Лишь в прошлом году Дамблдор вернул его в учебную программу и должность профессора ЗОТИ занял мистер Квиррелл, но не проработав до конца второго семестра, погиб при загадочных обстоятельствах.
Локхарт заметно побледнел, но быстро взял себя в руки и его лицо снова засияло.
— Не думал, что «Ежедневный пророк» собирает неподтверждённые сплетни.
— Разве директор Дамблдор не уговаривал вас два месяца занять эту должность, пока вы не согласились. — не отступала Скитер.
Гилдерой, желая увильнуть от неудобной темы, решил переключить внимание публики. Он заметил скромно стоящего Поттера.
— Гарри, мой мальчик! — воскликнул профессор, схватив избранного за плечо и затащив в центр толпы. — Мы просто обязаны сфотографироваться для первой полосы «Пророка»! Это будет гораздо лучше пугающих слухов!
Локхарт победоносно взглянул на журналистку, которая с досады кусала губу — сенсация ускользнула прямо у неё из-под носа. Поттер выглядел смущённым, но Гилдерой уже обнял его за плечи и с приклеенной к лицу улыбкой позировал перед колдокамерой, пока та щёлкала снимки. Лиана заметила, как Гарри пытается выскользнуть, но хватка «всеобщего героя» была железной. Скитер скрестила руки на груди, всем своим видом выражая крайнее раздражение.
Блейз лениво опёрся о стеллаж, наблюдая за происходящим с равнодушным видом. Драко давно затерялся среди высоких полок, игнорируя всеобщий ажиотаж и спокойно выбирая книги. Он скрылся в глубине узкого прохода, почти незаметный за спинами других покупателей, и склонился над фолиантом. Мимо прошел Рон Уизли, бросил на слизеринца раздражённый взгляд и потянулся за книгой Локхарта. Малфой продолжал чтение, не обратив на рыжего никакого внимания. Это равнодушие вывело гриффиндорца из себя. На обратном пути он нарочно задел Драко плечом. Тот вздрогнул, книга едва не выпала из рук. С невозмутимым видом Драко поставил её на место и медленно повернулся к Рону.
— Уизли, — протянул Малфой голосом, полным едкой насмешки. — Решил открыть для себя мир искусства? Полагаю, для твоей семьи покупка книги — целое событие. Хотя сомневаюсь, что у вас дома найдётся для неё место. Разве что полка для старых кастрюль.
Уши и шея Рона вспыхнули. Пальцы впились в обложку книги Локхарта.
— Заткнись, Малфой, — выплюнул он, скрипя зубами от злости. — Ты можешь изображать слизеринского принца, но под этой мантией скрывается обычный трус.
— Трус? — шагнул вперёд Драко, сокращая дистанцию. — А может, трус тот, кто прятался за спиной Грейнджер, когда его клоун-брат устроил потоп в коридоре? Или тот, кого я тогда оттащил, чтобы он не пострадал на уроке зельеварения?
Вместо ответа Уизли резко толкнул его в грудь. Удар застал Драко врасплох — он не удержался на ногах и налетел на стеллаж. Стопка книг грохнулась на пол. Малфой несколько раз растерянно моргнул, потом резко выпрямился. Вся накопленная за лето ярость — на отца, на собственную беспомощность, на ложь и притворство — прорвалась наружу. На гриффиндорца бросился уже не надменный аристократ, а загнанный зверь.
Драко повалил Рона на пол. Они катались, размахивая руками и нанося удары — хаотично, но с яростью, которую уже не могли сдерживать. Лиана, протискиваясь сквозь толпу зевак, не отрывала взгляда от лица Малфоя. Она видела каждое его движение — напряжение и гнев, не находившие выхода в Мэноре, сейчас рвались наружу через кулаки. Для Драко Рон был лишь спусковым крючком; настоящая битва велась с тем, что бурлило у него внутри.
Толпа сомкнулась вокруг них плотным кольцом. Локхарт, сияя, будто это часть шоу, стоял на своём возвышении и прижимал к себе Поттера, позволив колдокамерам снимать каждый миг.
— Прекратите! — голос Гермионы перекрыл гул. Она прорвалась сквозь толпу и встала между Роном и Драко. — Вы оба ведёте себя как дети!
Лиана едва сдержала смешок. Да, они были детьми — но Грейнджер, пытаясь подражать Макгонагалл, сейчас выглядела комично. Видимо, Драко думал о том же: усмехнулся, но его улыбка тут же исчезла, когда Лиана подошла ближе и встала рядом.
— Драко, остановись, — сказала она тихо. — Пожалуйста, идём. Не стоит реагировать на выходки этого идиота. Самый умный у них Перси, самые красивые — близнецы, а младшую все обожают только потому, что она девочка. А он всё время остаётся лишним, вот и пытается всем что-то доказать. Ты — наследник древнего рода, гордость отца.
— Сейчас я тебе покажу на что способен, змеюка меченая! — заорал Уизли.
Драко уже взял эмоции под контроль. Если они уйдут сейчас, Люциус, наблюдавший за всем издалека, будет доволен.
— Ты права, Лиана, — холодно сказал он. — Я не буду опускаться до уровня Уизли.
Рыжий попытался броситься на Малфоя, но Грейнджер удержала его.
— Рон, хватит! — крикнула гриффиндорка. — Ты только хуже всё делаешь!
Лиана встретилась взглядом с Гермионой. В её глазах читалось недовольство словами Лианы, но на миг в них мелькнуло и понимание — она знала, кто начал ссору.
Драко взял Лиану за руку и потянул к выходу.
— Пойдём. Нужно закончить покупки.
Мысли слизеринки были далеки от учебников. Она видела Локхарта, сияющего как ни в чём не бывало, Скитер, чьё перо яростно строчило заметку, и толпу, жадную до чужих унижений. Драко потянул её прочь, и они покинули магазин. Следом за ними вышел Блейз.
Уже за дверью Лиана бросила последний взгляд на витрину «Флориш и Блоттс» — как раз в тот момент, когда Люциус подошёл к семейству Уизли. Это было странно. Драко шагал рядом, мрачный, погружённый в свои мысли — он тоже всё видел.
— Драко... — начала Лиана, но он резко перебил:
— Нам лучше не вмешиваться, — его голос был жёстким. — Пошли.