Глава 8. Слизеринские подземелья
Люциус откинулся на спинку кожаного кресла в своём кабинете. Наконец-то он избавился от дневника Тома Реддла — последней нити, связывавшей его с Тёмным Лордом. Конечно, оставались Пожиратели, фанатично верящие в возвращение хозяина, но сам он не разделял их слепой преданности. Поражение в войне обошлось семье Малфоев слишком дорого. Они едва не потеряли всё из-за его, Люциуса, оплошности. И он не позволит сыну повторить ту же роковую ошибку. Драко должен вырасти сильным, стойким и, если потребуется, безжалостным. Главное — выжить в этом жестоком мире.
На столе лежал свежий номер «Пророка». С первой полосы на него смотрел Драко: взгляд, полный ненависти, был направлен на недоноска Уизли. Рядом с сыном — девчонка Забини.
Хитрая Корделия. Теперь он понимал, зачем она удочерила её.
Малфой-старший отыскал эту истину в самых потаённых уголках памяти Лианы, куда заглянул, выискивая момент зарождения обскура. Он проник даже в глубины, надёжно запертые от самой девчонки. В библиотеке картинки мелькали слишком быстро: Люциус искал лишь один миг, не вникая в остальное. Но слова Драко заставили его заново пересмотреть каждое воспоминание, медленно и пристально.
И он увидел.
Просторная комната, тёмные брёвна стен, широкие окна с льняными занавесками, запах сухих трав, резные полки с глиняной и деревянной утварью, пёстрые расписные шкатулки. Всё дышало чужой, древней магией. Русский терем? Неудивительно, что девчонка получила приглашение из Колдотворца.
В воспоминании ей было не больше трёх лет. Она стояла у приоткрытой двери и подслушивала. В соседней комнате шёл напряжённый разговор. Люциус понимал язык, но не мог разобрать слов — заклинание перевода в чужих воспоминаниях не работало.
Девушка с медными волосами и горящими глазами пряталась за спиной высокого мужчины с серой кожей и гладко выбритым черепом. Величественный, словно высеченный из камня, пленявший своей зловещей красотой.
Кощей. Люциус узнал его, как и его племянницу.
Но больше всего Малфоя-старшего поразил третий: мужчина с тёмными, зачёсанными назад волосами. Его голос звучал низко и властно, с явным акцентом; иногда в речи проскальзывали английские слова.
— Салазар, скажи мне правду, Елена! — кричал он.
Кощей резко вскинул руку. У русских не было палочек — они колдовали с помощью магических колец. В комнате похолодело.
— Убирайся! — голос был ледяным. — Ещё слово — и ты умрёшь...
Воспоминание оборвалось, как порванная нить, оставив лишь рваные, дрожащие образы.
Люциус постучал пальцами по столу. Он не знал, кто первым проник в сознание Лианы и зачем запер её память, но видел достаточно, чтобы понять: девчонка может стать главным козырем как для Пожирателей, так и для Ордена Феникса. А значит, её нужно держать рядом.
✶✶✶
Возвращение в Хогвартс стало для Лианы долгожданным глотком свежего воздуха. Она надеялась, что привычная школьная жизнь поможет стереть из памяти ужасы лета. Выйдя из поезда на станции Хогсмид, она первой заметила фестралов, запряжённых в школьные повозки. Эти существа оставались невидимыми для большинства студентов: лишь те, кто столкнулся со смертью лицом к лицу, могли разглядеть жутковатую, мрачную грацию волшебных животных.
Драко остановился рядом, с интересом их разглядывая. Серые глаза расширились, брови приподнялись. Лето изменило и его — теперь он тоже пересёк черту, отделяющую детство от взросления, купленного ценой утрат.
— Они... — он тряхнул головой, отгоняя наваждение, — реально... впечатляют.
— Теперь ты понимаешь, о чём я говорила, — откликнулась Лиана.
— Эти существа видели смерть. Как и мы.
Фестралы были не просто частью пути — они стали безмолвными стражами порога, за которым осталась их невинность.
— Думаете, этот год будет лучше? — спросила Лиана, когда все расселись по повозкам.
— Должен быть, — ответил Блейз, глядя на замок, возвышающийся среди густого тумана Хогсмидских холмов. — Мы заслужили передышку.
Его плечи, напряжённые всё лето, наконец-то расслабились, а беспокойные пальцы перестали сжиматься. Лиана посмотрела на брата, потом на Драко, и её окутало мягкое, тёплое чувство покоя. Они были рядом — её товарищи, друзья, её мальчики.
Повозка тронулась, и фестралы понесли их по извилистой дороге к замку. Лиана закрыла глаза, чувствуя, как ветер играет прядями волос, и на губах расплылась настоящая искренняя улыбка.
Речь декана началась с проницательного взгляда, буравящего каждого студента насквозь. Лиана стояла рядом с Блейзом и Драко, прислонившись к прохладной каменной стене.
«Никто же не заметит, если я использую дар?» — подумала слизеринка.
Блейз предупреждал, что так делать нельзя. Но после потери обскура привычка контролировать эмоции никуда не делась. Лиана давно не читала ауры, и сейчас выпала редкая возможность. Они стояли в стороне, скрытые полумраком подземелья, а её и вовсе заслоняли широкие спины Крэбба и Гойла. Поэтому её странное выражение лица никто не заметит.
Девочка попыталась раствориться в окружающем мире, войти в то расслабленное состояние пустоты, когда её дар просыпался, — и спустя мгновение ауры заискрились вокруг присутствующих. Она посмотрела на профессора: его обволакивала густая, искрящаяся, ярко-синяя дымка.
Снейп внезапно замолк и уставился прямо на Лиану. Его голова слегка склонилась набок, на лице вспыхнул настороженный интерес.
«Он понял? Нет, не может быть!»
Лиана вздрогнула, пальцы машинально вцепились в край мантии, оставляя на ткани неровные складки, и она резко встряхнула головой, сбрасывая морок. Она не колдовала в привычном смысле. Снейп не мог догадаться. Ей просто показалось.
Снейп продолжил речь. Он говорил о дисциплине, безупречной репутации факультета и о том, что каждый из них должен стремиться к совершенству.
Лиана не могла определиться со своим отношением к профессору. Его странная, почти навязчивая опека над Блейзом не находила объяснения. Забини, в отличие от Драко, не блистал на уроках зельеварения и даже не пытался заработать дополнительные баллы, всё чаще погружаясь в собственные мысли во время занятий. Сам Малфой, бесспорно лучший ученик их курса, не удостаивался и доли такого внимания. В отношении Лианы Снейп всегда ограничивался редкой сухой похвалой. За этой избирательной заботой скрывалась какая-то иная цель, которую Лиана никак не могла разгадать.
Она поделилась своими догадками с Драко, когда они вышли из слизеринской гостиной. Малфой приподнял бровь и слегка скривил уголки губ.
— Снейп — мой крёстный, — произнёс он так, будто этим всё объяснялось. — Нарцисса и Корделия дружат с ним со школьной скамьи. Он всегда действовал в наших интересах, даже если это было неочевидно.
Лиана скептически покачала головой, а мысли всё сильнее сплетались в клубок противоречий.
— Тогда почему он занимается с Блейзом, а не с тобой? Твои зелья всегда безупречны.
Драко сделал неопределённый жест рукой, лицо стало серьёзным.
— У Снейпа всегда есть причины... Если он выбрал Блейза в любимчики, значит, так надо. Не переживай. Он не причинит ему зла.
Лиана не разделяла слепой веры Драко. Взрослые казались ей лицемерными. За каждым их поступком скрывался расчёт, а дети были лишь пешками в их запутанных играх. Когда она думала о Снейпе, её охватывал знакомый зуд под лопатками. С профессором было что-то не так, но понять, что именно, ей никак не удавалось.
✶✶✶
На лекции Локхарта напряжение повисло в воздухе с первых мгновений. Профессор, сверкая ослепительной улыбкой, говорил громко и с пафосом, словно выступал на сцене, а не в учебном классе, то и дело упоминая свои книги и «подвиги». Это вызывало у студентов сдержанные смешки и перешёптывания.
Блейз слушал вполуха. Его нога отбивала нервный ритм под столом, заметный лишь Лиане. Она положила ладонь на его колено, заставив его замереть, и, видя немой вопрос на лице подруги, накрыл её руку своей.
Мулат не мог избавиться от навязчивого, жужжащего чувства пустоты. Ему не хватало ритуалов, которые уже вошли в привычку. Весь август он отказывался от поездок к Торну, не желая оставлять Лиану одну после инцидента в Мэноре. Обскур снова взял над ней верх, а Блейза опять не оказалось рядом.
«Салазар, она чуть не умерла, а где был я?»
Он полностью сосредоточился на собственной борьбе за выживание, оставив Лиану без поддержки. Хотя у Блейза ещё оставалось куча времени, которого у неё не было. В тот момент, когда её жизнь висела на волоске, Забини проливал свою кровь, призывая очередного низшего духа, только для того чтобы снова услышать: «Мне неведомы дела высших».
Торн настаивал, что Блейз должен стать сильнее, рассказывал о новых ритуалах и давал ему странные зелья, твердил, что мальчик всегда должен носить с собой гри-гри для усиления магического потенциала. Лоа уже являлись Блейзу во снах, настойчиво звали, а в ушах звенел барабанный бой, сводящий с ума. На вопросы, почему это происходит, почему духи так жадно реагируют на кровь Блейза и называют его королём, наставник лишь отмахивался, говоря, что лоа любят обманывать и заманивать колдунов в свои сети. Блейз понимал, что Торн лжёт.
Лиана могла бы давно разгадать Марцеллуса. Её проницательность и способность видеть ауры позволяли читать сердца, хотя подруга не всегда понимала, что именно видит и чувствует. Часто она обращалась к Блейзу за разъяснениями, и Забини всегда старался помочь ей разобраться.
Рука Лианы вновь легла на его ногу, сжала сильней, заставив мальчика очнуться. Он закусил губу. Лиана беспокоилась о нём, но рассказать о своих тревогах Забини не мог. Чтобы отвлечься, Блейз взъерошил волосы и громко, кивая на профессора, больше похожего на нарядный манекен, бросил:
— Салазар, что за позёр.
Пэнси и Тео прыснули от смеха, даже хмурый Драко позволил себе язвительную ухмылку. Сидевшая через ряд Грейнджер резко обернулась и бросила на слизеринцев осуждающий взгляд. Пэнси тут же скорчила ей гримасу, а Тео с преувеличенным безразличием закатил глаза.
— Отвернись обратно, зазнайка, — огрызнулся он.
Локхарт, сверкая зубами, попытался разрядить обстановку шуткой и резко сменил тему. Он начал рассказывать об основателях школы — Годрике Гриффиндоре и Салазаре Слизерине, об их артефактах, которые якобы до сих пор защищают Хогвартс. Однако его пафосные тирады лишь подливали масла в огонь.
— Истинно великие артефакты не создавали уже больше века. Искра божественного провидения, вдыхавшая в них жизнь, покинула наш мир, — театрально развёл руки профессор.
— Вы говорите так, будто их создавали боги, а не волшебники, — с издёвкой протянул Драко.
— А вы разве не верите в богов, мистер Малфой?
— Разумеется, нет. Это сказки для магловских детей.
Ирония Драко задела Блейза за живое. Впервые за урок он по-настоящему заинтересовался речью Локхарта. Мальчик знал наверняка: боги существуют, хотя бы один из них — Бонди. А раз реален бог вуду, кто мог отрицать существование других?
— О, основатели нашей альма-матер с вами бы поспорили! Их время называют золотым веком артефактов, множество реликвий той эпохи до сих пор не найдены, — вещал Локхарт, с упоением погружаясь в роль сказителя. — Например, зеркало Салазара Слизерина. Молва гласит, оно способно дать ответ на любой вопрос! Говорят, при его создании сам Аид, владыка царства мёртвых, протянул Салазару руку помощи.
Дружный хохот, на этот раз уже всеобщий, покатился по рядам. Даже гриффиндорцы, поначалу смущённые, не удержались. Лишь Блейз сжал зубы, внутренне содрогнувшись от столь дерзкого обращения с чужими тайнами.
Локхарт всхорохорился, как петух, пытаясь сохранить достоинство:
— Легенды о божественном участии, возможно, и обросли мифами, но исторические свидетельства о зеркале существуют! Есть доказательства, что оно спрятано в одном из коридоров слизеринского подземелья...
— Профессор, а считаете ли вы уместным раскрывать внутренние секреты факультетов? — перебил его Драко. — Или это часть вашего уникального педагогического подхода?
Локхарт застыл, натянутая улыбка съехала с его лица.
— Мистер Малфой, история — это то, что объединяет всех нас, — произнёс он с фальшивым воодушевлением.
В этот момент в аудиторию бесшумно вошёл профессор Снейп. Его появление многие заметили не сразу, но когда он заговорил, низкий голос заставил всех замолчать.
— Профессор Локхарт, — произнёс Снейп, — полагаю, разглашение факультетских тайн, особенно в присутствии студентов других факультетов, не только неуместно, но и крайне неблагоразумно.
Локхарт попытался что-то сказать, но Снейп резко поднял руку, обрывая его.
— Ваша лекция, как всегда, полна энтузиазма, — продолжил он с язвительной учтивостью. — Но не переходите границ. Предлагаю сосредоточиться на дуэлях — именно это является целью моего визита. Практике, а не пустым легендам.
Локхарт покраснел, но спорить не стал, лишь напряжённо улыбнулся и перешёл к теме дуэлей, ради которой Снейп и был приглашён по указанию Дамблдора. Но воздух всё ещё звенел от скрытого напряжения. Слизеринцы перешептывались, бросая на Локхарта колкие взгляды, а гриффиндорцы пытались его подбодрить.
После урока Блейз и Лиана молча шли по пустынным коридорам Хогвартса. Забини прокручивал в голове слова Локхарта.
«Зеркало Салазара Слизерина...»
Мысли о нём не давали покоя, навязчиво стуча в висках. А вдруг это шанс раз и навсегда избавиться от проклятия?
Подруга тоже шла, погружённая в свои мысли. Внезапно она остановилась, крепче прижимая к себе учебник.
— Блейз... — её голос прозвучал тихо, но в нём звенела отчаянная надежда. — Как думаешь, в этом есть доля правды? Это зеркало... Неужели оно и впрямь может дать любой ответ?
Блейз ответил не сразу, тщательно подбирая слова. Он с первого взгляда понял, что волнует Лиану. Её собственное прошлое.
— Возможно, — осторожно произнёс он. — Но даже если легенда правдива, найти его будет нелегко. Слизеринские подземелья не спешат раскрывать свои тайны. Даже нам.
Лиана глухо вздохнула, её плечи поникли.
— Мне просто нужно знать, кто я. Откуда я. Почему всё это случилось именно со мной? Ауры, обскур... Почему?
— Мы во всём разберёмся, Ли. Обещаю. Но нам нужен план. Нужно всё продумать, прежде чем действовать. Директор говорит, что это самое безопасное место на Земле, но это не так. Коридоры Хогвартса хранят опасности, о которых мы и представить не можем.
✶✶✶
Как гром среди ясного неба, между факультетами разнеслась новость: на первокурсника Гриффиндора совершено нападение. Под действием мощного заклятия он лежал без движения в медицинском крыле. Вскоре поползли слухи о том, что нападают именно на волшебников из семей маглов, и в этом почему-то виноваты слизеринцы. Весь Хогвартс дружно возложил ответственность за произошедшее на Малфоя и брата с сестрой Забини, которые в этом году везде появлялись втроём.
Драко снова спрятался за язвительными шуточками и маской высокомерия. Блейз молча следовал за Драко и Лианой. Он всегда пребывал в задумчивом, почти меланхоличном состоянии. Лиана же буквально физически ощущала на себе тяжёлые взгляды. Студенты буравили её шрамы глазами, а затем в ужасе отворачивались. Все решили, что наследник Слизерина Малфой мстит за насмешки над внешностью своей подруги.
Однажды за обедом в Большом зале Тео наклонился ниже и заговорщически произнёс:
— Драко с Лианой уже поженили.
— Неужели? — Драко приподнял бровь. В голосе звучала привычная ирония, но во взгляде мелькнуло раздражение.
— Забини, теперь ты не просто подруга Малфоя, а его невеста, — продолжил Тео, его глаза весело блестели. — Кроме того, ты — наследница Салазара, его прапраправнучка. А ты, Малфой, — Нотт развернулся к блондину — уже не у дел. Лишь приятное дополнение к наследнице Слизерина.
Нотт разразился громким хохотом. Пэнси лишь покачала головой и бросила на него укоризненный взгляд.
— Тео, — сказала она, — посоветуй всем, кто распускает такие слухи, заткнуться.
Затем Паркинсон изящно поправила причёску и повернулась к Лиане:
— А тебе, милая, следует всегда выглядеть безупречно. Это лучший ответ всем этим недоумкам. Мы должны оставаться выше подобных шуточек.
Она взяла в руки прядь русых волос подруги.
— Крупные локоны и укладка тебе бы очень подошли.
Лиана молча кивнула, её пальцы непроизвольно потянулись к шраму на щеке. Внутри вскипали обида и гнев, но она старалась не подавать вида. Друзья не отвернулись от них — они не верили слухам. Даже Крэбб и Гойл присоединялись к их столу, хотя, кажется, не по этой причине. Их, как всегда, интересовали только еда и квиддич.
— Всё это глупости, — наконец произнёс Блейз. — Людям просто нужно кого-то обвинить. Они не хотят искать настоящую причину.
По его сжатой руке, которой он чуть не согнул вилку пополам, Лиана видела, насколько он зол, и полностью разделяла его негодование.
— Но почему именно мы? — спросила она, чувствуя, как голос дрожит от сдерживаемых эмоций. — Мы же ничего не сделали.
— Потому что мы слизеринцы, — с горькой прямотой ответил Драко. — Потому что я самый богатый подросток в Англии, Блейз — внук итальянского министра магии и сын знаменитой светской львицы. А о тебе никто ничего не знает. Неизвестное всегда пугает и обрастает самыми нелепыми домыслами. Людям проще верить, что мы — злодеи, чем признать, что они сами не понимают, что происходит.
Лиана тяжело вздохнула, опустив глаза на тарелку с недоеденной едой. Аппетит пропал полностью. Мысль о том, что её считают частью чего-то ужасного, наполняла сердце горечью, но она старалась держаться. Слизеринка знала: теперь она больше не одна, и это давало ей силы. Если что-то случится, друзья и семья ей помогут.
✶✶✶
Внезапный хлопок аппарации выдернул Драко из сна. Он вскочил с кровати и осмотрелся. В спальне царила ночная тишина. Гойл и Крэбб храпели в унисон, будто соревнуясь, кто громче. Блейз, как обычно, спал, спрятав голову под подушкой — только так он мог отгородиться от серенад, которые Грэг и Винс устраивали по ночам. Нотт безмятежно лежал на боку, подложив ладонь под щёку. В полумраке Малфой заметил Добби, переминавшегося с ноги на ногу.
— С ума сошёл? Ты мог всех перебудить своим появлением! — прошипел Драко.
— Мастер Драко... — пискнул эльф, сложив уши и всхлипнув. — Добби не хотел!
Драко раздражённо закатил глаза. Ох уж эта бесконечная эльфийская эмоциональность.
— Ну? Говори уже.
— Добби сделал, как велел мастер Драко. Следил за хозяином Люциусом. Он положил злую книгу малышке Уизли, подруге Гарри Поттера. Хозяин Люциус не хотел навредить вам с мисс Лианой — только Гарри Поттеру. Поэтому Добби решил предупредить Гарри Поттера.
— Добби... что ты сделал? — глаза Драко гневно сузились.
— Добби предупредил Гарри Поттера! — пронзительно пискнул эльф и затрясся, окончательно осознав свой проступок.
— А я, Мерлинова борода, что сказал делать?! — гаркнул Драко, схватив его за ворот.
— Не вмешиваться? — еле слышно пролепетал Добби.
— Именно! Больше ничего не делай! И вообще, исчезни! — Малфой отвернулся от хнычущего домовика и устало опустился на кровать, проведя рукой по переносице.
— Добби разозлил мастера Драко?
— Да, Салазар! И если ты сейчас не уберёшься отсюда, я надеру тебе твои огромные уши!
Добби вскрикнул и исчез с очередным хлопком.
Сзади раздался тихий вздох. Драко обернулся — Нотт лежал на боку, подперев щёку локтем, и с интересом наблюдал за происходящим.
— Эльфы в очередной раз доказывают свою недалёкость, — философски заметил Тэо. — Вечно они всё портят, пытаясь помочь.
Малфой в ответ лишь зло хмыкнул, метнув в его сторону стальной взгляд.
— Слушай, — невозмутимо продолжил Нотт. — Если что, я всегда к твоим услугам. Могу достать всё что угодно и разузнать обо всём на свете, но вмешиваться или что-то предпринимать — это не по моей части. Я предпочитаю быть в курсе, но не участвовать.
Драко молчал, исподлобья разглядывая одногруппника.
— Ну, если не веришь, — Тео протянул руку, — можем скрепить союз Непреложным обетом.
— Это ни к чему. Просто скажи, чего хочешь.
— Тишины, Малфой. Обычной тишины. Ты же можешь надавить на старосту... Ой, да ладно, я знаю, что можешь. Твой папаша и в попечительском совете, и главный спонсор. Выбей нам отдельную комнату.
— Комнату? — недоумённо переспросил Драко.
— Ага. На троих. Тебе, мне и несчастному Забини.
Они оба перевели взгляд на кровать Блейза. Торчащая из-под горы подушек смуглая ладонь была единственным доказательством, что он там вообще есть.
— Бедняга. Как он не задохнулся в этом коконе из подушек и одеял?
— Ладно, Нотт. Посмотрим, что можно сделать.
✶✶✶
Лиана лежала в кровати, глядя в окно. За стеклом открывалась тёмная вода Чёрного озера. Тишина была почти абсолютной, лишь изредка нарушаемая всплеском. Она обожала эти минуты, когда мир словно замирал, и только вода жила своей загадочной жизнью. Иногда Лиана замечала гигантского кальмара: его щупальца медленно двигались, создавая причудливые узоры. А порой к окну подплывали диковинные рыбы с мерцающей чешуёй или едва различимые тени. Они на мгновение останавливались, словно изучая девочку, и затем исчезали во тьме.
Но сегодня что-то было не так. Беспокойство шевелилось где-то внутри, поднималось липкой волной к горлу. Лиана ощущала, будто кто-то зовёт её. Не голос, а скорее чувство — тонкая нить, тянущая куда-то, вглубь замка. Она не могла объяснить это ощущение, но проигнорировать его было невозможно.
Тихо встав, слизеринка накинула халат и выскользнула в коридор, погружённый в сон, лишь тусклые отблески факелов освещали путь. Она шла, повинуясь зову, пока не оказалась перед дверью в женский туалет на втором этаже. Лиана застыла, прислушиваясь к бешеному стуку собственного сердца. Зачем она здесь? Что могло манить её в это место?
Ноги сами понесли её вперёд. Туалет был пуст. Лишь монотонная капля из неисправного крана нарушала безмолвие. Девочка огляделась и заметила старую раковину в углу, на краю которой лежал потёртый чёрный дневник. Он выглядел обычным, но в нём было что-то притягательное, неправильное. Лиана протянула руку — и в тот же миг ледяная дрожь пробежала по всему телу.
Мир взорвался и смёл её вихрем. Лиана оказалась в размытом, зыбком пространстве. Перед ней стоял мальчик лет шестнадцати, высокий и бледный, с тёмными слегка вьющимися волосами, падающими на лоб. Слизеринский галстук едва виднелся в полумраке, но его глаза по-настоящему пугали. Попытка пошевелиться оказалась тщетной.
— Какая милая малышка, — произнёс он мягким голосом, в котором таилась опасность.
Юноша приблизился, наклонился, кончиками пальцев коснулся её подбородка, заставив поднять взгляд.
— Какие красивые глаза, — тихо сказал он, словно в задумчивости. — Золотые... Как необычно.
Лиана отчаянно пыталась вырваться, но его присутствие сковывало её волю. Юноша смотрел на неё так, будто не он околдовал её, а наоборот. И тогда она заметила его ауру. Она отличалась от других — не живое сияние, а клок чёрной дымки, едва цепляющийся за реальность, словно тень, теряющая форму.
— Кто ты? — спросила она дрожащим голосом.
— Том... Том Реддл. — Его палец нежно провёл по её шраму на щеке. Прикосновение было ледяным. — О, малышка, — прошептал он. — У меня для тебя совершенно другие планы.
Прежде чем она успела опомниться, он резко вытолкнул её прочь.
Лиана очнулась в туалете, всё ещё чувствуя холод на коже и тошноту. Дневник лежал у её ног. Она наклонилась, чтобы поднять его, но тут же одёрнула руку. Инстинкт кричал об опасности.
В этот миг в голове прозвучал чёткий, чужой шёпот:
— Ты не сможешь убежать, Лиана.
В панике она схватила дневник и швырнула его в раковину. Тот не упал, а будто растворился в воздухе. Не помня себя от страха, Лиана рванула прочь, вниз, в подземелья Слизерина.
На повороте она буквально врезалась в тёмную фигуру. Снейп окинул её пронизывающим взглядом. В его глазах читалось не только привычное неодобрение, но и тревога.
— Мисс Забини, — произнёс он строго, но без привычной язвительности. — Что вы делаете ночью в коридорах Хогвартса?
Лиана не ответила. Слова застряли в горле. Её сильно трясло, на лбу выступили капли пота.
— Возвращайтесь в гостиную Слизерина, — сказал Снейп, его голос был твёрдым, но в нём звучала неожиданная забота. — Ночью по замку бродить опасно. Сегодня произошло ещё одно нападение.
Лиана кивнула, судорожно сглотнула и пулей помчалась прочь. Девочка ощущала, как подкашиваются её ноги. Она знала — дневник был не просто книгой. В нём таилась тьма.
Даже закутавшись в одеяло, она не могла унять дрожь. Закрыв глаза, Лиана продолжала видеть обжигающий взгляд Тома Реддла, слышать его голос. Это было слишком реально, чтобы быть сном.