Скованные кровью

День начался как обычно — в воздухе витала свежесть, присущая утру, а деревня была наполнена звуками повседневной жизни. Но всё изменилось, когда на центральную площадь подъехал всадник, покрытый пылью и грязью. Он был уставший, глаза его горели тревогой, а его конь, едва двигаясь, с трудом нес его до самого дома Хрольфа.

Сигнал тревоги не заставил себя долго ждать. Как только посыльный вошел в дом, он сообщил, что в клане Лив беда. Мать её отца, пожилая женщина, бабушка Лив, находилась при смерти. Вести были такими, что не требовали слов — глаза посыльного говорили всё.

— Она просила увидеться с внучкой, — проговорил посыльный, его голос дрожал от волнения. — Говорят, она слишком слаба, чтобы говорить, но на последнем издыхании просила увидеть Лив. Она хочет попрощаться с ней.

Слова посыльного повисли в воздухе, и все, кто находился в зале, замерли. Хрольф, старший сын и его жена, Лив, стояли в неподвижности, словно земля под ногами стала зыбкой.

Лив почувствовала, как в груди похолодело. Бабушка. Та, которая научила её многому, та, с которой она была неразлучна в детстве. Но теперь, когда она взрослела и стала частью другого клана, так далеко от родных, эта весть была тяжёлым ударом.

Лив оглянулась на Бьорна, его лицо было непроницаемым, но в его глазах читалась тревога. Он подошел ближе, взяв её за руку. Она сразу ощутила его поддержку, но сердца не было покоя. Как же так? Как так получилось, что бабушка, которая всегда была рядом, теперь уходит, и она не может быть рядом, чтобы помочь?

— Я поеду, — сказала Лив тихо, не давая себе времени на раздумья. — Мне нужно увидеться с ней.

Бьорн молча кивнул. Он понял, что эта встреча была для Лив важнее всего, но не мог не волноваться за её безопасность. Впрочем, он знал, что у неё была своя воля, и её решение было окончательным.

Хрольф, стоявший рядом, наблюдал за происходящим, и его взгляд стал чуть мягче.

— Отправляйся, Лив, — сказал он, и в его голосе не было приказа, скорее, примирение. — Но будь осторожна. Не забывай, что твой долг — не только перед семьёй, но и перед нами.

Лив кивнула, глядя в глаза своему мужу. Не успела она двинуться, как Бьорн уже взял её за руку.

— Мы поедем вместе, — сказал он, с решимостью. — Я буду рядом.

И вот они уже собрались. Лив облачилась в тёплую одежду, которая могла бы защитить её от холода на пути, но мысли её были далеко от дороги. Всё, что она могла думать — это о бабушке, о том, как она не успела попрощаться, не успела оказать поддержку в последние моменты жизни старой женщины.

Посыльный, не тратя времени, снарядил лошадей, и вскоре Лив и Бьорн выехали, направляясь в сторону родного клана Лив. Дорога была долгой, и хотя путь был знаком, ни Лив, ни Бьорн не могли избавиться от чувства тревоги, что скрывалось где-то внутри, в самом сердце.

— Я знаю, что ты переживаешь, — сказал Бьорн, когда они уже покинули пределы деревни. — Но ты сделала правильно. Ты должна быть там. Ты должна попрощаться с ней.

Лив не ответила, но, чувствуя его присутствие рядом, немного успокоилась. Всё равно сердце не переставало биться тревожно.

Дорога была долгой, и каждый шаг, каждый поворот в пути приносил Лив всё больше тревоги. С каждым километром её сердце сжималось, не в силах предсказать, что её ждёт в родной деревне. Бьорн, который ехал рядом, неустанно наблюдал за её состоянием, понимая, что в глубине её души бушует буря. Но он молчал. Знал, что в такие моменты ни слова, ни утешения не могут помочь.

Когда они наконец достигли родного клана Лив, они сразу направились в дом её семьи. По пути Лив видела знакомые лица, но сейчас они казались такими далекими, словно это была другая жизнь. Внутри дома царила тишина. Стены, которые раньше были полны смеха и разговоров, сейчас были пустыми, а воздух наполнял тяжёлый запах смерти.

Лив вбежала в комнату, где лежала её бабушка, и застыла на пороге, увидев её лицо. Бабушка была едва узнаваема. Лицо посинело, глаза были закрыты, а кожа, раньше полная жизни, теперь казалась дряблой и холодной. Лив подбежала к её кровати, опустилась на колени и осторожно взяла её руку. Внутри было невыносимо пусто, а её душу сжимала боль, которую невозможно было игнорировать.

Но в какой-то момент, среди слёз и молчания, к ней подошёл старик, стоявший рядом с покойной. Это был один из старейшин её клана, который знал все события, происходившие до сих пор. Он посмотрел на Лив с тяжёлым выражением лица и тихо заговорил.

— Мы узнали, что произошло, — сказал он, словно стараясь облегчить её душу. — Это не случайность. Твоя бабушка была отравлена.

Лив едва могла поверить этим словам, но её интуиция не подвела. Что-то не давало ей покоя, и теперь, когда правда вышла наружу, её сердце ещё сильнее болезненно сжалось.

— Отравлена? Кто мог это сделать? — спросила Лив, её голос дрожал от отчаяния.

Старейшина не ответил сразу. Он взглянул на неё с грустью и наконец сказал:

— Мы не знаем точно, кто стоял за этим. Но есть подозрения, что это было не просто случайное отравление. Этот яд... он очень редок, и мы знаем, что он может быть использован только теми, кто хорошо разбирается в травах и лекарствах. Мы нашли бутылочку с остатками яда неподалеку от дома. Но прежде чем мы могли выяснить больше, ты прибежала, и теперь у нас нет доказательств.

Лив почувствовала, как всё её тело напряглось. Яд, редкий и смертоносный, мог быть использован только теми, кто имел глубокие знания в траволечении. Она не могла не задаться вопросом: кто в их клане имел доступ к такому опасному веществу? И главное — почему бабушка?

— Кто же мог это сделать? — повторила она, её голос был почти невидимым, еле сдерживаемый.

Старейшина вздохнул и подошёл ближе.

— Мы не можем точно сказать. Но есть теория, что это кто-то из тех, кто хотел подчинить себе твоё место, твое положение. Ты, Лив, как наследница, всегда была на виду. И то, что твою бабушку вычеркнули таким образом... может быть, это был чей-то ход. Чтобы забрать твоё будущее, твои силы.

Лив почувствовала, как по её спине пробежал холод. Эти слова могли значить только одно: в их клане скрывается враг. И этот враг был внутри, среди них.

— Я должна найти того, кто это сделал, — сказала Лив, и её голос стал твёрдым. — Я не оставлю это без ответа. Я должна узнать, кто стоит за этим.

Бьорн, который стоял на пороге, заметил, как Лив сжала кулаки. Он знал, что её решимость — это не просто эмоции. Это было то, что заставляло её двигаться вперёд, несмотря ни на что.

— Мы найдем этого человека, Лив, — сказал он, подойдя и мягко положив руку ей на плечо. — Ты не одна.

Слова его согрели её, но Лив всё равно чувствовала, как тьма сгущается вокруг неё. Враг был рядом, и она должна была быть готова встретиться с ним лицом к лицу.

Лив чувствовала, как тяжёлое молчание окружает её, как будто сама тишина стала врагом, сжимающим её сердце. Каждое слово старейшины отзывалось в её голове, разжигая внутренний огонь. Она не могла просто сидеть, ничего не предпринимая. В её жизни появились новые вопросы, и ответы, как тени, таились где-то вдали.

Всю ночь она не могла закрыть глаз. Каждое движение в комнате, каждый скрип дерева за окном заставлял её насторожиться. Яд... почему? И кто мог стоять за этим? Она знала, что все вопросы приведут её к одному — к тем, кто осмелится нарушить её судьбу, попытаться подчинить себе её народ. Но кто именно?

Рано утром Лив вышла в двор, чтобы поговорить с теми, кто знал бабушку лучше всего. С её командой, с теми, кто всегда был рядом, кто доверял старой женщине как мудрому наставнику. Она стояла возле дома и ощущала холод утреннего ветра, но этот холод был ничем по сравнению с тем, что она чувствовала внутри.

Бьорн заметил, как Лив вышла из дома, и без слов последовал за ней. Он знал, что она не будет успокаиваться, пока не разгадает этот мрак. Он подошел к ней, и они стояли рядом, не говоря ни слова.

— Ты что-то задумала? — спросил Бьорн, его голос был мягким, но твёрдым.

Лив повернулась к нему, её глаза горели решимостью.

— Я должна найти того, кто это сделал, Бьорн. И ты должен мне помочь. Это не просто отравление. Это — засада. Я должна узнать, кто стоит за этим.

Бьорн молча кивнул и взял её за руку. Он знал, что с Лив лучше не спорить, когда она настроена на что-то серьёзное. И его поддержка для неё значила всё. Он не мог отказать.

Они пошли к ближайшему дому, где жили старые друзья её бабушки — женщины, которые занимались лечением и траволечением в клане. Среди них могла быть та, кто знал, откуда взялся этот яд.

Они вошли в дом, и Лив сразу заметила, как все присутствующие замолкли, когда увидели её. Очевидно, новости о состоянии её бабушки быстро разошлись по клану, и все, кто знал старую женщину, были обеспокоены её состоянием.

— Лив... — начала одна из женщин, с которой Лив была знакома с детства. — Мы слышали. Как она?

Лив не могла скрыть своей боли. Её бабушка была для неё больше, чем просто родственницей. Она была наставницей, другом, основой, вокруг которой строился её мир.

— Она умерла, — сказала Лив, голос её дрогнул. — Я должна знать, кто это сделал. Кто мог отравить её?

Женщины переглянулись. Тишина в комнате стала ещё более ощутимой, и Лив почувствовала, как напряжение растёт. Словно все боялись сказать что-то лишнее. Но одна из них, старшая из женщин, наконец заговорила.

— Ты должна понять, Лив, что яд, который использовали, очень редкий. Он не распространён, его можно найти лишь у тех, кто знает, как работать с редкими травами. Твоя бабушка имела множество врагов, но не многие имели доступ к такому яду.

— Кто мог иметь доступ к таким веществам? — спросил Бьорн, его голос был глубоким и уверенным.

— Это тот, кто мог попасть в аптеку твоей бабушки, — сказала одна из женщин. — И кто имел знания в лекарственных травах. Этот яд часто использовался в стародавние времена в зловещих ритуалах.

Лив почувствовала, как её кровь замерзает. Ритуалы? Кто мог быть столь отчаянным, чтобы пойти на такие крайности?

— Ты хочешь сказать, что кто-то в нашем клане использовал этот яд? — спросила она, её голос стал холодным и отчуждённым.

Женщина не ответила сразу, но её глаза избегали Лив. Это было тревожно. В комнате повисла пауза.

— Мы не можем точно сказать, — наконец сказала она. — Но ты должна быть осторожной. Есть люди, которые могут завидовать твоей силе, твоему положению. И этот яд был использован в самых темных делах, в самых безжалостных ритуалах. Ты должна знать, что для них твоя жизнь — это всего лишь инструмент.

Лив сжала кулаки, её взгляд стал твёрдым. Она ощущала, что в её жизни наступил момент, когда каждый шаг может привести её к великой опасности. Но она не могла остановиться.

— Я найду того, кто это сделал, — сказала она, и её голос звучал решительно. — И когда я найду, не будет прощения.

Бьорн посмотрел на неё с уважением и твёрдостью в глазах.

— Я буду с тобой, Лив. Мы разгадаем эту загадку вместе.

Но в её душе царила тревога. Враг был близко. И это было не просто преступление. Это был план. План, чтобы её разрушить.

С этого момента Лив знала, что её жизнь, её будущее и будущее всего её народа зависели от того, кто скрывается в тени и кто стоит за этим преступлением.

Лив почувствовала, как её сердце бьётся быстрее. Все вопросы, которые до этого казались расплывчатыми и далекими, теперь обрушились на неё с новой силой. Этот яд, эти странные ритуалы, связи с Востоком — всё это было связано, как части одного большого и страшного пазла. Она не могла просто стоять в стороне и ждать, когда кто-то другой решит её судьбу.

После разговора с женщинами Лив и Бьорн вернулись в свою комнату. Лив не могла позволить себе расслабиться. Она знала, что этот убийственный яд не был случайностью, и её бабушка не могла стать жертвой так легко. Кто-то целенаправленно нацелился на неё, и на её жизнь. Кто-то, кто был готов использовать её слабости, чтобы уничтожить всё, что она знала и любила.

Бьорн заметил напряжение в её взгляде.

— Лив, ты в порядке? — его голос был мягким, но его глаза полны беспокойства.

— Это не случайность, Бьорн, — произнесла она с отчаянной решимостью. — Яд был слишком редким. Этот человек знал, что делает.

Он молча подошёл к ней, взял её за руку и сжал её пальцы, как бы пытаясь передать свою поддержку, свою силу. Лив встретила его взгляд, в её глазах блеск боли и решимости. Она не могла позволить этому затмить её разум.

— Мы найдем того, кто это сделал, — сказал Бьорн. — И вместе с этим мы разберёмся с тем, что происходило на Востоке. Все пути ведут к этому.

Лив кивнула. Её интуиция подсказывала ей, что она не ошибается. Связь между её бабушкой и этим ядом была только верхушкой айсберга. За всем этим скрывалась большая угроза. И угроза эта была древней и сильной.

На следующее утро они отправились в деревню, где когда-то жила её бабушка, и откуда она привезла все свои знания. Там, среди старых домов и зелёных холмов, Лив надеялась найти ключ к разгадке. Она не могла просто сидеть и ждать. И в её голове крутился вопрос: если её бабушка знала, что её ждёт смерть, что она оставила ей в качестве последнего наследства? Может быть, был какой-то знак, который она оставила перед своей смертью, чтобы передать Лив знания, которые помогут ей?

Когда они прибыли в деревню, Лив почувствовала странное беспокойство. Всё казалось таким знакомым, но в то же время каким-то чуждым. Больше не было того теплого ощущения дома, которое она когда-то испытывала. Теперь этот дом был полон теней, скрывающих свою истинную природу.

Они направились к дому бабушки, и Лив почувствовала, как её сердце сжалось, когда она увидела старые стены, давно забытые вещи, которые всё ещё хранили в себе её воспоминания.

Но прежде чем она успела что-то сказать, снаружи послышался шорох. Бьорн резко развернулся, готовый к действию. Лив мгновенно поняла, что опасность была рядом.

— Кто-то следит за нами, — прошептала она.

Бьорн огляделся. Тишина, но в воздухе витала угроза.

— Мы должны быть осторожными, — сказал он, сжимая её руку. — Давайте не терять бдительность.

Они вошли в дом, и Лив направилась в тот угол, где бабушка всегда хранила свои записи. Среди старых книг и пергаментов Лив стала искать что-то, что могло бы ответить на вопросы, которые терзали её.

В это время Бьорн оставался на страже, прислушиваясь к каждому звуку. Но ничего не происходило. Всё было слишком тихо.

Внезапно Лив заметила скрытую нишу в стене. Она потянула за старую деревянную панель, и перед ней открылась небольшая комната. В центре её стоял сундук, обвитый паутиной, словно никто не трогал его долгие годы.

С сердцем, колотящимся в груди, Лив подошла и открыла сундук. Внутри было несколько старых свитков, один из которых привлёк её внимание. Он был аккуратно завернут в кожу и украшен таинственными символами.

— Это оно... — прошептала Лив.

Бьорн подошёл к ней, его взгляд настороженно перемещался по комнате.

— Что это? — спросил он.

Лив развернула свиток. На нём была древняя карта, и на ней были отмечены места, которые она знала, но не понимала их значения. Но одно место привлекло её внимание особенно — это было расположение, похожее на восточное побережье, за пределами знакомых ей земель.

— Это карта... — сказала Лив, осознавая, что эти знаки не были случайными. — Она вела нас туда. К востоку. Но почему?

Бьорн молча смотрел на карту, осознавая, что это могло быть первым настоящим шагом на пути к разгадке. Их путешествие было только началом, и теперь Лив и Бьорн знали, что для того, чтобы выжить, им предстоит разгадать тайны прошлого.

И так, их путь на Восток становился всё более неизбежным, и с каждым шагом Лив и Бьорн приближались к истине, которая была скрыта в глубине веков.

Лив сжимала свиток в руках, чувствуя, как каждый её вдох наполняется тревогой. Она знала, что этот момент не был случайным — всё, что происходило в её жизни, теперь казалось связанным с теми тайнами, которые скрывались на Востоке. И, несмотря на то что её разум пытался удержать её от дальнейших шагов, сердце заставляло двигаться вперёд, даже если это означало столкновение с чем-то неизведанным и опасным.

— Что ты собираешься делать с этим? — спросил Бьорн, его голос был глубоким и настороженным. Он не мог игнорировать ту же напряжённую атмосферу, что ощущала и Лив. Он видел, как её глаза наполнились решимостью и в то же время страхом.

— Я должна узнать, что это значит. Это связано с тем, что произошло с моей бабушкой... с тем ядом. Я не могу просто так оставить это без ответа, — ответила Лив, её голос был твёрдым, но не лишённым сомнений. — Нужно идти на Восток, Бьорн. Мы найдём ответы там.

Бьорн молчал, поглощённый размышлениями. Он чувствовал, как его собственная судьба переплетается с её. Он не мог отказать Лив, но это путешествие было опасным. Он знал, что те, кто нацелились на неё, были готовы пойти на всё, чтобы она не добралась до истины.

— Ты не можешь идти одна, Лив, — сказал он наконец, его голос был тихим, но твёрдым. — Я иду с тобой. Мы будем делать это вместе. Ты не одна в этом.

Лив повернулась к нему, её взгляд был полон благодарности, но также и лёгкой грусти. Она не хотела бы подвергать его опасности, но теперь всё было запутано настолько, что она не могла действовать иначе.

— Я не могу позволить тебе рисковать. Ты и так уже много сделал для меня.

— Мы рискуем вместе, — перебил её Бьорн. — Мы не можем отступить от этого пути. Если ты решишь идти, я пойду с тобой. И мы найдём ответы, независимо от того, что нас ждёт.

Лив почувствовала, как напряжение немного ослабло. Она понимала, что этот путь не будет лёгким, и его последствия могли быть гораздо более серьёзными, чем она могла себе представить. Но в этом моменте, с Бьорном рядом, она почувствовала странную уверенность. Не было никакой уверенности в том, что они найдут то, что ищут. Но хотя бы теперь они шли туда вместе.

— Тогда мы выходим завтра, — сказала она решительно.

Тем временем, в другом уголке деревни, Сигурд, младший брат Бьорна, всё ещё находился в своей комнате, в раздумьях. Он всё это время наблюдал за действиями старшего брата, стремясь понять его мотивы и роль в этих событиях. Его не удовлетворяло то, что он оставался в тени. Он хотел быть более важной фигурой в принятии решений, желал узнать, что скрывает его семья, особенно Бьорн.

Когда Лив и Бьорн покинули дом бабушки, Сигурд принял решение. Он должен был поговорить с отцом, чтобы разобраться, что происходит на самом деле. Он не мог оставаться в неведении.

Однако, в это время, тени прошлого начали закрывать глаза на всех, кто был связан с Лив и её семьей. Темные силы, давно скрывавшиеся в древних землях, начали свою игру. И чем больше Лив и Бьорн приближались к разгадке, тем яснее становилось — на Востоке их ждёт не только правда, но и неизбежная угроза. 

На следующее утро Лив и Бьорн, несмотря на тяжёлые раздумья, покинули деревню, не сказав никому о своём решении. Путь на Восток был опасен, и они знали, что вскоре окажутся в незнакомых землях, наполненных угрозами и тайнами. Лив чувствовала, что её судьба неразрывно связана с этим путешествием, а ответы, которые она искала, таились где-то в этих забытых местах.

Их путешествие началось тихо, с первых шагов, полных неопределённости. Они двигались через леса и горы, стараясь не привлекать внимания. Лив ощущала на себе взгляд Бьорна, его молчаливую поддержку и заботу. Она знала, что это путешествие будет нелёгким для обоих, но вместе с ним она чувствовала, что не одна.

— Ты думаешь, что мы найдём что-то на Востоке? — спросил Бьорн, когда они остановились на короткий отдых. Он присел на камень, вытирая пот с лба, и взглянул на Лив, которая, поглощённая своими мыслями, не сразу ответила.

— Я не знаю, Бьорн. Но если есть хоть малейший шанс, что мы найдём ответы, я должна идти. Это не только для меня... это для моей семьи. Для бабушки. Я не могу оставить это всё без внимания.

Его взгляд стал мягче, и он подошёл ближе, покачивая головой.

— Ты сильная, Лив. Я понимаю. И я буду рядом с тобой, сколько бы времени это ни заняло. Но обещай мне одно... ты будешь осторожной. Эти земли не так просты, как могут казаться.

Лив кивнула, её взгляд стал решительным. Она понимала, что впереди их ждёт не только опасность, но и испытания, которые они, возможно, не смогут преодолеть. Но ей не было пути назад. Ответы были где-то там, и она должна была их найти.

Тем временем, в деревне, Хрольф не скрывал своего удовлетворения. Его план начал действовать, и он знал, что Лив, с её решимостью и настойчивостью, приведёт их к тому, что он искал. Он наблюдал за тем, как Бьорн и Лив оставили деревню, но не показывал этого открыто. Он сидел в своём зале, разглядывая карту, на которой были отмечены важные места на Востоке. Эти места скрывали не только древние секреты, но и ключи к власти. А если Лив сможет добраться до них, он будет готов забрать себе всю силу, что она принесёт.

Сигурд, младший брат Бьорна, тем временем, не мог успокоиться. Он чувствовал, что что-то было не так с этим путешествием, с этой историей. И хотя он не знал точно, что скрывает его семья, его интуиция подсказывала ему, что Лив и Бьорн оказались в центре чего-то большего, чем просто семейные тайны.

Он решил отправиться за ними. Не мог сидеть в тени, как всегда. Это был его шанс проявить себя, и он не собирался упускать его.

Лив и Бьорн продолжали свой путь на Восток, не зная, что их преследуют не только темные силы, но и те, кто стремится использовать их силу для собственных целей. Тайна, которую Лив пыталась разгадать, была частью древней борьбы, о которой она не подозревала.

Каждый шаг, который они делали, приближая их к разгадке, всё больше связывал их судьбы. Лив понимала, что каждый момент, каждое решение теперь стало важным. И в этом путешествии она, возможно, не только откроет тайну своего рода, но и выяснит, что скрывается за её связью с Востоком.

Путь на Восток становился всё более трудным. Время от времени Лив и Бьорн сталкивались с жёсткими природными препятствиями: густые леса, обрывистые утёсы и реки, пересекающие их путь. Но их стремление было сильнее усталости, и они продолжали двигаться вперёд.

Они ночевали в лесах или заброшенных хижинах, стараясь держаться подальше от людских глаз. В такие моменты Бьорн часто молчал, наблюдая за Лив, которая, несмотря на всю свою решимость, выглядела уставшей и встревоженной. Иногда она терялась в своих мыслях, её глаза становились пустыми, как если бы она пыталась разгадать какую-то головоломку.

Однажды вечером, когда они остановились у костра, Лив взглянула на Бьорна и неожиданно заговорила.

— Ты знаешь, почему я так решительно решила найти ответы? — её голос был тихим, но полным эмоций.

Бьорн оторвал взгляд от огня и встретился с её глазами. Он кивнул.

— Я догадываюсь. Ты хочешь понять, что произошло с твоей бабушкой. Но это не только про неё, не так ли? Это про твой род. Ты хочешь понять, почему тебя связали с Востоком. Почему этот путь стал твоим.

Лив молчала, но её взгляд становился всё более отчаянным. Она словно искала ответы в тени огня.

— Это не только о бабушке, — тихо произнесла она. — Это о том, что я чувствую. Как будто кто-то тянет меня туда. Это не случайность, что все эти события происходят именно сейчас. Я должна найти этот ответ.

Бьорн положил руку на её, его пальцы тянулись к её ладони, успокаивая. Его жест был простым, но от этого он казался сильным. Лив почувствовала тепло его руки, но её мысли не могли успокоиться. С каждым шагом на этом пути ей становилось всё сложнее понять, где заканчиваются её собственные желания и где начинается этот таинственный, забытый мир Востока.

— Мы найдём ответы, Лив. Даже если не будем понимать, что именно они значат. Мы будем вместе, как и обещал.

Её сердце затрепетало от его слов. Он был рядом, и это даровало ей силу, но в её душе всё ещё оставалась тревога. Что, если ответы, которые они найдут, будут слишком страшными или разрушительными? Что, если она действительно узнает что-то, что может изменить её жизнь навсегда?

В деревне, тем временем, Хрольф не покидал своих раздумий. Всё шло по его плану, и хотя он не показал этого, внутри его дух был полон триумфа. Лив ушла, и теперь ей предстояло столкнуться с теми силами, которые он приготовил для неё. Он знал, что если она доберётся до Востока, она окажется в самом центре борьбы, и даже её решимость не спасёт её от того, что он приготовил.

Хрольф не знал точных подробностей, но был уверен в одном: Лив должна была узнать свою истинную роль. Она должна была стать тем, что откроет ему новые горизонты, новые силы.

Сигурд, по-прежнему чувствуя своё упущенное место в семье, решил следить за действиями своего старшего брата. Он не был готов просто сидеть в тени, и хотя он не понимал до конца, что происходит, он чувствовал, что его шанс проявить себя уже близок.

Он собрал несколько людей, готовых идти за ним, и вскоре отправился в путь, надеясь догнать Лив и Бьорна, прежде чем они достигнут того места, о котором все говорили в шёпоте — Востока.

На следующее утро, когда Лив и Бьорн продолжили свой путь, туман ещё не рассеялся, и их шаги казались неслышными среди низко висящих облаков. Лив чувствовала, как её тело устало, но в её голове продолжали вспыхивать те самые образы — древние храмы, силуэты людей в тёмных одеяниях и шёпот, который таился в её ушах.

Бьорн заметил её беспокойство.

— Лив, ты в порядке? Ты выглядишь так, как будто ты видишь что-то, что не должно быть видно.

Она вздохнула и снова встретилась с его взглядом. С каждым днём становилось всё сложнее игнорировать те знаки, что она ощущала. Её связь с Востоком становилась всё сильнее, и, несмотря на её стремление разобраться, страх не отпускал её.

— Я думаю, что мне снится что-то. Но это не просто сны. Я чувствую, что это предупреждение. Как если бы кто-то звал меня.

Бьорн задумался, но не сказал ничего. Он знал, что Лив находит ответы там, где никто другой не может их увидеть. И хотя он не знал, как далеко её приведут эти сны, он был готов идти с ней до конца.

Их путь продолжался, и теперь они знали, что каждый шаг может приближать их к разгадке той тайны, которая уже давно переплетала их судьбы.

____________________________________________________________________________

Внешность Лив

Внешность Бьорна