Скованные кровью

Ночь окутала деревню плотным покрывалом, в котором тусклый свет факелов едва пробивался сквозь мрак. Лив сидела на своём месте в длинном доме, её руки были сцеплены, а взгляд устремлён в пустоту. Амулет лежал на столе перед ней, его руны мерцали мягким светом, от которого по стенам плясали зловещие тени.

Словно невидимая сила, амулет привлекал её внимание. Она чувствовала, как его энергия пульсирует, откликаясь на её собственные мысли.

— Он как живой, не так ли?

Голос Бьорна вывел её из раздумий. Лив подняла глаза и увидела, как он присел напротив неё. Его лицо, освещённое колеблющимся светом, казалось ещё более суровым, чем обычно.

— Тебе не следовало приходить, — холодно ответила Лив, убирая амулет в тканевый мешочек.

Бьорн улыбнулся краем губ, но его взгляд оставался серьёзным.

— Мы с тобой связаны этой миссией. И ты это знаешь.

Лив сжала кулаки, но промолчала.

— Ты чувствуешь это, правда? — продолжил он, кивая на амулет. — Он не просто вещь. Это что-то большее.

— Если ты пришёл поучить меня, то зря, — резко ответила Лив. — Я сделала, что должна была.

— Это не упрёк, — сказал он спокойно. — Но ты не одна. Нам обоим нужно знать, что делать дальше.

Лив смотрела на него долго, прежде чем выдохнула и расслабила плечи.

— Я не знаю, — призналась она. — Это место, эти существа... Они словно пытались предупредить меня. Но я не могла просто уйти.

Бьорн кивнул, его глаза чуть сузились.

— Возможно, они пытались предупредить нас всех.

Его слова заставили Лив насторожиться.

— Ты знаешь что-то, чего не знаем мы?

Он откинулся назад, скрестив руки на груди.

— Мой отец говорил о пророчестве. О том, что однажды найдётся нечто, что может соединить или уничтожить наши земли. Возможно, этот амулет и есть то самое.

Лив почувствовала, как по спине пробежал холод.

— И что это значит?

— Это значит, что теперь каждый вождь, каждый клан, узнает о нём. И они не захотят ждать.

Тишина повисла между ними, прерываемая лишь треском огня.

— Мы отдали его старейшинам, — наконец сказала Лив. — Пусть они решают.

Бьорн покачал головой.

— Ты правда думаешь, что они отпустят это? Старейшины начнут совет, кланы начнут делить, а войны будут продолжаться.

— И что ты предлагаешь? — резко спросила Лив.

Он посмотрел на неё, его взгляд был твёрдым.

— Мы должны понять, что это за сила, прежде чем она разрушит нас.

Лив молчала, её мысли кружились, как снежный вихрь. Она знала, что Бьорн прав, но не могла заставить себя согласиться.

— Подумай об этом, — сказал он, поднимаясь. — Если ты решишь, что хочешь знать правду, найди меня.

Когда он ушёл, Лив осталась одна в темноте. Её рука потянулась к мешочку с амулетом, но она тут же остановила себя.

Мир, которого они так ждали, теперь казался ещё более далёким.

В это же время, в тёмном углу длинного дома, Ингрид притаилась за массивной деревянной колонной. Её дыхание было тихим, а сердце колотилось так громко, что она боялась быть услышанной. Она давно заметила, что Хрольф и его младший сын, Сигурд, вели частые и явно важные разговоры, избегая посторонних ушей. Сегодня ночью она решила выяснить, о чём идёт речь.

— Ты уверен, что это сработает? — голос Сигурда звучал нервно, почти шёпотом, но каждое слово разносилось по тихому залу, словно удары молота.

— У нас нет другого выхода, — ответил Хрольф. Его голос был низким и твёрдым, в нём чувствовался вес ответственности. — Бьорн сильный воин, но его амбиции... он слишком доверяет своим мечтам о мире.

Ингрид прищурилась. Эти слова заставили её сосредоточиться ещё больше.

— Но почему именно Лив? — продолжил Сигурд. — Она дочь врага, пусть и достойная уважения. Ты не боишься, что она повернёт клан против нас?

— Наоборот, — Хрольф усмехнулся, но его усмешка была безрадостной. — Лив — ключ. Её кровь объединит кланы, но её присутствие здесь позволит нам держать её отца под контролем.

Сигурд явно нервничал, но молчал, ожидая продолжения.

— Союз с их кланом необходим, чтобы избежать войны. Но этого недостаточно. Если они почувствуют слабость, они нападут, — Хрольф говорил с холодной расчётливостью. — Если Бьорн женится на Лив, её отец станет нашим союзником. Но настоящая цель — она сама.

Ингрид сжала кулаки, сдерживая порыв выскочить из укрытия.

— Ты хочешь использовать её? — голос Сигурда сорвался на шёпот.

— Не использовать, а привязать. Если она станет частью нашего клана, она не сможет предать нас. Её судьба и судьба её семьи будут связаны с нашей.

Сигурд отвёл взгляд, но его голос был всё ещё сомневающимся:

— А если Бьорн узнает? Он может не согласиться с твоими планами.

Хрольф замолчал на мгновение, его глаза сузились.

— Бьорн всегда был слишком мягок. Но он сделает то, что нужно, ради мира. Он понимает, что без Лив его мечты рухнут.

Ингрид почувствовала, как её грудь сдавила волна гнева. Она знала, что Хрольф был хитрым и жёстким лидером, но не ожидала такого предательства. Он собирался манипулировать Лив, сделав её пешкой в своей игре.

— Мы должны действовать быстро, — продолжил Хрольф. — Как только свадьба будет заключена, мы станем единым кланом. Тогда, если понадобится, мы будем решать, кто должен остаться, а кто — уйти.

Эти слова вызвали у Ингрид холод по спине. "Уйти" явно означало нечто более мрачное, чем просто покинуть клан.

Сигурд замолчал, но его фигура, напряжённая в свете факела, казалась согласной.

— Ладно, отец, — сказал он наконец. — Я сделаю всё, чтобы Бьорн не усомнился.

Когда разговор закончился, Хрольф и Сигурд вышли, оставив длинный дом в полной тишине.

Ингрид осталась в укрытии ещё на несколько мгновений, пытаясь переварить услышанное. Её руки тряслись от злости и беспокойства. Теперь она знала, что союз между Лив и Бьорном был не столько ради мира, сколько ради власти.

"Я не позволю этому случиться," — твёрдо решила она, покидая своё укрытие. Ингрид знала, что должна предупредить Лив. Но как? И самое главное — успеет ли она, прежде чем ловушка захлопнется?

Бьорн медленно шагал по пустынной деревне, позволяя холодному ночному воздуху остудить мысли. Его разговор с Лив тревожил его. Её упрямство и решимость восхищали, но в то же время пугали. Лив была не просто союзницей, её дух был таким же диким, как буря, и он знал, что приручить её будет невозможно.

Его ноги привели его к оружейному двору. Здесь, вдали от длинного дома, Бьорн чувствовал себя свободнее. Он достал меч из ножен и начал отрабатывать удары. Звук металла, разрезающего воздух, наполнял пространство. Это было его способом думать, успокаиваться.

Но мысли не отпускали.

"Почему она? Почему именно сейчас?"

Он знал, что свадьба была не просто символом. Это была стратегическая игра, и он был одной из её фигур. Бьорн ненавидел это ощущение — словно его собственная жизнь принадлежала не ему, а клану, его отцу.

Его размышления прервал звук шагов. Бьорн обернулся, и в свете луны увидел Сигурда.

— Тебе не спится, брат? — спросил Сигурд, подходя ближе.

— А тебе? — парировал Бьорн, убирая меч в ножны.

Сигурд усмехнулся, но его улыбка не достигла глаз.

— Сложно спать, когда в деревне столько напряжения. Все ждут от тебя чуда.

Бьорн нахмурился.

— Чуда? Или жертвы?

Сигурд помолчал, затем сел на бревно, стоявшее у стены.

— Ты всегда был готов пожертвовать собой ради других, — сказал он тихо. — Но ты задумался, что будет после? Когда мир будет заключён?

Бьорн смотрел на брата, чувствуя, что за этими словами скрывается что-то большее.

— Что ты хочешь сказать, Сигурд?

Младший брат отвёл взгляд, словно взвешивал свои слова.

— Я просто думаю, что отец видит дальше, чем мы. У него свои причины. А ты... ты всегда следуешь за его волей.

Бьорн почувствовал, как в груди разгорается огонь.

— Отец может видеть далеко, но его планы часто строятся на манипуляциях. И если я следую его воле, то только потому, что верю в мир.

Сигурд поднял взгляд, его лицо было серьёзным.

— Но готов ли ты пожертвовать собой? Своей свободой? Своей жизнью ради этого мира?

Эти слова прозвучали эхом в голове Бьорна, и он молчал, не в силах найти ответ.

Сигурд встал и положил руку ему на плечо.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, что ты не обязан быть пешкой в чужой игре. Ты сильнее, чем думаешь.

Он ушёл, оставив Бьорна одного среди теней.

Бьорн смотрел ему вслед, пытаясь разобраться в своих чувствах. Его брат всегда был тем, кто шутил, уходил от ответственности, но сейчас в его словах была искренность, которая заставила Бьорна задуматься.

Может быть, он действительно был пешкой. Но если так, то он собирался стать той пешкой, которая перевернёт всю доску.

Бьорн вернулся к тренировкам, пытаясь успокоить разум. Но теперь каждое движение казалось натянутым, словно меч в его руках стал слишком тяжёлым. Слова Сигурда разъедали его изнутри.

Он всегда знал, что отец был человеком расчёта. Но мысль о том, что сам Бьорн был лишь частью его плана, резала глубже, чем любой клинок.

— Ты выглядишь так, будто дерёшься не с врагом, а с собственной тенью, — раздался голос из темноты.

Бьорн остановился и обернулся. На краю двора стояла Ингрид. Её фигура была почти незаметной в сумерках, но глаза блестели, как у хищника, выслеживающего добычу.

— Ингрид, что ты здесь делаешь? — нахмурился он, убирая меч обратно в ножны.

— Я ищу тебя, — ответила она, делая шаг ближе. Её голос был твёрдым, но в нём звучало напряжение. — Нам нужно поговорить.

Бьорн вытер пот со лба и окинул её взглядом. Ингрид редко была прямолинейной, и её тон насторожил его.

— О чём? — спросил он, жестом указывая ей сесть на скамью рядом.

Ингрид проигнорировала приглашение.

— Я слышала, как твой отец разговаривал с Сигурдом, — начала она, скрещивая руки на груди. — Они не хотят мира. По крайней мере, не такого, каким его видишь ты.

Бьорн замер.

— Что ты хочешь этим сказать?

Ингрид сделала шаг ближе, её глаза сверкнули яростью.

— Они хотят использовать Лив. Её кровь для них — инструмент, чтобы держать её отца на поводке. А ты для них — щит, который они поставят перед всеми, чтобы скрыть свои истинные намерения.

Слова Ингрид ударили его, словно удар молота.

— Это невозможно, — медленно произнёс он, качая головой. — Отец хочет мира. Он всегда этого хотел.

— Нет, Бьорн, — жёстко ответила Ингрид. — Он хочет власти. И Лив — это ключ. Если ты этого не видишь, значит, ты слеп.

Бьорн встал, его взгляд стал холодным.

— Почему ты говоришь мне это?

— Потому что Лив мне не безразлична, — ответила она, не отворачиваясь. — Она для меня как сестра, и я не позволю, чтобы её использовали.

Ингрид замолчала, ожидая его ответа. Бьорн долго смотрел на неё, его мысли метались между сомнениями и гневом.

— Если то, что ты говоришь, правда, — наконец сказал он, — тогда я должен узнать это сам.

Ингрид кивнула.

— Тогда поспеши. Хрольф и Сигурд — хитрые игроки. Чем дольше ты будешь ждать, тем меньше шансов что-то изменить.

Она развернулась и исчезла в ночи, оставив Бьорна одного.

Его мир, который он строил на своих мечтах о мире, начал рушиться. И теперь он должен был решить: поверить ли в правду, которую принесла Ингрид, или продолжать следовать за отцом, игнорируя голос сомнения.

Бьорн знал одно: завтра он будет говорить с Лив. И этот разговор изменит всё.

На следующее утро Бьорн проснулся раньше, чем солнце поднялось над горами. Его мысли не давали ему покоя всю ночь. Разговор с Ингрид оставил неприятный осадок, но в её словах была сила, которую невозможно было игнорировать.

Он собрался быстро, надевая простую тунику и пряча свой нож за пояс. Он не знал, как Лив отреагирует на его появление, но чувствовал, что этот разговор не может ждать.

Когда он подошёл к длинному дому, где остановилась Лив, утренний свет уже окрашивал небо в золотисто-розовые тона. Охранники у входа настороженно посмотрели на него, но пропустили, узнав его.

Лив сидела у окна, заворачивая длинную прядь волос в тугую косу. Она выглядела спокойно, но её глаза, устремлённые на горизонт, выдавали внутреннюю тревогу.

— Ты рано, Бьорн, — сказала она, не поворачиваясь, когда услышала его шаги.

— Утро — лучшее время для правды, — ответил он, садясь напротив.

Лив бросила на него быстрый взгляд, в котором смешались удивление и настороженность.

— Что-то случилось?

Бьорн выдохнул, собирая мысли.

— Я пришёл сказать тебе то, что должен был сказать давно. Ты имеешь право знать правду.

Она нахмурилась, отпуская свою косу.

— Какую правду?

Он наклонился вперёд, его голос стал тише.

— Мой отец... он не хочет мира ради самих кланов. Ему нужен контроль. И ты, Лив, — его ключ к этому.

Слова Бьорна повисли в воздухе. Лив замерла, её глаза сузились, а губы сжались в тонкую линию.

— И ты об этом знаешь? — её голос был ледяным.

— Я узнал только вчера, — быстро ответил он. — Ингрид услышала их разговор. Отец хочет использовать наш союз, чтобы держать твоего отца в узде.

Лив встала, её движения были резкими.

— Значит, это всё — ложь? Союз, свадьба, этот... мир?

— Нет! — Бьорн поднялся следом за ней. — Не всё. Моё намерение заключить мир — истинное. Я хочу этого так же, как и ты. Но то, что я узнал... Лив, я не могу молчать об этом.

Она повернулась к нему, её глаза горели.

— А ты? Ты станешь пешкой в их игре?

Бьорн покачал головой.

— Я не позволю этого. Но если мы хотим остановить их планы, мы должны действовать вместе.

— Вместе? — её голос был наполнен горечью. — После всего, что ты мне сказал?

Он подошёл ближе, его голос стал мягче.

— Я хочу, чтобы ты знала: ты для меня больше, чем часть этого плана. Я не позволю, чтобы тебя использовали. Но для этого мне нужна твоя помощь.

Лив долго смотрела на него, её дыхание было тяжёлым. Наконец она кивнула, хотя её взгляд оставался настороженным.

— Хорошо, — сказала она тихо. — Но знай, Бьорн, если ты предашь меня, я сама уничтожу тебя и твоего отца.

— Это справедливо, — ответил он.

Теперь у них была цель: разоблачить планы Хрольфа, защитить свои семьи и найти путь к настоящему миру. Но они оба знали, что впереди ждёт борьба — не только с их врагами, но и с теми, кто стоял ближе всех.

На рассвете Хрольф, глава клана, созвал собрание старейшин в большой хлев, где обычно решались важные вопросы общины. В центре зала горел костёр, бросая тени на суровые лица мужчин и женщин, собравшихся вокруг.

Бьорн вошёл в помещение позже всех, в последний момент, стараясь держать свои мысли и тревоги при себе. Его отец встретил его хмурым взглядом, но ничего не сказал.

— Мы собрались здесь, чтобы обсудить древний артефакт, который, как я понимаю, сыграет важную роль в будущем нашего клана, — начал Хрольф, его голос был твёрдым, но низким, чтобы привлечь внимание каждого. — Этот амулет был найден в руинах на границе наших земель, и я хочу знать всё, что вы можете мне рассказать.

Старейшины переглянулись. Первым заговорил старец по имени Торгейр, один из самых уважаемых мудрецов деревни.

— Этот артефакт — Амулет Рёккра, — начал он. — Его название означает "Амулет Тьмы" на древнем языке.

Бьорн слегка напрягся при этих словах.

— И что же делает этот амулет? — спросил Хрольф, присаживаясь на резное кресло вождя.

Торгейр вздохнул, будто собираясь с силами перед тем, как раскрыть что-то важное.

— Легенда гласит, что Амулет Рёккра может даровать власть над тьмой, скрывать носителя от врагов, усиливать его способности и даже позволять управлять чужими разумами. Но у него есть и цена.

— Цена? — уточнил Хрольф, наклонившись вперёд.

— Амулет привязывается к своему хозяину, — продолжил Торгейр. — Чем больше ты используешь его силу, тем сильнее он вытягивает из тебя твою собственную. Если не знать меры, он может привести к полному истощению или даже смерти.

В зале повисла тишина. Бьорн взглянул на отца, ожидая его реакции.

— Насколько мы можем доверять этим рассказам? — спросил Хрольф, взглядом вызывая другого старейшину.

На этот раз выступила Хильда, хранительница знаний и преданий.

— Это не просто рассказы, вождь, — сказала она. — Я видела подобные амулеты в древних свитках. Они всегда связаны с древними богами и запретной магией. Если вы хотите использовать его, нужно быть крайне осторожным.

Хрольф на мгновение задумался, затем повернулся к старейшинам.

— Возможно ли использовать силу амулета так, чтобы она принесла нам пользу, не разрушив нас?

Торгейр ответил первым:

— Это зависит от того, кто станет его носителем. Только сильный духом сможет контролировать амулет, не позволив ему разрушить себя.

Хрольф кивнул, а затем поднял взгляд на Бьорна.

— Тогда мы должны решить, кто будет носителем амулета. Это вопрос жизни и смерти для нашего клана.

Слова отца пронзили Бьорна. Он почувствовал, что это решение может стать новым испытанием, которое затронет не только его, но и весь клан. Его отец никогда не делает ничего случайного. Но что за планы он задумал на этот раз?

Когда остальные старейшины покинули зал, Хрольф жестом указал двум оставшимся — Торгейру и Хильде — сесть поближе к костру. Их силуэты подсвечивались дрожащим пламенем, и напряжение в воздухе было почти осязаемым.

— Мы обсудили амулет, — начал Хрольф, его голос стал тише, но от этого ещё более властным. — Но это лишь часть моего замысла. Теперь я хочу знать, как идут дела на востоке.

Торгейр и Хильда переглянулись. Торгейр, как всегда, заговорил первым.

— Кланы на востоке остаются разрозненными, — сказал он, его глубокий голос перекрывал треск костра. — Они переживают голод после неурожая и истощены войнами между собой. Лидерство там слабое, хотя некоторые группы всё ещё могут быть опасны, если объединятся.

— Что насчёт их храмов? — спросил Хрольф, его глаза вспыхнули любопытством.

На этот раз ответила Хильда.

— Храмы восточных земель остаются священными местами для местных народов, — сказала она. — Многие из них построены в честь древних богов, о которых мало что известно даже нам. Некоторые храмы охраняются жрецами и воинами, которые готовы умереть, чтобы защитить свои тайны. Но...

Она замялась, глядя на Хрольфа.

— Продолжай, — велел он, сжав подлокотники своего кресла.

— Но сейчас среди жрецов ходят слухи о том, что старые обереги теряют свою силу, — осторожно продолжила Хильда. — Земли изменились. Те, кто раньше защищал храмы, теперь боятся сами стать их пленниками.

Хрольф задумчиво провёл рукой по бороде, его глаза устремились в глубину костра.

— Значит, они становятся уязвимы, — сказал он, скорее себе, чем им.

Торгейр нахмурился.

— Если ты задумал направить туда наш клан, Хрольф, тебе нужно знать, что эти земли прокляты. С востока редко кто возвращается, а те, кто возвращаются, приходят не прежними.

Хрольф отмахнулся.

— Проклятия — это сказки для детей, — отрезал он. — Меня интересует сила. Если храмы действительно теряют защиту, то это возможность, которую нельзя упускать.

Хильда нахмурилась, но промолчала. Торгейр продолжил, его голос стал ещё ниже.

— Ты понимаешь, что для похода на восток потребуется больше, чем только наш клан? Нам нужны союзники, если мы хотим выжить там.

— Именно поэтому мы и заключаем этот союз с кланом Лив, — холодно заметил Хрольф. — Их помощь обеспечит нам устойчивость.

На мгновение в зале повисла тишина. Затем Хильда нарушила её:

— А что ты надеешься найти в этих храмах? Что заставляет тебя так рисковать?

Хрольф поднял на неё взгляд, в котором было что-то невыразимо тёмное.

— Знания, — ответил он тихо. — И силу, которая сделает наш клан не просто сильным, но вечным.

Торгейр тяжело вздохнул.

— Играть с древними богами опасно, Хрольф. Их дары никогда не бывают бесплатными.

Хрольф усмехнулся, вставая со своего кресла.

— Это мои заботы, Торгейр. Ваша задача — поддерживать порядок и помогать мне готовиться. Мы отправимся на восток, но не сейчас. Сначала я должен укрепить нашу власть здесь.

Он окинул их пронизывающим взглядом.

— Никто не должен знать об этом разговоре. Понятно?

Оба старейшины кивнули, хотя в их глазах читалось беспокойство.

Когда они вышли из зала, Хрольф остался один. 

Он стоял у костра, глядя на огонь, словно тот мог дать ему ответы на вопросы, которые никто из смертных не осмелился бы задать. Его мысли были тяжёлыми, но в них присутствовал холодный расчёт. На востоке лежала его настоящая цель, и он знал, что ради её достижения придётся пожертвовать многим.

Но сначала нужно было укрепить союз с кланом Лив. Этот брак, этот "мир" — всё это было лишь шахматной доской, на которой он расставлял фигуры. Лив и Бьорн были его ключевыми пешками, но даже ими можно было пожертвовать, если это потребуется.

Однако Хрольф понимал: не все в клане согласны с его методами. Он видел сомнение в глазах Торгейра, осторожность в словах Хильды. И Бьорн, его собственный сын, начинал задавать слишком много вопросов.

"Он слишком мягок, — думал Хрольф, — но у него есть сила. Если бы он научился направлять её так, как надо..."

Хрольф развернулся и направился к своему столу, на котором лежала карта. Он провёл пальцем по восточным землям, его взгляд остановился на символах древних храмов.

— Скоро, — прошептал он, — всё это будет нашим.

Тем временем Бьорн вышел на улицу, чтобы проветрить голову после собрания. Его мысли крутились вокруг разговора с Лив и того, что он узнал от Ингрид.

Его отец всегда был непреклонным, но в последнее время в его действиях ощущалась новая жестокость. Что он замышляет? Какой ещё скрытой правдой будет обернуто это "мирное" соглашение?

Ингрид подошла к нему незаметно, её шаги были бесшумными, как у охотницы.

— Ты выглядишь так, будто видел призрака, — сказала она, вставая рядом.

Бьорн обернулся, слегка вздрогнув от неожиданности.

— Ингрид. Ты всё время следишь за мной?

— Кто-то должен, — она усмехнулась, но её тон был серьёзным. — Что ты узнал?

Он посмотрел на неё, взвешивая, стоит ли делиться своими мыслями. Но потом выдохнул и заговорил.

— Отец замышляет что-то большее, чем просто этот союз, — сказал он. — Он планирует что-то на востоке. Он говорил о храмах, о древней силе.

Ингрид нахмурилась, её лицо стало задумчивым.

— Восток... — повторила она. — Я слышала рассказы о тех землях. Там говорят, живут боги и демоны. Это не место для смертных.

— Но это не остановит его, — мрачно сказал Бьорн. — Если он решил что-то, он добьётся этого любой ценой.

Ингрид посмотрела на него, её взгляд стал мягче.

— И что ты собираешься делать?

Бьорн задумался.

— Я должен узнать правду. Если он действительно ведёт нас к гибели, я не могу позволить этому случиться.

— А Лив? — тихо спросила Ингрид.

— Лив... — он замолчал на мгновение. — Она заслуживает знать, что происходит. Но сначала мне нужно больше информации.

Ингрид кивнула, её взгляд снова стал жёстким.

— Тогда будь осторожен, Бьорн. Твой отец играет опасную игру. И если ты попадёшь под его удар, он не пожалеет ни тебя, ни кого-либо другого.

Бьорн проводил её взглядом, когда она ушла. Теперь у него был новый план: выяснить, что именно задумал Хрольф, и найти способ остановить его, прежде чем будет слишком поздно.

Но он знал одно: путь к правде будет опасным, а союз с Лив — только началом грядущих испытаний.

Лив стояла на краю утёса, её волосы развевались на утреннем ветру. С моря доносился гул волн, разбивающихся о скалы. Это место напоминало ей о доме — о свободе, которая осталась позади, о решениях, которые уже нельзя было изменить.

Сжимая в руках нож, подаренный ей отцом перед отъездом, Лив думала о своём будущем. Этот клинок был символом её силы, напоминанием о том, что, несмотря на договор, её дух нельзя подчинить.

Но внутри её души бурлили противоречия. Она знала, что должна была стать мостом между кланами, но ощущала себя пешкой в чужой игре. Разговор с Бьорном вчера только усилил её подозрения.

— Ты не похож на своего отца, — тихо сказала она себе, вспоминая его слова.

Вдруг за её спиной послышались шаги. Лив резко развернулась, поднимая нож.

— Успокойся, — раздался голос Ингрид, которая вышла из тени деревьев.

Лив опустила клинок, но осталась настороженной.

— Ты всегда появляешься неожиданно, — заметила она, убирая нож в ножны.

— Это привычка, — усмехнулась Ингрид, подходя ближе. — Я заметила, что ты избегаешь людей с самого утра.

Лив пожала плечами, отвернувшись к морю.

— Мне нужно думать.

Ингрид встала рядом, её взгляд был направлен на горизонт.

— Думаешь о своём "мире"?

Лив кивнула, не глядя на неё.

— Этот мир кажется мне слишком хрупким. Как будто одно неверное слово, и всё разрушится.

Ингрид задумчиво кивнула.

— Ты не ошибаешься. Но я могу сказать тебе одно: Хрольф редко делает что-то ради других. Всё, что он делает, он делает ради своей выгоды.

Лив перевела взгляд на Ингрид, в её глазах появился интерес.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не знаю всего, — призналась Ингрид, — но слышала, как он говорил о востоке. О древних храмах и о том, что их силы могут изменить судьбу.

Лив нахмурилась.

— Он хочет использовать этот брак как прикрытие для своих амбиций?

— Похоже на то, — кивнула Ингрид. — Но есть одна вещь, которую он недооценил.

— Какая?

Ингрид улыбнулась уголками губ, её взгляд стал холодным и твёрдым.

— Тебя.

Лив удивлённо посмотрела на неё.

— Меня?

— Ты умнее и сильнее, чем он думает, — сказала Ингрид. — Если ты сможешь разгадать его замыслы раньше, чем он достигнет своей цели, у тебя будет шанс повернуть всё это в свою пользу.

Лив задумалась над её словами, её пальцы снова потянулись к ножу.

— Ты думаешь, у меня есть шанс?

Ингрид кивнула.

— Если ты будешь держать глаза открытыми и доверять только себе.

Лив кивнула, её взгляд стал решительным. Она знала, что этот путь будет трудным, но теперь у неё появилась цель: узнать правду о Хрольфе и его планах.

Ветер усилился, словно предупреждая их обеих о буре, которая надвигалась.

Лив стояла ещё несколько минут, молча глядя на горизонт, словно пыталась заглянуть за пределы того, что было ей известно. Разговор с Ингрид оставил у неё в душе смесь беспокойства и решимости. Она всегда подозревала, что её положение в этом союзе — лишь инструмент, но услышать это от кого-то другого придало её мыслям новую остроту.

— Спасибо, Ингрид, — наконец сказала Лив, повернувшись к ней. — Ты, кажется, единственная, кто не пытается спрятать от меня правду.

Ингрид усмехнулась, её взгляд стал мягче.

— Я лишь хочу, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на союзников. Даже если их немного.

Лив кивнула, запомнив эти слова. Затем, убрав нож в ножны, она развернулась и направилась обратно к деревне. В её голове начал выстраиваться план: если она не может доверять Хрольфу, то ей придётся самой разузнать всё о том, что он замышляет.

Вернувшись в деревню, Лив направилась к длинному дому, где обычно собирались старейшины. Она знала, что утром там проходило собрание, и надеялась найти хоть какие-то следы, которые могли бы пролить свет на разговоры, что вели мужчины клана.

Но в доме было пусто. Лив обошла его, внимательно изучая стол, где лежали карты и заметки. Её взгляд упал на пергамент, край которого торчал из-под свитка. Она вытащила его и увидела карту, которую явно недавно изучали. На ней были отмечены восточные земли, особенно несколько мест с пометками на древнем языке, который она не смогла прочесть.

Её сердце забилось быстрее. Это была часть той загадки, которую она теперь намеревалась разгадать.

— Лив, — раздался голос позади неё.

Она резко обернулась, сжимая карту в руках. В дверях стоял Бьорн, его лицо было непроницаемым.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, подходя ближе.

Лив, стараясь не выдать себя, быстро свернула карту и убрала её за спину.

— Я искала тебя, — ответила она, пытаясь звучать спокойно.

Бьорн прищурился, его взгляд остановился на её руках.

— Это не похоже на правду, — сказал он, делая ещё шаг. — Что ты скрываешь?

Лив вздохнула, понимая, что скрыть найденное не получится. Она достала карту и развернула её перед ним.

— Я нашла это, — призналась она. — И я хочу знать, что это значит.

Бьорн посмотрел на карту, его лицо слегка изменилось. Он знал, что видел эту карту раньше — отец показывал её старейшинам утром.

— Это планы моего отца, — сказал он, его голос стал холодным. — Ты не должна была это видеть.

— Но я видела, — ответила Лив, её глаза встретились с его. — И теперь ты расскажешь мне, что он задумал.

Бьорн колебался. Он знал, что разглашать планы отца опасно, но видел в глазах Лив ту же решимость, которая была у него самого.

— Если я скажу, то мы оба окажемся в опасности, — наконец сказал он.

— Тогда мы будем в опасности вместе, — твёрдо ответила Лив.

Бьорн тихо вздохнул и сделал шаг назад.

— Хорошо, — сказал он. — Но не здесь. Пойдём туда, где нас никто не услышит.

Он жестом позвал её за собой, и они покинули длинный дом, направляясь к одному из старых амбаров на окраине деревни. Лив знала, что их разговор изменит многое, но теперь она была готова к этому.

Амбар был старым, с прогнившими досками и запахом сухого сена. Бьорн закрыл за ними дверь, проверяя, чтобы никто не подслушивал. Лив стояла неподалёку, крепко сжимая карту. Её сердце билось быстрее обычного, но она старалась сохранить спокойствие.

— Ты должна понять, — начал Бьорн, — мой отец никогда не действует без плана. Каждый его шаг — это часть большой игры. Этот брак... ты и я... мы — только фигуры.

Лив скрестила руки на груди, её взгляд был настойчивым.

— Расскажи мне всё, Бьорн. Я должна знать, что на самом деле он задумал.

Он глубоко вздохнул и подошёл ближе, указывая на карту.

— Это карта восточных земель. Мой отец давно одержим этими местами. Он говорит, что в храмах на востоке скрыты древние силы. Магия, которой можно подчинить мир.

— Магия? — переспросила Лив, нахмурившись.

Бьорн кивнул.

— Да. Он считает, что с её помощью можно сделать наш клан непобедимым. Но это больше, чем просто власть. Эти храмы связаны с древними богами, и их силы могут быть опасны.

— А ты? Ты тоже веришь в это? — спросила Лив, внимательно наблюдая за его лицом.

Бьорн пожал плечами, его взгляд стал мрачным.

— Я не знаю, во что верить. Но я знаю одно: мой отец готов рискнуть всем, чтобы добраться до этих храмов. И он использует нас, чтобы обезопасить свои тылы. Этот союз с твоим кланом — лишь способ укрепить его позиции, чтобы начать поход на восток.

Лив сжала кулаки, чувствуя, как её охватывает гнев.

— Значит, всё это — ложь? Мир, брак, всё это — просто прикрытие?

— Да, — тихо ответил Бьорн. — Но это ещё не всё.

Он замолчал, словно собираясь с духом, и посмотрел ей прямо в глаза.

— Храмы на востоке — не просто святые места. Они охраняются. И не только людьми. Говорят, что те, кто пытаются их осквернить, никогда не возвращаются. Или возвращаются... но не собой.

— Ты хочешь сказать, что он готов рискнуть жизнями всех нас ради этой силы? — спросила Лив, её голос был полон возмущения.

Бьорн кивнул.

— Именно так.

Лив отвернулась, её мысли кружились вихрем. Она чувствовала себя игрушкой в чужой игре, но теперь у неё было больше информации. Её гнев сменился решимостью.

— Если твой отец хочет использовать нас как пешек, мы должны сыграть свою игру, — сказала она, её голос был твёрд.

Бьорн внимательно посмотрел на неё.

— Ты предлагаешь противостоять ему?

— Я предлагаю узнать всю правду, — ответила Лив. — И если понадобится, остановить его, прежде чем он погубит нас всех.

Бьорн долго смотрел на неё, затем кивнул.

— Хорошо. Но это будет опасно. Мы должны быть осторожны.

— Я готова, — ответила Лив, убирая карту в складки своего плаща.

Их разговор был окончен, но теперь между ними возникло что-то новое — союз, основанный на общей цели и взаимном доверии.

Когда они вышли из амбара, Лив почувствовала, что её путь только начинается. Она ещё не знала, каким испытаниям придётся подвергнуться, но одно было ясно: она больше не станет играть роль послушной фигуры в чужой игре.

Когда Лив и Бьорн вернулись в деревню, их тут же остановил посыльный. Это был юноша из клана Бьорна, который, запыхавшись, поспешил сообщить:

— Вождь зовёт вас обоих. Немедленно.

Лив и Бьорн обменялись настороженными взглядами, но последовали за юношей к длинному дому, где их уже ждал Хрольф.

Войдя внутрь, они почувствовали напряжённую атмосферу. Хрольф сидел за массивным столом, его лицо было жёстким, но спокойным. На столе лежала огромный кубок с мёдом, но он был не тронут.

— Садитесь, — приказал он, не поднимая взгляда.

Лив и Бьорн сели напротив него. Лив ощущала, как напряжение в комнате усиливается.

— Завтра, на закате, вы станете мужем и женой, — спокойно сказал Хрольф, переводя взгляд с одного на другого.

Лив нахмурилась, но промолчала. Бьорн стиснул зубы, но его голос оставался ровным.

— Это решение принято так быстро, отец? Мы даже не успели как следует обсудить подготовку.

— Подготовка неважна, — отрезал Хрольф, опираясь на стол. — Важна цель. Ваш брак укрепит наш союз. И чем быстрее это произойдёт, тем лучше.

Лив выпрямилась, стараясь не выдать своё раздражение.

— Мы оба понимаем необходимость этого брака, — сказала она холодно. — Но почему так спешить?

Хрольф внимательно посмотрел на неё, словно оценивая её смелость.

— Потому что время работает против нас, — ответил он. — Мы должны продемонстрировать остальным кланам нашу решимость. А дальше...

Он замолчал, его глаза блеснули странным огнём.

— Дальше всё будет зависеть от вас.

Бьорн прищурился, уловив двойное значение в словах отца.

— Ты что-то скрываешь, отец, — сказал он, его голос стал напряжённым. — Скажи нам прямо, что ты замышляешь.

Хрольф усмехнулся, но его улыбка была холодной.

— Замышляю? — переспросил он. — Я лишь исполняю свой долг перед нашим народом.

Он поднялся, нависнув над ними, его голос стал резким.

— Завтра вы станете мужем и женой. Это не обсуждается. И знайте: я не потерплю слабости.

Лив с трудом удержалась, чтобы не ответить ему. Её взгляд стал ледяным, но она поняла, что сейчас не время для конфронтации.

— Мы понимаем, — коротко сказала она, вставая.

Бьорн последовал её примеру, бросив отцу предупреждающий взгляд.

— Мы готовы, — добавил он, хотя внутри всё кипело.

Хрольф жестом отпустил их, и они покинули длинный дом, оставив за спиной тяжёлую атмосферу.

На улице Лив остановилась и посмотрела на Бьорна.

— Ты заметил, как он говорил? — тихо спросила она.

Бьорн кивнул, его взгляд был жёстким.

— Да. У него есть план, и он явно не собирается делиться им с нами.

— Тогда у нас осталось меньше суток, чтобы понять, что он задумал, — сказала Лив.

Бьорн кивнул, его лицо стало решительным.

— Мы не можем позволить ему взять верх. Если он хочет играть в игры, мы должны быть на шаг впереди.

Их союз стал ещё крепче. Завтрашний закат должен был стать началом чего-то нового, но теперь они знали: этот день будет полон опасностей.

Лив и Бьорн вернулись в свои покои, но мысль о том, что завтрашний день может изменить всё, не давала им покоя. Лив сидела у окна, глядя на заходящее солнце. Тени становились длиннее, а воздух наполнялся прохладой.

Она пыталась собрать мысли, но всё, что крутилось в её голове, — это разговор с Хрольфом. Его уверенность, его холодный тон, скрывающий что-то большее.

Раздался тихий стук в дверь.

— Входи, — сказала она, не отводя взгляд от горизонта.

Дверь приоткрылась, и внутрь зашёл Бьорн. Его лицо было серьёзным, глаза — полны тревоги.

— Лив, мы не можем сидеть сложа руки, — начал он, подходя ближе. — Если завтра всё пойдёт по плану моего отца, мы окажемся в ловушке.

Лив перевела взгляд на него, её глаза горели решимостью.

— Я знаю. Но что мы можем сделать? Он явно наблюдает за каждым нашим шагом.

Бьорн кивнул и сел напротив неё.

— Мы должны узнать, что именно он задумал. Эта карта, эти храмы... всё это связано. Может быть, кто-то из старейшин знает больше.

Лив задумалась. Она вспомнила слова Ингрид.

— Ингрид говорила, что твой отец давно мечтал о восточных храмах. Может, она знает что-то ещё?

— Ингрид? — Бьорн выглядел удивлённым. — Ты доверяешь ей?

— Пока что у меня нет причин не доверять, — ответила Лив. — Она предупредила меня о планах Хрольфа.

Бьорн вздохнул, потёр виски, словно пытаясь прогнать напряжение.

— Хорошо. Мы поговорим с ней. Но нам нужно быть осторожными.

Они нашли Ингрид неподалёку от деревни, у её дома. Она сидела на скамье, занимаясь плетением корзины, но, увидев их приближение, тут же отложила работу.

— Вы выглядите так, словно готовитесь к битве, — сказала она с лёгкой усмешкой.

— Возможно, так и есть, — ответила Лив. — Нам нужно поговорить.

Ингрид кивнула и жестом пригласила их сесть рядом.

— Что вы хотите узнать?

Бьорн был первым, кто заговорил.

— Карта, которую мы нашли, и разговоры моего отца о храмах... Что ты знаешь о них?

Ингрид нахмурилась, её пальцы нервно скользнули по краю скамьи.

— Эти храмы... Их называют Храмами Древних. Они построены в честь богов, которые правили задолго до наших времён. Считается, что там скрыта великая сила, способная изменить ход истории. Но...

Она замолчала, её взгляд стал серьёзным.

— Но их нельзя трогать. Те, кто пытались использовать силы храмов, исчезли. Говорят, это проклятые места.

— Проклятые? — переспросила Лив, её голос был полон сомнения.

— Да, — ответила Ингрид. — Но твой отец, Бьорн, не верит в проклятия. Он верит только в власть.

Лив и Бьорн переглянулись.

— Значит, он готов рискнуть всем ради этих храмов, — тихо сказал Бьорн.

Ингрид кивнула.

— Именно так. Но если он доберётся до силы храмов, то никого не пощадит, даже вас.

— Тогда мы должны остановить его, — решительно заявила Лив.

Ингрид пристально посмотрела на неё.

— Это не будет легко. Но если вы готовы рискнуть, у меня есть кое-что, что может вам помочь.

— Что именно? — насторожился Бьорн.

Ингрид встала и направилась в дом, жестом попросив их следовать за ней.

— То, что я храню много лет. Это может быть ключом к пониманию того, что вас ждёт.

Лив и Бьорн последовали за ней, готовые узнать то, что может изменить их судьбу.

Ингрид ввела Лив и Бьорна в свой дом — небольшой, но уютный, наполненный запахом трав и старого дерева. В углу горел тусклый свет лампы, а вдоль стен стояли полки с книгами, свитками и маленькими деревянными фигурками.

Она подошла к низкому сундуку, который был заперт на сложный металлический замок. Достав из-за пояса ключ, Ингрид аккуратно открыла сундук и достала из него старый свиток, завёрнутый в тонкую кожу, и небольшой амулет из гладкого чёрного камня.

— Это было передано мне моей бабушкой, — сказала она, протягивая свиток Лив. — Здесь описаны храмы на востоке и то, что они скрывают.

Лив осторожно взяла свиток и развернула его. На нём были древние символы и рисунки, изображающие храмы, окружённые огнём и тенями. В центре каждого храма находился алтарь с загадочным предметом, который сиял неестественным светом.

— Что это за амулет? — спросил Бьорн, указывая на чёрный камень.

— Это ключ, — ответила Ингрид. — Один из нескольких, которые могут открыть путь к храмам. Но с ним связаны легенды... Говорят, что он проклят.

Лив подняла амулет, чтобы рассмотреть его. Камень казался живым, словно внутри него двигалась тьма.

— Почему твоя семья хранила это? — спросила она.

Ингрид слегка улыбнулась.

— Потому что мы всегда знали, что однажды кто-то попытается найти храмы. Моя бабушка верила, что это произойдёт в наше время.

Бьорн нахмурился.

— Если мой отец узнает о свитке и амулете, он сделает всё, чтобы забрать их.

— Именно поэтому я доверяю это вам, — сказала Ингрид. — Только вы можете остановить его.

Лив кивнула, убирая амулет в складки своего плаща.

— Мы сделаем всё возможное.

Ингрид вздохнула, её взгляд стал серьёзным.

— Помните, что храмы — не только место силы, но и ловушка. Они проверяют того, кто приходит к ним. Если вы не готовы, они могут уничтожить вас.

Лив и Бьорн переглянулись, осознавая, насколько опасной становится их миссия.

Позже, когда они покинули дом Ингрид, ночь уже вступила в свои права. Темнота окутала деревню, и лишь редкие огни освещали путь.

— Мы не можем ждать, пока он начнёт действовать, — тихо сказала Лив, идя рядом с Бьорном. — Нам нужно быть первыми.

— Согласен, — ответил он. — Завтра после свадьбы мы должны найти способ уйти.

Лив кивнула. Её мысли были сосредоточены на свитке и амулете. Она чувствовала, что впереди их ждёт нечто большее, чем просто борьба за свободу от воли Хрольфа.

— Мы справимся, — сказала она, словно убеждая не только Бьорна, но и саму себя.

Бьорн слегка улыбнулся, его взгляд смягчился.

— Я верю в это. И верю в тебя.

Их решимость была крепка, но впереди лежал путь, полный тайн, опасностей и неизведанных сил. Завтра их судьба начнёт новый поворот — в который раз.