Глава 4 Алекс
11 лет назад
Сегодня мой день рождения, но я совсем не чувствую радости от этого праздника. Мать говорит, что в моем возрасте я должна влюбляться в мальчиков, сбегать из дома на вечеринки или просто радоваться каждой побрякушке, которую мне покупают мама или бабушка.
Прошло уже восемь лет, когда я собственными глазами видела резню, что устроили мама и бабушка, защищая меня. В момент, когда бассейн был окрашен кровью наемников, а их тела плавали вокруг меня, я неподвижно смотрела на женщин, что держали столовые ножи в руках, которыми зарезали ублюдков. Мамино тело замерло, когда она увидела, как пристально я сморю на нее и первое что я увидела после ее оцепенения это слезы страха. Она боялась потерять меня, после того что я увидела. Мне казалось, что глаза, которые совсем отличались от моих, пробивают в душу. Я смотрела, как мама плачет, но все что я могла сделать это просто улыбнутся ей и сказать: «Спасибо, что сражалась за мою жизнь». Казалось, мне нужно было заплакать в тот момент, но все что я чувствовала это благодарность и радость, а также сделать что-то, чем могу помочь. Вечером того же дня мне рассказали все. Кем является мама, бабушка, отец. Кем буду я, если захочу учувствовать в этой жизни. И мне захотелось.
Сейчас, когда мне уже тринадцать в моих руках скрытая лаборатория, что находится в моем ботаническом саду, где я пропадаю большую часть времени. О нем знают единицы, моя мама, бабушка и Томми Эрнест.
Моя бабушка, Ирис де Мартинес, первая женщина, ставшая боссом мафии клана Мартинес, убившая своего отца в семнадцать лет. Она стала управлять в таком юном возрасте, не полагаясь и не беря помощь ни от кого. И управляет второй половиной Нью-Йорка уже почти сорок два года. Ирис безжалостная, циничная и неконтролируемая женщина, но со своей единственной дочерью и внучками, она нежная и заботливая, хотя я не сказала бы, что Мишель она любит одинокого, как и меня. Возможно все это из-за нашего отца Винсента, которого Мишель обожает до чертиков и похожа на него, как две капли воды. Не только внешностью, но и характером и брезгливостью ко мне, которую она старается прятать за фасадом любящей сестры.
Моя мать, Шарлотта де Мартинес, тоже далеко не ушла от бабушки и стала ее правой рукой. Что означает, когда бабушка отойдет от дел мафии, передаст свое место маме, а это случится через месяц. Хоть Ирис еще женщина хоть куда, но возраст берет свое и некоторые проблемы все-таки есть с ее здоровьем.
Отец...
Ну, он есть. Я бы не сказала, что он участвует в моей жизни. Думаю, он даже не помнил, что сегодня у меня день рождение, если бы не бабушка с мамой, которые устроили с самого утра переполох с тортом, который готовили, а потом чуть не спалили кухню. Он только кинул на меня ненавистный взгляд и ушел с дома, даже не поздравив меня с моим днем. Мне кажется, отец, ненавидит меня из-за того, что я ношу фамилию Мартинес, а он нет. Бабушка сразу сказала, что Винсент Гриффин, никогда не возьмет хоть маленькую часть из семьи родословной, даже если это просто фамилия. Маме же было все равно на отца, и что самое главное – она никогда его не любила. Она вышла за него только из-за того, что забеременела и нужно было связать себя узами брака, но за всю жизнь она не упрекнула меня и не показала, что я ей хоть как-то противна.
Смотря на звездное небо через стекло автомобиля, я поняла, что я провела прекрасное время с бабушкой и мамой, побывав серпентарии. Место, которое я бы с удовольствием бы приобрела и осталась бы там на протяжении всей моей жизни.
Вздохнув, я вспомнила, что должна отдать бабушке документы, которые подготовила еще вчера вечером.
Начав рыться в своем рюкзаке, я достала папку и протянула ее бабушке, которая все это время смотрела на меня. Мама сидела напротив меня, изогнув бровь в немом вопросе, который я поняла сразу и кивнула, на что она расплылась в широченной улыбке.
Откинувшись на сиденье и, я прикрыла глаза, когда бабушка начала внимательно читать.
– Гений, – прошептала бабушка, поцеловав меня у макушку.
Ирис передала мои наработки маме, которая сразу принялась изучать.
– Все получится? – спросила мама, после прочтения.
– Да, если все делать по инструкции, которое в конце моего отчета, мама. – пожала плечами я и отвернулась к окну.
– Здесь указано, что, если дать вторую дозу яда, он становится противоядием. Это точно, Алекс?
Не веря услышанному, я медленно повернулась в сторону матери.
– Что ты докопалась до девочки, Шарлотта! – воскликнула бабушка. – Ты не веришь в свою дочь?
– Конечно же верю, мама! – начала оправдываться она. – В свои тринадцать лет, Алекс помогла нашей компании подняться с низов и разорвать наших конкурентов. Но...
– Твоя дочь гений, которых нужно поискать, моя buio (темная). – пропела бабуля маме.
Мама понимающе кивнула.
– Maestro (мастер), можешь рассказать, как действует яд? – проворковала мать.
Я положила голову на сидение и прикрыла глаза от усталости.
– Этот яд называется «Дыры смерти» и он предназначен для человека, которого хотят убивать, мучая долгое время, – начала я рассказ. – Дав этот яд человеку, сразу он не подействует. Нужно время, чтобы он разошелся по всему телу. Через несколько дней действия яда будут видны. С носа пойдет кровь, которую не можно будет остановить ни при каких обстоятельствах, тело будет ломит, как будто тебя выворачивают наизнанку. Кровь остановится, когда человек отключится, не выдержав боли. Действия яда остановятся и покажется, что человек здоров на вид, а тот приступ случился просто через переутомление. Но это не так.
– Это не все?
– Мама, – раздраженно сказала я. – Ты думаешь, я такая ничтожная, что сделала бы какой-то детский лепет и сказала, что это шедевр?
– Просто расскажи, – встряла бабушка.
– После приступа пройдет некоторое время, и оно зависит от самого человека, которому был предназначен яд. – Серьезно начала уже. – Вторые признаки: сильная головная боль, онемение конечностей и выпадение волос. Потом к ним присоединится частичная потеря зрения, но на время. Со временем внутри человека будут появляться язвы, которые медленно, но пройдут через все тело и разорвут кожу. Каждый день с дыр, что образовались будет вытекать кровь, но не много, чтобы человек оставался жив. Он похудеет до неузнаваемости, осунется, будут видны все кости, но что самое красивое в этом яде, так это то, что человек каждую ночь будет рвать себя в прямом смысле слова. Все внутри будет его пылать, раны будут чесаться, а руки и ноги выкручивать. Так продлится несколько месяцев и яд замедлит свое действие, давая ранам немного затянутся, но это будет только поверхностно. На самом деле внутри человек станет гнить, его каждый орган будет ослаблять свою роль в организме, переставая нормально функционировать. Яд сделан так, что человек не сможет умереть самостоятельно пока не сгниет до костей, если он не убьет себя сам. Он уничтожит человека менее чем за полгода, но, если организм был достаточно силен перед принятием яда это может продлиться около года. Но не нужно забывать, что мучения продлятся достаточно дольше и болезненно.
Бабушка и мама сидели с явным восхищением в глазах, слушая меня.
– А если человек пойдет в клинику?
Я помотала головой.
– Нет, – я помотала головой. – Никто ничего не сможет найти. Яд становится, как бы невидимым спустя сутки после попадания в организм.
– Эта фантастика, Алекс! – воскликнула мама, встала и поцеловала меня в щеку, а потом снова села на свое место напротив. – Что насчет противоядия?
– Вторую дозу нужно принять не позже трех месяцев после принятия яда. Но чтобы яд стал противоядием, обязательно нужно додержаться того же самого количества, что попал в организм человека. Сколько дали яда в первый раз, столько и во второй, не больше и не меньше. Если принять яд позже срока или не додержатся массы, яд сожжет все внутри человека за сутки.
– Это такая находка для нас, – сказала бабушка.
Яд – это основная моя работа и та которая мне больше по душе. Моя страсть. Мне нравится создавать своими руками смерть, болезненную, мучительную и душераздирающую.
Самую малость из моих наработок в сфере ядов мы выставляем на черный рынок, но вот остальное, что я изготовила, бабушка оставляет для своих потребностей. Яды, которые убивают человека медленно, уничтожая врага с середины и давая чудовищные мучения, от которых хочется рвать волосы на голове и сдирать кожу живьем.
Все знают, что мафия торгует оружием и наркотиками. Это, как чертовое клише. И поэтому Ирис де Мартинес приняла решение торговать не только, тем, что и так известно, но и ядами, которые я создаю. Так же есть яды, которые я делаю специально для бабушки, которые потом применяет к предателям нашей семьи и врагам, которые переходят Ирис де Мартинес дорогу.
С прибили от продажи ядов я получаю пятьдесят процентов. И могу сказать с уверенностью, что та сумма, что на сегодняшний день есть на моем счету, обеспечит безбедную жизнь не только мне, но и моим будущим наследникам, конечно, если они вообще у меня будут.
Все думают, что я травмированный ребенок, который постоянно скрывается в своем ботаническом саду, вход в который всем запрещенный, без исключения.
– Но мне просто не верится, что все так просто.
– Просто? – пустила ледяной смешок я. – Мама, я сидела над этим проектом четыре месяца без сна, а ты говоришь просто?
– Прости, – сказала мама. – Я была не права. Что ты хочешь за свое творение, Maestro?
Мама смотрела на мои глаза, что совсем не вписываются в нашу семью.
Один карий, а второй серый.
Как темное и светлое.
Инь и янь.
Будто зло сражается с добром внутри меня.
Гетерохромия.
Я сложила руки на груди и посмотрела на бабушку и маму.
– Хочу, чтобы в моем саду появились растения Белены, Белладонны и Вороний глаз четырехлистного.
– А что-то другое?
Мне обязательно нужны эти растения и больше ничего. Подумав, как можно маму переубедить, я оскалила зубы, что это точно сработает.
– Хочу обрезать волосы, – соврала я.
– Нет! – крикнула бабушка. – Нельзя. Мне все равно, что делает Мишель, но ты не можешь этого сделать, Алекс де Мартинес!
– Сколько тебе нужно? – сразу перешла мама к делу, понимая, что я не отступлю.
Вот так бы и сразу.
Бабушка и мама всегда любили мои длинные, по бедра, волосы. В прочем я тоже их обожаю, но зная моих женщин, я умею манипулировать ими.
– По десять хватить пока. Еще нужно расширить территорию моего сада, бабушка. – Сказала, смотря на Ирис. – Там уже нет места, а также обновить все технологи защиты входа. Мне кажется, что кто-то хочет туда проникнут. Замок пытались вскрыть, а камеры были выведены из строя. Думаю, у нас появилась крыса, капо.
– Как только поймаю этого сукиного сына все кишки выпотрошу, – сквозь зубы прошипела бабушка, доставая телефон. – Но перед этим узнаю кому он продался.
Думаю, я знаю кому.
– Можешь просто взять сыворотку правы, чтобы быстрее расправится с предателем, – сказала бабушке, а потом положила голову на стекло и грустно улыбнулась.
Бабушка давала указания своим хакерам по телефону.
– Что насчет лаборатории, Алекс? – спросила мама.
– Никто не догадается, как в нее попасть, даже если они проникнут в ботанический сад.
– Может нужно перестроит все или вообще перенести лабораторию в другое место? Всех вывезем из дома за предлогом проверки безопасности дома и тогда все сделаем.
– Нет нужды этого делать.
– Может подумаешь?
– Нет, мама. – покойно ответила, а потом начала объяснять свой отказ, не отрывая свой взгляд от пустой дороги, по которой мы едем. – Ботанический сад самое лучшее прикрытие моего отсутствия в доме и моей закрытости от-то всех. Все думают, что у меня травма после увиденного восьмилетней давности, и поэтому я скрываюсь в саду и ухаживаю за цветами в нем, так пусть так и думают дальше. Нам это на руку.
– Может ты и права, – тяжело вздохнула мама.
– Не может, а так и есть, Шарлотта. – Холодно бросила бабушка. – Мне иногда кажется, что Алекс поменялась с тобой местами.
– Я не такая жесткая, как вы, Ирис де Мартинес. – Парировала мама.
– Но достаточно жестокая, чтобы убить человека, Шарлотта де Мартинес. Не забывай чья ты дочь, потому что порой мне кажется лучше подождать каких-то пять-шесть лет и передать бразды правления Алекс, нежели тебе.
– Я и не прошу отдавать мне свое место, мама, но и не хочу, чтобы Алекс была втянута в эту жизнь еще больше.
– Она и так слишком много знает, и понимает, Шарлотта. – Раздраженно воскликнула бабушка, смотря на маму. Все это время, что они пререкались, я спокойно следила за ними благодаря отражению в стекле. – В свои тринадцать, она сделала куда больше нас с тобой взятых в мире мафии. Она добилась уважения в мафии, не показав своего лица и не дав никому услышать свой голос. Алекс хотят заполучить большая часть кланов за ее способности, и им все равно, что она может быть женщиной. Возможно, она еще и не держала в руках пистолет, которым убила человека, но когда-то это наверняка случится. Наш мир жесток и коварен, и когда придет время выбирать между своей жизнью и жизнью предателя, который наставил на тебя дуло пистолета, я буду надеяться, что она выберет правильное решение. Алекс де Мартинес – внучка Ирис де Мартинес и дочь Шарлотты де Мартинес, женщин в мире мафии, которых никто не хотел принимать и уважать, но мы поставили их на колени, а тех, кто не захотел встать, сейчас лежат в сырой земле и гниют.
– Я просто хочу, чтобы Алекс почувствовала, что такое детство. Не крики наших врагов в подвале, которых мы пытаем. Не кровь, которую она может увидеть, когда спустится со своей комнаты. Не смерть, которую может увидит в глазах предателя или своего близкого, мама.
– Не мне или тебе решать, что нужно нашей девочке, моя buio.
Мама и бабушка устремили свой взгляд на меня ожидая ответа.
Я прикрыла глаза и задумалась.
Чего я хочу в этом мире?
Смогу ли я жить в обычном мире без мафии, убийства и крови?
Посмотрев в окно, темное небо будто притягивало меня. Говорило, что я уже давно принадлежу мафии.
Но как только я хотела сказать это маме и бабушке, я застыла, увидев белый свет. Грузовик был в паре сантиметров, а потом сильный удар, крики и темнота, поглощенная светом.