Дорога перемен_книга первая

«Хорошо», — подумал он, когда его глаза закрывались и во сне, он снова увидел кошмары тех дней, которые ему предстояло снова пережить и ощутить на себе, что «нет ничего быстрее скорости света, кроме как слухов, и — о боже правый! — они, как эпидемия чумы, распространяются запредельно быстро». К счастью или сожалению Марка, под струны эпичного cкандала, он спрятался от Евы в ванной, включил горячую воду, и, пока за дверью раздавались злобные выкрики в его честь, он ответил на звонок, где Алексей сообщил ему еще более неприятную новость. Ночью с воскресенья на понедельник с нашим изданием произошло то, чего и вслух при памяти произносить не стоит.
— Грибоедова убили, прикинь? Дмитрий Грибоедов, известный своими фотоработами, выходками с селебрити и скандалами в СМИ. Если когда-нибудь видели человека с лыжами и в зимней экипировке, но летом на пляже перед камерами, не сомневайтесь — это был именно тот больной ублюдок, и что самое страшное, мы с ним недавно виделись, я тебе говорил про него. Походу, он перешел кому-то дорогу. Короче, дичь полная. Всех выдернули на ковер, под шум ксерокса и пятиэтажного мата в офисе стоял полный хаос.
Новобранец с тележкой сносил всё на своем пути в этот ненастный день, пока викинг рассказывал всю ситуацию и направлял Марка на место сообытий, чтобы успеть ухватить свой кусок пирога.
— Давай двигай туда...
— Куда двигаться-то, Алексей? Ничего не понял.

— Подробности скину сообщением. Увидимся на месте.
Ошарашенный от услышаного, он быстро пришел в себя после восьмичасовой комы, где Ева вместе с таксистом заводили или, можно сказать, заносили его в лифт и до квартиры. Наутро не успел он открыть глаза, как она словно с цепи сорвалась и под управлением дьявола упрекала его во всех смертных грехах.
— Самодовольный эгоист, как ты мог со мной так поступить? — Я, наверное, спал.
— Заткнись, ты же дал обещание, Марк? Ты же пишешь статьи
Modern Times. Пишешь книгу, где хочешь донести определенную мораль до своей публики и как никто другой должен знать значение слов. Или для тебя всё это просто буквы?
Надо срочно отложить свою участь и переждать бурю, когда голова раскалывается ирландским похмельем, а девушке надо спустить пар. Выиграем время, бросим белый флаг и постараемся уладить конфликт, обьяснить, что наше недоразумение уходит на второй план, когда творится такое безумие и всех вырывают на рабочее место в их законный выходной.
Первая попытка ее успокоить не увенчалась успехом, и тем не менее она сбавила напряжение между ними. Он целиком и полностью принял все ее взгляды и убеждения, признал свою вину, но она и слышать его не хотела. Всё страшное уже произошло.
— Ты дал мне обещание и кинул меня в собственный день рождения. Обдолбался не пойми чем с этим дебилом и чуть не отъехал... не хочу больше ничего слышать, проваливай куда там тебе надо, ничего не хочу слышать. Ненавижу тебя.
Мало времени, чтобы всё выяснять, через час ему нужно быть на месте, телефон не затыкался и постоянно кто-то звонил. Нужно быть в центре событий, встретиться с Алексеем и вырвать материал из первых рук. Очередная волна паники захлестнула его в автобусе по пути на место происшествия. Его последняя статья с грохотом провалилась, и не успел он от этого оправиться, как получил новый удар, после которого его очередной косяк ему не простят. Просто тема про беженцев не его стихия. Понос из банальных вопросов на эту тему давно исчерпан, а парочка шуток и шенячьи

глазки вряд ли ему помогут получить спасательный круг. Корабль уплыл, и только дурак будет искать его на горизонте. В дороге ему пришло сообщение из Лизы: «Там всё перекрыто. Давай на работу, здесь бардак полный». Марк вышел на остановке и пересел на нужный ему автобус, который подкатывает к остановке, и через небольшой промежуток времени перед его глазами рисуется осточертевший ему небоскреб. С энтузиазмом он выругался про себя, и против воли его геопозиция переместилась в фойе издания Modern Times и отправилась в лифт, где он решил навестить Максима. На вопросы о том, как же он доставил его одного в таком состоянии. Вопрос оказался под пристальным вниманием обезьяны с маленьким тюбиком, в котором есть решение всех его проблем. Другая сторона успеха, которая с такими темпами быстро от него отвернется либо откинет коньки, если не бросит. Он посмотрел на часы, нервно поправил галстук и посмотрел в зеркало, чтобы убедиться, что в его носу ничего не осталось.
— Не сейчас, старик, тут творится пиздец. Следователи приехали, все дела. Нас всех выдернули на совещание.
Макс привел себя в порядок и моментально ушел из кабинета, так и не ответив на вопросы. Не успев отойти от увиденного, в штанах завибрировал телефон. На разбитом сверху дисплее высветилось краткое сообщение от руководства, чтобы тот ждал ее у кабинета.
По пути к источнику сигнала ему навстречу попался ворчливый мужик в форме, который отрывает кусок за куском все слои достоинства одного из молокососов в своем подчинении.
От сильного волнения Марк зацепил мусорный бак рядом с кофе-банкоматом. Всё его содержание выпало наружу. Полицейский, конечно, не оставил это без внимания и бросил в его сторону ядовитый взгляд.
«Всё под контролем!» — успокаивает внутренний голос.
Он прошел мимо этого неудобного момента дальше по коридору и сел напротив кабинета начальства. За время ожидания ногу настиг нервный тик, который медленно, но верно выводит его из себя, и пока он с этим боролся, вел себя тише воды ниже травы, по ту сторону кабинета раздались не особо радостные

возражения Олеси. Дверь распахнулась и оттуда вышел верзила в форме «Чистого пути», следом за ним вышел такой же, только в гражданском. Оба мрачные, как на кладбище. К таким точно не стоит поворачиваться спиной. В проход открытого кабинета выглянула Лиза с безрадостной улыбкой на лице и мягко кивнула в ту сторону, где появиться сейчас Марку хочется меньше всего. Весь шум и паника, которые его не покидают, оказались не напрасными.
— Наш любитель побесить селебрити, — говорит Олеся и закуривает сигарету, — действительно перешел кому-то дорогу и был зверски застрелен сегодня. Наши фотографы сделали фото и прислали нам. Первая полоса о нем. Недалеко от станции метро несколько выстрелов в спину. Как и следовало ожидать, рабочих камер там нет. Свидетелей тоже. А нам остается только гадать, в какое дерьмо ему удалось вляпаться. На местном сленге офисные крысы называют такое событие «Большая рыба». Работа журналиста — дело опасное, и не у всех поднимется здоровый интерес раскрывать это дело. Особенно, когда в воздухе витают большие деньги, которые можно поделить между собой и дать своим детям лучшее будущее, чем могли бы дать.
— А что здесь делают офицеры «Чистого пути»? И на хрен они вообще нужны?
— Кто их знает, поди разбери. Он стоял на учете и был первым добровольцем, кто принял участие в лечении от наркозависимости по новой программе «Чистый путь», и, возможно, хотел обнародовать их темную сторону, кто знает. Потому что, со слов некоторых инсайдеров, это не ограбление, а заказное убийство.
— А что полиция?
— Полиция только задает вопросы. Ответов они не дают. Сейчас всех будут допрашивать, кто хоть как-то его знал. — Она затушила сигарету и подкурила следующую для полной никотиновой удовлетворенности. — Давай сейчас сосредоточимся на тебе. Я выбила тебе отличный материал, а ты берешь и плюешь мне в лицо, написав такое дерьмо. Расслабился, Крючков, и как? Я не понимаю, как такое вообще можно написать в здравом уме.

— Мне очень жаль, — пробубнил Марк и уставился взглядом в плиточный пол.
— Про очень жаль, Крючков. Я слышу об этом каждый день. Каждый играет роль. Каждому жаль. По моему опыту общения с людьми я сейчас вижу их насквозь. Так вот, тебя я тоже вижу. Ты мечешься. Точнее, прячешься от реального мира в своей голове. Вот для тебя новости. Приходи сюда, в реальный мир и очнись уже наконец. Вот он, перед тобой. Я слышу каждый день, как людям жаль и не хватает смелости взять свои яйца в кулак и ответственность за свою жизнь. Мир меняется, слова ничего не значат, ты скажешь, это не так, но вот возьми и докажи это... пора становиться профи, Марк. Ты здесь достаточно давно. Знаешь правила игры, и добро пожаловать в клуб, где выживают сильнейшие, поэтому бери своего недомерка и принесите мне что- нибудь. Любой ценой. Ясно тебе?
Он кивнул. Раздался хлопок папки на краю стола.
— Отнеси это главному редактору. И можете приступать к работе с Ханеевым.
Эти минуты повествования окончательно приземлили его на землю. Он взял папку и попытался удалиться от глаз руководства. Спустился вниз и застукал на месте редактора, который вместе со своим дружком строили из себя непонятно что, якобы они не от мира всего и пользовались своим положением, чтобы издеваться над новичком-простофилей. Вместо того, чтобы поделиться своим жизненным опытом, они угнетали его, как животное, которое сделало лужу на ковер.
— Здорово, педики, точнее пидоры: педики себя так не ведут. Возьмите себя в руки и хватит над ним издеваться, вы два урода.
Вызывающее поведение Марка не осталось без ответа, и пока они не накинулись на него и не вырвали кадык, вовремя появился Алексей и утащил его за собой подышать свежим воздухом и успокоиться, но после того, как узнал всю инфу из их уст и получил папку с материалами от редакторов, остолбенел от рассказанного и уже второй удерживал ворчащего коллегу и тащил его подышать свежим воздухом, который не помог ему

успокоиться, и они пошли залечивать раны в ближайший супермаркет, где взяли закуску и газировку у кассы.
— Пачку Sobranie и бутылку бурбона Maker's Mark, будьте добры, — обратился журналист к продавщице, которая внимательно на него посмотрела, и, несмотря на то, что он был в смокинге и небритый, она попросила паспорт. Он не стал спорить, так как даже он видел своим никудышным зрением красную табличку, которая сообщала ему о штрафе за продажу несовершеннолетним.
— Достаточно большой для их зарплаты, — говорит Алексей и смотрит прямо на нее, — ну то есть для зарплаты, которую они получают. Их нужно понимать и уважать, правильно я говорю, девушка? Нужно ценить выбор граждан. Не все рождены быть предпринимателями, Марк. Многие динозавры до сих пор требуют стабильность, обещанную им в СССР.
Под эту речь Марк не стал дожидаться окончания монолога, выполнил все требования продавщицы, заполучил желаемое и направился к выходу в парк, где можно спастись от городской суеты и постараться собраться с мыслями. Закурив сигарету, он решил убедиться, что никто его не видит, пока он переливает крепкий напиток во флягу.
— Как думаешь, она может нас уволить? — спрашивает коллега и протягивает запить.
— Конечно, может. Что за странный вопрос? Мы какие-то особенные в ее глазах или что? Я не пойму никак.
— Просто у меня и платить сейчас нечем. Девушка съехала к матери, как только потеряла работу в модельном бизнесе, и объебывается с кем попало ради того, чтобы получить заветную свободу в материальном плане... А я? Я тот еше осел. Когда работал в Timberland, нормально так зарабатывал. Удивительно, что Timberland, для американцев обычная обувь, которую часто покупают строители для работы, а для нас это предмет роскоши, потому что со всеми надбавками выходят в одну треть зарплаты. Это в лучшем случае, бро. На них спрос круглый год, и они не падают в цене, как уань. Представляешь?

— Да и я не лучше, чувак. Такое происходит с самого утра. И так всё быстро — я просто в ахуе.
После нескольких маневров фляга была заполнена и была готова к употреблению. Марк приложился к остаткам в бутылке и глотнул отравы. Покривлялся от резкого на первый раз запаха и вкуса, который пробирает до слез.
— Такого натворил вчера, — продолжает жаловаться он, — даже не знаю теперь, что меня ждет.
После пустых разговоров алкоголь выпустил наружу всю правду, которая так его угнетала. Рассказал всё как есть и высказался про свихнувшуюся начальницу и ее непостижимые задачи для их профессии и опыта. Викинг всё это спокойно выслушал и со словами «прорвемся» продолжал забивать самокрутку. На часах еще не было двух часов, а по их физиономиям было отлично видно, что в их жизни грядут перемены, и не в лучшем свете для последних. Их жизнь была на грани фола, где в их вселенной, как в реальной жизни, им необходимо кушать, платить за квартиру и покупать другие потребности, как и любому нормальному человеку на планете Земля. Они запивали свое отчаяние алкоголем и практически упали духом, пока на второго не взошло вдохновление.
Возможно, синее вдохновление, которое обнадежило обоих и прибавило интузиазма их дальнейшим действиям. Фляга была почти наполовину пуста, как раздался звонок, который Алексей так долго ждал. По его словам, и как они были записаны в его телефонной книге «Дети улицы», порадовали его и, как в итоге, Марка хорошими новостями. В глазах снова появился азарт, и они снова стремились к подвигам, которые начались с поисков денег по карманам и заначкам в банке, чтобы собрать нужную сумму и получить в обмен информацию о случившемся и, возможно, получить ответы на некоторые вопросы, которых накопилось уже прилично.
— Отличный старт, — обрадовался Крючков, — но как ты их нашел?
— Чувак, я родился и вырос на этих улицах еще до появления интернета. Во времена, когда слова что-то значили и находили друг

друга без телефонов, на честном слове. Это кажется, что город большой, но когда имеешь большое количество знакомых, то он сужается, просто добираться долго.
Они вошли через крутящуюся дверь и направились через офис, где в это время огромное количество сотрудников возвращалось с обеда, всячески обгоняя друг друга, как зомби, которым срочно нужно занять свое место, и чтобы не встречать каждого из них элитным перегаром, они старались держаться на расстоянии, пока не вышли на ту сторону улицы, где подумали, что ехать на такси посреди недели туда — это настоящее самоубийство, и решили не торчать в пробках, а спуститься в ближаюшую станцию и доехать по синей ветке с одной пересадкой и прогуляться пешком на выходе из метро.
Марк без лишних слов послушно следовал на шаг позади фигуры, которая оглядывалась со свисающей сигаретой изо рта и двигалась по заданному маршруту, пока не достигли контрольной точки и не остановились рядом с телефонной будкой в режиме ожидания и просто наблюдали за мимо проходящими людьми, которые все как один держали свои смартфоны в руках и ничего не видели дальше него.
— Долго еще? — не выдержал и нервозно спросил Марк. — Может, пойдем где-нибудь посидим?
— Мы только пришли, идиот. Наберись терпения. От этого щас зависит всё. Если ничего не найдем, нас уволят. А у меня накоплений за следующий месяц не хватит заплатить, забыл?
— Не забыл, — ответил он. Как не забыл, что их страсть к подвигам закончилась примерно через несколько часов ожидания. На телефоне стоял автоответчик, и они до вечера просидели в местном баре, выпивали по бокалу и пялились в телевизор, пока не настал момент признаться самому себе, что такое ожидание не увенчается успехом, и решили вызвать такси и поехать домой. Внутри автомобиля каждый ушел в себя и смотрел вперед под станцию дорожного радио.
— Не прощаемся, старина, — говорит ему Алексей, когда водитель остановил машину и Марк открыл дверь и пошел в свою квартиру, которая оказалась пустой.

Ева оставила записку, что поживет какое-то время у мамы. Ни вещей, ни кошки — ничего не было дома. Полностью опустошенный, он достал из холодильника пиво и поставил воду на пельмени из морозильника, после чего подвинул стул и сел за открытый ноутбук. Осталось подобрать шрифт и поймать немного удачи, чтобы превратить белые листы в произведение искусства и посвятить строки и мысли ей, той самой, к которой переполняют чувства и вынуждают сердце страдать в ее отсутствие.
Моя милая Ева!
В просторах одиночества строки, посвященные тебе, мне даются особенно тяжело. Не передать на словах, как страшно, когда олицетворение всего прекрасного находится в соседней комнате и по моей вине может исчезнуть из жизни навсегда.
Всё происходит не так, как описано в книгах, и я не из тех фантазеров, которые обещают звезды с неба. Да, я не могу сказать, что ожидает нас в будущем. Хочется верить набору слов: «Я тебя люблю», и в их несгораемую значимость спустя годы и даже десятилетия. Это первое чувство, в котором я действительно уверен за свою недалекую жизнь. Мир кипит, и всё меняется. Люди закрывают глаза и упускают возможности, которые не стучат в одни двери дважды. Будь это секс или выяснение отношений, ты пахнешь любовью, благодаря которой я не чувствую себя брошенным котёнком. Не могу найти кучу причин верить такому, как я, но если ты позволишь сжимать твою руку крепче, просыпаться утром и засыпать в твоих объятиях каждую ночь, нас не настигнут те перемены, с которыми мы не справимся. И я хочу, чтобы всю жизнь ты сияла своей прекрасной улыбкой, которая так мне нужна в эту ненастную минуту.
С любовью прямо в сердце от автора, который тебя не заслуживает, но и без тебя не может.