15.0
Весь день я провела за ноутбуком, уткнувшись в лекции и недоделанные задания. Я пыталась сосредоточиться, но мысли постоянно возвращались к вечеру — к тому ужину, к их взглядам, к нашему молчанию. Всё казалось каким-то чужим, и всё же... это было частью нашей новой реальности.
Время пролетело быстрее, чем я ожидала. Когда я взглянула на часы, поняла — нужно срочно собираться. Я выбрала уютный, но всё же элегантный образ: тёплые чёрные колготки, короткую шерстяную юбку, объёмный молочный свитер и ботфорты на каблуке. На шею надела тонкую цепочку, браслет, серьги. Волосы аккуратно накрутила лёгкими локонами — чуть небрежными, но подчёркнуто естественными.
Только я взяла сумочку, как телефон завибрировал на столе. Экран загорелся: Льюис. Я глубоко вдохнула, провела рукой по волосам и ответила:
— Я выхожу, — сказала спокойно, будто внутри всё не переворачивалось от тревоги.
Я накинула пальто и спустилась. Его машина стояла прямо у ворот. Даже через стекло я видела — он сидит с тем же непроницаемым выражением. Не улыбка, не злость. Просто... он.
Я медленно подошла к машине и открыла дверь. Лёгкий холодный ветер скользнул по щеке.
— Привет, — сказала я, садясь на пассажирское сиденье.
Он лишь кивнул.
Мотор работал тихо, в машине играла спокойная инструментальная мелодия. Мы молчали почти всю дорогу. Ни вопросов, ни взглядов. Только редкие касания пальцев, когда я случайно дотрагивалась до переключателя или поправляла волосы.
— Ты... хорошо выглядишь, — наконец сказал он, не отрываясь от дороги.
Я тихо выдохнула:
— Спасибо. Ты тоже.
Снова пауза. Потом он вдруг, почти шёпотом, добавил:
— Я не хотел, чтобы всё вышло так.
Я опустила глаза.
— Я тоже. Но, видимо, иногда эмоции говорят раньше, чем голова.
Он повернул к дому, где жили Энтони и Линда.
— Надеюсь, сегодня всё пройдёт спокойно, — сказал он чуть жёстче, чем хотел.
— Если ты тоже будешь спокоен, то и я не сорвусь, — ответила я, уже без улыбки.
Машина замерла у ворот. Мы оба выдохнули почти одновременно.
— Пошли? — спросил он.
Я кивнула. И вышла первой.
Мы подошли к двери. Он нажал на звонок, и уже через пару секунд открыл Энтони.
— О, вы приехали! — тепло улыбнулся он и слегка приобнял Льюиса, а потом посмотрел на меня. — Ты, должно быть, Элара? Очень приятно наконец познакомиться.
Я кивнула и вежливо улыбнулась:
— Спасибо за приглашение.
— Линда на кухне, почти всё готово. Проходите!
Мы зашли в дом. Он был уютным, сдержанным, с тёплым светом и ароматом пряностей и чего-то мясного. Но даже атмосфера уюта не снимала напряжения, которое буквально висело между мной и Льюисом.
Он всё ещё был сдержан. Ни касаний, ни привычного взгляда, ни намёков на близость. Я тоже держала дистанцию. Мы были как две тени рядом, которые делают вид, что всё в порядке.
— Вы вместе давно? — вдруг спросила Линда за ужином.
— Достаточно, — ответил Льюис коротко, не глядя на меня.
Я чуть напряглась, но промолчала.
— Вы такая красивая пара, — добавила она, улыбаясь. — Правда, иногда слишком красивые люди слишком упрямы.
Я чуть усмехнулась, подняв брови:
— С этим у нас проблем нет. У нас всё идеально. Особенно когда не говорим.
Энтони фыркнул от смеха, а Льюис резко посмотрел на меня. Но ничего не сказал.
Напряжение росло. Даже в простых фразах слышались иглы. Даже в взглядах — вопросы без ответов.
И я знала: этот ужин закончится, но разговор между нами только начнётся.
— Элара, а ты где учишься? — первым спросил Энтони, отложив вилку. — Мы с Линдой вот совсем ничего о тебе не знаем. Льюис держит всё в секрете.
Я чуть улыбнулась, стараясь не показать, как напряглась.
— В Лондоне. Бизнес и менеджмент. Сейчас второй курс.
— Серьёзно? — удивлённо подняла брови Линда. — Это же довольно тяжело. Тем более рядом с таким графиком у... твоего молодого человека.
— Ну, стараюсь как-то совмещать, — я коротко посмотрела на Льюиса, но он откинулся в кресле и молча жевал. Даже не пытался вставить хоть что-то.
— Ты живёшь в общежитии или...? — продолжил Энтони.
— Сейчас уже нет, — аккуратно ответила я. — Я переехала к Льюису. Недавно.
Линда слегка приподняла уголки губ, но её взгляд был внимательным.
— О, вот как. А ты давно в Лондоне?
— Почти с детства. Сначала с родителями, потом уже одна.
— И родители остались там? — тихо спросил Энтони.
Я чуть опустила глаза и сдержанно кивнула.
— Их нет.
Наступила секундная пауза. Линда быстро перевела тему, почувствовав напряжение:
— А как вы познакомились? Это Льюис тебя где-то перехватил или... наоборот?
На этот раз я чуть хмыкнула, но ответила:
— Можно сказать, случайно. Просто... совпало.
— Совпадения — это судьба, — улыбнулся Энтони. — Иногда даже если кто-то из вас ещё этого не понял.
Я снова взглянула на Льюиса. Он всё так же молчал, не глядя в мою сторону.
И от этого за столом снова стало тесно. Не от слов. От молчания.
Линда будто чувствовала эту тишину — она осторожно улыбнулась и налила себе ещё немного воды, разбавляя атмосферу:
— Знаешь, Элара, ты очень красивая девушка. У тебя очень... утончённая внешность. Думаю, тебе бы подошла модельная карьера. Ты когда-нибудь об этом задумывалась?
— Спасибо, — я вежливо улыбнулась. — Нет, если честно, не особо. Я больше про стратегию и аналитику.
— О, серьёзный подход, — кивнул Энтони. — А ты, Льюис, как думаешь?
Он наконец поднял взгляд и чуть напряг губы, будто не знал, что сказать.
— Думаю, она может быть кем угодно, если захочет.
Но даже в этой фразе было слишком много холода. Не то чтобы злость. Но отстранённость, которую сложно было не заметить.
— Льюис в последнее время стал... немного сдержанным, — вставила Линда, не то шутя, не то проверяя. — Видимо, стареет.
Он усмехнулся, но не более. Я отвела взгляд, делая вид, что режу еду. Внутри всё сжималось. Ни одной попытки загладить вчерашнюю ссору. Ни намёка на разговор.
Когда основное блюдо закончилось, Энтони вдруг произнёс:
— Мы собираемся в Швейцарию на следующей неделе, у нас там будет мероприятие. Льюис, ты говорил, что не уверен. А ты, Элара, ты бы хотела поехать?
Я чуть опешила от неожиданного вопроса. Посмотрела на Льюиса — но он был всё таким же молчаливым.
— Я... не знаю. Зависит от учёбы, — сказала я спокойно. — И от Льюиса.
Он медленно поднял глаза и впервые за ужин посмотрел прямо в мои.
— Делай, как хочешь, — сказал он. — Это твоя жизнь.
И в этот момент я поняла: да, вчерашнее всё ещё висит между нами. Но сегодня... он тоже начал игру в равнодушие. И мне было обидно.
Я выпрямилась и сдержанно улыбнулась:
— Тогда я подумаю.
Льюис и Энтони, встав почти одновременно, направились в гостиную — отец явно хотел обсудить грядущий сезон, ведь до первой гонки оставалось три недели. Я услышала, как Энтони упомянул что-то про новую трассу, а Льюис кивнул в ответ, будто только это его сейчас и волновало.
Я осталась на кухне вместе с Линдой, и мы в тишине начали расставлять десертные тарелки и чашки. Она двигалась спокойно, с привычной грацией женщины, которая умеет держать атмосферу в доме под контролем. Но всё же... она была слишком наблюдательной, чтобы не заметить.
— Вы поссорились? — внезапно спросила она, не глядя на меня, перекладывая печенье на блюдо.
Я немного вздрогнула от её прямоты, но быстро собралась.
— Немного, — честно ответила я, осторожно ставя чашку на поднос. — Бытовые мелочи.
— Хм, — она слегка приподняла бровь и всё же посмотрела на меня. — Льюис не из тех, кто переживает из-за бытовых мелочей. У него... другой ритм восприятия.
Я промолчала. Линда улыбнулась чуть мягче.
— Но он переживает. Только никогда не покажет. Слишком упрямый и гордый. Как его отец.
Я слабо усмехнулась, накрывая чайник салфеткой.
— Да, заметно.
— Ты ему нравишься, Элара, — сказала она уже тише. — Но вы оба будто забыли, что в отношениях бывает не только страсть, но и диалог.
Я посмотрела на неё. Она не осуждала. Просто говорила то, что видела.
— Не давайте тишине победить, — добавила Линда и, взяв поднос, кивнула в сторону гостиной. — Пошли. Пока они там не начали спорить, кто из них лучше водит.
Мы вышли с Линдой из кухни, и её слова не выходили у меня из головы. Не давать тишине победить. Она была права — мы с Льюисом будто бы ушли в разные стороны, каждый в своих мыслях, эмоциях, в своём упрямстве.
В гостиной Льюис сидел в кресле, скрестив ноги, а Энтони что-то живо объяснял, жестикулируя руками. Видимо, обсуждали детали болида, потому что Льюис слегка кивал, но взгляд его скользнул ко мне в тот момент, когда я вошла. Взгляд был холодный, но я знала его слишком хорошо, чтобы не заметить, как он будто бы задержался на мне чуть дольше.
Линда поставила поднос с десертами на кофейный столик, я — чайник.
— Давайте немного сладкого, прежде чем вы окончательно начнёте спорить, — сказала она с лёгкой улыбкой.
Энтони откинулся назад и усмехнулся:
— Это не спор, это... дискуссия двух профессионалов.
— Конечно, — протянула Линда, — с одинаково упрямыми характерами.
Я налила чай в чашки и протянула одну Льюису. Он взял её молча, наши пальцы слегка коснулись, но никто ничего не сказал.
Напряжение между нами всё ещё витало в воздухе — тонкое, острое. Даже Энтони и Линда это чувствовали, но не говорили ничего. Казалось, все старались вести себя как обычно, но под поверхностью происходило что-то совсем иное.
Когда десерт был почти съеден, Льюис встал первым.
— Нам пора, — сказал он, взглянув на отца, затем на Линду и, наконец, — на меня.
Я лишь кивнула, и, попрощавшись, мы вместе вышли. На улице уже стемнело, и в машине всё ещё царила та же тишина. Только теперь она стала тяжелее.
~
Мы ехали в полной тишине. Ни музыки, ни слов. Только шум дороги и редкие вздохи, которые выдавали напряжение в салоне. Я смотрела в окно, будто в темноте за стеклом могла найти что-то легче, чем это молчание между нами.
— Ты сердишься? — наконец тихо спросил он, не глядя на меня.
— А ты? — я повернула голову, стараясь держать голос ровным.
Он сжал руль чуть крепче.
— Я просто... не понимаю, зачем делать из мелочи проблему.
Я усмехнулась.
— Мелочи? Ты взбесился из-за игрушки. Обычной мягкой игрушки. Это не о подарке, Льюис. Это о реакции.
Он резко затормозил перед светофором.
— Я ревную, ладно? — сказал он жёстко. — Я не привык видеть тебя с кем-то ещё, даже если это просто благодарность за помощь.
Я молчала. Но внутри стало чуть легче — не от его слов, а от того, что он вообще что-то сказал.
— Ты мог просто сказать это, а не устраивать сцену, — выдохнула я.
Он наконец посмотрел на меня. Долго.
— Я тоже учусь, Элара. Сложнее, чем может показаться.
Светофор сменился, но он не тронулся сразу. А я просто кивнула.
— Тогда учись со мной, а не против меня.
И он поехал. Не быстро. Как будто в этот раз хотел запомнить каждый поворот по дороге домой.
Когда мы подъехали к дому, он снова замедлил ход, притормозив прямо у ворот. Я уже тянулась к ручке, но он вдруг заговорил:
— Знаешь, мне не всё равно. Не только из-за ревности... Просто когда вижу, как кто-то другой может заставить тебя улыбнуться — мне становится не по себе.
Я застыла, всё ещё держась за дверцу.
— Но ты сам отталкиваешь, Льюис, — тихо сказала я. — А потом злишься, что кто-то другой оказался рядом в момент, когда тебя не было.
Он молчал. Только руки на руле снова напряглись.
— Мне тяжело... показывать, что мне важно, — признался он после паузы. — Но ты — не просто кто-то. И я знаю, что иногда порчу всё. Просто... не уходи, хорошо?
Я повернулась к нему, внимательно глядя в глаза.
— Я не ухожу. Но если ты хочешь, чтобы я была рядом — не закрывайся от меня.
Как только мы зашли в дом, я сняла пальто и молча повесила его на вешалку. Я чувствовала, как он идёт за мной, не отставая ни на шаг. Атмосфера была всё ещё напряжённой, и даже лёгкий запах кофе с кухни не смягчал этого ощущения.
Когда я уже повернула к лестнице, Льюис вдруг тихо, но отчётливо спросил:
— Ты снова будешь спать отдельно?
Я остановилась. Не потому что не знала ответа — скорее потому что сама не была уверена, чего хочу. Я медленно обернулась и посмотрела на него. Он стоял на несколько ступенек ниже, руки в карманах, взгляд — усталый, но прямой.
— А ты хочешь, чтобы я спала рядом? — спросила я, сдержанно.
Он подошёл ближе, теперь уже почти вплотную:
— Я хочу, чтобы ты перестала убегать от меня. Даже в пределах одного дома.
Несколько секунд — и между нами снова повисло то самое напряжение, но теперь оно было совсем другим. Не из злости. А из чего-то, что мы оба пока боялись признать вслух.
Я медленно вдохнула и подняла глаза, встречаясь с его взглядом. Он не отводил его ни на секунду — будто всерьёз ждал ответа, и, возможно, впервые за всё время без намёков, без иронии.
— Я не убегаю, — прошептала я. — Просто... иногда мне нужно время. Чтобы всё уложить. Чтобы не сорваться.
— А если я сорвусь первым? — спокойно сказал он, и это прозвучало куда ближе, чем я ожидала.
Я не знала, что ответить. В груди сдавило от тех слов, и всё же я почувствовала, как шагнула к нему ближе. Сама, без слов. Он протянул руку, аккуратно коснулся моего запястья.
— Пошли наверх, — тихо сказал он. — Только в этот раз, не в гостевую.
Я ничего не ответила. Просто кивнула. Мы молча поднялись по лестнице. В комнате было полутемно, только слабый свет с улицы пробивался сквозь шторы. Я подошла к кровати, сняла серёжки, и почувствовала, как он стоял сзади, почти вплотную. Не делал ничего, просто был рядом.
— Я не умею быть идеальным, Элара, — вдруг произнёс он. — И, наверное, никогда не буду. Но я хочу, чтобы ты осталась. Сегодня. И дальше.
Я развернулась, посмотрела на него и прошептала:
— Я тоже не идеальна. Но я останусь.
Мы просто молчали, будто боялись, что любое слово снова разрушит хрупкий мир между нами.
Он всё ещё стоял напротив меня. Свет из окна мягко освещал его лицо, тени ложились на скулы и ключицы. Молчание тянулось — но не было неловкости. Только что-то тихое, напряжённое, как будто воздух стал гуще.
Льюис сделал шаг ближе, не отрывая от меня взгляда, и его пальцы скользнули по моему предплечью, медленно, будто спрашивая разрешения. Я не отстранилась. Он поднял руку выше, провёл кончиками пальцев по линии шеи и остановился на щеке.
— Ты даже не представляешь, как сильно мне этого не хватало, — его голос был чуть хриплым, будто сдерживал больше, чем хотел показать.
Я не ответила. Мои пальцы сами нашли его запястье, ладонь. Я потянулась ближе, ощущая, как между нами исчезает расстояние. Он наклонился, коснулся губами моей шеи — медленно, чуть дольше, чем просто мимолётный жест. Его рука скользнула по моей талии и прижала ближе.
Я услышала, как он прошептал:
— Ты сводишь меня с ума.
В следующий момент он поцеловал меня — не спешно, но и не сдержанно. Это был не первый поцелуй, но в нём было то, чего не было раньше: жадность. Его руки обвили меня крепче, губы стали требовательнее. Я почувствовала, как дрожит грудная клетка, как в животе закручивается знакомый узел.
Мы не отрывались друг от друга. Его поцелуи опускались всё ниже — к ключице, к плечу, пока он не прижался ко мне всем телом, шепча моё имя на ухо.
— Скажи, если не хочешь, — прошептал он, зарываясь носом в мои волосы.
— Я хочу, — выдохнула я.
И в тот момент между нами уже не осталось ни страхов, ни недосказанности. Только он, я — и ночь, которая только начиналась.
~
Утро наступило мягко — солнце пробивалось сквозь шторы, окрашивая комнату в тёплые золотистые оттенки. Я медленно открыла глаза, почувствовав приятную тяжесть его руки на своей талии. Он лежал вполоборота ко мне, лицо спокойно, дыхание ровное и глубокое. Его грудная клетка медленно поднималась и опускалась — Льюис всё ещё крепко спал.
Я чуть повернулась, стараясь не разбудить, и на мгновение просто наблюдала. Как расслабленно он выглядит. Словно в эти минуты он действительно мог позволить себе быть уязвимым. Ни гонок, ни камер, ни напряжения — только тишина и утро.
Медленно, чтобы не потревожить, я провела пальцами по его плечу, по линии шеи... Он чуть шевельнулся, но не проснулся. На его губах появилась еле заметная улыбка — возможно, видел сон. Или почувствовал, что я рядом.
— Даже во сне ты упрямо игнорируешь, что я проснулась, — прошептала я, наклоняясь ближе.
Но он лишь тихо вздохнул, не двигаясь.
Я взяла его ладонь, сплела наши пальцы, и снова уткнулась носом ему в плечо. Пусть спит. Пусть будет это утро без лишних слов. Потому что всё важное уже и так происходит — в тишине, между дыханием и прикосновениями.
Он немного шевельнулся — может, от света, может, от моего дыхания у него на плече. Его пальцы чуть сильнее сжали мою руку, и спустя пару секунд Льюис медленно открыл глаза. Немного сонные, чуть прищуренные, но такие же тёплые и цепкие, как всегда.
— Ты наблюдала за мной, да? — хрипло пробормотал он, уголки губ приподнялись в той самой лукавой полуулыбке.
— Ну, хоть кто-то должен следить за твоей красотой по утрам, — спокойно ответила я, пряча улыбку в его плечо.
— А ты уверена, что хочешь видеть меня таким неидеальным каждое утро? — тихо спросил он, притянув меня ближе.
— Ну, знаешь... если это "неидеально", то я могу терпеть, — прошептала я, цепляя пальцами его косичку.
Он чуть отстранился, посмотрел на меня сверху вниз и, не говоря ни слова, просто накрыл мои губы медленным, ленивым, почти сонным поцелуем. Не требовательным — тёплым, уверенным. И в этом утре не было ни ссор, ни ревности, ни скрытых обид. Только он. Только я. Только дыхание, запутанные волосы и тихое "оставайся ещё минутку".
— Ещё минутку? — переспросила я, глядя на него снизу вверх, а он в ответ кивнул, не отпуская меня из объятий.
— Всего одну. — Льюис закрыл глаза и положил подбородок мне на макушку.
Мы лежали молча. Я слышала, как бьётся его сердце — ровно, уверенно, спокойно. Мне не хотелось двигаться вообще. Никуда не спешить, ни о чём не думать. Просто быть рядом. В этом моменте.
— Элара... — вдруг сказал он, почти шепотом, но слишком серьёзно, чтобы не заметить.
Я приподняла голову:
— М?
Он посмотрел прямо в глаза:
— Я не знаю, что будет дальше. Но я хочу, чтобы ты была рядом. Всерьёз.
Сердце слегка екнуло. От неожиданности, от слов, от него самого.
— Я ведь уже рядом, разве нет? — ответила я с тихой улыбкой, хотя внутри было слишком много эмоций.
Он чуть сжал мою руку:
— Тогда не уходи. Даже если будет трудно.
Я только кивнула. Не было смысла говорить "обещаю" — он и так знал.