14.0
Прошёл месяц..
Казалось, только вчера я распаковывала чемодан в комнате общежития, волнуясь перед первой лекцией. А теперь... всё. Программа закончилась. Впереди — Лондон.
Я смотрела на вещи, аккуратно разложенные на кровати, и не могла поверить, что всё это время Льюис был рядом. В Португалии. Со мной. Он не говорил, что останется на весь срок — просто появился в тот день у входа в общежитие и с тех пор... не исчезал.
Он не вмешивался в мою учёбу, но был рядом. Ждал после занятий, гулял со мной по Лиссабону, смеялся с моими друзьями, терпел мои вспышки, ревность, тишину. Иногда мы ссорились, иногда — сближались так, что казалось, между нами нет ни одного не сказанного слова. Но всё равно это было сложно. Очень.
И вот теперь я снова собираю чемодан. Только теперь не в одиночку. Он лежал на кровати, скрестив руки за головой, наблюдая за мной в своей манере — спокойно, уверенно, будто знал, что я всё равно останусь.
— Ты всё? — его голос был сонный, низкий.
— Почти. — я закрыла чемодан и села рядом. — Завтра в обед вылет.
Он медленно поднялся, подошёл ближе и сел рядом, притянув меня к себе за талию.
— Хочешь остаться ещё?
Я молча кивнула. Очень хотелось. Но Лондон ждал. Ждала учёба, жизнь, и, возможно, ответы, которых мы до сих пор так и не нашли.
— Тогда просто сделай так, чтобы я туда вернулась не одна, — сказала я, прижавшись к его плечу.
Он не ответил. Но мне и не нужно было. Я знала, что он услышал.
Утро было тихим...
Чемодан уже стоял у двери, а я сидела на подоконнике с чашкой кофе, наблюдая, как медленно просыпается город. Лиссабон. Я почти не хотела дышать, чтобы не спугнуть это ощущение покоя. За месяц он стал мне домом.
Льюис стоял за моей спиной, молча, но я чувствовала его взгляд. Он подошёл ближе и обнял меня сзади, прижав подбородок к моему плечу.
— Всё готово? — спросил он тихо.
— Ага. Только внутри — совсем не готово.
Он ничего не сказал, только чуть крепче сжал объятие. Мы не говорили вслух о том, что будет дальше. Но молчание говорило само за себя: это больше, чем просто "что-то было в Португалии".
На такси до аэропорта он почти не говорил. Только держал меня за руку. А я всё смотрела в окно и думала: а что, если он не поедет со мной?
Когда мы вышли из машины, он помог мне достать чемодан, поправил ремень сумки на моём плече... и вдруг сказал:
— Я купил билет на этот же рейс.
Я подняла на него взгляд.
— Серьёзно?
Он усмехнулся:
— Я обещал, что ты не вернёшься одна.
И я, кажется, впервые за всё это время выдохнула по-настоящему спокойно.
~
Мы стояли у зоны регистрации. Люди проходили мимо, торопились, кто-то улыбался, кто-то раздражённо спорил с персоналом. А я просто смотрела на него.
На Льюиса. Моего.
Он держал руку на моей талии, иногда поглаживая большим пальцем мою спину. Это было успокаивающе. Почти как будто он знал — внутри меня всё крутится и скручивается от мыслей: что будет дальше, когда вернёмся в Лондон?
— Ты точно готов к этому? — спросила я, чуть тише обычного.
— К чему? — он посмотрел на меня серьёзно.
— Ко мне. К тому, что дальше всё может стать настоящим.
Он усмехнулся.
— Элара, всё уже настоящее. Разве ты этого не чувствуешь?
Я слабо улыбнулась.
— Просто раньше всё было здесь. В другом городе, в другом ритме. Сейчас всё вернётся... в твою реальность.
Льюис медленно кивнул, а потом резко и уверенно потянул меня ближе и прошептал у самого уха:
— Тогда сделаем мою реальность такой, где ты — часть её.
И да, может, мы просто стояли в очереди, и люди сзади начали раздражённо переминаться, но я ничего этого не слышала. Только его. Только нас.
Самолёт мягко покачнулся, когда мы взлетали. Я сидела у окна, глядя, как Лиссабон медленно исчезает под облаками. Всё, что было здесь за этот месяц, — люди, улицы, пары под фонарями, шум трамваев, университет, общежитие, вечера с Льюисом — всё казалось таким живым... и одновременно уже прошлым.
Льюис сидел рядом. На нём была его любимая чёрная толстовка, капюшон спущен, волосы аккуратно заплетены. Он что-то печатал в телефоне — как обычно, в деловом режиме. Но стоило мне повернуться к нему, он отложил его и посмотрел прямо на меня.
— Всё нормально? — спросил он.
— Просто думаю, — я пожала плечами. — Это всё... как будто слишком быстро прошло.
— Иногда самое важное происходит быстро, — ответил он спокойно, взял мою руку и переплёл пальцы. — Но это не значит, что всё закончилось.
Я кивнула.
— Лондон — это другая энергия. Другое давление. Мы там... мы будем другими.
— Нет, — тихо сказал он. — Мы там будем теми же. Просто в другом городе.
Я положила голову ему на плечо. Сердце снова било чуть быстрее, но не от страха. А от того, что он здесь. Рядом. Он поцеловал меня в висок, и в этом прикосновении было всё — спокойствие, уверенность и будто бы обещание, которое он не говорил вслух.
Мы летели домой. Вместе.
Самолёт уже шёл на снижение, и за окном начали проступать очертания Лондона. Пасмурное небо, серые крыши домов, и та самая атмосфера, от которой не спрячешься — в ней чувствовалась реальность, суета и... что-то родное.
Льюис сжал мою ладонь чуть сильнее.
— Соскучилась по Лондону? — спросил он, повернув голову ко мне.
— Даже не знаю, — честно ответила я. — Здесь другая я. Там — другая. Но с тобой, может, и не так страшно.
Он усмехнулся.
— Смотри, что скажешь потом, когда папарацци у подъезда будут дежурить.
Я закатила глаза.
— Ну, ты же всё ещё за приватность. Значит, никто не узнает.
— Возможно, — его голос стал тише. — Но, может, я больше не хочу всё скрывать. Может, я хочу... чтобы видели.
Я удивлённо на него посмотрела, но он уже снова смотрел в иллюминатор, как будто не сказал ничего важного. Хотя внутри меня эти слова эхом отдались так, что дыхание на секунду сбилось.
Мы приземлились мягко, и вскоре шли по трапу, снова в толпе людей, снова под вспышками камер, которые начали щёлкать, стоило кому-то узнать Льюиса. Он всё сделал спокойно: слегка прикрыл меня, натянул капюшон и склонился ближе к моему уху:
— Добро пожаловать домой, Элара.
И это прозвучало так... по-настоящему.
Спустя время мы уже были у моей квартиры. Машина остановилась у знакомого подъезда, и я вздохнула — всё-таки возвращение в реальность немного давило. Чемодан стоял у ног, а Льюис, всё ещё сидя за рулём, молчал. Казалось, он не спешил прощаться.
— Ну вот, — я попыталась сказать с лёгкостью. — Приехали.
Он повернулся ко мне и просто посмотрел. Без улыбки, но с каким-то выражением в глазах, от которого внутри всё потеплело.
— Я провожу, — коротко сказал он и вышел из машины.
Я кивнула и пошла вперёд, чувствуя, как он идёт рядом. У двери в подъезд остановились. Я уже хотела набрать код, как Льюис вдруг осторожно взял меня за руку.
— Ты знаешь... Я был с тобой в Португалии потому что хотел быть. И не только потому, что сезон закончился. Просто... я соскучился. Сильно.
Я смотрела на него и молчала. Потому что сердце билось слишком громко, а слова, кажется, застряли где-то в горле. Вместо этого я сделала шаг ближе, поднялась на носки и коротко поцеловала его в щёку.
— Спасибо, что был. Правда.
Он кивнул, отпуская мою руку.
— Увидимся?
— Конечно, — я улыбнулась. — Это Лондон, ты ж всё равно не сможешь не объявиться.
— Ты правa. Я теперь... часто объявляюсь, где не планировал.
Мы ещё пару секунд стояли, потом я открыла дверь и шагнула внутрь. А он стоял у подъезда, пока дверь не закрылась.
Спустя пару дней.
Погода в Лондоне, как обычно, была пасмурной. Я выходила из здания колледжа, слегка прижавшись подбородком к вороту пальто — ветер был прохладным. На мне был тёплый серый шарф и тяжёлый рюкзак, в котором гремели папки с распечатками.
Я уже собиралась достать наушники, как у обочины плавно остановилась тёмная машина. Стекло опустилось... и я услышала до боли знакомый голос:
— Девушка... может, вас подвезти?
Я чуть не закатила глаза, но всё же улыбнулась. Он сидел за рулём, чуть наклонившись, и смотрел прямо на меня. Чёрная кофта, кепка, лёгкая ухмылка.
— Серьёзно? — я сделала шаг ближе. — Ты теперь так знакомишься?
— А вдруг сработало бы, если б я был незнакомцем? — Льюис усмехнулся, открыл дверцу. — Садись. Я тебя до дома довезу. Или, может... не совсем до дома.
Я чуть прищурилась:
— Это был намёк?
Он кивнул, уже заведя машину, как только я захлопнула дверь.
— Возможно. Просто подумал... Может, пора? Ты всё равно почти всегда у меня.
— Ты предлагаешь мне переехать? — я рассмеялась, хотя сердце застучало чаще.
— Нет, я не предлагаю, — он посмотрел на меня в упор. — Я хочу, чтобы ты захотела. Потому что я хочу, чтобы ты была рядом. Всегда.
Тишина повисла между нами. Машина тронулась с места. А я сидела, глядя в окно, но чувствовала на себе его взгляд — и внутри всё медленно, но уверенно начинало меняться.
Мы ехали в тишине, но она не была неловкой — скорее, наполненной. Внутри у меня всё ещё звучали его слова: «Я хочу, чтобы ты была рядом. Всегда.»
Я украдкой смотрела на него. Он выглядел спокойным, но я чувствовала напряжение. Как будто сам не знал, как я отреагирую.
Когда мы подъехали к моему дому, он выключил двигатель, повернулся ко мне и мягко спросил:
— Ну так?.. Что скажешь?
Я вдохнула поглубже и, не глядя на него, кивнула:
— Да... я согласна.
— Правда? — его глаза вспыхнули, как будто он не ожидал услышать это сейчас.
Я посмотрела на него, приподняв бровь:
— Ты же сам сказал, что почти всегда у тебя. Так почему бы и нет?
Он усмехнулся и, не теряя ни секунды, сказал:
— Отлично. Тогда... собирай вещи. Прямо сейчас. Не будем тянуть.
— Прямо сейчас? — я рассмеялась.
— А зачем ждать, если уже всё решили? — он потянулся, открыл свою дверь. — Пошли, помогу тебе.
И вот уже через минуту мы поднимались по лестнице к моей квартире. А в голове у меня было одно: всё действительно меняется.
Я поставила чемодан на кровать и открыла шкаф. Поначалу даже не знала, с чего начать — будто переезд был чем-то слишком большим, слишком взрослым. Но когда он зашёл в комнату с пакетом для обуви в руках, всё сразу стало легче.
— У тебя тут как в бутике, — усмехнулся Льюис, проведя рукой по вешалкам с аккуратно развешанной одеждой.
— Просто порядок, — я улыбнулась. — А не хаос, как у некоторых.
Он сделал вид, что обиделся, но тут же спросил:
— А ты вообще знаешь, куда переезжаешь?
Я повернулась к нему, приподняв бровь:
— Ну, вроде бы в твой дом... если ты не передумал.
— Не передумал. Но есть кое-что. — Он облокотился на дверной косяк. — В этом доме раньше жил актёр, который играл Джеймса Бонда. Причём не один, а самый настоящий — Шон Коннери.
— Серьёзно? — я застыла с рубашкой в руках.
— Да, я купил этот дом пару лет назад. Тогда мне просто понравился стиль. А потом сосед рассказал. Типа «Бонд жил здесь, детка». — Он усмехнулся. — Я не придал значения. Но, если подумать, в доме и правда есть своя... атмосфера.
— И ты решил затащить меня в логово Бонда? — я фыркнула.
— Ага. Только без шпионских штучек. Разве что кроме одной — ты у меня под наблюдением.
Я бросила в него свёрнутым полотенцем. Он поймал, засмеявшись, и подошёл ближе, помогая сложить вещи. Всё казалось одновременно суматошным и очень правильным.
Мы действительно это делаем.
— Ты точно готова? — спросил он, когда мы уже стояли у двери с чемоданами.
Я кивнула, чуть взволнованно улыбаясь.
— Не уверена, что вообще осознаю, что происходит. Но... да. Готова.
Он взял у меня чемодан, будто и не чувствовал его веса, и направился к машине. Я ещё раз оглядела комнату — не потому, что скучала, просто... как прощание с этапом. С этим маленьким пространством, в котором было столько всего — бессонные ночи, звонки с Льюисом, ссоры, слёзы, смех. Всё.
Я закрыла дверь и вышла.
В машине стояла приятная тишина. Льюис держал руль одной рукой, а второй почти не отрывался от моего бедра. Иногда сжимал чуть сильнее, как будто просто хотел быть уверен, что я рядом.
— Ты немного напряжена, — тихо сказал он, не отрывая взгляда от дороги.
— Немного, — призналась я. — Просто это... всё. Ты. Дом. Какой-то совсем новый этап.
— А хочешь по секрету? — Он взглянул на меня на секунду. — Я тоже нервничаю. Я всегда был один. Никто не жил со мной. Даже собака живёт иногда у мамы.
Я рассмеялась.
— Роско — главный в семье.
— Абсолютно, — улыбнулся он. — Но теперь всё будет по-другому.
Мы свернули на подъездную дорожку. Дом действительно выглядел как киношный — с чёрными воротами, аккуратными живыми изгородями, и роскошным фасадом, подсвеченным уличными фонарями. И при этом — уютный.
— Добро пожаловать домой, — сказал он, выключая двигатель. — Теперь и твой.
~
Мы вошли в дом, и первое, что я почувствовала — это тепло. Не физическое, а атмосферное. Дом был стильный, просторный, с панорамными окнами и сдержанным, но дорогим интерьером. Он не выглядел, как музей, в котором боишься лишний раз вздохнуть — он был живым. Домом, в котором действительно можно было жить.
— Вау... — только и выдохнула я, проходя вперёд, чтобы всё разглядеть.
Льюис засмеялся сзади:
— Я рад, что тебе нравится.
— Это даже мягко сказано.
Он показал кухню, гостиную, террасу... но когда он открыл дверь в гардеробную — у меня челюсть чуть не упала. Там был целый мир. Стеллажи, полки, ящики, бесконечные ряды кроссовок, костюмов, спортивной одежды... и, конечно, витрина с часами. Настоящая коллекция — каждые в своей бархатной ячейке, подсвеченные мягким светом.
— Это всё... твои? — спросила я, подойдя ближе.
— Угу. Ну, теперь и твои тоже, — он пожал плечами. — Если хочешь что-то носить — носи.
Я повернулась к нему с хитрой улыбкой:
— Ну, тогда я официально заявляю, что эта гардеробная теперь моя. Я буду носить всё. И особенно — твою коллекцию часов.
Он приподнял брови:
— Всё?
— Абсолютно. Особенно те, что выглядят неприлично дорогими, — хмыкнула я.
— У тебя хорошие вкусы, — усмехнулся он. — Только предупреждаю: однажды кто-то спросит, откуда у тебя Richard Mille за полмиллиона, и ты будешь вынуждена сказать: «Это из моего шкафа».
Я рассмеялась и обняла его, положив голову на грудь.
— Мне с тобой не нужны полмиллиона. Мне достаточно просто быть здесь.
Вечер накрывал дом мягким янтарным светом заката. Мы устроились в гостиной — Льюис разложил на столе еду, которую заказал, а я включила плейлист на колонке. Тихо играла музыка, а за окнами уже мерцали огоньки города. Я сидела в его спортивной кофте, которую случайно нашла в гардеробе — мягкая, тёплая, с лёгким запахом его парфюма.
— Ну что, как тебе быть официально переехавшей? — спросил он, подтянув меня ближе к себе на диване.
— Честно? Странно... но приятно, — улыбнулась я. — Будто всё это не совсем реально.
Он посмотрел на меня внимательно, не спеша, будто разглядывая.
— Реально. Ты тут. Со мной. И, знаешь... я уже не хочу, чтобы ты куда-то уходила.
Его рука скользнула на мою талию, чуть сильнее притягивая к себе. Сердце у меня забилось чаще. Я подняла глаза и встретилась с его взглядом — в нём было всё: и тепло, и желание, и то самое притяжение, которое с первого дня только нарастало между нами.
— Уверен, что справишься со мной каждый день? — тихо спросила я, не отрываясь от него.
Он наклонился ближе, пока между нами не осталось ни сантиметра:
— Справлюсь. Но не обещаю быть спокойным. Особенно... — его голос стал ниже, — ...если ты продолжаешь носить мои вещи и вот так смотреть.
Я лишь улыбнулась и не ответила. Потому что его губы уже были на моих. Нежно, но с той самой настойчивостью, что пробирает до мурашек. Он притянул меня к себе, и в этот момент весь мир будто исчез. Только мы, дыхание, прикосновения... и никуда не спешащий вечер, который обещал перерасти во что-то большее.
Прошла неделя...
Я вернулась домой ближе к вечеру. В руках у меня была мягкая игрушка — плюшевый медвежонок с маленькой биркой на шее, где было написано: "Спасибо за помощь, ты лучшая." Подарок был от парня с курса, которому я недавно помогла с проектом. Обычная благодарность. Мне даже немного неловко было принимать, но он буквально всучил его перед всеми, и мне пришлось улыбнуться.
Я зашла в дом, сняла обувь и с порога крикнула:
— Я дома!
Из гостиной послышался голос Льюиса:
— Что это у тебя?
— А? — я чуть замялась, показывая мишку. — Подарок. Один парень с курса дал. За то, что я ему помогла с презентацией.
Он поднялся с дивана, посмотрел на игрушку, потом на меня.
— Ты часто принимаешь подарки от других парней?
Я удивлённо вскинула брови.
— Это что, допрос?
— Нет, просто спрашиваю. Мне не особо нравится, когда кто-то проявляет к тебе особое внимание, особенно такие... — он махнул рукой в сторону игрушки, — жесты.
— Льюис, ты серьёзно? Это просто плюшевый мишка. Он даже не знает, где я живу!
— А я не говорю, что он виноват. Меня бесит, что ты улыбаешься, когда рассказываешь об этом. — Его голос стал холоднее. — Иногда ты будто забываешь, с кем живёшь.
— Слушай, я не собираюсь оправдываться за каждый комплимент или подарок, — резко сказала я. — Ты хочешь контролировать всё, даже мои эмоции?
— Я просто не хочу делить тебя с кем-то ещё, — отрезал он.
— Тогда тебе нужен не человек, а витрина, — бросила я и, не дожидаясь его ответа, развернулась и пошла наверх.
Я не услышала, пошёл ли он за мной. Открыла одну из свободных комнат и без слов захлопнула за собой дверь. Опустила мишку на подушку и села на край кровати. Сердце стучало громко.
И только тогда я поняла, как сложно стало рядом с ним, когда чувства начали становиться слишком настоящими.
~
На следующий день я проснулась поздно — на часах было почти 11. Тело казалось ватным, а в голове — пустота, как будто я спала слишком долго и при этом не выспалась вовсе. Я медленно встала с кровати, поправив футболку, и зевнула. Сегодня был тот самый ужин. У отца Льюиса, Энтони, и его жены Линды.
Я спустилась вниз, в его футболке, которая давно уже считалась моей пижамой. На кухне было тихо. Ни шума, ни запахов кофе, ни даже звуков с улицы.
— Льюис? — позвала я, заглядывая в каждую комнату. Но дом был пуст. Совсем.
На столе лежала записка. Почерк знакомый — короткий, немного скошенный вправо:
«Я на треке. Надо было срочно встретиться с людьми. Вернусь к вечеру. Л.»
Я сжала бумагу в руках, чуть выдохнув. Ни "извини", ни даже попытки загладить вчерашнюю ссору. Холодно. Ровно. Практично. Всё, как он умеет.
Я налила себе воды и присела за стол. У меня было всего несколько часов, чтобы привести себя в порядок. Но даже не это волновало.
Что я скажу его отцу и мачехе, если мы с Льюисом едва разговариваем?