11.0
Льюис завёл машину, и она мягко рванула вперёд по мокрой дороге. Дождь продолжал барабанить по стеклу, будто не собирался останавливаться. Мы ехали молча, но в этой тишине не было неловкости — наоборот, она казалась уютной. Тепло между нами ощущалось почти физически, несмотря на прохладу в салоне.
Я поёжилась и потянула ворот свитера вверх, прикрывая шею.
— Эм... — я скосила глаза на панель. — У тебя тут есть вообще печка или ты всегда страдаешь в роскоши?
Он хмыкнул.
— Есть, но не уверен, что ты её найдёшь.
Я протянула руку, щёлкнула что-то... потом ещё что-то. Вентилятор включился, но из него дул холод.
— Ага, шикарно. Теперь я просто красиво замёрзну, — пробормотала я.
— Дай сюда. — Он протянул руку, едва не коснувшись моей. Его пальцы быстро нашли нужную кнопку, и буквально через пару секунд из вентиляции повеяло тёплым воздухом.
Я с облегчением вздохнула.
— Спасибо, гений.
— Всегда пожалуйста. Но если ты хочешь — я могу тебя просто греть сам, — с усмешкой сказал он, не поворачивая головы.
— Ага, давай, и заодно врежься в столб, — отшутилась я, но поймала себя на том, что тоже уже улыбаюсь.
Мы ехали дальше, и в какой-то момент я посмотрела в окно — город промелькивал за стеклом, а сердце стучало где-то ближе к горлу. Всё было... необычно. Настояще. И немного опасно. Потому что с каждым днём он всё больше казался мне кем-то близким. Настоящим. Таким, к кому привязываешься.
— Мы почти приехали, — сказал он, выворачивая на мою улицу.
Я кивнула, но не ответила. Просто продолжала смотреть на него. И внутри всё дрожало от чего-то неуловимого.
Машина плавно остановилась у моего подъезда. Дождь всё ещё моросил, и в салоне было приятно тепло. Я расстегнула ремень, но не торопилась выходить. Внутри было как-то... спокойно. Тихо. По-особенному.
Льюис тоже не спешил. Он посмотрел на меня с той самой полуулыбкой, от которой у меня всегда ёкало сердце.
— Спасибо за сегодня, — сказала я, глядя на него. — Было... правда классно.
— Это тебе спасибо, — ответил он чуть тише. — За компанию. И за вождение, конечно.
Я засмеялась.
— Не напоминай, а то начну стесняться.
Он наклонился немного вперёд, как будто хотел что-то сказать, но передумал. И тогда я сама потянулась — и обняла его. Просто, крепко, без слов. На пару секунд.
Он сначала будто удивился, а потом медленно обнял в ответ. Уверенно. Тепло.
— Пока, Льюис, — прошептала я, отстраняясь.
Он кивнул, будто что-то хотел добавить, но промолчал. А я уже взялась за ручку двери, прежде чем передумать.
На следующий день...
Утро. Я спокойно спала, укутавшись в одеяло, и только собиралась перевернуться на другой бок... как вдруг в дверь раздался звонок.
Я сначала просто приоткрыла один глаз. Потом второй. Моргнула.
— Что за... — пробормотала я и с трудом встала с кровати. На часах было чуть за девять. Я в пижаме, с лохматой головой, пошаркала к двери.
— Курьер! — раздался бодрый голос.
Я приоткрыла дверь и чуть не упала от неожиданности.
Передо мной стоял курьер. А рядом с ним... стоял. Огромный. Чёрный.
Плюшевый мишка. Ростом почти с меня.
Он был настолько гигантский, что его лапа касалась потолка подъезда. Я буквально онемела.
— Это... вам. Подпись, пожалуйста, — сказал курьер, протягивая мне планшет.
— А... э... да... — пробормотала я, расписалась и, всё ещё в шоке, посмотрела на медведя.
У него на шее была завязана красная лента, а к ней прикреплена карточка. Я осторожно сняла её:
«Пусть он будет рядом, если вдруг ты решишь снова исчезнуть на две недели.
Он не заменит меня, но он мягче.
— Л.»
Я тихо засмеялась, прикрыв лицо рукой.
— Ты сумасшедший... — прошептала я и прижалась щекой к мягкому боку мишки.
Сердце будто сжалось от тепла.
Я кое-как затянула мишку в квартиру — его лапа цеплялась за дверной косяк, и мне пришлось чуть ли не обнимать его, чтобы протащить внутрь. Он упал на пол с глухим бух, и я уселась рядом, всё ещё в пижаме, и не могла сдержать улыбку.
Этот медведь занимал полгостиной. Он был огромный, нелепый и невероятно... милый.
Я взяла карточку в руки ещё раз, перечитала надпись.
«Он не заменит меня, но он мягче».
У меня вдруг защемило в груди. Эта его лёгкая подача, всегда с намёком, с полуулыбкой — а внутри столько чувств, которых он просто так не показывает.
Я машинально достала телефон и написала:
— Ты ненормальный. Но этот медведь... он идеальный. Спасибо.
Ответ пришёл почти сразу:
— Рад, что он понравился. Хотя, если хочешь, в следующий раз приеду сам. И мягкость проверим на месте.
Я закатила глаза, но всё равно не сдержалась и рассмеялась.
Потом положила телефон, притянула мишку ближе и положила голову ему на живот.
— Чёрт, — тихо сказала я. — А ведь кажется... я действительно влюбляюсь.
Спустя неделю...
Эти дни прошли как в тумане. Мы переписывались каждый день, он писал с утра, писал вечером. Спрашивал, как прошёл мой день, скидывал свои фото, делился какими-то случайными моментами. Всё было... спокойно. Удивительно спокойно. Даже слишком.
Но вот уже третий день — тишина. Ни сообщений, ни звонков. Ноль.
Я пыталась не загоняться. Мол, у него график, он взрослый человек, не обязан отчитываться. Но чем дольше продолжалась эта тишина, тем сильнее внутри нарастало странное беспокойство. Что-то было не так.
И вот в пятницу утром, когда я просто листала новости, на одном глянцевом портале всплыло фото. Заголовок броский, почти кричащий:
"Льюис Хэмилтон замечен в Ницце с таинственной брюнеткой. Новая любовь?"
На фото он — в тёмных очках и сдержанном костюме. И она — высокая, ухоженная, красивая. Шли рядом. Не держались за руки. Но... близко.
Я просто уставилась в экран. Сначала — ничего. Потом — как будто удар. Где он? Почему не написал? И кто она?..
Вечер...
Комната была наполнена приглушённым светом, а в голове — тишина, будто вакуум. Ни одной новой новости, ни одного его сообщения.
Я уставилась в потолок, машинально перебирая в руках резинку для волос. Телефон лежал рядом, как будто сгоревший. И тут экран загорелся.
"Льюис 💬: Привет. Прости, завал полный. Только вырвался."
Я уставилась на сообщение. Пальцы сжались в кулак. Ни слова объяснения. Ни намёка. Ни одной попытки что-то сказать о... фото.
Я сделала вдох. Медленный, сдержанный.
Я: А та брюнетка — тоже из деловых встреч?
Отправила. Без смайликов. Без эмоций. Просто точка.
Через пять минут — тишина. Через десять — тоже. А потом...
"Льюис печатает..."
и снова тишина.
Я положила телефон на стол. Удивительно, как человек может так быстро испортить то, что выстраивалось неделями.
Телефон снова загорелся. Я схватила его быстрее, чем успела придумать, что вообще хочу услышать.
Льюис 💬: Это не то, что ты подумала.
Льюис 💬: Она работает на организаторов. Мы обсуждали технику сцены. Там была целая группа.
Я долго смотрела на экран. Всё выглядело... логично. Даже слишком.
Но фото с ней — было только одно. И на нём они стояли слишком близко. Слишком легко улыбались.
Я: Ты мог бы хотя бы сказать, что жив. Неделя тишины — не повод для паники, да?
Отправлено.
Ответ пришёл быстро.
Льюис 💬: Я облажался. Я знаю.
Льюис 💬: Если честно — я просто выгорел. Хотел выключить всё. Всех. Не тебя. Просто... весь мир.
Я смотрела в экран, и, странно, но мне стало немного легче. Может, потому что это было честно. Или похоже на правду. Или... я просто скучала.
Я: Ты мог бы выключить мир, но оставить меня.
Пальцы дрожали, пока я печатала. А потом — новое сообщение:
Льюис 💬: Могу я приехать? Сейчас?
Льюис 💬: Я всё скажу.
Я не ответила. Просто встала.
Прошла к зеркалу, взглянула на себя — лохматая, в чёрной майке, без макияжа.
Плевать.
Через 25 минут я услышала сигнал домофона.
— Да, — сказала я, и сердце забилось куда-то в горло.
— Это я.
Я нажала кнопку. Сердце продолжало колотиться. Я стояла у двери, будто приклеенная, и почти не дышала, пока не раздался стук.
Я открыла. Он стоял передо мной в чёрной толстовке с капюшоном, немного влажной от дождя. Взгляд — усталый, но прямой. В руках... не было ни цветов, ни подарков. Только он.
— Привет, — выдохнул он.
Я смотрела на него. Он действительно выглядел... по-настоящему уставшим.
— Можно войти?
Я кивнула.
Он прошёл внутрь, не приближаясь. Закрыл за собой дверь и остановился, будто ждал приговора.
— Я был идиотом, — сказал он. — И не потому что исчез. А потому что не сказал тебе, что происходит. Я просто хотел тишины, но вместо этого сделал хуже. Я не хотел, чтобы ты увидела это фото, подумала не то...
— А что я должна была подумать? — прошептала я. — Ты исчез. Ни слова. А потом эта... фотография.
Он подошёл ближе.
— Я не в отношениях с ней. Не в переписке. Не в мыслях. Ты — единственная, кто меня вообще держал в эти дни.
Он встал ближе, медленно, чтобы я не отступила.
— Скажи что-нибудь, — прошептал он.
Я всё ещё злилась. Но мои руки уже сами обвили его. Сильно. Без слов.
Он прижал меня к себе — крепко. Как будто тоже боялся, что снова всё потеряет.
— Спасибо, — сказал он тихо. — За то, что открыла дверь.
Мы так и стояли у входа, прижавшись друг к другу, пока всё внутри не начало постепенно успокаиваться. Его руки обнимали крепко, почти отчаянно — так, как будто ему нужно было это не меньше, чем мне.
— Пойдём в комнату? — прошептала я, всё ещё прижавшись к его груди.
Он кивнул и, не отпуская меня, прошёл за мной. Свет в комнате был тёплый, приглушённый. Я села на край кровати, он — рядом. Мы молчали несколько секунд, просто смотря друг на друга. Но в этой тишине было больше, чем в любом разговоре.
— Ты не представляешь, как мне тебя не хватало, — прошептал он, дотрагиваясь до моего лица.
— Тогда почему ты молчал?
— Потому что я идиот. Потому что думал, что справлюсь сам. Но всё, что я делал, — это смотрел на наше фото и жалел, что не рядом.
Я прижалась к нему лбом, и он накрыл мои руки своими.
— Я до безумия скучал по тебе, — шепнул он, касаясь моих губ, но так мягко, что это даже не был поцелуй. Почти.
Я задержала дыхание. Он был так близко... но на этот раз — медленнее, глубже.
Он ждал, не торопил. И когда я слегка потянулась к нему, всё стало ясно.
И да, наш поцелуй был не о страсти. Он был о возвращении. О том, что несмотря ни на что — мы снова здесь.
Я не отрывалась от его губ — они были тёплыми, уверенными, немного солоноватыми от дождя, и слишком знакомыми, чтобы снова терять их. Он прижал меня к себе крепче, и на секунду я почувствовала, как весь мир растворился — остались только мы.
Льюис осторожно откинул меня на подушки, не прерывая поцелуя, а его рука скользнула к моей талии, медленно, будто спрашивая разрешения. Я не остановила его. Наоборот — только сильнее обняла его за шею, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
— Скажи только одно слово — и я остановлюсь, — прошептал он мне на ухо, его голос был немного хриплым.
Я не ответила словами. Просто посмотрела в его глаза и мягко кивнула.
Он улыбнулся, немного сдержанно, но в этом было столько нежности, будто он держал в руках что-то хрупкое. Он поцеловал меня снова, уже иначе — медленно, сдержанно, будто хотел запомнить каждый момент.
Его ладони были горячими, они будто горели сквозь ткань моей одежды. Когда я провела пальцами по его ключицам, он тихо выдохнул. Всё происходило так естественно, будто мы никогда и не были врозь.
Ночь стала нашей. Без слов. Без обещаний. Только дыхание, касания, близость.
И когда, ближе к утру, я заснула у него на груди, я впервые за долгое время почувствовала себя в полной безопасности.
Утро...
Я проснулась от лёгкого движения — кто‑то провёл пальцами по моей щеке. Я приоткрыла глаза и наткнулась на его взгляд. Льюис лежал рядом, одной рукой облокотившись на подушку, а другой осторожно убрал с моего лица прядь волос.
— Доброе утро, — прошептал он, улыбнувшись.
Я что‑то неразборчиво пробормотала, уткнувшись носом в его плечо. Его кожа была тёплой, пахла чем‑то приятным — смесью сандала и кофе... или мне просто это казалось.
— Я думал, ты будешь спать ещё часов пять, — снова сказал он, его голос звучал мягко, с хрипотцой.
— А ты думал, я вот так спокойно смогу уснуть после всего? — спросила я, приподнявшись на локте.
Он усмехнулся.
— Справедливо.
Мы оба замолчали, просто смотрели друг на друга. Его рука снова легла на мою талию, тёплая и уверенная.
— Элара... — вдруг тихо сказал он. — Всё это не просто так, ты это понимаешь?
Я не ответила сразу. Я просто чувствовала, как во мне скапливается что‑то тёплое и непонятное. Страх, волнение, нежность — всё вперемешку.
— Я знаю, — тихо ответила я. — Знаю.
Он наклонился и мягко поцеловал меня в висок.
— Тогда вставай. Я обещал тебе завтрак... или хотя бы кофе. Но только если ты дашь мне рубашку — я не могу выйти в таком виде на кухню.
Я рассмеялась и стянула с тумбочки его чёрную футболку.
— Иди, шеф. А я догоню тебя через пару минут.
Он кивнул, взял футболку и, подмигнув, вышел из спальни. А я осталась лежать на кровати, всё ещё ощущая на себе его тепло — и с глупой улыбкой на губах.
Я встала, медленно натянула на себя халат и, зевнув, направилась в сторону кухни. Пол был прохладным, и каждый шаг будто возвращал меня в реальность после такой... насыщенной ночи. Волосы я не стала убирать — просто провела рукой, чтобы не лезли в лицо.
Запах кофе ударил в нос первым. Потом — лёгкий звук, будто кто-то возился с кружками или чем-то на столе. Я подошла тише, чем обычно. Не знаю почему — просто хотелось на секунду понаблюдать.
Он стоял ко мне спиной. В футболке, босиком. И в этой обыденности было что-то странно тёплое. Я на секунду остановилась у дверного косяка и просто смотрела.
— Доброе утро, — всё-таки произнесла я, чтобы не пугать. Голос получился немного хриплым, но... вполне живым.
Он обернулся. Улыбка. Та самая, не с подиума. Настоящая.
— Доброе. Кофе будешь?
— Конечно, — ответила я, подходя ближе. — После такой ночи без кофе не выживу.
Он коротко усмехнулся и протянул мне кружку.
— Ты так говоришь, будто это была пытка.
Я сделала глоток и, глядя на него поверх края чашки, прошептала:
— Это была зависимость.
Льюис на секунду замер, потом покачал головой и тихо рассмеялся, будто не знал, как правильно на это отреагировать. Я села за стол, подогнув одну ногу под себя, и просто наблюдала, как он достаёт из холодильника фрукты и ставит на плиту сковороду.
— Ты собираешься готовить? — приподняла бровь я.
— А что, думаешь, я не умею? — он обернулся с невинным видом.
— Думаю, ты последний человек, которого я представляла на кухне с блинной смесью, — ответила я с полуулыбкой.
Он только пожал плечами.
— Иногда приятно быть неожиданным. Особенно для тебя.
Внутри всё мягко дрогнуло. Я отвела взгляд.
— Ты часто готовишь для девушек?
— Только для тех, кто остался после утра, — ответил он просто, и, хотя в этом не было ни капли пошлости, мне стало жарко.
— Значит, я в привилегированной категории? — тихо спросила я.
Он не ответил сразу. Только подошёл ближе, положил ладонь на моё плечо и наклонился так, что между нами оставалось всего пару сантиметров.
— Ты — вне категорий, Элара.
Я почувствовала, как дыхание застряло где-то в груди. Его голос звучал слишком близко, а взгляд был слишком настоящий.
Вне категорий.
Я будто не сразу поняла, что это значит. Но сердце уже поняло раньше меня.
Я отвела взгляд, чуть улыбнулась и аккуратно сказала:
— Тогда тебе придётся готовить идеально. Я привередливая.
Льюис усмехнулся и вернулся к плите.
— Не переживай. Я справлюсь.
Он достал тарелки, занялся блинами, всё как-то легко, будто делал это десятки раз. Но я ловила каждое движение, будто он — единственный, кто сейчас существовал в комнате.
Пока он готовил, я встала и подошла ближе.
— Слушай, а ты всегда такой... многослойный? То ты серьёзный, холодный. То шутливый. То — вот такой.
— А какой я сейчас? — он даже не обернулся.
— Такой... слишком настоящий, — честно призналась я.
Он замер на пару секунд, а потом, не поворачиваясь, бросил:
— А ты думала, я умею быть фальшивым?
Я молчала. Потому что думала.
Потому что, в какой-то момент, я действительно считала, что между мной и им — всё временно. Мимолётно. Удобно. Но сейчас это всё рассыпалось.
Он был настоящим. Он стоял рядом. Готовил завтрак. И касался меня так, будто не хотел отпускать.
— Льюис, — сказала я тихо, — я не знаю, к чему мы идём. Но если ты будешь продолжать так...
Он повернулся, подойдя ближе, глядя прямо в глаза.
— То что?
Я медленно выдохнула.
— То я слишком быстро могу привыкнуть к тебе.
Он чуть склонил голову, смотря на меня всё так же — открыто, глубоко, будто хотел заглянуть внутрь.
— А если ты уже привыкла? — спросил он тихо.
Я отвела взгляд.
Может, и привыкла. Может, даже больше. Но я не готова была в этом признаться вслух. Это было слишком уязвимо. Слишком... серьёзно.
— Тогда, — сказала я, пытаясь улыбнуться, — мне придётся пить кофе с тобой каждое утро. Просто чтобы не разучиться быть рядом.
Он усмехнулся.
— Считай, договорились.
Мы сели за стол. Блины были тёплыми, ароматными, с клубникой и мёдом. Льюис налил кофе, и какое-то время мы просто молчали. Спокойно, по-домашнему. Это было новым для нас обоих. Не страсть, не всплеск эмоций, не ночная магия. А утреннее спокойствие.
Я посмотрела на него — волосы чуть растрёпаны, футболка свободная, взгляд мягкий. И впервые я подумала: может, это и есть начало чего-то настоящего? Не просто мимолётной связи. А чего-то, к чему стоит прийти. Медленно. Настояще. Вдвоём.
Он поймал мой взгляд — и будто понял, о чём я думаю. Его лицо не изменилось, но в глазах что-то дрогнуло, мягко, глубоко. Он ничего не сказал, просто потянулся через стол и легко коснулся моей руки.
— Что? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри у меня всё будто расправлялось и разваливалось одновременно.
— Ничего, — тихо ответил он, — просто... я рад, что ты здесь.
Я кивнула, и всё ещё не убирала ладонь.
— Я тоже, — прошептала я. — Даже если всё это пугает.
Он чуть улыбнулся, обнял пальцами мою руку крепче и чуть подался вперёд:
— Я не собираюсь тебя пугать. И не хочу, чтобы ты думала, будто должна что-то делать или говорить. Мне просто нравится, что ты здесь. Всё остальное — потом.