Глава тринадцатая
Рахим весь день был пленником мыслей о Яне и о той мимолетной встрече в ее палате, что случилась словно час назад. Он и не подозревал о существовании брата. И слава Всевышнему, что это оказался родственник, иначе бы горячий чеченский нрав не позволил бы стерпеть фамильярности по отношению к ней.
– Брат, что за хмурое небо отражается в твоих глазах? – поинтересовался Муслим. Сегодня они остались вдвоем, остальные же были заняты неотложными делами. – Неужели это все Яна? Только не говори, что ты пал жертвой ее чар.
– Да брось ты, какие глупости. Знаешь же, что она совсем не в моем вкусе. Мне нравятся совершенно другие. Просто она слаба и беззащитна перед болезнью, вот и жаль её. А задумался я потому, что сегодня нежданно столкнулся с ее братом в больничной палате. – О том, как его губы коснулись её руки в нежном поцелуе, он предпочел умолчать. Мужчина отчаянно пытался убедить не только друга, но и себя самого, что им движет лишь жалость, а не зарождающееся чувство. Хотя, в глубине души, Рахим начинал признавать, что эта девушка вызывает у него симпатию, и в её обществе он чувствует себя на удивление спокойно и умиротворенно.
***
Вечер окутал город своим темным покрывалом. Алуев, одолжив у друга автомобиль, спешил в больницу, где томилась Савицкая. Он жаждал открыть Яне сокровенные уголки своей души. Эта девушка завладела сердцем гордого кавказца. И сама природа, казалось, благоволила его признанию: легкий ветерок ласкал лицо, а багряное солнце медленно погружалось за горизонт, расписывая небеса огненными красками заката.
Войдя в палату, он застал Яну, погруженную в чтение книги. Он приблизился и, присев на край ее кровати, взял ее ладонь в свою.
– Яна, мне нужно тебе кое в чем признаться, – начал Рахим, заинтриговав девушку. – Ты мне нравишься. Я понимаю, что это может прозвучать неожиданно, но я больше не в силах хранить это в себе. Только не молчи, скажи что угодно, только не молчи, прошу.
Все это время он нежно поглаживал её руку большим пальцем. Савицкая, отложив книгу на прикроватную тумбочку, устремила свой взгляд в карие глаза чеченца. Неожиданно она резко выдернула руку, повергнув его в смятение. Он не ожидал такой реакции от неё.
– Ты что, считаешь меня полной дурой? – ее голос повысился, и Рахим вздрогнул от резкости тона. – Думаешь, раз мне всего шестнадцать и я русская, то я наивная и поверю в эту чушь? Так вот, я не дура и сразу разгадала твой план.
– Какой, к черту, план? Я открываю тебе свое сердце, а ты говоришь о каком-то плане?
– Тогда объясню, раз ты не понимаешь. Сначала ты влюбишь меня в себя, потом мы начнем встречаться, а после ты заделаешь мне ребенка и бросишь. Или нет, еще хуже. После рождения малыша, ты заберешь его к себе, в свой Грозный.
– Да ты просто малолетняя дура! И ты обо мне такого мнения? Да пошла ты! Обычная шлюха, а я тут распинаюсь перед тобой. После больницы можешь и дальше скакать по мужским членам! – Ее слова словно плеснули кипятком в его душу, и он едва сдерживал себя, чтобы не поднять на нее руку. Он, мужчина, не потерпит такого обращения от какой-то шестнадцатилетней девчонки.
– А я сразу поняла, что ты не мужчина! Настоящий мужчина никогда не оскорбит девушку, которую, как он говорит, любит! – выпалила она. Алуев не совладал с собой и ударил Яну по лицу, разбив ей губу. Савицкая, прижав руку к пылающей щеке, с ужасом смотрела на него. Она вжалась в изголовье кровати, словно пытаясь спрятаться от него. – Уходи…
– Прости, я не хотел… Яна…
– Вон отсюда, я сказала! – закричала она, и Рахим, повинуясь, молча вышел из палаты, проклиная себя за этот поступок.
Когда он покинул больницу, фонари уже освещали сумрачные улицы, и луна полностью завладела ночным небом. Он сел в машину друга и сорвался с места, вдавив педаль газа в пол. Всю дорогу до дома он казнил себя за свою несдержанность. Он не хотел причинять ей боль, но она сама спровоцировала его гнев. В порыве отчаяния, он выехал на встречную полосу и не заметил приближающийся автомобиль. Увидев его в последний момент, он понял, что уже слишком поздно. "Приора" Алуева врезалась в него на полном ходу и, потеряв управление, вылетела с дороги в кювет.
***
Отец Мадины не возражал против того, чтобы отдать свою дочь за сына его старинного друга, с которым они вместе грызли гранит науки в университете. Магомед отправил своих старших братьев, Хабиба и Наима, чтобы те засватали избранницу для его сына.
В доме Алуевых царило оживление, все с нетерпением ждали гостей. Маленькая принцесса Айшат помогала маме с уборкой. Старший сын был на работе, а младшие еще не вернулись из школы.
Вот-вот должны были подъехать братья Тимура. Они должны были прибыть до того, как Хасан со своим братом появятся на пороге. В дверь позвонили, и Зухра поспешила открыть. На пороге стояли Ахмед, старший брат Тимура, и Хусейн, его двоюродный брат.
– Марша дог1ийла шу! (Добро пожаловать!) – приветливо произнесла женщина. – Тимур у себя в кабинете, проходите.
Чеченцы поприветствовали жену брата и направились в кабинет Тимура. Войдя, они увидели его, сидящего за рабочим столом.
– Ассалам алейкум, брат! – поздоровался Ахмед.
– Ва'алейкум ассалам! – ответил Тимур, пожимая руки обоим братьям. – Как доехали?
– Альхамдулиллах, хорошо. Не стоит беспокоиться. Мы ведь собрались здесь не о нас говорить, а о судьбе Мадины и этого парня.
В этот момент мужчины услышали звук подъезжающих к воротам автомобилей и поспешили выйти навстречу гостям.
– Тимур рассказывал нам, что знаком с вашим братом. И говорил, что вы очень хорошие люди. Мы, конечно, немного огорчены тем, что дом жениха так далеко, но это мелочи. Если будущая семья нашей дочери – хорошая, благовоспитанная и богобоязненная, то остальное не имеет значения, – начал свою речь старший Алуев. – Мы согласны отдать нашу дочь за вашего сына, с именем Аллаха. И думаем, что лучше всего назначить дату свадьбы на апрель. Что вы думаете об этом?
– Мы полностью с вами согласны, – ответил Хабиб.
– Тогда прошу к столу, – пригласил гостей Тимур, и все мужчины направились в гостиную.
***
Мадина сидела в своей комнате, усердно готовясь к завтрашним урокам. Все ее мысли были поглощены аварцем, сумевшим покорить ее хрупкое сердце. Она и подумать не могла, что за такой короткий промежуток времени сможет так сильно полюбить этого мужчину. Внезапный телефонный звонок заставил ее вздрогнуть от неожиданности.
– Алло, да, привет, мам! – ответила взволнованная Алуева. С самого утра она была словно на иголках. – Ну, как все прошло?
– Алло, дочка, привет. Все хорошо! Мы дали согласие, чтобы они стали твоей будущей семьей. Вы с Рамзаном поженитесь в апреле. Я так рада за тебя, дочка. Главное, чтобы ты была счастлива, – слова матери успокоили Мадину, и она, наконец, смогла вздохнуть спокойно. На ее лице невольно расплылась улыбка. Хорошо, что никто не видит ее сейчас, а то решили бы, что она сбежала из психиатрической лечебницы.
– А когда ты расскажешь об этом Рахиму? – вдруг спросила девушка. Она вспомнила, что ее брат до сих пор не знает о предстоящей свадьбе.
– Уже скоро. Он обязательно узнает об этом и, я уверена, будет счастлив за свою старшую сестру.