Глава 11
Я срываюсь с места. Несусь, перепрыгивая через сугробы.
Воображение рисует жуткие картины. Что, если Наен серьёзно ранена? Или даже сломала что-нибудь! А вдруг упала в озеро?! Наен ведь совершенно не умеет плавать!
Деревья расступаются. Я с тревогой вглядываюсь в густые вечерние сумерки. Где? Где же она?! А потом вижу... их.
Наен и Миру.
О боги!
Они прямо на краю берега. Наен на коленях в снегу – заплаканная, испуганная, а Мира пытается за волосы стащить её прямо в студёную воду озера.
– Что ты творишь?! – отчаянно кричу я. – Мира!
Принцесса Енотория вскидывает бешеный взгляд.
– Ты! Н-не подходи ближе! Иначе! – вопит она, дёргая Наен к воде.
Я поднимаю ладони вверх, прошу:
– Не делай глупостей! – сама оглядываюсь.
Чонгук стоит рядом и напряжённо изучает обстановку. Тёмные брови сходятся у переносицы. Он явно готов вмешаться, но неизвестно к чему это приведёт. Вдруг Мира ранит мою сестру, ведь она владеет магией льда. Я тихонько дёргаю Чонгука за рукав и отрицательно качаю головой. Он неодобрительно хмыкает, но, кажется, соглашается подождать.
– Дженни! – рыдает Наен. Её милое личико опухло от слёз, подол платья раскинулся рваными лохмотьями. – Извини меня, Дженни! Я была так не права, так...
– З-заткнись! – встряхивает её Мира. У меня в груди вспыхивает гнев. Она ответит за это!
Нас разделяет шагов десять.
Я сжимаю кулаки, но решаю, что лучше будет обратиться к разуму.
– Твои действия противоправны, Мира, – медленно произношу я, – Отпусти мою сестру и мы спокойно поговорим. Ещё не поздно всё исправить.
– Иначе ч-что?
– Иначе тебя серьёзно накажут.
– Н-накажут? – стервозно кривится Мира. – Меня, наоборот, н-наградят! В-вы никто! Мусор! М-мелкие принцесски мелкой страны!
У Миры заплетается язык, да и с лицом принцессы Енотирия что-то не так... Косметика уродливо смазалась, глаза затянуты мутной поволокой, губы похожи на ломаную кроваво-красную линию, нарисованную злым ребёнком. Вокруг в магическом вихре дёргано крутятся льдинки, не похоже, что Мира слишком хорошо контролирует силу...
"Да она же пьяна как сапожник!" – вдруг понимаю я.
Проклятье! Всё из-за того вина!
Так я была права... Всё верно предугадала!
Если в том бокале было обычное вино для людей, то дело плохо. Такой алкоголь оборотню пить нельзя, он заглушает наш разум, отдавая вожжи худшим инстинктам. Оборотень ощущает себя как во сне, где всё дозволено. Разговаривать с ним бесполезно.
А ведь это я предложила Мире выпить вино. Собственными руками создала себе проблему.
Но почему алкоголь не подействовал сразу? Может, Мира приняла какое-то зелье, и оно отсрочило опьянение?
Я нервно тереблю подол. Паника мечется по венам. На сестру больно смотреть!
– Мира, расскажи, что тебя так разозлило? – спрашиваю я, чтобы потянуть время.
И, как назло, ни одного охранника поблизости! С одной стороны сверкает озеро, с другой стоит плотная стена деревьев. До замка далеко, нас вряд ли услышат.
– Я желаю признания! Власти! Любви! – шипит Мира, брызгая слюной. – Но из-за тебя я лишилась даже шанса! Как ты узнала, что в бокале! Ну кааа-ак?!
Зверь тревожно ворочается в моей груди. Я чувствую, что разговорами ничего не добиться. Чонгук застыл за моей спиной молчаливым стражем, от его присутствия спокойнее. Я надеюсь, если что-то пойдёт не так, то он поможет.
Я делаю шаг навстречу к Мире.
– Стой! – требует она.
– Позволь помочь тебе, – как можно спокойнее говорю я.
Шаг.
Мира скалится, как взбешённый зверь... Вокруг неё закручивается магический вихрь. Он раздувается, поднимая снег в воздух. Я жмурюсь от хлёсткого ветра, а Мира вдруг выхватывает из вихря острую длинную льдину, похожую на кинжал. Приставляет к заплаканному лицу Наен.
– Ещё ш-шаг, и я из-зуродую эту милую мордашку!
– Нет... – мой голос ломается.
Сестра содрогается от рыданий. Её округлые плечики вздрагивают. Мира переводит воспалённый взгляд на Чонгука, её губы дрожат от напряжения.
– Вы не на той стороне, принц Руанда, – шипит Мира.
– Нет, это вы запутались, леди, – отвечает Чонгук, а в следующую секунду он хватает меня за плечи и дёргает на себя.
Мимо что-то свистит и с треском врезается в дерево позади. Я испуганно оборачиваюсь... Из ствола торчит льдина. Та самая, которую только что держала Мира.
Запоздало понимаю, что вместо дерева, могла быть я. Льдина бы вспорола мне грудную клетку.
Мира водит руками над головой, поднимая вихрь. Наен рыдает у её ног. Чонгук срывается с места. Его фигура размазывается, оставляя за собой шлейф из густого серого тумана.
Я не успеваю сделать даже вдох, а Мира направляет в Чонгука вихрь из острых льдин, а сама ударом ноги в спину, сталкивает мою сестру в озеро.
– Нет!
Мне кажется, я попала в какой-то жуткий сон. В ужасный кошмар.
Кидаюсь к краю.
До воды всего пара метров, Наен пролетает их, вопя от ужаса, а потом ударяется лицом и животом об гладь озера. Тёмная вода тут же поглощает сестру, накрывая с головой. Наен сразу же уходит на глубину, будто что засасывает её вниз.
Всё происходит за считаные мгновенья.
– Наен!
Виски сдавливает паника.
"Наен!"
Я отталкиваюсь от берега, чтобы прыгнуть в воду вслед за сестрой, как вдруг что-то рывком дёргает меня обратно. Это Чонгук! Он обхватывает меня поперёк живота и волоком оттаскивает от края. Я отчаянно вырываюсь. Ведь Наен в опасности! Она же утонет!
– Надо вытащить её! – кричу, содрогаясь от страха за сестру.
Мира швыряет в нас новую порцию ледяных кинжалов. Я испуганно закрываюсь рукой, но Чонгук не сходит с места. Вместо этого он шепчет какое-то заклинание и ведёт ладонью. Повинуясь его воле, в воздухе вспыхивает магический огонь. Он налету развеивает опасные снаряды, теплом обдувает моё лицо.
Мира взвизгивает от досады. Чонгук за плечи поворачивает меня к себе. В его зелёных глазах полыхает пламя, черты лица заостряются, выдавая в нём волка.
– Всё с ней будет в порядке! – рычит он. – Сначала надо разобраться с...
– Нет! Сестра не умеет плавать! – я почти рыдаю.
Оборотень чертыхается. Оглядывается на Миру, а потом срывает с груди один из своих защитных амулетов – красный камень в окружении золотых рун. Отдаёт его мне в руки.
– Надень на шею. И к этой сумасшедшей не подходи! – приказывает он, а потом отпускает меня, а сам стремительно шагает к краю.
Со звериной грацией Чонгук прыгает в озеро. Вода обхватывает его и поглощает.
Я судорожно ловлю ртом воздух, а сама не отрываю взгляда от озера. Отчитываю в уме секунды...
Один-два...
Меня трясёт как в лихорадке. Я так сильно стискиваю амулет, что его грани впиваются в ладонь до крови. Но боли я не чувствую.
Ну же! Где они?! Почему не выныривают!
Вода озера как тёмный свинец, как тёмно-серое неподвижное зеркало, в котором отражаются сумрачное небо, тусклый месяц и моё испуганное лицо.
Три-четыре...
Вдруг амулет нагревается. Я оборачиваюсь и вижу, что Мира пытается достать меня магией, но её ледяные снаряды отскакивают от невидимой защиты, что окружила меня будто купол. Так вот зачем Чонгук дал мне амулет! Я торопливо надеваю его на шею, завязываю оборванные концы. Его, должно быть, сделал невероятно могущественный маг... но надолго ли хватит заряда?
Пять-шесть...
Снежная буря стихает. Щека Миры уродливо дёргается. Принцесса ухмыляется так, будто задумала очередную пакость. Она вдруг падает на живот и подтягивает себя к берегу, свешиваясь с края. Опускает руки вниз...
С её пальцев начинает литься яркий голубой свет, он касается озера, заставляя воду искриться от магии.
Секунду ничего не происходит, и вдруг озеро вспыхивает, треск ввинчивается в виски, а от ладоней Миры во все стороны разрастается синяя корка льда. Я успеваю лишь моргнуть, как поверхность озера замерзает, превращаясь в гладкое холодное стекло.
Что за...
Лёд всюду насколько хватает глаз!
Как это возможно! Неужели Мира настолько сильна!
Ужас удавкой перехватывает горло.
Чонгук и Наен всё ещё под водой! Но путь к воздуху им перекрыл лёд!
Мира смеётся, хрипя как старая ворона.
"Этого не может быть!" – оглушающе звенит в мыслях.
– Тик-так, тик-так, – отсчитывает секунды Мира, качая головой.
Я в два рывка оказываюсь рядом с ней. Глаза застилает ярость и страх. Я бью пощёчину, а потом кулаком по зубам. Мне хочется выбить из Миры душу!
– Кха, кх-ха, – хрипит принцесса Енотория. Кровь течёт по её губе, по узкому подбородку.
– Что ты натворила! Немедленно разморозь! – кричу я, хватая её за грудки.
– Я умею лишь за-замораживать, а не наоборот, – хрипит Мира. В ней не осталось ничего человеческого, глаза воспалённые, с алой искрой безумия на самом дне. От неё так сильно разит алкоголем, что не остаётся сомнений, что виновато вино! Но даже так, это ненормально! Откуда столько силы?! С чего столько ненависти?! И что делать мне?!
"Тик-так", – отсчитывает моё сердце.
"Если Чонгук владеет стихией огня, то он выберется без проблем", – думаю я, отталкивая от себя Миру и торопливо спускаясь на озеро. Для этого ложусь на живот и соскальзываю ногами вниз. Пробую разбить лёд каблуком – бесполезно...
Сестры и Чонгука не видать, но они где-то здесь, в воде. Не могут выбраться!
Я трогаю лёд. Он холодный, твёрдый и толщиной не меньше ладони! Скользкий и прозрачный как мутное стекло.
Проклятье!
И где, демоны их дери, стража! Почему ещё никто не пришёл?!
"Тбам-тбам", – вдруг слышу звук.
Бегу на него, шарю по льду взглядом. Вижу! О боги, вижу Чонгука. И Наен, которую он крепко держит.
Они под водой, беспомощно и растерянно щупают лёд, бьют его руками. Наен беззвучно кричит, выпуская пузыри воздуха. Лица искажённые, бледные, как у призраков, волосы развеваются. Я падаю, разбивая коленки, колочу до кровавых костяшек.
– Чонгук! Наен!
Сердце рвётся из груди, я задыхаюсь от ужаса, умираю от страха.
– Используй магию! – кричу, совсем неуверенная, что меня слышно. Чонгук показывает ладонь, на ней зажигаются и тут же гаснут искры. Вода – противоположная огню стихия, и сейчас она слишком сильна.
Тик-так...
Время!
– Помогите! Сюда! Скорее! – кричу в небо. Мольба растворяется в сумерках. На берегу хрипло смеётся Мира.
Сквозь лёд лица кажутся размытыми.
"Тик-так... Тик-так..." – шепчет паника. Чонгук жестом показывает по сторонам, словно спрашивая, можно ли где-то выплыть.
– Нет, – я с отчаянием мотаю головой. – Нигде не получится...
Это правда, покров льда тянется вдаль, насколько хватает глаз. Оборотень кивает, сжимает зубы. Наен дёргается и руками вцепляется в собственное горло, её глаза закатываются. Боги, о Боги! В моей груди ширится бездна, паника иглами впивается в лёгкие, узлом завязывает живот.
– Помогите! Кто-нибудь! – кричу, срывая голос. Ударяю лёд руками, скидываю туфлю и колочу каблуком, снова и снова. Слёзы текут из глаз.
Я прикладываю раскрытую ладонь ко льду. Моя сестра и истинный умирают, мы так близко... а я ничего не могу!
Никчёмная Дженни!
Ну почему у меня нет магии! Почему она не пробуждается даже сейчас, когда так нужна!
"Думай-думай! Как разбить лёд! Как?! Что можно использовать прямо сейчас!"
Перевожу взгляд на сумочку... В сердце вспыхивает хрупкая надежда. Я хватаюсь за неё, как за спасительную нить. Вытряхиваю содержимое сумки на лёд. Нахожу флакон с духами и, открутив заднюю крышку, высыпаю из секретного углубления волшебные семена. Сгребаю их туда, где оставили алые пятна мои разбитые кулаки.
Наклоняюсь и выдыхаю пар...
Я никогда ничего не выращивала! Тем более волшебные семена! Даже не уверена, что это можно сделать без магии. Я лишь слышала, чтобы прорасти им нужны: кровь, тепло, вода. И время... одна минута. Одна минута, чтобы вырасти в деревья!
Но ещё раньше они должны пустить мощные корни! Такие наверняка смогут пробить даже самый крепкий лёд!
Сжимаю и разжимаю разбитые кулаки, чтобы дать семенам больше крови. Дышу на них, желая отдать всю себя! Сквозь лёд вижу, как у Чонгука закатываются глаза, губы серо-синие от холода. Наен не шевелится, её волосы печально развеваются в воде, лицо белое как полотно.
Нет-нет-нет!
Боги, святая создательница, демоны, да кто угодно!
От берега раздаются далёкие голоса. Сюда спешит подмога, но слишком поздно! Слишком!
Ни одно семечко не прорастает...
Я рыдаю, наблюдая как сестру, а следом истинного затягивает в тёмную глубину, будто сама смерть распахнула объятья. Слёзы текут по щекам, капают на лёд, на семена... а те вдруг начинают ярче светиться, а затем на секунду вспыхивают, будто их охватывает огонь. Они разбухают прямо на глазах, стремительно увеличиваются в размерах. Через секунду они уже с человеческую голову. Блестящая кожура идёт волнами, а затем её прорывают корни.
Они извиваются, как живые, толстеют, удлиняются, крепнут, вгрызаются в лёд как голодные змеи. Тот идёт трещинами, а потом с треском лопается. Я со вскриком проваливаюсь в воду.
Кожу ошпаривает холодом, судорогой сводит мышцы, но я широко открываю глаза и ныряю на глубину. Я безошибочно чувствую направление, как если бы меня тянула вперёд стальная цепь.
Три широких гребка, и я нащупываю чужую спину, подхватываю одной рукой Чонгука, другой сестру. Тяну наверх. Ну же! Юбка намокла и ужасно мешает. Рывок, ещё один... Тяжело! Но я ни за что не остановлюсь.
Вода давит, утягивает на дно. Я плыву, работая онемевшими ногами. Лёгкие горят, мутная пелена застилает глаза. Что есть сил, я борюсь с темнотой, со страхом, с жадным озером, которое не хочет отпускать!
Мне мерещится впереди яркий белый свет, а в следующий миг меня буквально выдёргивают на воздух.
Я кашляю, тру глаза, хрипло зову сестру. Ветер пронизывает холодом, платье липнет к телу. Тёмное небо со странными серебряными разводами. Миры нигде не видно, а рядом три хмурых оборотня с мечами на поясе. Я их не узнаю. Охранники? Похоже, волки! Они слаженно вытаскивают Чонгука и Наен на твёрдый лёд.
Чонгук почти сразу начинает с надрывом кашлять, вздрагивая всем телом. Наен лежит слишком неподвижно.
Я пытаюсь прорваться к ней, но меня оттесняют.
– Это моя сестра! Помогите ей!
– Не переживай. Ей помогут, – говорит один из мужчин. Молодой оборотень-волк с разноцветными глазами. Он показывает на берег, и я вижу, что к нам бежит крупная рыжая рысь.
У неё уши с кисточками и широкие лапы, мышцы перекатываются под пятнистой шкурой. Прямо на ходу она превращается в девушку, одежда появляется сразу с человеческой формой.
Это Лиса! А над её головой кружит алмазная птица.
В отличие от меня, Лису сразу пропускают. Она бросает полный тревоги взгляд на сипящего Чонгука, а затем падает на колени перед Наен. Трогает её лоб, берёт за руку, прикладывает ладони к её груди. Прикрывает глаза и начинает что-то шептать.
Нет... скорее напевать тихую, завораживающую песню на незнакомом языке. От рук Лисы начинает исходить тёплый солнечный свет. Он ласкает мою озябшую кожу, согревает уставшее сердце, успокаивает душу. Свет растекается во все стороны мягкой волной.
"Это и есть белая магия", – понимаю я. На лицах мужчин умиротворение, будто они вдруг оказались дома у семейного очага. Чонгук находит меня глазами. Я улыбаюсь уголками губ, и снова с волнением смотрю на сестру. Она всё ещё не шевелится...
– С ней всё будет хорошо, – шепчет Чонгук, подойдя ближе.
Я обнимаю себя руками, а он осторожно касается моего плеча. От этого прикосновения тело опаляет магическим теплом, из одежды уходит влага. Через секунду платье снова сухое.
– Спасибо, – шепчу слабыми губами.
– Я задолжал, – тихо откликается он.
И тут вдруг Наен выгибается, а потом начинает кашлять, выплёвывая воду. Лалиса помогает ей перевернуться набок.
От облегчения я закрываю лицо руками. Жива... жива...