11.Мне остаться?
НОВА БЫЛА В ЯРОСТИ КАК И ОЖИДАЛА ЭСТЕЛЛА. Однако она была в ярости не обязательно на Эсте, а просто на тот факт, что их планы рушились вокруг них, и она ничего не могла сделать.
Поскольку Эсте была той, кто сообщила новость о продвижении, горький гнев Новы был в основном направлен на нее, но разум Эстеллы был слишком полон роящихся мыслей, чтобы беспокоиться о том, о чем кричала Нова.
Наблюдая за семьей издалека, разговаривая с Элис. Оба эти события полностью сбили ее с толку, застали врасплох. Ее гнев угас, как будто она не могла вспомнить, каково это — быть такой ярой.
Почему так должно было быть? Карлайл был окружен чем-то таким хорошим. Раньше Эстелла была полна решимости разорвать его жизнь в клочья и заставить его смотреть. Убить людей, которых он любил, отнять его репутацию и все, что ему было дорого. Казалось, это будет сложнее, чем она думала. Почему его семья не могла быть такой же бессердечной, как он?
Вот еще одна вещь: Карлайл не казался таким уж обидным, шагая по дому со своей семьей. Может, он действительно изменился, разве это делало то, что она делала неправильно? Она была злодеем в этом повествовании? Даже после всего, что он отнял у нее, даже когда он разрушил ее жизнь?
Последствия кружились в голове Эсте, засоряя любую ясную мысль, которая у нее была. Образы Эммета, обнимающего Розали, Эдварда, играющего на пианино, Элис, умоляющей ее оставить их в покое. Почему они должны были быть такими милыми, такими нормальными? Это все портило.
Эсте хотела, чтобы Нова послала кого-то другого шпионить за Калленами. Если бы это было так, она бы не сидела здесь сейчас без своего чувства ясности, ее гнев был призраком в ее одиноких венах.
Она так отчаянно хотела вернуть огонь, волю к борьбе. Блеск в ее красных глазах, который говорил о мести, а не об искуплении.
Теперь все было затуманено. Однако Эсте знала, что даже без ее участия в фарсе Нова и остальные отправились за Калленами. Она не остановится, пока не добьется успеха или не умрет, пытаясь. Ничто не помешает ей произвести впечатление на Вольтури, ни Эсте, ни Куинн, ничто.
Даже если бы Эсте обратилась к ним сейчас и сказала, что неправильно разлучать семью, столь невинную в правде о том, что она монстр. Они бы пошли дальше без нее, нашли бы больше людей, чтобы бросить их на свою сторону. Это было бы несложно, многие вампиры возмущались Калленами за их образ жизни. Она поняла это по тону Элис.
Эсте не хотела участвовать в уничтожении Калленов, и она не хотела быть той, кто заставит Эдварда и Элис отправиться в город Вольтерра, но она хотела помочь в завершении своей мести. Мысль о том, что кто-то другой уничтожит Карлайла, была достаточной мотивацией. Никто другой не заслуживал этого так, как она. Если Карлайла собирались убить, независимо от того, была ли она в этом замешана или нет, она была бы той, кто нанесет удар. Это было бы правильно.
Однако, даже если Эстелла приняла решение о своей роли, план все равно был бы разрушен. Элис знала бы, когда они придут, а игра шесть против четырех никогда не сработает, тем более, что Эдвард мог предсказать ходы еще до того, как они были сданы, а Эмметт, вероятно, мог бы разорвать их пополам, даже не вспотев.
Казалось невероятным, что они когда-либо победят их. Нова становилась нетерпеливой. Прошла неделя с тех пор, как Эсте пряталась в деревьях, и ничего не произошло. Каллены не уехали, что было одним из факторов, они не могли быть слишком напуганы результатом. Или, может быть, они просто знали, что их найдут, куда бы они ни пошли.
Новый и блестящий план Новы заключался в вербовке большего количества людей. Но никто не мог сказать, сколько времени это займет. Им нужно было действовать тонко. По словам Дмитрия, у Калленов были друзья по всему миру, и война против них не выглядела бы хорошо в глазах Вольтури.
Казалось, мысль о том, чтобы подождать год или два, еще больше разозлила Нову. Она не могла дождаться, чтобы присоединиться к Вольтури, чтобы Аро посмотрел на нее так же, как он смотрел на Джейн, Элис или даже на Эсте.
Это было ее законное место, она ждала так долго, но год казался ей ядом.
«Ну, мы не можем сейчас напасть на них», — резонно сказал Куинн, «нас, Нова, всего четверо, а их шестеро... они всегда вместе».
Мысль о том, что они всегда будут вместе, всплыла в памяти на заднем плане затуманенных мыслей Эсте. То, чего она не держала в голове до сих пор.
«Они не всегда вместе», — внезапно заговорила она, все глаза обратились к ней. Нова сузилась до маленьких щелок.
«Что ты имеешь в виду?» Куинн нахмурился.
«Я имею в виду... они не должны все вместе ходить на охоту»
Эсте продолжила: «Когда я увидела их четверых, у них были темные глаза, у двоих были более светлые, что означало, что они ходили на охоту в одиночку»
«Ты только сейчас нам это рассказываешь?» — закричала Нова, вскочив на ноги от гнева. «Какого черта ты не упомянул об этом раньше?»
«Я забыла», — пожала плечами Эсте.
«Как ты забыла, это важная информация. Я знала, что не должна была доверять тебе идти туда одной!»
Эстелла позволила словам затихнуть, глядя в окно на небо цвета индиго.
Эстелла позволила словам затихнуть, глядя в окно на небо цвета индиго. Правда в том, что она была так занята мыслями о Карлайле и своих сомнениях в причинении вреда семье, что забыла все факты, которые собирала, чтобы помочь им в их миссии.
Может быть, где-то в подсознании она намеренно сдерживала это, давая Калленам больше времени.
«Кто были эти двое со светлыми глазами?» — спросил Лоран, прерывая бесполезную ярость Новы.
«Элис и Джаспер»
«Мы могли бы взять остальных четверых», — заявил Куинн с немного большей уверенностью.
«Элис все равно увидит, как мы приближаемся», — рассуждала Эстелла, — «если она увидит, как мы нападаем на этих четверых, есть шанс, что они все вместе отправятся на охоту»
«Дмитрий рассказал мне кое-что, когда я видел его в последний раз», — начал Куинн, нервно глядя на Нову, «о способностях Элис»
«Да?» — процедила Нова сквозь стиснутые зубы.
«Все дело в решениях», — начала Куинн, — «поэтому ее видения меняются, когда меняются решения. Они очень субъективны, будущее все время меняется, и не все, что она видит, на самом деле происходит».
«И что?»
«Значит, если мы пойдем в лес с целью не нападать на них, может быть, она не увидит, что это приближается»
«Это, возможно, самая глупая идея, которую я когда-либо слышал», — Лоран поднял брови.
«Но Куинн может быть прав», — сказала Нова с внезапным волнением, заставив Лоран нахмуриться,
«стоит попробовать»
Эсте поклялась, что никогда не видела, чтобы Куинн так улыбался.
В плане было больше дыр, чем они могли сосчитать.
Надеяться, что видения Элис будут достаточно субъективными, чтобы позволить им подкрасться к ней, не казалось тем сильным планом, к которому стремилась Нова.
Однако в этом была некоторая логика.
Элис не видела, как Эсте пришла в тот день, когда она спряталась на дереве. Эсте не планировала нападать на Калленов, и поэтому она не стоила того, чтобы на ней концентрироваться.
Если Элис все время видела будущее каждого с каждой возможностью, она не смогла бы ничего понять. У нее должна быть концентрация, фокус. В этот момент ее внимание было сосредоточено на нападении. Но если даже ковен не видел его, Элис тоже не должна была.
Конечно, была одна очень очевидная лазейка.
Ковен знал в глубине души, что они отправятся в лес в ту субботнюю ночь с намерением напасть. Даже если они изо всех сил старались это скрыть, они не могли забыть, зачем они здесь, не тогда, когда это контролировало их жизни в течение нескольких недель.
План не исчез впустую. Лоран был в доме три дня, пытаясь выяснить, в какой день группа из четырех человек отправится на охоту. Казалось, группы не всегда были фиксированными. Иногда Эдвард и Карлайл ходили одни, иногда это были Розали и Эмметт.
Однако на той неделе казалось, что Элис и Джаспер снова пойдут одни, что означало, что через два дня они смогут завершить план.
Нова распределила роли, которые еще больше укрепили идею о том, что это укоренилось в их умах и, следовательно, в их будущем. Но сколько бы усилий Нова ни приложила, чтобы забыть, она не могла пойти в тот лес той ночью без плана.
Она схватилась бы с Эдвардом в основном потому, что он был одним из четверых, кого хотели Вольтури, Нова хотела получить признание Аро за свой успех. Куинн сразится с Эмметом, поскольку Куинн был самым сильным из всех. Лоран разберется с Розали, надеясь, что его стремительность поможет против ее быстрого мышления, и, конечно, не будет никаких сомнений в том, с кем будет сражаться Эсте.
Эсте могла это видеть сейчас, она своими глазами увидит, как жизнь Карлайла развалится. Все, ради чего он работал, все, кого он любил. Исчезнет. Он ничего не сможет с этим поделать. Эсте верила, что сможет быть сильнее его, особенно с учетом того, что он стал противником насилия.
Нова, казалось, думала, что они легко выиграют бой с равным числом из-за разной диеты. Она не могла понять, как Каллены могли сравниться с ними по силе, если они жили только кровью животных, это просто не складывалось.
Той ночью они расположились на деревьях, решив притвориться, что просто смотрят на звезды. Это было глупо, Эсте чувствовала себя глупо. Она ждала, когда Каллены спустятся вниз, все шестеро, и встретятся с ними. Даже если только четверо отправятся на охоту, все равно была большая вероятность, что Элис увидит, что происходит, как только начнется бой. Как быстро они смогут уничтожить четверых.
И, конечно, придется иметь дело с Элис и Эдвардом, если они зайдут так далеко.
Эсте не знала, сколько времени займет бой.
Ей не нравилась идея быстро убить Карлайла, это было слишком легко. Казалось, что она щадит его, даже если он наслаждался своей полужизнью. Вся ее месть вращалась вокруг наблюдения за его страданиями. Ей это не показалось слишком уж страданием
Прошел час, потом еще один, потом третий. Нова была раздражена. Она гудела от желания сражаться, как будто ей больше ничего не хотелось. Проходящее время означало для нее только две вещи. Первая — возможность того, что Лоран неправильно определил день, а вторая — мысль о том, что Каллены их вычислили.
«Я не думаю, что шестеро против четверых — это обязательно худшее, что может случиться», — указала Нова, явно не настроенная сдаваться.
«Да, если хочешь проиграть», — прошипел Куинн.
Однако их слова растворились в темноте, когда послышались четыре голоса, идущих по тропинке. Они были довольно глубоко в лесу, в основном потому, что надеялись, что суматоха не напугает Элис и Джаспера.
Эстелла едва могла видеть тропинку с того места, где она сидела, осторожно обхватив руками дерево.
Теперь к ним приближались шаги, легкие и грациозные, но они все еще издавали звуки над землей внизу.
Нова кивнула им всем по очереди с решительным взглядом в глазах. Эсте предположила, что это было то, что теперь нет пути назад.
звуки над землей внизу.
Нова кивнула им всем по очереди с решительным взглядом в глазах. Эсте предположила, что это было то, что теперь нет пути назад.
Она попыталась выкинуть из головы умоляющее лицо Элис, когда в поле зрения появились четыре фигуры.
Как и ожидалось, Эмметт, Розали, Эдвард и Карлайл быстро шли в лес, пока не прислушиваясь к звукам оленей или медведей. Если бы они прислушивались, то услышали бы шарканье четырех вампиров, зловеще висящих над ними.
Эсте ждала сигнала, но не получила его. Вместо этого Нова просто отпустила дерево и приземлилась прямо перед Эдвардом, нанеся удар, который отправил его в полет. Мысли Эсте метались, наблюдая, как Куинн и Лоран последовали ее примеру.
Куинн теперь казался невероятно скептически настроенным по поводу нападения на Эмметта, видя, что его огромные размеры, очевидно, выбили его из игры.
Это было иронично, поскольку Эсте вспомнила, как уверенно он был накануне вечером.
Однако Лоран упал с идеальной элегантностью, как всегда. Отвлекая Розали от ее семьи и давая им пространство для борьбы. Карлайл не поднял глаз, он даже не готовился к драке.
Он пытался помочь Эдварду, со страхом глядя на Эммета и Розали, спрашивая, какова цель ковена здесь.
Эстелла застыла, глядя на него сверху вниз. Он даже не увидит, как она приближается, разве не этого она хотела? Каким-то образом, видя, как его охватывает беспокойство, ее гнев постепенно утихал. Она прекрасно его узнала, он выглядел так же, он даже вел себя так же. Но он вел себя как мужчина, в которого она влюбилась, а не как тот, кто бросил ее в переулке в боли.
Нова бросила яростный взгляд на деревья, чтобы увидеть, чего ждет Эстелла. Вот тогда ее разум вернулся на место. С каких это пор Эст стала такой эмоциональной из-за ничего?
Она позволила своему гневу снова нахлынуть на нее, вспомнив, что это был ее единственный шанс отомстить, вспомнив боль, которую она пережила годы после того, как он ее бросил.
Эстелла спрыгнула с дерева прямо за Карлайлом, он собирался повернуться, но Эсте выбила его из-под ног.
Сила ее удара заставила его столкнуться с полом, она схватила его за руку, оторвав от пола, и нанесла еще один удар, который отбросил его в дерево.
Карлайл не был бойцом и не любил причинять боль другим, Эсте это видела. Однако он не собирался терять свою семью без борьбы.
Он бросился вперед, не встречаясь с ней глазами, когда потянулся, чтобы ударить ее. Эсте уклонилась, сильно толкнув его в торс, заставив его снова споткнуться. Громкие крики остальных участников драки эхом разносились по деревьям. Эсте чувствовала в глубине души, что Элис и Джаспер появятся в любой момент. Тогда все это закончится.
Карлайл не узнал ее, по крайней мере, пока.
Конечно, ее волосы были другими, а глаза теперь были красными, а не карими. Однако, учитывая, как много она думала о Карлайле, она подумала, что он мог бы отплатить ей той же монетой. Что ее лицо могло бы сдержать его разум так же, как его с ней.
Карлайл попытался захватить Эсте в захват, который почти сработал, пока она не бросила его вперед, он проскользнул через ее голову и едва успел приземлиться на ноги. Он определенно давно ни с кем не дрался.
Карлайл снова развернулся, теперь он казался злым. Это только сделало все интереснее.
Следующий шквал движений был идеально скоординирован. Оба участника драки уклонялись и уклонялись от каждого удара, пинка и толчка, направленного в их сторону. С той скоростью, с которой они двигались, и суетливым движением вокруг них это было довольно впечатляюще.
Это напомнило Эсте о том, о чем она изо всех сил старалась не думать, об их танцах. Ночь, когда все встало на свои места.
То, как они двигались так идеально, как они так хорошо понимали друг друга. Как будто Эсте предсказала его движения до того, как они были сделаны. С дракой все было точно так же.
Эсте удивилась, что он этого не понял.
Карлайл был так сосредоточен на попытке победить ее, что даже не взглянул на ее лицо, он даже не посмотрел на нее еще. Не как следует. Это разозлило ее еще больше, чем раньше, внутри нее росло разочарование. Она хотела, чтобы он знал, почему это происходит.
Эсте высоко пнула ногой с чувством ловкости, пытаясь сбить его с толку. Она изящно развернулась и почти преуспела в столкновении ее удара с его лицом, прежде чем он схватил ее за лодыжку и бросил на землю.
Она вскочила в одно мгновение, снова пытаясь нанести удар. Эсте не понравилось, что он превзошел ее.
Он не был быстрее ее, он не был сильнее ее. Мысли о танцах испортили ее ритм. Эсте снова собрала свои мысли, когда она пошла на еще один удар.
Они вернулись, уклоняясь от ударов друг друга, как профессионалы. Всегда уклоняясь в последний момент. Было слишком много раз, когда Эсте думала, что она его поймала, когда он блестяще откидывался назад или бросался в сторону, чтобы избежать ее гнева.
Но он все еще не помнил, это бесило Эсте. Она дала ему намек, сказав Элис спросить у ее отца, почему они это делают. Сколько людей будут его ненавидеть? Сколько людей могли так с ним поступать? Мысль о том, что она была незначительным персонажем в его жизни, заставляла ее несуществующую кровь кипеть.
Она была прямо перед ним, если бы он только посмотрел на нее, а не следовал за ее действиями.
Почему он не узнал ее? Почему он не увидел ее?
Эсте пришла в голову эта идея, когда она уклонялась от очередного удара, если он не помнил себя, ей просто придется ему помочь. Возвращаясь в ту ночь, когда они танцевали под звездами. Она увернулась от его удара и нырнула под его руку. Они были более ловкими, чем тогда. Или, по крайней мере, она была.
Повернувшись, она схватила его за руку и потянула его к себе. Так же, как он сделал много лет назад. Теперь это ударило его, осознание забрезжило в его глазах. Этот момент слабости был всем, что ей было нужно.
Эсте нырнула вперед, положив руку ему под плечо и толкнув его на землю. Она продолжала давить на него рукой, словно бросая ему вызов, чтобы он попытался подняться. Однако он не сопротивлялся. Ее глаза были чуть выше его, и впервые они столкнулись.
Он посмотрел на нее так, словно она была ответом на все его вопросы, словно теперь, когда он ее увидел, все обрело смысл.
Эстелла не знала, как себя чувствовать, она победила его. Она победила, так почему же она не чувствовала этого?
"Стелла?" - прошептал он в изумлении.
Этого слова было достаточно, чтобы полностью сбить ее с пути. Эстелла ослабила хватку, уставившись на него так, словно увидела его впервые, словно не осознавала, с кем сражается. Как будто (как и он) ее осенило.
Она не ожидала услышать это имя, имя того, которое она потеряла много лет назад. Он был единственным, кто когда-либо называл ее так, и теперь это казалось неправильным. Как будто он назвал ее именем незнакомца.
Но он помнил, он, казалось, был потрясен, увидев ее. Разве он не понимал, что в конце концов она отомстит, что у нее не будет другого выбора? Разве он не осознавал боль, которую он ей причинил? Неужели он думал, что она уйдет и будет жить счастливо, забыв, что он с ней сделал? Если он это сделал, то он был невероятно наивен. Больше, чем она была все эти годы назад.
Эсте хотела, чтобы имя зажгло искру в ее отчаянном желании отомстить, но оно сделало наоборот.
Как будто ее гнев ушел. Она забыла причину, по которой она это делала. Она так отчаянно хотела увидеть мужчину, который причинил ей боль, но вместо этого она увидела глаза того, кто любил ее.
Обернувшись, она увидела, что другие бои были почти выиграны. Нова была права, предполагая, что они сильнее. Нова держала Эдварда в крепком захвате, он боролся, но безуспешно, Лоран прижал Розали к дереву, она больше не боролась. Куинн сидел на больших плечах Эммета, обхватив руками глаза вампира. Он выглядел довольно комично, боясь, что его сбросят.
Однако Эммет тоже не боролся, он просто хотел узнать, все ли в порядке с Розали.
Эсте обнаружила, что снова смотрит на Карлайла, его глаза были полны беспокойства за свою семью. Он снова повернулся к ней, очевидно, увидев замешательство в ее собственном взгляде. «Так делать нельзя», — пробормотал Карлайл, — «моя семья не сделала ничего плохого».
Поэтому он признал, что был неправ, что он заслужил все, что ему предстояло.
Но, несмотря на все это, он все еще надеялся только на то, чтобы пощадить свою семью. Эсте думала об этом. Конечно, она хотела, чтобы он все потерял, она хотела видеть его боль, когда его семья будет разрушена, теперь это казалось неправильным.
"Это не только из-за меня", - прошипела Эсте, поворачиваясь к Нове, на лице которой было радостное выражение. Шум Розали и Эммета рядом с шабашем заглушил Эсте и Карлайла. Только Эдвард наблюдал за ними с любопытным выражением на лице.
"Пожалуйста, Стелла", - прошептал Карлайл.
"Не называй меня так", - закричала Эстелла, внезапно снова разъяренная.
В его глазах не было страха, выражение лица было спокойным.
Он уставился прямо на нее. Не в силах произнести больше ни слова. Эсте почувствовала грусть, как будто что-то приближалось и заканчивалось. Она потеряла его много лет назад, так почему же сейчас все так по-другому?
«Моя семья невиновна», — снова сказал он.
Эсте знала, что он прав, она не хотела причинять боль Калленам. Она всегда хотела только его.
Она повернулась, не думая, встала и оставила Карлайла лежать на земле. Она стояла к нему спиной, он мог легко напасть на нее сейчас.
Но он не сделал этого.
"Прекратите!" - крикнула она шабашу, "это неправильно, они не сделали ничего плохого"
Нова недоверчиво уставилась на нее. Лоран, казалось, совсем не был шокирован, Куинн просто выглядел так, словно ему нужен был повод, чтобы отвязаться от Эммета.
"Дело не в том, что они сделали, а в том, кем мы можем стать, когда это закончится", - сердито ответила Нова.
"Дело в том, кем можете стать вы", - повторила Эстелла, "не мы, вы"
Она посмотрела на Куинна и Лорана, словно пытаясь что-то донести своими глазами. Однако она знала, что они никогда ее не послушают. Они будут слушать только Нову. Куинн из-за своей любви, Лоран из-за своей преданности. Она не была с ними достаточно долго, чтобы ожидать, что они выберут ее.
«Я больше не хочу в этом участвовать», — продолжила Эсте, — «Прости, я не могу... это неправильно»
Нова выглядела взбешенной. Было очевидно, что если Каллены решат дать отпор сейчас, для них все кончено. Ее идеальный план рухнул, и все потому, что у Эстеллы не хватило смелости остаться, у нее не хватило смелости действовать под влиянием своего гнева.
Она верила, что пожалеет об этом, как только ее разум снова придет в норму. Однако она не могла сдержать свой гнев, когда смотрела на него. Все, что она видела, — это воспоминания из жизни, которую она любила.
«Ты трусиха!» — закричала Нова, отворачиваясь, — «Я всегда знала, что ты слаба!
Жалкая, это была твоя месть!»
Эсте проигнорировала ее, когда она начала уходить.
Карлайл уже стоял на ногах, глядя на нее глазами, полными вины и замешательства.
«Спасибо»
Эсте повернулась, ее глаза сверкали алым.
Как он посмел благодарить ее, как он посмел намекнуть, что все, что она сделала, было для него. Она ушла, потому что у нее была совесть. Потому что она знала, что его семья не заслужила того, что его ждет.
Она ушла, потому что у нее была совесть. Потому что она знала, что его семья не заслужила того, что его ждет. Она ушла не ради него, она больше никогда ничего не сделает для него.
«Ты самое мерзкое существо, которое я когда-либо встречала, Карлайл, — пробормотала она тихим голосом, — ты эгоист, и я не могу смотреть на тебя. Не думай, что я ухожу из-за тебя, я ухожу только потому, что твоя семья не заслуживает страданий из-за того, что ты сделал... Я бы с радостью наблюдала, как твоя жизнь рушится... может быть, тогда ты бы понял, что я чувствую!»
Она не посмотрела ему в глаза, когда Эсте повернулась и ушла, в основном потому, что знала, что его лицо снова будет гореть в ее памяти в течение следующих ста лет.