8.Любовники, что-то пошло не так
70-Е ГОДА НЕ БЫЛИ ВЕЛИКИМ ВРЕМЕНЕМ. Эсте нравилась музыка и мода, цвета и отношение, но в мире было слишком много ужаса, чтобы сидеть и наслаждаться атмосферой. Конечно, это облегчало шабашу поиск жертв, но Эсте больше не чувствовала себя мотивированной этим.
Некоторое время она снова была в упадке, под впечатлением, что они не делают ничего хорошего.
Ей бы хотелось сказать, что настоящая прелесть убийства всех ужасных людей в том, чтобы сделать мир лучше, но на самом деле это было связано с кровью. Это всегда было связано с кровью.
Нова любила вести себя так, как будто она очень праведна и ей не нужна кровь этих людей, чтобы продолжать жить, но это все было ерундой.
Теперь, когда Эсте начала жить за счет крови людей, было трудно поверить, что она когда-нибудь сможет вернуться. Такая же ситуация была и с другими.
Еще одна более личная проблема с семидесятыми заключалась в том, что они были под пристальным вниманием спекуляций. Не как вампиры, а как убийцы.
Они в основном находились на северо-западе Америки.
Холодные штаты были лучше, солнце было редкостью, и, конечно, когда мир действительно освещался золотом, они были вынуждены оставаться внутри.
Из-за их отсутствия движения полицейские детективы думали, что у них на руках серийный убийца. Тела, найденные в темных переулках, обескровленные, всегда какая-то связь с неправедной жизнью. Они были бы идиотами, если бы не связали все точки.
Это заставило шабаш передвигаться больше, чем им хотелось бы. Это бесило Куинна больше, чем других. Раньше он был тем, кто был полон решимости путешествовать, увидеть мир и трахать девушек из каждой страны, но он устал. Они все были, задаваясь вопросом, зачем они вообще это делают.
Лоран и Нова заставили их вести себя сдержанно, что означало, что Куинн не мог флиртовать с кем хотел, а Эстелла не могла исчезнуть на несколько дней, как она это делала всегда.
Конечно, она просто шла, никто не обращал на нее внимания, но Нова начала волноваться, и в конце концов именно Нову им пришлось послушать.
Нова, казалось, была в страхе от мысли, что их раскроют. В основном это было из-за Вольтури. Эсте не могла вспомнить, когда впервые услышала об итальянских королевских вампирах, но с тех пор их имя заполонило ее жизнь.
Однако в семидесятых они не имели для нее большого значения, их влияние проявилось пару десятилетий спустя.
В 1976 году они вернулись в Вашингтон. Эсте подумала, что хорошо вернуться домой. Конечно, это был не ее старый город и даже не близко, но она видела знакомые места, вывески и имена, которые она узнавала. Это заставило ее почувствовать, что ее прошлая жизнь не была просто сном. Иногда это было трудно удержать в памяти.
Эсте не могла точно вспомнить, каков был ее план на то грозовое ноябрьское утро, но там был весь шабаш. Ходили по тропинкам и просматривали местные газеты в поисках выдающихся имен, которые могли бы помочь им прокормиться. Эстелла часто задавалась вопросом, не закончились ли у них ужасные люди, которых можно убить, и не пора ли начать молиться за невинных, но, конечно, этого так и не произошло. В этом мире было смехотворное количество плохих людей. «Нервировать» даже не охватывало это.
Нова спорила с Куинном. С каждым днем он все больше отдалялся от ковена. Эсте знала, что пройдет немного времени, прежде чем он оторвется от них и начнет убивать всех, кого захочет. В какой-то момент она поверила, что Новы будет достаточно, чтобы он остался, но становилось ясно, что он жаждет чувства независимости. Его первым выбором станет лидер ковена, никто из них не позволит этому случиться.
В руке у Лорана был модный журнал, он листал его и высказывал свое мнение в воздухе вокруг себя, поскольку никто его не слушал.
Однако это было хорошим прикрытием от громкой перебранки слева от Эсте, которую было почти невозможно выкинуть из головы.
Она собиралась повернуться и сказать им заткнуться, когда увидела его.
Он стоял, прислонившись спиной к вишнево-красной машине, с газетой в одной руке. На его глазах были солнцезащитные очки, из-за чего она не могла видеть его выражение. Однако не было никаких сомнений в том, кто он. Волосы по-прежнему были золотистыми, идеально уложенными. Кожа белая, как жемчуг, а осанка элегантная, как у персонажа картины.
Эсте замерла, уставившись на него. Ковен продолжал идти, не обращая на нее никакого внимания. Услышав громкие и непристойные слова Новы и Куинна, Карлайл поднял глаза и уставился прямо на них. В следующую секунду его взгляд переместился на нее.
Как будто время замерло. Прошло больше века, но ей казалось, что она видела его только вчера. Теперь ее дыхание дрожало, руки сжались в кулаки.
Она ждала, когда гнев нарастет внутри нее, ждала, пока она больше не сможет его контролировать.
Эсте хотелось закричать, бросить его на бетон и разбить его машину. Она хотела сказать ему, что он воплощение ада, что она никогда не встречала кого-то столь мерзкого. То, что он сделал с ней, было непростительно, он все разрушил, отнял у нее жизнь.
Именно тогда она поняла, что не хочет убивать его. Смерть была бы слишком легкой, слишком простой. Эсте хотела отобрать у него все, сжечь его жизнь дотла по кусочкам. Всех, кого он любил, все, что ему было дорого. Всю репутацию, которую он себе создал, все, чем он гордился. Ушла, разорвана в клочья прямо у него на глазах.
Он заслужил это, по крайней мере, она пыталась убедить себя в этом.
Однако гнев не пришел, она осталась стоять довольно жалко, глядя прямо на него. Никто из них не двигался. Она все еще могла слышать голоса Новы и Куинна, эхом разносящиеся по улице. Ничего не изменилось, встреча с ним не принесла ей ничего из того, что она могла бы получить. Она была благодарна, что ожерелье исчезло с ее шеи, она не хотела, чтобы он думал, что он дал ей все, что она хотела.
Все это, казалось, произошло в одно мгновение, ковен был всего в нескольких шагах.
В следующую секунду раздался удар грома, громче всего, что Эсте слышала раньше.
Она в тревоге посмотрела на небо, чтобы увидеть, как на них спускается треск идеально разветвленной молнии. Темно-синие облака зловеще закружились.
Эсте была очарована на мгновение, прежде чем ее взгляд быстро переместился обратно на вишнево-красную машину.
Но его не было. Как будто она это вообразила, он не мог сбежать так быстро, так тихо. Она бы заметила, у Эсте обострились чувства не просто так. Она дико огляделась, выбегая на улицу. Не было даже знака, что он там стоял. Осталась только пустая парковка.
«Куда он делся?» — в панике крикнула Эсте своему шабашу.
Они удивленно обернулись, оглядывая пустую улицу. В этой буре никого не было.
Смятые бумаги летали вместе с пылью и камнями с тротуара. Магазины закрывались на день, их рукописные вывески улыбались сквозь слегка запотевшее стекло.
Занавески закрывались, смех затихал. Не было даже машины.
«Кто?» — спросил Куинн.
«Мужчина... блондин, красная машина»
«Я его не видела», — ответила Нова, оглядывая улицу.
Не было даже шума двигателя, запаха топлива. Эсте начала мерить шагами улицу и обратно, поворачивая голову во все стороны.
Отчаянно желая снова его увидеть. Это не имело смысла, он был прямо здесь. Прямо перед ней. Теперь, как будто его никогда не существовало, как будто ее глаза никогда его не касались.
"Эсте, что происходит?" - спросил Лоран в явном замешательстве, "кого ты видела?"
"Человек на красной машине, ты, должно быть, его видела" Эстелла становилась все более и более взволнованной, пока она шла к концу улицы и смотрела на дороги, уходящие вдаль. Она прекрасно понимала, что он должен быть в нескольких милях отсюда в этот момент, сбежал в первый момент, как и много лет назад.
«Я не учуял запаха человека», — нахмурился Куинн, «мы бы заметили, если бы на этой улице был человек»
«Он не был человеком», — яростно сказала Эсте, поворачиваясь и зашагав обратно к ним.
«Здесь был вампир?» — небрежно спросил Лоран, оглядываясь по сторонам. «Полагаю, наши хорошо вписываются»
«Никто из вас его не видел?» — раздраженно вздохнула Эсте.
Все лениво покачали головами. Нова настороженно посмотрела на шторм, Лоран снова открыл свой журнал мод, а Куилл с надеждой посмотрел на Нову, словно хотел продолжить их спор с того места, на котором они остановились.
«Знаешь, если бы ты не была так занята спорами или одержимо пялилась на журналы мод, он бы не ушел!» — закричала Эсте, недоумевая, почему ее гнев решил вырваться наружу после того, как Карлайл сбежал.
Лоран не выглядел оскорбленным, он просто поднял брови. Куинн перевел свой жадный взгляд на Эсте, умирая от желания поспорить с ней, а Нова (к раздражению Эсте) просто выглядела обеспокоенной.
«Что это с Эсте?» — спокойно спросила Нова.
«Кто он?»
Эсте вздохнула, настороженно глядя на Куинна, который отчаянно хотел узнать о ней какой-то секрет. Куинн ненавидел быть открытой книгой, он жаждал тайны, и, к сожалению, это было последнее, за что его воспринимали.
«Человек, стоящий рядом с красной машиной, был тем, кто превратил меня в вампира», — наконец призналась Эсте.
Лоран выронил журнал, Куинн рассмеялся в недоумении, а Нова нахмурилась в еще большем беспокойстве. Эсте никогда не говорила о том, чтобы стать вампиром, она никогда не обсуждала лицо человека, который причинил ей боль, и никто из шабаша не знал настоящей истории. Было ясно, что им не хватает информации, учитывая, как дико они обдумывали эту простую, несущественную деталь.
Они даже не видели Карлайла, но теперь Эсте знала, что они восстанавливают шаги своей памяти, надеясь, что, возможно, мельком увидели его.
Нова не сводила глаз с Эсте, пока Куинн шагал взад и вперед по улице, глядя туда, куда был устремлен взгляд Эсте несколько минут назад.
«Как он выглядит?» — позвал Куинн. Эстелла знала, что он спросил это из любопытства, а не из желания его найти. Карлайл куда-то исчез, и Эсте сомневалась, что увидит его снова.
«Высокий, светловолосый, вампир», — пожала плечами Эсте, «оставь это, Куинн, его больше нет»
«Жаль, я бы с удовольствием спросила его, почему он обратил тебя, прежде чем мы разорвали его на куски и сожгли»
Эсте прикусила внутреннюю часть рта, представив это. Присоединение к шабашу привело ее к информации, что самый эффективный способ убить вампира — разорвать его на части и сжечь куски. Ей это не понравилось, кому бы это понравилось? Может быть, поэтому она внезапно не очень захотела убивать Карлайла.
«Все в порядке», — горько пробормотала Эсте, «давайте просто уйдем... эта буря усиливается»
«Ты не хочешь попытаться найти его?» — с надеждой спросила Куинн.
«Он ушел, Куинн», — резко сказала Эстелла, — «он мог бы быть в другом состоянии сейчас, если бы ехал достаточно быстро... в этом нет смысла». «Как скажешь», — разочарованно пожал плечами Куинн, когда все четверо развернулись и пошли обратно к своему временному жилищу.
Эсте сидела в мансарде небольшого дома, который они арендовали в Вашингтоне. Из окна открывался вид только на темные сосны и танцующих птиц, но Эсте нравилось спокойствие. Она подтянула колени к груди, пытаясь забыть лицо, которое плыло у нее в голове.
Еще до того дня Карлайл был четким образом в ее памяти. Она хотела забыть его темные глаза и угловатую челюсть. Его острые черты и элегантную грацию. Это было невозможно, она видела его везде, куда бы ни пошла. Замечала людей с такой же осанкой, такими же золотистыми волосами или такими же тонкими руками, но, конечно, никто из них не был им.
До того дня.
Эстелла пыталась заблокировать поток нежелательных эмоций, когда дверь на чердак щелкнула, и Нова скользнула в комнату.
«Я знаю, что ты хочешь побыть одна», — улыбнулась Нова, закрывая дверь, — «но Лоран и Куинн ушли на охоту, поэтому я подумала, что зайду и посмотрю, все ли с тобой в порядке»
«Спасибо, Нова», — мягко улыбнулась Эсте, положив голову на стену позади себя. «Я в порядке... Я просто не ожидала увидеть его снова, вот и все».
«Полагаю, с вечностью в наших руках не так уж и безумно, что мы сталкиваемся с потерянными лицами», — пожала плечами Нова, садясь на стул у окна.
«Ты никогда не говоришь о том, что с тобой случилось... на самом деле, я думаю, это был первый раз, когда ты по-настоящему упомянула его».
«Никто из нас не говорит о том, что тебя укусили», — усмехнулась Эсте, «потому что это ужасно».
«Да, я знаю, и я не говорю, что ты должна об этом говорить, но я говорю, что если хочешь... я, вероятно, лучший выбор, чем Куинн или Лоран».
Это было правдой. Лоран был не тем человеком, которому можно довериться. Все, что касалось эмоций, было вне его зоны комфорта, и Эсте разорвала бы себя на куски и сожгла бы осколки, прежде чем довериться Куинну.
«В этой истории гораздо больше того, что я вам рассказала», — призналась Эсте с легкой улыбкой.
«Это было очевидно», — рассмеялась Нова, прежде чем поймать раздраженный взгляд Эсте, «извините»
«Я знала его», — продолжила Эсте, «человека, который обратил меня... Я знала его девять месяцев до того, как это случилось»
«Ты знала, кто он?»
«Нет, я понятия не имела», — покачала головой Эсте, «конечно, я поняла, что он другой. Холодный, элегантный и странно красивый. Я не хотела спрашивать, что в нем странного, потому что боялась, что если я это сделаю, все, что у нас было, развалится»
«Все, что у тебя было?» — спросила Нова в недоумении.
«Мы были влюблены», — просто ответила Эсте.
«О», — только и смогла выдавить Нова.
«Я никогда никого не любила раньше, так что, полагаю, я была наивной. Мы встретились на праздновании новолуния, которое происходит каждый год в новом штате. Он предложил мне танец, и я поклялась, что это было похоже на волшебство, то, как мы двигались вместе. Была связь, никто не мог этого отрицать». Нова терпеливо слушала, и на ее идеальных чертах все еще лежало легкое выражение шока.
Нова терпеливо слушала, и на ее идеальных чертах все еще сохранялось легкое выражение шока.
«После этого я часто его видела. Стало яснее, что он не был похож ни на одного мужчину, которого я когда-либо встречала, или вообще ни на одного мужчину. Он рассказывал обо всех невероятных местах, где побывал, и я всегда удивлялась, как такой молодой человек мог увидеть так много. Он был врачом, может, и сейчас им остается. После Нового года он часто уезжал, я видела его только каждую неделю. Он писал мне письма, всегда обращаясь «моя Стелла», он был единственным, кто когда-либо называл меня так». Воспоминание слегка ранило ее, когда она наблюдала, как пара ласточек нырнула с деревьев в темнеющее небо.
«Я была очень влюблена в него, я думала только о нем. Он был идеален. Такой добрый, заботливый и такой красивый. Я не могла поверить, что кто-то вроде него уделял время такой, как я. Но он любил меня.
Иногда я задавалась вопросом, не было ли это все иллюзией, и я хотела бы позволить себе поверить в это, но я знаю, что на самом деле он чувствовал то же самое... вот что делает все еще хуже»
«И что случилось?» — прошептала Нова, завороженная.
«Ну, часть моей истории была правдой», — пожала плечами Эсте,
«Я усомнилась в этом, и как только я подумала, все развалилось. Это был июль, и в августе я должна была выйти замуж, так что, полагаю, я предвидела это, но все равно было больно. Когда я возвращалась домой, какой-то мужчина загнал меня в угол, я знала, чего он хочет, и убежала от страха. Он поймал меня, и я подралась с ним, сломала ему нос. Прежде чем я смогла убежать, он дважды ударил меня ножом».
Нова поморщилась.
«Карлайл почувствовал запах крови, он приходил проверить, добралась ли я домой. Помню, я плакала, умоляя его спасти меня... Я думала, что раз он врач, он сможет, но, конечно, он воспринял мои слова по-другому. Он извинился, сказав, что никогда не хотел причинить мне боль, но я умоляла его не дать мне умереть. Я поняла, кто он, только когда он укусил меня».
Как будто эта сцена происходила прямо у нее на глазах, она могла видеть темный переулок, слышать собственные ужасные крики и чувствовать боль, которая пронзила ее.
Сквозь туман и затуманенное зрение она увидела его стоящим там, прижав руку ко рту, словно в агонии.
«Теперь я понимаю, что ему было очень трудно остановиться после того, как он меня укусил, я бы не смогла этого сделать. Я просила его остаться со мной, но он убежал. Я знаю, почему он не мог остаться, он защищал меня. Чего я не знаю... меня злит то, что он так и не вернулся. Я всегда убеждаю себя, что злюсь, потому что он изменил меня, потому что он разрушил мою жизнь, но я просила его спасти меня... неважно, какой ценой. На самом деле я злюсь, потому что он не нашел меня снова... что он оставил меня одну в темноте и продолжил жить своей жизнью, как будто ничего не произошло, как будто меня никогда не было».
Наступила тишина. Небо снаружи теперь было темным. Эсте слышала крики из леса.
Лоран и Куинн нашли кого-то на ужин.
«Мне так жаль, Эсте», — вздохнула Нова, «это ужасное событие»
«Не так плохо, как то, что случилось с тобой, Куинном или Лораном», — сказала Эсте, резко подняв глаза.
«Мы все прошли через ад... нам не нужно концентрироваться на прошлом, это больше не имеет значения. Я просто удивилась, увидев его»
«Конечно, ты была», — Нова мягко улыбнулась, — «могу я задать еще один вопрос? Не стесняйся сказать мне, чтобы я отвалила»
«Какой вопрос?» — рассмеялась Эсте.
«Ожерелье, которое ты носила каждый день, я заметила, что ты перестала его носить, и... ну, теперь, когда ты мне это рассказала, я задаюсь вопросом,... действительно ли ты получила его от друга»
«Куинн сказал тебе это?» — усмехнулась Эсте. Нова мягко кивнула. «Ты права, я получила его не от друга. Это был его подарок мне на день рождения. В мой последний настоящий день рождения я не знаю, почему я продолжала его носить, так что не беспокойся об этом».
«Я и не собиралась», — Нова виновато улыбнулась, как будто где-то в глубине своих глаз она уже знала.