5.Мой маленький голубь
ЭСТЕЛЛА ПОЛАГАЛА, ЧТО ЕЙ НУЖНО было пойти прямо домой после того, как все это произошло. Солнце все еще светило над ней, когда она шла по тропе обратно через лес. Она наполовину верила, что где-то вдалеке увидит Карлайла перед собой, когда пойдет по его пути, но его уже давно не было.
Вероятно, она больше никогда его не увидит. Это было больнее, чем она себе представляла. Конечно, худшим должно быть потерять любовь, невероятное чувство, сгоревшее дотла, но вместо этого она беспокоилась, что его лицо ускользнет, как вода, сквозь ее руки.
Половина ее хотела свернуться в клубок и лечь на лесную подстилку, позволив стихиям забрать ее. Жить без него казалось невозможным. Однако Эстелла была рациональным человеком. Она понимала, что это всегда приближалось к ним.
У них было все, кроме времени, и медленно их путешествие подошло к концу. Она не могла пойти с ним, это было несомненно.
Эстелла не была создана для жизни, полной опасностей.
Ее воспитывали с ответственностью, и она чувствовала, что обязана своей матери продолжать жизнь, которая была создана для нее. В конце концов, она должна быть благодарна. Эстелла родилась в богатстве, деньгах и стабильной семье. Многие женщины пожелали бы того, что было у нее.
Она чувствовала себя счастливой, когда шла через возвышающиеся ряды сосен, но не из-за ее богатства или статуса. Ей повезло, потому что она была благословлена девятью месяцами чистого блаженства, чистой взаимной любви. То, что она никогда не верила, что сможет испытать.
Это было невероятно, конечно, каждая секунда до самого конца. Ей было дано это, и в конце концов она поймет, что этого достаточно, сейчас это казалось далеким, но в конце концов она поймет, что Карлайл был прав.
Слезы все еще текли по ее щекам, ее лицо было красным от их прикосновений. Ей было слишком жарко, солнце обжигало затылок, пока ее пальцы прослеживали маленькую сложную косичку, оставшуюся в ее кудрях. Часть ее не хотела ее распускать.
Она хотела, чтобы снова стало холодно, Эстелла хотела почувствовать, как снег касается ее кожи, она хотела, чтобы лед сковывал ее. Она хотела почувствовать ночь и ее жестокое, закручивающееся одиночество. Она хотела потеряться в шторме, упасть в шквал дождя и вернуться к жизни с раскатом грома и взрывом молнии. Эстелла хотела, чтобы погода отражала ее луну, но вместо этого ей подарили идеальный летний день. Это казалось несправедливым.
Эстелла громко вздохнула, сердито вытирая слезы с лица. Она никогда не была склонна к эмоциям, пока не появился он. Если бы ее прошлое «я» могло бы пройти эту историю, как во многих ее книгах, она бы сказала, что это сентиментально и фальшиво. Она бы не поняла наивности встречи с незнакомцем в том стремительном темпе, в котором они влюбились. Она бы сказала, что это нереально, потому что она не понимала.
Он изменил ее. Эстелла поняла это сейчас.
Он дал ей эмоции, которых она раньше не чувствовала, она была ему обязана. На самом деле, она была ему обязана многим.
Ее первая любовь
Эстелла не хотела говорить только «люблю», хотя в тот момент она именно так себя и чувствовала. Как она могла полюбить кого-то еще после этого? Никогда не будет никого похожего на него, никогда не будет никого столь прекрасного, столь заботливого, столь нежного и столь идеального.
Эстелла хотела удержать все свои воспоминания, крепко сжав их в кулаках, чтобы они не могли ускользнуть. К слезам скорби присоединились еще слезы разочарования, и она хотела, чтобы ее прошлое «я» могло сказать несколько осмысленных слов, чтобы она могла вернуться к мысли, что любовь — это ложь, а истории — чистый вымысел.
Прежде чем дойти до конца леса, Эстелла сделала глубокий вдох, вытерла лицо и разгладила складки на своем синем шелковом платье. Она вытащила косу из волос, хотя ей было больно это делать. Эстелла уставилась на мир, продолжая жить своей обычной жизнью. На улицах было полно людей, которые ценили такой солнечный день. Дети бегали вокруг, а пары шли рука об руку. «Тебе придется взять себя в руки, Эстелла», — пробормотала она себе под нос.
«Ты знала, что это произойдет, и какое-то время будет очень больно, но ты не можешь позволить кому-либо увидеть это».
Она почти услышала это в его голосе, может быть, она сходит с ума. Эстелла заставила себя закрыть глаза, представляя, что он стоит рядом с ней, говоря ей, что со временем все исцелится. Она снова открыла их и пошла дальше, как если бы все было идеально.
Эстелла не знала, было бы лучше быть чужой для любви. Стоило ли это того? Эта ужасная, ужасная, невообразимая боль. Она не могла понять, как что-то эмоциональное может причинить ей такую физическую боль. Ее сердце ныло, она чувствовала, как оно горит. Эстелла почти боялась, что это прекратится, что это откажется продолжаться без любви, которую даровал ей Карлайл.
Она хотела знать, как жить дальше без него, потому что сейчас это казалось невозможным.
Она улыбалась знакомым лицам, проходя мимо них по улицам. Небо уже было не таким ярким. Должно быть, был вечер, они провели часы на том лугу. Последние часы безмятежности. Если бы была зима, ее бы окружала тьма, но небо было великолепного сиреневого цвета. Это несколько раздражало ее, когда она возвращалась по знакомой тропинке к своему дому.
Они вместе шли этим утром, выбрав необычную тропу по переулкам, чтобы Карлайл мог избежать солнца. Она задавалась вопросом, было ли это одной из тех вещей, которые делали его другим, а не просто намеком на его бледную кожу. Однако Эстелла быстро вспомнила свое обещание Карлайлу и немедленно отключила свой разум, он дал ей все, что она ему должна, последнее обещание.
К тому времени, как она вернулась на свою улицу, было темно. Небо стало темно-синего цвета, и она наконец смогла увидеть звезды. Эстелла уставилась на многочисленные созвездия, вспоминая, как они свели их вместе много месяцев назад. Теперь благодаря ему она знала множество историй о каждом из них.
Она обнаружила, что идет в другую сторону к деревне на поляне, чтобы лучше рассмотреть.
Когда деревья расступились, Эстелла вздохнула с облегчением. Они были такими же красивыми, как она помнила, что доказывало одно: ничего не изменилось. Мир вокруг нее был прежним, он сохранил прежнюю красоту, даже если она чувствовала, что потеряла часть себя.
Эстелла хотела бы, чтобы звезды не напоминали ей о нем так много. Раньше они были для нее утешением, последней связью с ее матерью.
Теперь они обрели совершенно новый смысл, и Эстелла не была уверена, что она чувствует по этому поводу.
Хотя она презирала свою неспособность контролировать себя, она позволила еще одной слезе скатиться по ее лицу. Единственная капля сияла в жемчужном лунном свете, когда она провела кончиками пальцев по звездному кулону, который лежал у нее на сердце.
"Что беспокоит тебя, дорогая?" Раздался протяжный голос слева от нее. Она подпрыгнула, обернувшись, чтобы увидеть сурового мужчину, прислонившегося к стене позади нее.
Ее первой мыслью было бежать, но она зашла слишком далеко, чтобы успеть к воротам вовремя. Он будет быстрее ее. Она не чувствовала себя в безопасности, не так, как под звездами с Карлайлом. Часть ее чувствовала гнев из-за того, что он испортил ее личный момент. Однако она не могла отреагировать, пока не осознала, в какой опасности она находится. Хотя ей было страшно повернуться к нему спиной, она снова посмотрела на звезды и сделала вид, что не боится.
«Я в порядке, спасибо», — просто ответила она.
«Ты дочь Кингли, не так ли?» Он усмехнулся. От этого имени ее сердце замерло.
«Да», Эстелла прикусила губу, «мои охранники ждут меня», — солгала она.
«Я их не вижу»
«Они будут здесь через минуту», — Эстелла пожала плечами, обведя взглядом созвездия, которые Карлайл любил больше всего.
«Ты расстроена, какой-то нищий разбил тебе сердце?»
«Ничего подобного», — шмыгнула носом Эстелла, отчаянно пытаясь сохранять спокойствие, «Просто... день рождения моей матери».
«Мадам Кингсли, мы все об этом слышали», — съязвил он. Тон ее взбесил. Смерть ее матери была трагедией, а не поводом для смеха. Она была рада, что он, очевидно, не обратил внимания на даты. День рождения ее матери был в январе.
"Я уверен, что смогу развеселить тебя, дорогая" Он тошнотворно ухмыльнулся. Эстелла повернулась, чтобы сердито посмотреть на него. Она не хотела этого, но звезды больше не могли пленить ее внимание.
«Я бы предпочла, чтобы ты оставил меня в покое, охранники не обрадуются, если я скажу им, что ты меня беспокоишь»
«Дело в том, что я не думаю, что кто-то из охранников придет», — он посмотрел ей прямо в глаза.
Эстелла замерла, пытаясь не отводить взгляд, сохранять спокойствие, не показывать страха. Она перебрала все варианты, бег был единственным, что пришло ей на ум, но она никогда не была спортсменкой, а у него были конечности бегуна. Звать на помощь тоже не получится. Улица была пустынной, поблизости не было домов, кроме тех, что на холме.
Она знала, что оттуда никто ничего не услышит.
«Не делай мне больно», — наконец сказала Эстелла, не зная, что еще сделать, «пожалуйста, не делай мне больно»
«Я не сделаю тебе больно, дорогая», — он ужасно рассмеялся,
«нет, если ты не будешь сопротивляться»
Эстелла почувствовала, что холодеет, здесь никого не было. Никто не мог ей помочь. Почему она просто не пошла домой, когда у нее была возможность?
Понимая теперь, что другого выхода нет, Эстелла повернулась и побежала.
Слезы хлынули из ее глаз, когда жгучая желчь поднялась к ее горлу. Она стиснула зубы, голова закружилась, легкие заныли.
Она сделала максимум десять шагов, когда его руки схватили ее за талию, словно железные прутья. Эстелла успела закричать две секунды, громко и пронзительно, прежде чем он зажал ей рот рукой. Воняло отвратительно. Она брыкалась ногами и размахивала руками, пытаясь ударить или поцарапать его.
Он бросил ее на мощеный пол, как будто она была всего лишь бродячим животным. Она снова закричала, но воздух вышибли из ее легких. Он стоял над ней, внезапно очень пугающий. Эстелла попыталась встать на ноги, но он уже тянул ее вверх, прижимая к ближайшей стене.
«Пожалуйста», — закричала она, он не слушал.
Одной рукой он крепко прижимал ее к стене, другой дергал за шелковое синее платье. Тот, который Карлайл похвалил всего несколько часов назад.
Паника вспыхнула красным, когда он задрал ее юбку. Она бросилась вперед со всей своей силой, сильно ударив его коленом в низ живота. Он нырнул вперед от боли, и она снова замахнулась , сильно ударив его коленом в лицо. Он вскрикнул от боли, когда кровь хлынула из его носа.
Эстелла не осталась, чтобы посмотреть, как он борется, она рванула так быстро, как только могла. Ноги бежали, сердце колотилось. Она не могла вспомнить, когда была так напугана, она не могла вспомнить, когда в последний раз отчаянно молилась.
Умоляя себе под нос.
Она не дошла до конца переулка. Рука снова схватила ее за талию, но прежде чем она успела освободиться, она почувствовала жгучую боль в боку. Это выбило из нее все, любую попытку бежать, любую надежду на свободу.
Медленно она посмотрела вниз и увидела деревянную рукоятку ножа, ужасно торчащую из ее живота.
Он вытащил его, наблюдая, как алый цвет покрывает синеву ее платья, растекаясь глубокими малиновыми цветами. Он развернул ее другой рукой и снова глубоко вонзил в нее нож. Эстелла задохнулась от боли, но становилась слишком изнурительной, чтобы что-то с этим делать.
«Ты этого не стоишь», — прорычал мужчина, снова выхватывая нож и швыряя ее вглубь переулка. Эстелла упала на пол, ее трясущиеся руки прижимались к местам, куда он ударил.
Кровь хлынула по ее пальцам, словно она отчаянно пыталась спастись.
Эстелла дрожала, она могла выползти на улицу, но даже тогда не было никого, кто мог бы ее спасти.
Даже если бы мимо проходили люди, было бы слишком поздно. Кровь плыла между булыжниками и покрывала ее ладони, как акварельная краска. Она прислонилась головой к кирпичной стене, пытаясь выровнять дыхание.
«Я не хочу умирать», — закричала Эстелла.
Она была так молода, впереди ее ждало будущее, хотела она его или нет.
Конечно, последние несколько часов были болезненными, но она не хотела все потерять.
Эстелла хотела семью, мужа, детей и, может быть, кошку или двух. Она хотела дом у моря, где она могла бы ясно видеть звезды. Она хотела увидеть, как растут ее дети, она хотела поехать в Италию.
Слезы затуманили ее зрение, она чувствовала, как жизнь ускользает от нее. Эстелла хотела бы снова почувствовать любовь в последний раз. Она крепко сжимала свое ожерелье в своих окровавленных руках, казалось, что оно было заключено в воспоминаниях. Когда она закрыла глаза, она поклялась, что слышит, как он зовет ее. Карлайл, его голос снова у нее в ушах. Может быть, он все-таки был ангелом.
Рука прижалась к ее лицу, это было так реально, как будто кто-то был прямо перед ней. Он был холодным, ледяным. Ее глаза резко открылись, и она невольно вздохнула.
Карлайл был там, она либо сходила с ума, либо уже была мертва.
"Я помогу тебе... ты будешь в порядке, Стелла", - пробормотал он в панике, его руки прижимались к ее бокам, "ты потеряла слишком много крови... кто сделал это с тобой... Эстелла?"
"Я не знаю... незнакомец", - прошептала она, "это реально?"
«Да... ты должен остаться со мной... посмотри на меня»
Эстелла изо всех сил старалась держать глаза открытыми, хотя ей больше всего хотелось уснуть. Карлайл, может, и искусный врач, но сейчас ее уже не спасти. Ее жизнь не промелькнула перед глазами, она видела только свое будущее. Бедная смесь того, что могло бы быть.
"Как?" - прохрипела Эстелла. "Ты здесь"
"Я пришол проверить, что ты вернулась, я не собирался тебя беспокоить. Но потом я почувствовала запах крови"
"Ты почувствовала запах крови?" Эстелла нахмурилась.
"Моя Стелла, открой глаза, ты должна остаться со мной. Пожалуйста, останься со мной, я не могу тебя потерять"
"Не дай мне умереть" - безнадежно закричала Эстелла. "Я не могу умереть, Карлайл, мне страшно... Я не хочу умирать"
Карлайл в смятении оглядывался по сторонам, словно ожидая, что появится кто-то еще.
Однако он не выглядел оптимистом, скорее испуганным, как будто хотел остаться один в этом переулке, где нет никого, кроме нее.
«Если бы ты могла сделать что угодно... что угодно, чтобы остаться в живых, ты бы сделала это?» — отчаянно спросил Карлайл, его рука все еще была на ее лице. Чистый холод не давал ей уснуть.
«Да», — ответила Эстелла без вопросов.
«Неважно, какой ценой», — продолжил он.
«Все, что угодно... Карлайл, ты должен спасти меня», — прошептала Эстелла, ее кожа была почти такой же бледной, как и его. Ее глаза не сохранили ни капли прежнего блеска. Карлайл все больше становился тенью, его глаза блестели от печали, паники и страха.
«Моя Стелла, прости меня. Я не хотел этого делать... Я хотел защитить тебя», — быстро прошептал он,
«Мне так жаль... это будет больно»
Она не знала, что он имел в виду. Карлайл говорил о смерти, понимал ли он, что такое смерть? Эстелла теперь испугалась, она не хотела оставлять его.
«Останься со мной», — прошептала она едва слышно.
Но он ее услышал. Карлайл осторожно сжал ее руку, прежде чем наклонить голову к ее шее.
Эстелла почувствовала слабую волну замешательства перед тем, как боль ударила. Сначала это был чистый шок от того, что он укусил ее за кожу. Это длилось несколько секунд, прежде чем он отстранился.
Карлайл споткнулся и вернулся в переулок, прижав руку ко рту, он дрожал. Бормоча слова себе под нос, слова, которые она не могла услышать. Слова мелькали в ее мозгу. Конечно, это ее состояние, близкое к смерти, заставило ее думать о таких возможностях. Но все начало складываться. Холод, избегание солнечного света, недостаток сна, сердцебиение и теперь... он укусил ее за шею.
"Вампир", - прошептала Эстелла в шоке, но Карлайл не услышал. Он спотыкался, как будто это он был в агонии.
У Эстеллы был лишь мимолетный момент понимания, прежде чем ее ударила боль. Это было не похоже ни на что, что она чувствовала раньше. Все горело, она, должно быть, горела, другого объяснения не было. Ее голова кружилась, ее вены наверняка взорвались. Это было мучительно, ужасно. Если бы это было ее спасением от смерти, она бы приняла тьму.
Она закричала ужасным криком. Ее голос наполовину пропал, и он вырвался из нее, как сигнал тревоги.
Это обожгло ей горло, но она этого не заметила. Эстелла упала вперед, ее руки впились в булыжники перед ней, золотая звезда висела перед ее затуманенными глазами.
"Заставьте это прекратиться!" Она закричала в ужасе, когда ее конечности согнулись в агонии. Эстелла сомкнулась на себе, царапая свою кожу, как будто это могло что-то изменить. Она продолжала кричать.
Это был крик, который Карлайл никогда не сможет забыть, как бы сильно он ни старался. Он дошол до конца переулка, глядя на нее в ужасе. Он сделал это, после всех его усилий не причинить ей боль, он все испортил. Он сделал это, это была его вина. Он испортил ее жизнь, испортил все.
Внезапно она подняла глаза от пола в своей боли и уставилась на него мертвым взглядом. Изображение обожгло его мозг, ужас на ее лице, когда она корчилась от боли. Руки ее тряслись, легкие вздымались. Карлайл не мог этого вынести, он был причиной этого, он сломал ее из-за своего эгоизма, и теперь он едва мог сдерживать себя, свою жажду. Маленький укус довел его до грани.
Когда началось безумие, он понял, что это небезопасно.
Эстелла смотрела на него еще мгновение, в следующий миг он исчез, как будто его никогда и не было. Боль снова обострилась, и она кричала снова и снова, пока у нее не осталось голоса. Повторяя одни и те же слова снова и снова.
«Не покидай меня»