Под одним небом [Санегию]

С тех пор прошли ещё дни. Может, неделя. Может, чуть больше. Санеми уже перестал считать.

Каждое утро он просыпался с чувством, что что-то изменилось, но не мог понять, что именно. Всё было как прежде — солнце скользило по бумажным стенам, Гию пил чай в углу, молчал, иногда что-то читал.

Но внутри — что-то двигалось. Тихо. Неуловимо.

Санеми замечал, как его взгляд останавливается на том, как Гию поправляет волосы за ухо. Как он держит чашку. Как изредка улыбается, но теперь — не вежливо, не по необходимости, а по-настоящему.

"Почему ты такой..." — мысленно цедил Санеми, глядя на него украдкой. — "…и почему мне всё труднее держать оборону?"

Он не хотел таять. Не хотел подпускать. Это же слабость, верно? Он ведь всегда жил в броне. Раны под кожей, гнев — как защита. А тут…

Гию ничего не требовал. Он не ждал слов. Он просто был. Каждый день. Всё в тех же мягких жестах, молчании и редких, тёплых взглядах.

И это делало хуже. Или, может быть… лучше.

Санеми заметил, что стал искать его глазами, когда входил в комнату. Что теперь слушал, как Гию дышит, прежде чем уснуть. Что невольно вспоминал, как тот когда-то сказал: «Я не прошу ответа. Просто разреши мне остаться рядом.»

Он остался.

И с каждым утром Санеми чувствовал — он привыкает. Привыкает к заботе. К тихому присутствию. К тому, что кто-то рядом не из долга, не из жалости, не ради утраты — а потому что просто хочет быть рядом с ним.

И от этого становилось страшно. Слишком страшно.

Он знал — стоит лишь сказать одно слово, позволить шаг навстречу — и он уже не вернётся обратно. Уже не сможет снова закрыться.

— Я не готов. Чёрт возьми, я не готов… — думал он, упрямо заваривая чай утром. — …но я уже не могу представить день без него.

Гию зашёл в комнату, тихо, почти неслышно, как всегда. Остановился у порога. Их взгляды встретились. И в глазах Гию не было ожидания. Только спокойствие.

Санеми вдруг выдохнул. Поставил чашку и сел рядом, как будто это ничего не значило. Как будто не дрожал внутри.

— Тебе удобно здесь? — спросил он, почти равнодушно.

Гию чуть кивнул.

— Да. Особенно рядом с тобой.

Санеми усмехнулся, глядя в сторону.

— Болтун.

Но в этот раз не ушёл. И больше не спорил.

А лёд под кожей — продолжал таять.