10. Искра на пепелище
Прошла зима. Аня сдала выпускные экзамены в школе при детдоме и подала документы в несколько университетов на филфак. Иван волновался за нее больше, чем она сама. Он проверял списки необходимых бумаг, звонил знакомым в приемных комиссиях (тайком от нее, она бы этого не одобрила), готов был вложить любые деньги, лишь бы ей было легче.
Но Аня была против особых условий. «Я хочу поступить сама», - заявила она, и он сдался, восхищаясь ее принципиальностью.
Они существовали в режиме хрупкого перемирия. Иван старался быть идеальным опекуном: внимательным, заботливым, но строго в рамках дозволенного. Он давал ей деньги на карманные расходы, водил в кино на нейтральные фильмы (исторические драмы, экранизации классики), помогал готовиться к экзаменам, проверяя ее сочинения.
Он ловил себя на том, что с нетерпением ждет их вечерних чаепитий. Что ищет в книжных магазинах издания, которые могут понравиться ей. Что гордится ее умом и ее стойкостью.
Его чувства к ней не утихли. Они трансформировались. Из вспышки страсти и вины они превратились в глубокую, тихую привязанность. Он ловил себя на мысли, что просто любит находиться рядом с ней. Любит ее молчаливое присутствие, ее умный взгляд, ее редкие, но такие яркие улыбки.
Он окончательно понял, что его отношения с Ульяной мертвы. Он перестал отвечать на ее звонки и сообщения. Его юристы вели свою работу, и Ульяна, почувствовав серьезность его намерений, немного притихла, переключившись на других богатых поклонников. Но Иван знал, что это затишье - временное. Она не отступится.
Однажды вечером они с Аней смотрели какой-то старый французский фильм. Было холодно, на улице шел дождь со снегом, а в квартире тепло и уютно. Аня сидела на диване, поджав под себя ноги, закутавшись в большой плед. Иван сидел в кресле напротив.
На экране герой признавался в любви героине. Было немного пафосно и старомодно.
Иван посмотрел на Аню. При свете экрана ее лицо казалось мягким и задумчивым. Она была так красива в своей естественности, в своей тихой, внутренней силе. Его сердце сжалось от нежности и... тоски. Тоски по тому, что могло бы быть, если бы не обстоятельства, не разница в возрасте, не его глупый поступок.
Он не заметил, как произнес вслух: -Как же я тебя люблю.
Он сказал это тихо, почти про себя, думая, что его слова потонут в звуках фильма.
Но музыка в фильме как раз затихла. И в тишине его слова прозвучали громко и четко.
Аня медленно повернула голову и посмотрела на него. Ее глаза были огромными и темными в полумраке.
Иван замер, понимая, что натворил. Опять. Его бросило в жар. Он хотел отшутиться, сказать, что это про героиню фильма, но не смог солгать. Он просто смотрел на нее, ожидая ее реакции - испуга, отвращения, бегства.
Но она не убежала. Она смотрела на него с каким-то странным, непрочитаемым выражением. Казалось, она изучала его лицо, ища в нем подвох, ложь, насмешку.
- Ты не должна меня любить, - наконец прошептала она. - Это неправильно.
- Я знаю, - тихо ответил он. - Но я не могу это выключить. Это не то чувство, о котором ты подумала. Я не требую от тебя ничего взамен. Я просто... констатирую факт. Ты стала самым важным человеком в моей жизни. И я благодарен судьбе, что ты появилась в ней, даже если я все испортил.
Он встал, чтобы уйти, дать ей пространство, но она остановила его. -Подожди.
Она тоже встала, не выпуская из рук плед. Они стояли друг напротив друга в полутьме, освещенные мерцающим экраном телевизора.
- Я не знаю, что я чувствую, - тихо сказала она. - Мне страшно. Мне кажется, это неправильно. Но... когда тебя нет, мне тоже не хватает. Мне не хватает наших разговоров. Мне не хватает... тебя.
Она сделала шаг к нему. Плед спал с ее плеч на пол. -И тот поцелуй... он был не просто пьяным и злым. Он был... нежным.
Иван не дышал. Он боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть этот хрупкий, невероятный момент.
- Аня, ты не обязана... - начал он, но она перебила его.
- Я знаю. Я ничего не обязана. Но я хочу быть честной. Я не знаю, что это. Но это не безразличие.
Она посмотрела ему прямо в глаза, и в ее взгляде он увидел не детскую наивность, а смелость взрослой женщины, которая готова принять свое решение и нести за него ответственность.
- Мы можем попробовать... забыть про возраст. Про опеку. Про все. И просто... посмотреть, что будет? - предложил он, не веря, что говорит это.
Она медленно кивнула. -Да. Мы можем попробовать.
Он не стал ее целовать. Он боялся спугнуть. Он просто взял ее руку и поднес к своим губам, коснувшись ее пальцев легким, почти невесомым поцелуем.
- Спасибо, - прошептал он. - За шанс.
Они простояли так еще несколько мгновений, потом Аня подняла плед с пола и молча ушла в свою комнату.
Иван остался один. Его сердце колотилось как бешеное. Он чувствовал себя так, как будто выиграл джекпот, сорвал куш, получил все золото мира. Но вместе с эйфорией пришел и страх. Страх снова сделать больно. Страх не оправдать ее доверия. Страх перед тем, что скажут люди.
Но сейчас эти страхи были где-то далеко. Главное было - она дала ему шанс. Искра, которую он чуть не затушил своим поступком, снова теплилась, давая надежду на то, что из пепелища их сложных отношений может возродиться что-то новое и настоящее.
Он понимал, что впереди у них много трудностей. Но впервые за долгое время он смотрел в будущее не со страхом, а с надеждой.